Штрихи к портрету. Александра Воронцова-Дашкова

      Carl Johann Lasch .Воронцова-Дашкова Александра Кирилловна (ур. Нарышкина, в 2 браке де  Пойльи.)1854г.

           Александра Кирилловна Воронцова-Дашкова(в дев.Нарышкина) (1818-1856 гг.) ; графиня, знакомая М.Ю. Лермонтова. Александра Кирилловна родилась в семье обер-гофмаршала, действительного камергера, члена Госсовета Кирилла Александровича Нарышкина и урожденной княжны Лобановой-Ростовской. Она выросла в роскоши и атмосфере родительской любви.

         В 1834 году Александра Нарышкина вышла замуж за богатейшего вельможу столицы, графа Ивана Илларионовича Воронцова-Дашкова, бывшего старше ее на двадцать восемь лет. В числе многочисленных дворцов и угодий графу принадлежал великолепный дворец на Английской набережной Санкт-Петербурга, в котором он давал блестящие балы для цвета петербургского общества, которые посещали члены царской семьи. Хозяйкой этих балов была молодая графиня, прекрасно справляющаяся со своими обязанностями.

           По воспоминаниям современников Александра Кирилловна, ставшая «повелительницей мод» и первейшей «светской львицей», обладала незаурядной внешностью. Она была брюнеткой среднего роста с безукоризненной талией, грациозными движениями и выразительными темными глазами миндалевидной формы. У графини был легкий характер и добрый нрав, она была остроумна, жива и по-мальчишески озорна. Все ее любили. Окруженная роскошью, она никогда не забывала бедных .

       К Александре Кирилловне питал слабость М.Ю. Лермонтов . Еще в 1840 году он напечатал в «Отечественных записках» свое стихотворение о ней - «К портрету»,поводом для написания которого в свое время послужило получение графиней своего портрета, литографированного в Париже Г. Греведоном

Как мальчик кудрявый, резва,
Нарядна, как бабочка летом;
Значенья пустого слова
В устах ее полны приветом.
Ей нравиться долго нельзя:
Как цепь, ей несносна привычка,
Она ускользнет, как змея,
Порхнет и умчится, как птичка.
Таит молодое чело
По воле - и радость и горе.
В глазах - как на небе светло,
В душе ее темно, как в море!
То истинной дышит в ней все,
То все в ней притворно и ложно!
Понять невозможно ее,
Зато не любить невозможно.

      Александра Кирилловна была потрясена известием о смерти поэта, частого гостя ее званых вечеров, к которому она испытывала дружескую симпатию и принимала в доме как родного. Она глубоко переживала его гибель.

   Писатель, В. Соллогуб, в момент ее светского успеха, написал: «Много случалось встречать мне на моем веку женщин гораздо более красивых, может быть, даже более умных, хотя графиня Воронцова-Дашкова отличалась необыкновенным остроумием, но никогда не встречал я ни в одной из них такого соединения самого тонкого вкуса, изящества, грации с такой неподдельной веселостью, живостью, почти мальчишеской проказливостью. Живым ключом била в ней жизнь и оживляла все ее окружающее... Многие женщины пытались ей подражать, но ни одна из них не могла казаться тем, чем та была в действительности».
            
        Про нее все время рассказывали какие-то истории: то она оторвала бриллиант от своего ожерелья, чтобы помочь нуждающейся женщине, то отослала обратно дочери императора пьесу, которую та изволила прислать без сопровождающего приглашения, потом уже в Париже она не жалела острот по поводу Луи Наполеона, их все передавали из уст в уста, и раздраженный будущий император на балу в своем дворце холодно и с намеком поинтересовался у нее, сколь долго она намерена оставаться в Париже. И тут же получил вызывающий ответ:
«А сами вы, г. Президент, долго собираетесь оставаться здесь?»


            Она обладала чутким сердцем, скрытым за оболочкой «светской бабочки». В день дуэли Пушкина, который часто бывал в их доме и любил приходить к ним на балы, она, катаясь, встретила сначала Пушкина, ехавшего на острова с Данзасом, потом - направлявшихся туда же Дантеса с д’Аршиаком. Сердце почуяло страшное, будто кто подсказал - это неспроста, быть несчастью. Александра Кирилловна бросилась домой. Что делать? Куда послать? Кого предупредить, чтобы не случился поединок? «Приехав домой, она в отчаяние говорила, что с Пушкиным непременно произошло несчастье». Сердце-вещун. Она бросилась просить мужа что-то сделать. Он резко ответил ей, что она слишком молода, чтобы понимать в вопросах мужской чести.

        В 1854 году Александра Кирилловна овдовела, через год после смерти мужа в Париже она снова выходит замуж за француза, доктора медицины барона де Пойльи.Это была настоящая, всепоглощающая любовь, которая приходит к женщине в сорок лет.

   Столь необычно это было для аристократки из высшего света, богатой и гордой, что это породило множество разных слухов и домыслов в обществе. Тем более, что она умерла через полгода после этой свадьбы.Александр Дюма рассказывал о том, что де Пойльи горячо любил свою супругу и был предан ей до конца ее жизни.