Гл. 8 Командирское решение

      Ранним утром девятого марта, сразу после подъёма флага Дербенёв направился в приёмную начальника штаба эскадры подводных лодок. Назначенное капитаном первого ранга Шестаковым время пять минут как истекло, а «самого» ещё не было...
Кроме Дербенёва в приёмной «топтались» ещё два мичмана. Судя по папкам, которые те держали в руках, один был  явно с узла связи, а другой определённо  с шифроргана!
— И что мучаемся от безделья? — зычный, слегка хрипловатый  голос начальника штаба внезапно прервал наблюдения Дербенёва. — Заходите коль пришли.
В просторном и светлом кабинете Валерия Ивановича Шестакова, начальника штаба эскадры подводных лодок Дербенёв ещё не бывал и поэтому не сразу сообразил с какой стороны подойти к начальнику чтобы предъявить зачётный лист.
— А ты, наверное, Дербенёв? — простецки обращаясь к Александру уточнил начальник штаба.
— Так точно, товарищ капитан первого ранга. Вы на сегодня  назначали время для сдачи зачёта на самостоятельное управление кораблём.
— Тогда не торчи как гвоздь в корабельной баночке. Садись вот здесь  справа от меня. Видишь мне пока некогда…
Дербенёв осторожно сел за стол, открыл свою папку, в которой лежал зачётный лист и стал перечитывать закрытые ранее вопросы.  Волнение, которое пришло накануне визита к Шестакову не отпускало. Где-то под коркой мозга звучал только один безответный вопрос: «Что будет спрашивать начальник штаба?»
Наблюдая за монотонной работой старшего начальника, который бегло читал какие-то телеграммы и сразу же расписывался,  Дербенёв немного успокоился. Но выражение лица наверное всё-таки выдавало волнение, потому что Шестаков вдруг сказал:
— Да ты не переживай Дербенёв о том что я буду у тебя спрашивать. Ты лучше поднатужь мозги чтобы можно было вспомнить ответы на поставленные вопросы! Или ты думаешь, что я не был в твоей шкуре?
— Думаю, что были…— Дербенёв как-то вяло улыбнулся.
— Тогда слушай вопрос: — Начальник штаба отпустил мичманов и продолжил: — Ты из штурманов, значит всякие там СКП , невязки и прочую  дребедень знаешь лучше меня. А вот скажи мне что такое КООРДОНАТ и с чем его едят?
— Манёвр уклонения корабля или соединения кораблей в сторону от прежнего пути с целью избежать столкновения с одиночной миной или иной опасностью. При выполнении данного манёвра корабль описывает две равные по длине и симметрично расположенные в разные стороны от линии пути дуги циркуляции — вправо и влево или наоборот. Так, при описании Коордоната вправо корабль поворачивает вправо на некоторое число румбов и, пройдя положенное расстояние, ворочает влево на тот же угол и таким образом ложится на курс, параллельный прежнему, — как прочитанное  с листа, выпалил Дербенёв.
— Всё правильно, но ты забыл рассказать о работе дизелей или моторов на винт во время манёвра…
— Готов доложить, — смутился Дербенёв.
— Верю, вижу, что готовился, сколько в должности? — запросто, как старинного товарища, спросил Шестаков.
— Пятый месяц, — по-прежнему смущаясь ответил Дербенёв.
— А на боевую службу когда?
— В июле, — бодро доложил Александр.
— Успеете подготовиться? — поинтересовался начальник штаба.
— Успеем, товарищ капитан первого ранга, доковый ремонт завершили, дизеля проверили, батарею поменяли, вчера закончили лечебный цикл, осталось подработать навигационный и ракетный комплексы, а также связь…
— Укомплектовать и подготовить экипаж, сдать все задачи, выполнить положенные стрельбы и т.д. и т.п. — продолжил Шестаков, а командир хоть на месте или всё в госпитале, у вас ведь перешвартовка сегодня, кажется?
