Антинаучный доклад об исторических открытиях

Наше беспокойное человечество с незапамятных времён норовит открыть что-нибудь новенькое. Это происходит благодаря извечной тяге к приключениям и болезни под названием «шило в заднице», а ещё нам везде хочется сунуть нос первыми и сделать селфи, пока соседи не опомнились.

Бесспорно, некоторые научные открытия очень полезны и приятны. Люди открыли около тысячи сортов пива, бесплатный вай-фай и женские капроновые чулки. Но всё-таки чаще они впопыхах открывали сущую лажу.

Возьмём освоение космоса. Сразу встаёт закономерный вопрос: вот на хрена? Да, Юрий Гагарин со своим знаменитым «Поехали!» вошёл в историю. А вы не задумывались, почему кроме этого «Поехали!» Гагарин больше ничего не сказал?

Нечего было ему сказать, ясно? Когда наспех сляпанный «Восток-1», громыхая как банка с гвоздями и мигая неисправными датчиками, вышел на запланированную орбиту, Гагарин, конечно, хотел записать в микрофон для потомков какую-нибудь блестящую речь.

Юрий Алексеевич прокашлялся, нажал кнопку записи – но на ум ничего не шло, хоть тресни. Тишина. Невесомость. Холодрыга. В иллюминаторе кособочится родная планета, похожая на коровью лепёшку. Весь тебе пейзаж.
 
Где событие, мать вашу? Где информационный повод?

- Весна, апрель! У нас в колхозе на смоленщине зябь подымают, - грустно сказал будущий Герой Советского Союза. – А на вашей орбите такая тоска – хоть вешайся. Жалко, без гравитации суицид не получится. И ради этого дерьма я годами недосыпал, сидел в барокамере, бегал кроссы? В деревне сейчас красотень. Почки набухают, коровы мычат, механизаторы бабам доильные аппараты накручивают... Наверное, уже за водкой поехали! 

За стенкой предупредительно закряхтел посланный с Гагариным кагэбэшник. Юрий Алексеевич испугался и стёр свою непатриотичную запись. Оставшиеся 108 минут полёта он давил из тюбиков борщ и смотрел на приборы, гадая, как они называются.

Разумеется, у бдительного чекиста сохранился второй экземпляр плёнки с печальным монологом первого советского космонавта. По возвращении кагэбэшника на Землю Политбюро ЦК КПСС прослушало гагаринское нытьё и вырезало весь текст, кроме последней фразы «…уже за водкой ПОЕХАЛИ!» Этот фрагмент и вошёл в учебники.

Хорошо. А высадка на Луну? Американцы дико надулись на СССР, запустивший первого космонавта, и в отместку тоже кинулись выпендриваться.

Растратив на топливо чёртову уйму денег налогоплательщиков, в июле 1969 года простой парень из Огайо Нил Армстронг и с ним ещё один тип, Эдвин Олдрин, притряслись на спутник Земли за 384 тысячи километров космического пространства, чтобы два с половиной часа пинать камни на лунной поверхности.

Увы, больше там делать было нечего. Кругом вакуум, пыль, пустота и неудобные скафандры. Даже отлить на Луну нельзя.

Нил Армстронг воткнул в Луну американский флаг, сфоткался и сказал:

- Какая скука, Эд! На вашей поганой Луне даже мухи – и те передохли. Стоило переться в такую даль? Ты как хочешь, а для меня теперь Луна по унылости и отстою занимает второе место в мире!

- Кому же ты отдаёшь пальму первенства, бро? – спросил зевающий коллега.

- Дню огурца в Курганской области, - сказал Нил, выдернул флаг и ушёл спать в ракету «Аполлон-11».

С тем они и свалили. Тоже мне, открытие века. Объясните, кому на Земле стало легче от того, что парочка ковбоев попинала лунные камни за казённый счёт?

Но и на Земле наш гомо сапиенс любит полазить где попало. Впечатление такое, что за всеми первооткрывателями гонятся судебные приставы. В результате ловцы удачи слоняются по Сахаре, скачут по Эвересту и ныряют в океанские глубины, лишь бы от семьи подальше.

