Как я пчеловодом стала

               

        Я родилась в деревне Косовицы, это примерно, в 50-ти  километрах от Великих Лук, Псковской области. Жизнь свою помню, начиная с пяти лет. Хоть и называлось место «деревня Косовицы», на самом деле, никакой деревни не было  –  дома были разбросаны по хуторам.   Позже, в принудительном порядке, их перестроили, то есть, сносили хутора и строили деревню. Эстонских хуторов было гораздо больше, чем русских и отличались они постройками и обильными садами. Почти на каждом эстонском хуторе
были пчелы, у нас пчел не было.
 
       Из Эстонии переехали четыре брата – Паабо Даниэль, Хиндрик, Карла и Видрик.  Видрик  был мой дедушка. Дедушку и бабушку своих не знаю, так как они умерли задолго до моего рождения. У всех четырех братьев было очень много детей,  у моего дедушки  –  три сына и четыре дочери. Если помножить семь на четыре, то получится около тридцати ребятишек.

        Детишки выросли, в свою очередь нарожали деток – и это уже было мое поколение.  Другой такой дружбы я за всю свою жизнь не помню. Мы вместе играли, ходили в лес за грибами, в лесу было много и орехов, и ягод. Дружно жили, играли и конечно,  у каждого были обязанности  –  присматривать за младшими. У деда Данилы (это старший брат моего дедушки)  был сад, полный колод и очень много пчел. В детской памяти остались пчелиные домики.  Это огромные,  длиной в  полтора метра бревна, с выдолбленным нутром в виде дупла, а стояли они на нескольких ножках.

         Никакой вощины, как сейчас, пчелам не подкладывали, они сами все строили. Деда Данилушка нам строго наказывал:  " Играть – играйте, но не забывайте пчелок смотреть, чтобы рой не улетел ! " За роем  легко  было смотреть – просто нужно было слушать. Рой с таким шумом вылетал,  что не услышать было невозможно.  Тогда мы бежали к деду,  будили его,  всё ему докладывали. Деда быстро выбегал,  хватал ведро с водой,  мочил веник  и брызгал.  Что было дальше, не помню.  Помню еще, когда он мед брал,  то наложит полную чашку,  да в сотах и велит домой отнести. А мы по дорожке идем  –  сядем, медку поедим и домой.  Такие воспоминания остались из детства.  Еще остался на всю жизнь в памяти наказ деда: «Никогда не убей пчелку, она огромную пользу дает человеку!».

       Детство мое, можно сказать, короткое.  Вторая мировая война разрушила дома и человеческие судьбы,  лишила нас детства.  Скажу коротко – от той местности, где мы жили,  камня на камне не осталось.  Оставшихся в живых было так мало,  что всех поселили в бывшую деревню Горки.  Мы вернулись из лагеря Салдуе, это в Курляндии,  куда были высланы немцами, в деревню Горки, когда закончилась война. В Горках не было ни одного целого домика, только земля была очищена от мин,  якобы разминирована.  Эстонских семей не было.

        Я  подробно  описала  в  своих  мемуарах  «Моя жизнь»,   как  мы перебрались в Эстонию,  на родину моего деда, в Вырумаа.  Из Вырумаа я переехала в Синди, школа, училище. А когда стала работать, каждый отпуск ездила  к  моему  дяде,  Рейхарду.  Я очень  любила  папиного брата,  он единственный остался живой  –  мой папа и дядя Руди погибли.  Рейхард держал пчел. Дети Рейхарда, то есть, мои двоюродные братья и сестры, меня очень любили, и когда я приезжала – столько было радости! Когда брали мед, в сад приносили медогонку.   Дядя брал соты из ульев, а Роза приносила их мне, я срезала крышечки и откачивала на медогонке. Работа у нас шла, как на конвейере.  Каждый раз,  когда  заканчивали  работу,  дядя говорил:  "Ох доченька, ты знаешь, у тебя пчелы велися бы, если бы ты их держала. "  Я это пропускала  мимо  ушей,  никогда  не  думала,  не  мечтала  пчел  держать.