 — На месте! — не задумываясь, ответил  Дербенёв, хотя Зайков на подъёме флага сегодня отсутствовал…
— Что командира прикрываешь – хорошо, а вот врать старшему начальнику, который с тобой «по душам» разговаривает негоже…Ты или Зайкова ищи, или докладывай Борковскому чтобы кого прикомандировал, понял?
— Так точно, товарищ капитан первого ранга, — отрапортовал Дербенёв.
— Ну, тогда давай свой зачётный лист.
Дербенёв открыл папку и поднёс её на подпись начальнику.
 «А некоторые говорят «пьяный с бритвой»… Абсолютно нормальный мужик этот ваш «опасный» начальник штаба! — подумал Дербенёв, выходя из кабинета Шестакова и прикрывая за собой дверь.
  Уже на выходе, на парадной лестнице Александр поймал себя на мысли, что всё  у него очень хорошо складывается, но стоит поторопиться на перешвартовку, чтобы не подвести командира.
               
                2
 — Что у нас с готовностью корабля и буксирами? —поинтересовался у стармеха  Дербенёв, спустившись в центральный пост.
— Ты, Александр Николаевич, как настоящий командир спрашиваешь, наверное зачёт начальнику штаба сдал? — вопросом на вопрос ответил Пимах.
— Да, Николай Витальевич, и командиру эскадры тоже!
— Молодец, значит, но и мы не шилом деланные. Моторы и дизеля проверены.  Экипаж «к бою и походу готов». Буксиры начали движение в нашу сторону. Только вот настоящая «мама» задерживается. — И тут же прочитав по глазам Дербенёва резонный вопрос, командир БЧ-5 добавил: — Звонил,  минуты три назад сказал, что  выезжает.
— Откуда? — поинтересовался Дербенёв.
          — То же самое минуту назад спрашивал командир дивизии. Вы, случайно, не договаривались одни и те же вопросы задавать?
В центральном посту раздался телефонный звонок заводской АТС, Дербенёв машинально схватил трубку и представился. С другой стороны провода сначала была тишина, а потом раздался возмущённый голос Борковского:
— Я самое, самое, просил чтобы меня соединили с Зайковым…
— Но его на борту пока нет…— памятуя наставление от Шестакова, промямлил Дербенёв.
— А где, я вас спрашиваю, самое, самое, его носит? — никак не успокаивался командир дивизии.
— Несколько минут назад был наверху, у строителя! — неожиданно для самого себя «по инерции» соврал Дербенёв.
— Короче так, я через пять минут выезжаю к вам и передайте Зайкову что, если к моему приезду его не будет на борту, то на Б-181 не будет и командира. По крайней мере с фамилией Зайков, самое, самое…
Дербенёв положил трубку и негодующе посмотрел на Попова поднявшегося со средней палубы в центральный пост.
— Командир БЧ-4, РТС, почему до сих пор  телефон не перенесён на причал? Самое, самое…
— Только что был передо мной командир лодки, а теперь вижу целого командира дивизии! Что будем делать, Николаевич? Самое, самое. — стармех простодушно улыбнулся и пародируя комдива посмотрел на  старпома.
— Не знаю, Витальевич,  —  махнув рукой ответил Дербенёв.
Вошедший в центральный пост замполит немного разрядил обстановку
— Куда это связист так резко рванул с телефоном? — поинтересовался кем-то взмыленный Борис Фёдорович.
— Связь налаживать… Полевую! — ответил Дербенёв,  поднимаясь наверх следом за Поповым.
Поднявшись на ходовой мостик Дербенёв по привычке, выработавшейся за четыре месяца ремонта, занял командирское место на правом крыле. Убедившись в готовности швартовных команд, осмотрел акваторию. Слева по корме в сторону лодки двигался заводской буксир «Первомайск» , второго буксира видно не было.
— Радисты! —  Дербенёв перешагнул на левое крыло мостика и склонился над «Каштаном». — Свяжитесь с «Первомайском» и уточните где второй буксир. Мне нужен хотя бы один «вертолёт» , чтобы перейти к семнадцатому причалу, а этот паровой «мамонт» с одним винтом мне чем поможет, разве что лёд поломает у борта, да дёрнет от стенки?!