Взять несчастный Северный полюс. Кому из людей в здравом уме он вообще сдался? Да открой ты энциклопедию и прочитай. Ровно три строчки: «Северный полюс. Географическое расположение – 90 градусов северной широты. Полгода – ночь, полгода – день, под ногами четыре километра замёрзшего Ледовитого океана. Место прохладное. Гостиницы отсутствуют. На дорогах свободно. В остальном - полная жопа. Точка».

Но нет, уже в 1765 году одним из зачинщиков стал наш соотечественник, адмирал Василий Чичагов. С ним-то всё понятно: его послала на разведку честолюбивая императрица Екатерина Вторая. Этой старой шлюхе было по фиг, не ей же там мёрзнуть!

С начальством спорить себе дороже. Василий Яковлевич дважды честно потусовался возле Шпицбергена на 80-й широте, но дальше идти не рискнул и только пробурчал лакею:

- Мать етти, тут несколько прохладно. Тихон, отбей мне от кровати вторые носки.

Думаете, на этом другие путешественники угомонились? Ага, выкуси. После Чичагова на неприветливый Северный полюс наперебой ринулись британцы Константин Фиппс, Джон Франклин, Уильям Парри и прочая братия, громко величавшая себя «полярными исследователями».

Мёдом на полюсе, что ли, намазано? Впрочем, обилие британцев на Севере лично меня не удивляет. Если бы на Северном полюсе были поле для гольфа и однополые браки, от англичан там вообще было бы не протолкнуться.

Спустя сто лет после безуспешных попыток покорить полюс по следам адмирала  Чичагова устремился очередной англичанин. Его звали Джордж Нэрс, и он достиг аж 83-го градуса северной широты. Полагаю, он просто искал место для лагеря, где не будет сильно натоптано предшественниками.

Посидев на этой широте и поразмыслив, Нэрс крикнул своих спутников и спросил:

- Друзья, что вы видите вокруг?

- Северное сияние, торосы и вечные снега, - ответили ему. – Апчхи, чёрт бы побрал эту дубариловку.
 
- А что мы видели вчера, позавчера, месяц назад? – спросил начальник экспедиции.

- Северное сияние, торосы и вечные снега, - ответили ему. – Босс, не задавай идиотских вопросов.

- А что мы увидим выше 83-й широты? – упорствовал начальник Нэрс.

- Опять северное сияние, снега и дубариловку! – рявкнули члены экспедиции. – Короче, ты давай не геройствуй, айда домой. Не больно-то и хотелось на твой грёбаный Северный полюс.

Джордж Нэрс воткнул в сугроб табличку, что рекорд сделан, широта взята, выпивка кончается, а впереди ждёт только полная жопа, поэтому дальнейшую возню он считает нерентабельной для английской короны и казны.

К сожалению, до наших дней табличка не сохранилась. Назавтра же её изрисовали и слямзили малолетние вандалы из Южного Бутово.

И пошло-поехало. После Нэрса практически еженедельно очередной отмороженный чудик заявлял на весь мир, якобы достиг Северного полюса. В подтверждение своих слов чудики приносили академикам обглоданные кожаные сапоги, подтаявший океанический лёд и нечёткие фотографии на фоне снежной пустыни. На заднем плане снимков просматривалась облупленная стена сыктывкарского кинотеатра «Юность».

Опровергнуть это враньё было нечем, но и верить самозванцам академики не спешили, поэтому аккуратно вносили липовых первопроходцев Северного полюса в отдельный гроссбух и просили зайти после майских праздников.

Дабы положить конец чехарде и сумятице, первым посетителем клятого Северного полюса в 1948 году официально назначили начальника Главсевморпути Александра Кузнецова с четырьмя помощниками.
 
Кузнецов поступил гениально: пришёл в академию и сообщил, что - да, они в прошлые выходные сгоняли туда на самолёте, и там действительно ночь, мороз и полная жопа.

Последний аргумент развеял все сомнения. Только русский человек мог столь убедительно охарактеризовать самую северную точку земного шара. Остальные чудики скисли и заткнулись.

К чему я веду? К тому, что наше безбашенное человечество почти двести лет ломилось черезо льды, тянуло на себе сани с любовницами шефа экспедиции и отогревало ноги на недопитой спиртовке. И это - ради единственного логического вывода: кроме льда и холодрыги на Северном полюсе ничего путного нет и быть не может.

Как говаривал классик - их бы энергию да в мирных целях.