        Вот вышла замуж, переехала к мужу в Пярну жить. Шли годы, мужа, как механика,  часто просили в  колхозе мельницу  ремонтировать.  Председатель обещал  золотые горы  и  он ездил,   ремонтировал изредка.  Я  была  против, но мой муж,  Иван Егорович,  согласился на работу в колхозе  и  нам   дали старенький домик.  Муж разводил кур,  гусей,  уток,  индюков, быков, коров, коз.  Однажды,  в  гости  приехал  брат  мужа,  Михаил Егорович,  человек с высшим образованием, работавший старшим агрономом в одном из хозяйств Орловской области. Посмотрел он на «адский» труд брата и сказал: " Знаешь, браток  –  ты не тем делом занимаешься. Зачем тебе эти животные? Переведи ты их, а заведи пчел, они тебе хорошую прибыль принесут. Хутор у тебя – на благоприятном месте, лес, много лекарственных трав. Как специалист, скажу   –  цветочки  растут  обоего  пола  у  вас. "  Гость погостил,  уехал,  но оставил брату мысль такую: "Хорошо бы,  действительно, пчел завести."  Всякий раз, когда он говорил мне об этом, я смеялась над ним и повторяла:  "Попытка  – не  пытка.  Попробуй  –  хоть успокоишься,  но знай  –  пчел  держать  очень сложно,  да  говорят,  не  у  каждого  ведутся. "

        Сама  я  работала  в  ателье  мод,   каждый день после работы садилась в автобус, через пол-часа была на хуторе «Ракку», где жил мой супруг и в 22.00 ехала  обратно.  В выходные Иван Егорович приезжал в город  на мотоцикле.

        Домик  был  в  очень  плохом  состоянии  и  требовал  санитарного  и капитального ремонта.  Дом был не  наш и нам его не продавали,  поэтому и ремонт мы не делали. Шли годы, я вышла на пенсию и продолжала ездить на хутор.  Как-то супруг ездил к брату,  в Орловскую область и тот подарил ему книгу.  Называлась  она   Книга пчеловода.  Иван  Егорович  читал,  изучал книгу  и  сказал,  что  все  это  очень сложно запомнить.     " Нужна практика, -говорила я ему. - Сходи к кому-нибудь, посмотри и попробуй сам. "
 " Ой, ой, ой, нет, я их боюсь! "- отшучивался супруг.
        Мы  весело  смеялись  сами  над  собой.  У  меня  и  в  мыслях  не  было желания стать пчеловодом.  Книга пчеловода  лежала, а Иван забыл про нее.

        Шли годы,  началась перестройка.  Что можно сказать про перестройку?
Скажу так  –  я прожила долгую жизнь и не помню такого,  чтобы люди были  всем довольны .  Что имели  –  не берегли, не ценили, как потеряли – плачем.
Вспоминаю, как людей гнали в колхоз  –  это была для них трагедия.  Колхоз разорили  –  опять плохо. А вот наступила перестройка – и для народа опять горе. Люди недовольны, уезжали на родину, кто в Россию, кто в Финляндию.
         
         Уезжавшие  продавали  мебель,  скотину,  и...  даже  пчел.
Вот мой  супруг и говорит:    " Ты знаешь, Зинуль, купим пчел !"
         - Ты что, одурел, что ли?
        " А я уже договорился, их привезут чуть позже, когда на зиму укутаны будут."  Я  хоть  и  не осталась его действиями довольна,  но  переживала,не подав  виду.  Что ж,  что сделано  -  то сделано.  "А  может быть,  еще  и  не привезут  нам  пчел,  денег то мы еще никому не платили"  –  так мысленно успокаивала я себя. Но прошло несколько дней, пчел привезли и не только пчел,  а даже  и  медогонку.

         Медогонка была из нержавейки, очень дорогая. Помню, рассчитывались мы уже кронами.  Пчел велели  не  открывать,  наказали,  что можно слушать шум всю зиму,  а весной они вылетят сами.  По настроению Ивана Егоровича было видно недовольство, что отдал столько денег,  и неизвестно, что выйдет из этого.  Я была расстроена не из за колоды пчел, а из за дорогой медогонки.

