Ода ногам

                Алексею посвящается...
 
Пятница, последняя пара - и быстро в метро, длинный переезд по маршруту  Кузьминки-Щелковская с нудным переходом на Курской.  В руке сумка с московскими гостинцами. Быстрее, еще быстрее - нужно успеть к автобусу на семнадцать-двадцать. Начинается муторное торканье  «Икаруса» на  темной, с выщербленным асфальтом,  двухполосной  Московской кольцевой. И дальше, в ночь, только мерное гудение мотора и уплывающие назад  деревья и деревни.  Наконец,  в двенадцать ночи у аптеки   радостная встреча, уютный УАЗик,  поздний вкусный ужин и длинные разговоры обо всём: академии, Москве, преподавателях, друзьях, детях, работе и красивых тряпочках. В большой комнате  из мебели – ярко- оранжевый диван и натянутые под потолком бельевые веревки с развешанными до пола простынями. Хлопает внизу дверь, гудит на дороге машина - это уже доярки отправляются на ферму. В сумеречном свете расползаемся «докемаривать» - впереди еще целая суббота для общения. Но тут тихонько скрипит открывающаяся  дверь,   из-за низкого занавеса белой простыни  появляются чьи-то маленькие,  пухлые   и чуть косолапящие ножки.   И - ни звука больше.

      Шло время. Таких поездок было много. В государстве менялся социальный строй, в семье- количество детей, в доме – интерьер, но  неизменны оставались радушный прием, уютный УАЗик, вкусные ужины-обеды, желание отдать студентке всё свое самое лучшее, нагрузить обратную  тяжелую сумку деревенским  хАрчем и сунуть на прощание в мой карман последнюю в семейном бюджете десятку…  А еще подрастали ножки…Они, как и прежде, ранним утром шлепали по полу и замирали у двери.
С течением времени вместе со своим обладателем ножки незаметно превратились в довольно устойчивые, я бы даже сказала - фундаментальные – ноги,  и разными, в том числе иногда  извилистыми путями,  исправно несли по жизни своего хозяина. Сначала они петляли подростка в кроссовках «Адидас» по домашним тропинкам,  а потом уже юношу в «Мартенсах»  - через Орёл, Балашов и палящее солнце стадиона – привели в Москву.  Дважды чеканным шагом гордыми берцами  промаршировали по исторической брусчатке Красной площади, и, не замедляя ход, рванули  марафоном на Восток по местам столь отдаленным и глухим, что ни  в сказке сказать, ни пером описать. Бывало, покоряя амурские сопки,  они  уставали и ломались,  с благодарностью принимали помощь других - более целых  на тот момент - конечностей из ближнего окружения.  По пути в госпиталь  вместе с гипсовым сапогом и парой костылей вскарабкивались на верхнюю боковую полочку плацкартного вагона, уступив своё законное место другим, еще совсем несмышлёным  розовым пяточкам.  И непременно возвращались  в строй. Вытаскивали они своего хозяина  из тяжких передряг, приводили к чУдным красотам, взбирались на горы, истоптали многие вёрсты приграничных китайских дорог.

И вот уже не юношу, а зрелого мужа и отца понесли эти слегка подуставшие ноги на Запад, в холёные европы. Крутили там педали велосипеда, гоняли по брусчатым улочкам, отмеряя  заморские мили   всяких там копенгагенов, лондОнов, стокгольмов, Ослов, римов, праг, парижев и прочей кучи  всяких мест. Где только не отпечатались их кедовые следы… Далее топтали пыль прикубанских  переулков, давили на газ ( а иногда и на тормоз) своей автоканарейки, облазили побережье Понта Эвксинского и прилегающие к нему разные возвышенности. А сейчас вот добрались до дальних южных приделов, оставляя четкие следы в раскалённых краснозёмах.    Куда же еще  приведут эти неугомонные ноги своего обладателя? В принципе – это не столь важно. Главное, что везде оставляют они ровные, чистые,  светлые отпечатки добра и радости.  А всё потому,  что управляют ими мудрая голова, доброе сердце и чистая душа.

  Шагай дальше, дорогой наш человек ! К широким горизонтам, высоким вершинам, голубым далям и  краям неизведанным. И пусть в одном строю с тобой таким же уверенным шагом идут твои Ангелы-Хранители.