Мюнхен, который принял
После затратной во всех смыслах Москвы хотелось чего-то успокаивающего. Даже убаюкивающего. Как растревоженному ребенку необходима рядом мама, так и мне было нужно спокойствие, тишина и размеренность — то, что «доктор прописал».
Мюнхен действительно оказался мамой, а я – крайне непослушным детёнышем. Когда надо было всё отпустить – суетился. Когда говорили успокойся – кричал. Когда все засыпали – начинал орать. При этом постоянно думал, что меня не принимают. Не впускают в свой мир. Расстраивался. Переживал.
И вот одним солнечным вечером (да-да такое бывает в период золотой осени) я лихо рассекал по Mittlerer ring — скорость, как и положено, не выше 50 км/ч — и внезапно угодил в пробку.
«Как же так! Вот недоразумение! А мне-то надо успеть на футбол!» – начал было работать московский механизм: перестроиться из ряда в ряд, не пропускать машины, прижиматься вплотную… Потом поднял было глаза с часов на спидометре и осмотрелся по сторонам: все расслаблены. Никакого напряжения ни на лицах, ни в движениях. Уверенные и четкие. Безнадрывные.
И тут — меня отпустило.
«Мне так хотелось хоть кого-то спровоцировать на конфликт. Мне так хотелось вытащить из людей хоть какую-то эмоцию. А ведь это в моей голове кружила пурга, мешавшая насладиться жизнью».
Стало так хорошо. И радостно. И отчетливо ясно: «К пурге я больше не вернусь…»
Свидетельство о публикации №218022200889