         Я молчу,  когда вижу,  что человек переживает, раскаивается .  Просто муж  плохо  расслышал,  когда договаривались,  и вот результат.  Вижу,  мой супруг,  как  на  похоронах,  с лица сменившись.  Смотрю  на  огромную медогонку  и  хохочу:
         " Теперь у нас  эта  бочка целая меду будет!   Не тужи,  Иван Егорович, денег  нам  на  месяц   не  хватит,  а  на  всю  жизнь хватит."   Так   говорила моя покойная  матушка.

        Иван Егорович взялся книгу изучать,  что была ему братом подарена,  я же  целую  зиму  шила  комбинезоны  и  маски.  Из  старых  шляп  и  сетки смастерила  несколько  масок,  запаслась  медицинскими  резиновыми перчатками  и  с  нетерпением  стали   мы  ждать  наступления  весны.

        Пришла весна,  мы ждем, когда пчелы вылетят,  но все глухо – ни одной пчелки нету. Вроде солнышко греет, тепло, а пчелы не вылетают, в чем дело?
Наконец,  надоело  нам  ждать  и  мы  решили  посмотреть,  что  за  причина? Почему  тишина  такая ?

        Мы обнаружили их мертвыми, не было ни одной живой пчелы. С голоду они  не  должны  были  пропасть,  так  как  на  сотах  было  много меду.  Иван Егорович  искал  причину  в  Книге пчеловода ,  там  было  очень  много  про зимовку  написано. Он  поставил  диагноз такой:  пчелы  заболели  от  непра-вильного меда (опоносились), так как были следы желтизны. Как мой супруг был огорчен:
         "Будь  он  неладен,  этот  день,  когда  я  встретил  этого  незнакомца,  у которого  купил  пчел!  Теперь  ищи - свищи  его,  давно  где - то  в  России."
Я  его  уговаривала,  настраивала  на  позитивный  лад.
         " Брось,  - говорю.   -  Не  велико  горе,  медогонку  можно  продать. Слушай,  дорогой,  я домик вымою,  хороших  рамок  наставлю,  глядишь  – прилетит к нам рой. " Супруг мой повертел пальцем около виска:  мол,  что  с дуры взять,  она всё шутит,  а дело серьезное.  Я же и вправду вымыла домик тщательно, даже ножом выскоблила все стенки, в воду добавляла шампунь, а после прополоскала уксусом. Улей закрыла, а мы стали жить дальше, забыв о своей  утрате.

         Иван  однажды  поехал в город,  а я приехала в деревню.  Занималась по хозяйству,  как всегда  –  посуды  гору  надо  перемыть,  а  у  меня не хватило воды. А  в то время вода у нас не была проведена,  приходилось ее таскать из колодца.  Пошла  за водой,  зачерпнула ведра,  слышу  –  какой  то  странный шум,  как  будто  пчелиный.

           Гляжу  –  летят  длинной  цепочкой   около  нашей  огромной  липы, довольно  высоко.  Я  быстро  сорвала  с  дерева  три  веточки  и  побежала  с ведрами  на дорогу,  куда приближался рой.  Я быстро - быстро стала ветки  в воду окунать и брызгать. Я это делала так быстро, что вода вмиг закончилась. Когда вода  закончилась,  я решила убежать,  так  как чувствовала,  что пчелы останавливаются  на  нашей  липе,  а  я  раздетая.

        Прибежав  в  комнату,  как  солдат  быстро одела  комбинезон,  под  него поддела  пару  блузок.   Прежде  чем  одеть  комбинезон,  второпях  порвала простыню пополам,  так как не могла найти платка.  Помню, что шею хорошо замотала  концом  простыни.   Обула  резиновые сапоги,  портянками  ноги замотала.  Перчатки  на  руки,  и  я  была  готова  идти  смотреть.

