Балтийская килька для инопланетян

Нет, я не дорожу восторгом чувственным, как Иван Грозный, великий просветитель земли русской. И не астролог и предсказатель, подобно Петру Первому. Я скромный менеджер-консультант в магазине консервов «Балтийская килька». Помогаю старушкам выбрать оптимальную по соотношению цена-качество банку. Все они утверждают, что это для кошек, но я знаю - для себя.  Я помню назубок восемь сотен наименований с характеристиками содержимого и на работе меня ценят. Недавно вот премировали трехлитровой подарочной банкой шпрот.
Этого ли я хотел? Об этом ли мечтал долгими северными ночами и розовыми, как ладошки эфиопа утрами? Нет, конечно! Я хотел стать великим. Не важно, в какой области. Изобрести лекарство от прыщей или рака, космический аппарат, движущийся быстрее света, или подарить человеческому роду бессмертие. Последние две вещи планировал придумать одновременно. Я же реалист. Люди бы стали вечными, но перенаселения не случилось. Ракеты-то готовы - лети куда хочешь! Открывать годные для жизни планеты, или просто путешествовать среди звезд и туманностей разных там кассиопей. Но перед тем, как отправится в полет самому, я  наслажусь славой. Нет, я был бы очень скромен. Жил бы, несмотря на то, что имел уйму денег, в обычной квартире, ездил на общественном транспорте на работу в свой магазин, давал интервью и прелестные девушки-журналистки выпрыгивали бы из трусиков при виде меня.  А как бы тогда возрос товарооборот в моем магазине..
Тут обычно я засыпал.
На том самом месте, где старший менеджер торгового зала вручал мне премию за достижения на ниве маркетинга - почему-то ведерко клубники и воздушные шарики цветов российского флага. Просыпался за пять минут до трели телефона, игравшего «Аппассионату» из оперы «Шелкунчик» великого Моцарта и брел умываться.
Шею, уши и лицо мылом «Дав».
Колгейт и зубная нить.
Круги под глазами от нездоровой пищи или от печени, надо провериться, да все руки не доходят, да и боязно - а вдруг что-то обнаружат?
Например, рак!
Скажут сначала, что нужно сдать анализы и пошлют к онкологу.
 Смерть не так страшна, как очередь белесо-серых людей к нему в кабинет. Я видел, я был, когда какую-то подозрительную родинку на плече заметил терапевт. Люди призраки, на лицах надежда на отмену смертной казни через повешение, как у стрельцов в утро рассветное. Каждый думает:
- Все вокруг, они конечно умрут. Но я же такой особенный. До сих пор все было хорошо. Лечился в крайних случаях анальгином и валокордином и помогало же.
 У онколюдей пушистые свитера из мохера, истончившиеся на локтях, дешевая обувь из магазина «Смешные цены».
В тот раз меня пронесло,
Выжгли азотом.
Что это было, мне не сказали.
 Итак, утро, мерзкие сигналы машин за окном. Почему говорят  - гудки автомобилей? Ведь на клаксон жмут нетерпеливые и хамоватые водители, минуту не могут постоять на светофоре.
 Был бы гранатомет, перебил бы всех с балкона, как Александр Матросов самураев под Халкин-Голом. Если бы за это ничего не было. Вышел бы закон... А что? Вышел бы закон, они сейчас кучу всякого дерьма принимают, что можно владеть, если ты не псих, гранатометом и пускать его в ход при необходимой самообороне. К примеру, если на улице обматерят, или гражданин хороший без очереди лезет.
Растворимый кофе вкусом схож с пеплом из урны крематория. Наверное. Я не пробовал. Точнее один раз, когда сестру хоронил. Из безобидной любознательности, впрочем.
Ботинки у меня хорошие, кожаные, люблю добротную обувь. Жена подарила. Она спит еще, ей к десяти на работу. Люда моя - нотариус, зарабатывает в сто раз больше меня, правда она и сама больше меня в три раза. Пока среди этих складок найдешь пещерку страсти, семь потов сойдет. Храпит, красавица, как портовой грузчик. Люблю ее. Под этой подушкой розового сала с крохотными глазками вижу ее очаровательной девочкой. Женились сразу после школы и по любви, как Ромео и Джульета.
 Улица, четыре аптеки по сторонам перекрестка. Четыре зеленых креста, обозначающих, что все охвачены здоровьем. Один переливается огоньками, как вывеска секс шопа в в Лас-Вегасе.
Автобус. Все уткнулись в телефоны и планшеты. Больше половины пассажиров - киргизы с узбеками. Заборы, промзоны,  пустыри, стройки, моя остановка.
Магазин «Балтийская килька». Хмуро всем киваю. Русские не улыбаются, подобно лицемерным иностранцам. Не до веселья, когда страна в кризисе, тем более, когда она одновременно на подъеме. Нечего раскачивать лодку, она сама утонет и без твоих улыбок! Утянет за собой нотариусов и балтийскую кильку, хмурых людей, едущих на бессмысленную работу, и глянцево-розовые журналы.
 Нет, останутся восходы, закаты, бескрайние поля, заросшие травами и цветами, от ромашек до незабудок, коровы пусть будут и леса, спокойные озера и стремительные ручьи по весне, дым от горящих осенних листьев и дворники - азиаты. Они точно всех переживут. Станут среди опустевших городов, полностью лишенных жителей, так же терпеливо, не спеша, летом мести тротуары, а зимой убирать снег, подкармливать оставшихся без хозяев кошек и собак и смотреть на небо, которое тогда, в далеком будущем, не будет уже походить на серую солдатскую шинель Хлестакова, а станет умытым и ясным.
 К этому времени все эти дворники станут вечными, а мы - менеджеры младшего звена, все как один улетим на быстроходных кораблях к звездам, везя бесценный груз не открытым пока инопланетянам - лекарство от рака, эликсир бессмертия и главное - банки с «Балтийской килькой».