Но драка за открытие Северного полюса – детский лепет по сравнению с чертовщиной, которая творилась на Южном. Замечу, что Антарктида с максимальной температурой воздуха минус 88 градусов совсем не то место, где хочется провести уик-энд. Север просто нервно курит. Восемьдесят восемь градусов по Цельсию в сумме получается мощнее двух сорокаградусных бутылок водки натощак. Добавьте сюда ветер со скоростью 200 километров в час, который по шкале у местных пингвинов идёт как «сквознячок выше среднего».

Так вот, за право открыть эту кучу бесполезного льда среди бродяг всего мира шла натуральная гонка. В начале 19 века наш старик Крузенштерн мечтал выбить из российского правительства деньжат на свои научные изыскания, и даже отправил расторопных ребят потереться у берегов Антарктиды.

Ребята потёрлись и доложили Крузенштерну: «там чё-т всё белое, пипец холодно и как бы до фига льда и снега. Ваня, оно нам точно надо?»

Перспектива расплывчатая. Иван Фёдорович догадывался, что на развитие дальних просторов у российского правительства денег не допросишься. А «дальними просторами» у нас считается всё, что за МКАДом. Денег нет, но вы держитесь. Раньше было то же самое. Инвестиции в Южный полюс Крузенштерну обломились. Министры похлопали его по плечу, выписали себе премии за вклад в туризм и науку, на том и успокоились.

Зато вездесущие англичане вовсю приноравливались застолбить в Антарктиде участок под постройку паба. В 1839 году Джеймс Кларк Росс по примеру русских тоже потёрся у холодных берегов, открыл шельф, два вулкана, но потом ему надоело, он поплевал с палубы сосульками и отвалил домой. В 1899 году норвежец Карстен Берхгревинк остался в Антарктиде на зимовку, пошастал по окрестностям и признал, что тут скучновато, и вообще ему неловко забивать на мясо верных ездовых собак, с которыми он сожительствует.

Следом за норвежцем к ледяному континенту опять-таки явился англичанин по имени Роберт Скотт. Его команда отважно пёрлась к Южному полюсу целых два месяца, но когда выяснилось, что до полюса ещё шуровать и шуровать, Скотт вызвал такси и с проклятиями убрался назад в благополучную Англию.

Его напарник Эрнест Шеклтон пять лет присматривался и помалкивал, злорадствуя над неудачей начальника, а потом устроил собственную экспедицию. В качестве вьючных животных он взял с собой пони, а не собак. Правда, нахальная затея тоже не увенчалась успехом. Шеклтон сотоварищи отморозили уши, сожрали всех пони и вернулись ни с чем.

Ясное дело, ревнивый начальник Скотт разбушевался. Лавры первооткрывателя Антарктиды не давали ему покоя. Он снарядил вторую экспедицию, всех задрал своим энтузиазмом и вновь потащился к центру Южного полюса.

- Ну придём мы туда, и чё? – донимали его члены экспедиции, карабкаясь по торосам на пронизывающем ветру. – Нам супца горяченького кто-то нальёт на твоём полюсе? Обрисуй, в чём смысл похода? Вдруг там точно такая же жопа, как и здесь? Может, плюнем на это дело? Зимой снег везде одинаковый.

Скотт подбадривал своих отмороженных хлюпиков как мог. Наконец, великий день настал. После бесконечного шлёпанья по льду при температуре минус пятьдесят взмыленный отряд дотюхал до полюса и увидел, что здесь до них похозяйничал норвежец Руаль Амундсен. Вот подлец! Даже гриль ещё дымится. Это стало крушением всех надежд тёртого британца.
 
- Может, он место неправильно угадал? – теребили Скотта хлюпики. – Давай воткнём флаг левее или правее, и скажем, что полюс - тут. Какая на хрен человечеству разница, где этот самый Южный полюс? Никто не проверит.

Но Скотт был безутешен и на обратном пути помер от обиды на прыткого норвежца Руаля.

Широкой публике остаётся непонятным, чего добивались эти люди своим открытиями, ради чего терпели невзгоды и лишения?

По мне, так хоть десять флагов они там воткни, на Луне или в Антарктиде, хоть ни одного. Всё равно кругом льды, снега и полная жопа.

Научные открытия… Лучше б они эти деньги пропили.