        Когда  я  пришла  на  место,  уже  не  было шума,  а маленький  шумок  я обнаружила  там,  где  пчелы  сели.   Они  сели  вразброску  на   несколько комочков.  Из  книги  я  знала,  что  они  в  один  большой  клубок  садятся,  и клубок  нужно  в  роевню  стряхнуть  сильным  рывком.

        Пчелы были так высоко, что самая  длинная жердь ,которой я  подпирала белье,  не  доставала.  Я  быстро  принесла  роевню,  и отрезала от картонного ящика  пару  кусков,  из  которых  сделала что - то  в  виде  совков.  Принесла яблочную  лестницу.   Как  поднялась  на  лестницу,  убедилась,  что  жердь достает пчел.  Спустилась и подставила роевню на стул. Я  рассчитывала, что они  стряхнутся  в  роевню.

        Вот  все  готово,  поднимаюсь  по лестнице.  Я знала,  что нужно сделать сильный толчок, чтобы они упали в роевню. Комочков было три, значит  мне нужно  очень  быстро  три  раза  ударить.  Целилась я  бить  рядом,  чтобы не убить  пчел,  а просто,  чтобы  они  стряхнулись.  Перекрестилась три  раза и вспомнила  покойного  деда  Данила :
        " Хоть  ты  и  на небесах,  а подскажи,  как мне правильно действовать,  я Книгу пчеловода в руки не брала,  супруг учился всю зиму, а он как на зло,  в город  уехал."

         Вот я  решительно,  метко,  сильно и быстро ударила около комков.  Все комки слетели  на землю,  на лестницу,  большая часть  на меня.  Зажалят они меня,  подумала я в этот миг,  но не испугалась.  Пришел мой  час и я умру от пчелиного  яда,  а  не  от  болезни,  так  как я смотрю  –  пчелы на мне кучкой собираются.   Я  осторожно  спускалась  по  лестнице,  чтобы  на  пчел  не наступить,  у  меня  слезы  лились,  и  я  повторяла:
         "Боже,  подскажи,  что  мне  дальше  делать."
Спустилась на землю,  смотрю  –  пчел в роевню мало упало,  и они вылетают оттуда,   а  все  собираются  кучей  на  мой  левый  рукав.   Я  в  жизни   очень спокойный  и  медлительный  человек  и  вот  для  пчел,  видимо,   подошла. Действовала осторожно, тихо, без паники, но слезы лились – не знаю почему.

        Я  взяла  совок,  сделанный  из  картона  и  тихо  стала  пчел  в  роевню собирать.  Когда они  уже  не  стали  на  меня собираться,  я стала  везде   их собирать, где были кучки пчел, а их было очень много. Вдруг я увидела чудо: отовсюду пчелы  взлетали и сами собиралис ь в  роевню ( роевня  –  это такой специальный  ящик ).  Все  сами  собрались,  и  даже  притихли,  я  закрыла крышку  роевни  и  понесла  их  к  улью.

         Я знала,  что нельзя сразу сажать пчел в улей,  надо ждать вечера, чтобы рой остыл.  Это говорил мне супруг,  который читал свой учебник пчеловода.
  "Нет,  - подумала я.  - Пойду  и  засыплю их прямо сейчас на рамки,  не буду ждать вечера. "Быстренько сняла лучинки с рамок, так как рамок было мало.
Часть  рамок  я  засунула  без  вощины.
         Пчел было так много,  что я еле принесла этот большой ящик. Пришла и высыпала  их в улей,  и  они охотно пошли  на  рамки. Крышку закрыла,  сама молилась:  "хоть  бы  не  улетели."

        Тогда у нас не было еще мобильных телефонов,  и я не могла сразу мужу радостную  весть сообщить.  Я ждала  вечера,  чтобы поделиться радостью,  а сама ходила через определенное время смотреть:  целы ли пчелы,  не улетели ли опять?
         До вечера дожила,  а пчелы не улетают.  " Ох,- думаю.  - Пойду  автобус встречу,  чтобы похвастаться  новостью".  Как  встретила мужа  –   побоялась сказать :  "Нет, не буду ему говорить. Вдруг приду – а  их уже  нет,  улетели".
Пришли  домой,  я  сначала  проверила  рой.  Мой  рой  был  цел,  и  тогда  я рассказала мужу про чудо, как я была облепивши пчелами и ни одна меня не ужалила.

