На Моздок

Пустой вагон и проводница, уставшая за длинный путь,
С тревогой вглядывалась в лица, толпы входивших - просто жуть,
Не дембеля, - чуть-чуть постарше, - но разговоры, стать - все то,
И с ними подполковник старший, - с наушником, - глухарь, - а то.

На боковушке разместились, - нас двое, - я и Леша Ерш.
Давно уж с близкими простились, - что ж дружба, хошь или не хошь.
Он вэдэвэшник и разведчик в срочку, а я ракетчик был давно,
Он в Пскове смерть простил заочно, а у меня свое кино.

Он дембельнулся незадолго, тому, как рота полягла,
Потом по-пьяне выл ввысь волком, - друзей уж нет, - таки дела.
Вагон наполнился до нельзя, такими же как мы с Ершом,
Не офицеры мы, не ферзи, - контракт нас ждет всех за углом.

На сборном пункте все твердили, - кто будет пить, - ауфидерзейн,
Наверное они шутили, - у проводницы спирт, - глинтвейн.
Сначала пили с миниралкой, - потом и чистый так пошел,
Что ничего не стало жалко, - все лишнее вали на пол.

И подпол пил с братвой на равных, - артиллерист, герой войны,
Но категории-то разны, - и его в том нет большой вины.
Уснул, как есть он бедолага, - на полку верхнюю его,
Так он раз пять оттуда падал, - от смеха трясся весь вагон.

Истории неслись каскадом, кто видел что и где бывал,
Как лупят САУшки и грады, и кто кого видал и знал.
А в тамбур выйти, - душегубка. Сплошной туман от табака.
Забито так, буд-то в маршрутке, как в вату я лицо макал.

Серегу все это достало и локоть вышиб два стекла,
Потом решив, что это мало, соседний тамбур он искал.
Второй раз был серьезно ранен, - но сухожилье не задел
Замотан по предплечье тканью, - ну и такой, - я не у дел.

Тут злая тетя прибежала, - всех вскоре вас я сдам ментам,
Она того еще не знала, - по-барабану все братам.
На станции патруль крутился, вдали от хохотавших лиц,
И тихо-тихо растворился, - мы вдалеке от всех столиц.

На Моздок, - на Моздок, - на Моздок
Я уж больше не ездок.