— Мостик, радисты, От «Первомайска» получено: «Маленьких  не будет, они занимаются выводом партии из плавдока». Буксир запрашивает, что ему делать?
— Передайте на буксир, ему очистить лёд возле меня по левому борту и принять   швартов с носа. По моей команде отвести носовую часть лодки от причальной стенки и не мешать моему манёвру.
— Товарищ командир, — боцман обратился к Дербенёву и осёкся…
— Ну, что тебе боцман? — не понял обращения старпом.
— Командир дивизии въехал на территорию завода, вон там у проходной стоит его «Волга».
Дербенёв присмотрелся, и действительно обнаружил у проходной небесно-голубую машину Борковского. Комдив вполне очевидно планировал сдержать слово офицера и начальника, по меньшей мере в части проверки перешвартовки Б-181, а Зайкова на борту всё  ещё не было… Что делать в сложившейся патовой ситуации Дербенёв даже не предполагал, но определённо понимал, что сейчас от него зависит если не судьба, то, как минимум, будущее командира. Того самого командира, который в него поверил!
— Мостик, радисты, нам «добро по плану». — Доклад радистов вывел из состояния раздумья старпома.
Дербенёв ещё раз взглянул на швартовные команды выстроившиеся на надстройке, на боцмана, изнывающего от желания заняться делом, на буксир подошедший к борту лодки, наконец на «Волгу» перед которой только что поднялся шлагбаум проходной завода и не выдержал искушения:
— По местам стоять со швартовых сниматься… Сходню на борт. Отдать носовой, отдать средний. Подать носовой на буксир. Рубка, товсь  моторы. Боцман, право руля!
Убедившись, что все команды выполнены, Дербенёв продолжил:
— Рубка, левый малый назад, правый малый вперёд!
— Товарищ командир, нос пошёл влево до причала один метр… два метра, кормовой шпринг работает внатяг, — боцман  Петров чётко следил за обстановкой и докладывал Дербенёву.
А старпом, работая одновременно за себя  и отсутствующего командира, почувствовал  вдруг такой кураж которого ещё никогда не испытывал в жизни. От мысли, что именно он, а не кто-то другой сейчас управляет огромным боевым кораблём, а тот как  укрощённый зверь послушно выполняет команды и повинуется воле «укротителя», хотелось обнять весь мир и всех людей одновременно.
«Стоп!» — подумал Дербенёв, не единожды в своей жизни уже переживавший похожие ощущения. — Попридержи свои эмоции, Александр Николаевич, сейчас они лишние!».
Как и раньше Александр понимал, что сейчас от него зависит далеко не всё, потому что есть экипаж, который  внимательно слушает и выполняет его команды, есть железо которое тоже требует специального подхода. 
«Плохо, что никто  из родственников  или учителей, определивших мою дорогу в жизни не видит этот  почти триумф», — не выходя из состояния эйфории, подумал Дербенёв, перепрыгивая с левого крыла мостка на правое.
— Рубка, стоп моторы. Боцман, прямо руль. Отдать кормовой.
Капитан «Первомайска»  вышел на крыло мостика и спросил голосом о своих действиях. Дербенёв ответил в мегафон:
— Спасибо за работу, подстрахуйте при швартовке…
— Товарищ командир, Зайков на заводе, — своевременно и как будто невзначай доложил боцман.
— Где? — удивился Дербенёв.
— На семнадцатом причале белая шестёрка стоит. Его кажется. Наверное, переживает, что не успел?
— А «Волга» комдива? — уточнил Дербенёв, всматриваясь вдаль.
— Комдив проехал мимо, пошёл к строителю, — спокойно ответил Петров.
Когда Б-181 ошвартовалась у причала, Дербенёв построил экипаж по «Большому сбору» и доложил командиру о выполненных в его отсутствие задачах. А ещё через несколько минут к причалу подъехал Борковский, которому, как и положено, в таких случаях, теперь доложил сам Зайков.
 — А ты молодец, Владимир Петрович, — пожимая руку командиру лодки, похвалил командир дивизии.