        Пчелы работали с огромной быстротой, мы их прозвали -  «стахановцы».
Через  неделю  решили  посмотреть  и  заменить  рамки,  которые  были  без вощины,  одна проволока. Пчелы на все рамки сами построили вощины,  как языки,  и уже был нектар,  то есть незрелый мед.  Одним словом, мы за лето с одного  улья  получили  очень  много меда.  На другой год у нас прибавилось еще два улья.  Роился улей  два раза,  а супруг сам  строил улей,  хотя ему это было  сложно.

        Мы  с  мужем  долгие  годы  вместе  и не было  у  нас  споров,   или   раз-ногласия,  а  вот  теперь  с  пчелами  не  нашли общего языка.  Иван Егорович учился  по  книге,  а  я  прислушивалась  к  пчеловодам со стажем.  Мы вечно спорили.  Я  говорю:  " Там,  где  была  написана  книга  -  климат  другой,   и  растения,  и  погода,  все  не  так,  как у нас ".  Я  стала  просто  изучать  пчел. Оказалось,   что  каждый  домик  отличается  от  другого.   Я  целый  день проводила  у  улья,  изучала  настроение  и  язык  пчел.  И  пчелы  меня  не жалят, а супруг весь опухший от их укусов.

         Он   часто  мне  говорил  с  укором:  " Тебе  хорошо,  тебя  не  жалят,  ты колдунья ".  Я  уже  давно  нашла  ответ  –  почему  одного человека жалят,  а другой  рядом  стоит,  его  вообще  не  трогают.  Опишу  один с лучай.  Иван Егорович говорит:  " Нужно  поставить магазин " (это ящик с рамками,  вроде как  второй  этаж ).  Недолго  думая,  взял  и  поставил.  Я  ему  говорю:
          "Сначала надо было проверить,  может роевые маточники есть.  Теперь ты  поставил  второй этаж  и целое лето мы не будем знать,  что там,  внизу. "
        " Ты  говоришь правду,  – сказал Иван.  - Пойдем и  исправим  это дело." Недолго снять ящик и проверить рамки. Сказано – сделано, пошли мы, сняли ящик,  а  там  оказалось  уже  полно  пчел,  и  они  напали  так,  что  Егорович убежал,  кричавши:  " Убегай,  они  до  смерти  зажалят! "   Он бежит,  за ним пчелы,   после стали виться и около меня.  Я спокойно, с тихими движениями стала продолжать проверку и не ушла,  пока все не сделала.  Как только Иван Егорович  ушел,   пчелы  стали  издавать  другой  звук,  более  спокойный.

         Но  я одна не справлюсь,  так как мужчина должен быть,  чтобы тяжести поднимать.  Например,  этот  магазин  мне  не  поднять.  Хочешь,  или  нет,  а Егорович должен вернуться,  чтобы помочь мне.  Так у нас каждый раз  –  его всего  ужалят,  а  я  за  целый  день  ни  одного  укуса  не  получу.

         У  меня  на  этот  вопрос  есть  ответ:  я  их  люблю,  не  боюсь,  по звуку определяю их настроение,  и даже как они собираются роиться. Теперь, когда у  нас на пасеке 20 ульев ( это все сделал Иван Егорович),   моя заслуга в том, что  я умею их сажать.  Сначала у нас были проблемы  –  много пчел улетало.
Я  нашла к ним подход.  Пчелы как люди, только в сто раз умней. Они знают наперед – какая завтра будет погода,  и  даже  –  какая будет зима.  И все они разные. Я наблюдаю за ними днями и поняла, что у них есть трудяги, лентяи, и  даже  воры.

         Каждый домик, как отдельное государство, где матка откладывает яйца, а  главный  –  это  министр  внутренних  дел.  Люди  говорят:  если  хороший министр, то и порядок в государстве. Точно так же и в ульях. Я наблюдала за всем. Скажем так:  есть улей,  в котором пчелы вроде и работают,  а меда нет. Или, скажем, где медленно работают,  а меда больше.  Что я обнаружила: где быстро   работают,  а  меда  нет,  там  охрана  пассивно  работает.   В  общем, приходят туда, все кому не лень.  Конечно, вору легче из ульев набрать меда, чем  собирать  из  цветочков  нектар.  Вот  если  внутренняя  охрана  плохо работает, воры идут без задержки и набирают мед. Охрана стоит на воротах с обеих  сторон.  Очень интересно  наблюдать.

        Если  охрана  не  справляется  -  сразу  поступает  быстрый сигнал,  и  на помощь  идет  целое  войско.  Вокруг улья каждый раз  нужно обкашивать,  и Егоровичу  нужно  убегать,  не закончивши  работу.
" Я  не  знаю,  как  они  тебе  дают  косить,  - говорит  он   - Иди  заканчивай."
 Я  ему  отвечаю:   " Не нужно лезть,  я  сама  все  сделаю."
         А хитрость в том,  что я понимаю их язык.  Прилетит пчелка  и дает мне предупреждение,  мол,  на  мою  территорию  ты  пришла,  уходи,  а  то плохо будет.  И  я  сразу  ухожу  подальше   косить  в  другом  месте,  пока  мне там сигнал  не  дадут.  Так  и  хожу, пока везде не обкошу.  А если я не послушаю первого  сигнала,  через некоторое  время целое войско  (то есть,  много пчел) нападет  и  они  уже  не  предупреждают,  а  жалят.

         Самое красивое время, когда цветут сады. Теперь вдвойне красивей, как стали  мы  пчел  держать.  Я  благодарю Бога за  то,  что  дал  мне счастливую старость,  и  я  могу  быть  полезной  для детей и внуков. Пчелы даже не дают стареть, я как солдат в строю. Май – июнь, это время, когда роятся пчелы, это блаженство,  я испытываю огромное удовольствие.  Как услышу шум роения, я все бросаю, бегу в огромную кучу, где вьются надо мной пчелы, а ведь если взвесить  –  и  пять  и  шесть  килограммов  рои  бывают.

         Когда  это  все  взлетит – такой  звук,  не  передать  их  пения!  Забываю усталость  и  не  чувствую  летнюю  жару,  действую  решительно  и  быстро. Сначала  пчелы  садились  на  деревья,  но  очень  тяжело  их  снимать,  если высоко  сядут.  Я придумала привой (кол с крышей), забила его примерно за десять  метров  от  улья.  Супруг  надо  мной  смеялся,  а  как  сел туда рой   – принял  это  за  чудо.

         Мы настроили больше колов и я уже внедряла рационализацию:  просто не стала  с кола собирать в роевню,  а осторожно вытаскиваю  из земли кол  с огромным  клубком  и  несу  аккуратно,  чтобы  не  растрясти.   Крышка  улья открыта заранее и я сильным рывком стряхиваю рой .  Быстро закрываю улей и  жду  минут  десять.   После  открываю  крышку  и  смотрю,  как  пчелы разошлись  по  рамкам.  Начинаю реечками рамки закладывать.   Крылышком помогаю:  где  скопившиеся кучей,  осторожно,  тихо,  плавно мету на  рамки.
Когда  все  реечки заложу, тогда и  кончается эта процедура. Потом   остается только  ждать  –  будут  они  жить,  или   улетят.
               
         Супруг  мой  делает  все  по  книжке.  Он  добавляет  расплод из другого улья,  но  и  это  не  гарантия,  что  пчелы  не  улетят,  а  станут  жить.   Кроме колышка с крышей,  я придумала другой способ, как рой не упустить, так как по  деревьям  трудновато  лазать,  уже  не  тот   возраст.