— В чём это выразилось? — сделав соответствующую мину на лице,  уточнил Зайков.
— В том, что успел на перешвартовку, да и батарею раньше срока заменил… А это тебе лично, — Борковский достал из кармана какой-то конверт и вручил Зайкову. —  Носи, заслужил! Да, с тебя причитается!
               
                3
 Как только машина комдива скрылась за проходной завода, Зайков приказал замполиту вести экипаж в казарму, а Дербенёва позвал  к главному строителю, намекнув, что у него сегодня праздник, день рождения…
— Ты бы съездил за проходную Тосмаре, в красный магазинчик за коньячком и апельсинами, если они есть. — Зайков протянул ключи от своей машины и деньги Дербенёву: — Права-то имеешь?
 — В наличие, товарищ командир, в прошлом году получил, только вот железным конём не обзавёлся пока…
— Это дело нехитрое ещё обзаведёшься. Езжай, а я пока стол организую. Вахтенный!  — Зайков повернулся в сторону лодки: —Вызови-ка наверх мичмана Соломенного, да побыстрее!
Когда Дербенёв открыл дверь в кабинет Подлесного, то увидел довольно приличную компанию  старших офицеров разместившуюся за рабочим столом строителя. Среди собравшихся было несколько командиров «эсок»  и торпедных «буках» . Многих офицеров Дербенёв видел впервые.  Александру стало немного не по себе и даже стыдно за то, что он забыл о дне рождения своего командира.
— Прошу разрешения, товарищи офицеры, — уточнил Дербенёв, входя в помещение и снимая фуражку.
— Давай, что принёс и проходи к столу,  — предложил Зайков, — вон там садись, возле командира крейсера, видишь, капитан первого ранга сидит, вот там возле него и присаживайся.
Александр прошёл на предложенное место и приготовился произнести тост за именинника, но слово взял Зайков.
— Товарищи! Боевые друзья! Сегодня у меня есть повод произнести тост, — Зайков достал конверт, вынул из него сложенный вчетверо лист бумаги и, раскрыв документ, прочитал приказ Министра обороны СССР о присвоении капитану второго ранга Зайкову Владимиру Петровичу очередного воинского звания «капитан первого ранга». Присутствующие дружно зааплодировали, но Зайков жестом прервал их: — Но первый тост я хочу произнести не за это, а за «день рождения».
— Так у тебя сегодня и день рождения тоже? — удивился строитель.
— Нет, Евгений Иванович, не у меня, а у него…— Зайков рукой показал на Дербенёва.
Старпом Б-181, ничего не понимая, смутился и встал.
— Товарищи офицеры и ты, Александр Николаевич, запомните этот день. Сегодня родился командир! Да, да, я не оговорился, ибо не каждый человек способен мгновенно принять и блестяще осуществить принятое им решение. Такое под силу только командиру, а не  просто офицеру. Я очень мало знаю этого офицера - моего старшего помощника, мы служили на разных кораблях, но то что я вижу в его работе, заслуживает уважения. Пусть он молод, неопытен, но! Подумайте сами, что сегодня произошло? Казалось, ничего особенного - рядовая перешвартовка. Пройти-то надо в несложных ледовых условиях каких-то четыреста метров или  два с половиной кабельтова, правда, путь этот надо проделать своим ходом. Но ведь сначала надо решиться на это… И чтобы решиться, надо быть уверенным в себе, технике  и экипаже. Спасибо тебе, командир, ты совершил сегодня своё первое самостоятельное плавание, да так, что ни командир дивизии, ни экипаж в прочном корпусе не заподозрили неладного! За твоё командирское будущее, Александр Николаевич!
Зайков поднял бокал с коньяком и выпил. Его начинание поддержали все присутствовавшие за столом. И только Евгений Иванович Подлесный внимательно посмотрел на внезапно покрасневшего Дербенёва, и тихо произнёс:
— А ты, оказывается, совс-е-ем не простачок, как мне всегда казалось, молодой человек, живущий в доме напротив…