         На  лето,  в  сезон  медосбора,  ставят  магазины ( я  уже  описывала этот ящик  с  полурамками,  Егорович  их  сам  строит ).  Я  нашла  лишний  ящик, просверлила  дырку  вроде  летка,  сверху  накрыла.   С  утра  и   до  17 – ти  часов наблюдала,  как разведка работает.  Очень интересно наблюдать.  Я уже определяю,  как только хозяин ящика нашелся – скоро рой прилетит. Как определить,  что нашелся хозяин? Очень просто – кроме разведки, появляется уже  охрана,  которая  дерется  за  свой  домик,  считает территорию своей.  В течение   многих  лет  я  наблюдаю,   как  пчелы  дерутся  за  пустой  улей  и безошибочно определяю, что рой прилетит сюда и даже знаю, из какого улья.

         Хочу  описать  один  случай.  Это  было  на  Иванов  день.   У нас  очень хорошие соседи и всегда принимают нас на костер. Так как мой супруг Иван, мы отмечаем  этот праздник.  В это время  очень роятся  пчелы.  Я  и  говорю мужу:"Дорогой, иди один,а я послежу за роями сама. Не бойся, я справлюсь."

         И  вот  я  одна  дома,  и слышу – роится.   Я,  как солдат,  всегда  начеку, быстро оделась.  На этот раз мне не повезло,  пчелы  сели  высоко  на  дерево. Пришлось принести яблочную лестницу,  чтобы  достать  жердью.  Я  верю  в своего  Ангела -  Хранителя,   который  спас  меня  от  несчастного  случая. Подставив роевню, я залезла на лестницу, встала на последнюю ступеньку и , прежде  чем  ударить  по  суку,  чтобы стряхнуть пчел,  почему то обхватила макушку  дерева,  которое  росло рядом.  От сильного удара  лестница у меня сломалась и полетела из под ног  в сторону,  а я осталась на макушке дерева, обнявши  её.  Дерево было молодое  и  тонкое  и  как  на  парашюте  спустило меня  на  землю,  согнувшись  под  моим  весом.  Я лежала на земле и думала:
     " А целы ли у меня руки, ноги ?"   Но, слава Богу,  все обошлось. Рой тоже удачно упал,  матка в роевню попала.  Не передать, какое интересное время  – роение.

        Главное ,  не нужно паники –  и все будет хорошо!  Очень жаль, что мы с дедулей вдвоем, никого пчелы не интересуют. Дети и внуки их боятся. После того,  как  написала  книжку  «Как я стала пчеловодом»,  я заглянула в Книгу пчеловода,  подаренную  Михаилом  Егоровичем.  Каково  же  было  мое удивление  –   я  как  будто  её  уже  читала.   Я знала, как лечить пчел, просто нужна  стерильная  чистка  весной.

        Ранней весной,   когда стоит теплая погода, пчел нужно перекладывать в запасной  чистый улей.  Но  делать  это  осторожно,  чтобы  не  переохладить. Плохие рамки заменить.  Пчелы любят  чистоту.  На  мое  удивление,  я очень правильно  сделала,  когда  уксусом  протирала  первый  улей.  Что  еще  я  из книги вычитала?  То ,что я ребенком запомнила  –  действительно были такие ульи, бревно выдолблено внутри, где жили пчелы. Пчелы делали сами соты и в  таких  сотах  мед  вкусней,   ароматней !

         Существует  огромное количество  насекомых - паразитов  и  хищников пчел.  Правда,  в  сильном  улье пчелы сами борются  с врагами разного рода, болезнями,  паразитами.  Главное,  чтобы охрана хорошо работала,  да хозяин пасеки  крыши  ульев  содержал  в  порядке,  чтобы  вода  не попадала в улей. Потому что пчелы боятся сырости.     Мой наказ:  " Любите пчел,  их  не  надо бояться !"

         Я  пишу  стихи,  и  этим  стихотворением  заканчиваю  свою  маленькую книжку  «Как я стала пчеловодом».


         На пасеку нашу
         Шершень прилетел
         Меня ужалил больно
         И куда-то улетел

         Хоть жало шершня
         Смертельно ядовито была
         Я долго болела
         Но осталась жива

        Трудолюбивую пчелку
        От шершня оберегаю
        Насекомых-паразитов
        И хищников пчел
        Безжалостно уничтожаю               
                Смагина Зинаида