Лена и колдовство

 - Бабушка, почему ты меня никогда не понимаешь?!
 - Леночка, тебе 14 лет, а ты хочешь по своему разуму построить свою жизнь и изменить весь мир. А меня ты не слушаешься.
 - И ты меня тоже, -  дерзко сказала Лена.
 - Эх, Лена-Лена, ничего о жизни ты ещё не знаешь, а своя волюшка доведёт до горюшка.
         Когда бабушка ушла в магазин, Лена вставила в плейер кассету, надела наушники, и погрузилась в ритмичные переливы музыки. Девушка ушла в мелодию с головой, утонула в ней, как в море, так бывало всегда… Сосредоточенный взгляд её упал на стол, она смотрела в одну точку, не видя. Вдруг карандаш, лежащий на столе, поднялся и, зависнув, стал переворачиваться в воздухе. Лена заметила это и пришла в восторг. «Значит, в моём взгляде есть магическая сила», - подумала она.
         На следующий день, оставшись одна, Лена решила поколдовать. Она взяла алюминиевый таз для мытья посуды, положила в него свои волосы, вычесанные расчёской, кошачью шерсть, воронье перо, сухие листья герани с подоконника, и всё остальное, пригодное, как она думала, для колдовства. Девушка стала мешать всё это в тазу, и с пением плясать вокруг. Вдруг она заметила, что все комнатные растения шевелят ветками, будто хлопают в ладоши. Девочка испугалась, бросила таз на балкон, побежала и забралась под одеяло. Это было у неё ещё детское.
        Давно вернувшаяся бабушка вышла на балкон покормить птиц, и очень удивилась, увидев на боку лежащий таз со странным содержимым.
 - Ой, что это?! – спросила она у Лены.
 - А это еда для куклы Барби тут остывает, - ответила девочка.
      Бабушка знала, что внучка – неординарный ребёнок, и поверила.
       Настало Воскресенье. Ленина бабушка, Людмила, встала рано, надела длинную чёрную юбку и чёрный с розовыми цветами платок, какие носили ещё до революции и в советский период, тихонько заперла за собой дверь, и пошла в храм. Сегодня ей было как-то особо тревожно за внучку, и скорбно, что Лена не молится, и в храм не заходит совсем. Людмила тяжело вздохнула и от всего сердца сказала: «Господи, ну, Ими же веси судьбАми, приведи!»
      А Лена проснулась, послушала плеер, и пошла хозяйничать на кухне. «Сколько можно есть одно и то же, надо экспериментировать», - подумала она. Ей не хотелось есть бабушкин суп и котлеты с картошкой. Девушка пожарила сухие макароны и залила их соусом из смеси сметаны с апельсиновым соком. Съесть это она не смогла и вылила в унитаз. Зато она с удовольствием поела конфет, лежавших в вазочке на столе, и солёных грибов, найденных в холодильнике.
       После завтрака Лена пошла гулять. Она очень любила гулять одна: рассматривать яркие домики маленького городка, почти все – трёхэтажные, любоваться пёстрыми витринами девяностых, и в мечтах представлять себе, что это – Америка, или Венеция, или Париж. Лена перешла со скользкого ледяного асфальта улицы на покрытую густым снегом дорожку Парка Победы. Погуляла между голыми липами, и вокруг мёртвого фонтанчика, и остановилась, задумавшись.
         Вдруг перед ней предстал красивый высокий блондин с большими синими глазами. Он поманил её рукой, и она, потеряв волю, пошла за ним. Она шла, как под гипнозом, с трудом перебирая длинными худыми ногами, шевеля тонкими губами, и теребя пальцами кончик длинной русой косы. Он привёл её в большую, шикарно обставленную квартиру: дорогие ковры, шёлковые обои, царская кровать, на которой она очень скоро оказалась. Всё это было, как сквозь сон, она не могла сопротивляться. Но вдруг она увидела, что квартира – обшарпанная хрущовка, на полу – рваный линолеум, обои дешёвые и грязные, а на  железной кровати лежит рядом с ней старик. Старик посмотрел на неё горящими глазами и захохотал. Лена соскочила с постели, трясущимися руками натянула джинсы и водолазку, подобрала валявшуюся куртку, и выскочила вон.
        Она шла по улице стремительно и нервно, не глядя, куда идёт. В душе было ужасное смятенье. Но вот, подняв голову, она увидела церковь. Лена вошла. Полутьма, что-то сладкое, тихое, всепрощающее. Лена подошла к неизвестной иконе. «Пресвятая Богородица Скорбящая», прочитала она вверху образа. Сердце вдруг сжалось от боли за себя и Божию Матерь, которая скорбит. Девочка зарыдала. Через некоторое время Лена ощутила, что кто-то её гладит по руке. Она обернулась. Маленькая старушка с очень добрым лицом, в синем фартуке поверх тёмной одежды и в зелёном платке стояла перед ней.
 - Господь простит, дочка, - сказала бабушка- уборщица, -
Повторяй за мной: Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй мя грешную.
 - Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй мя грешную- послушно повторила Лена.
 - Всегда читай эту молитву, она тебя спасёт! – сказала старушка.
 - А от чего спасаться-то? – возмущённо сказала Лена, и выбежала из храма.
       Девочка вернулась домой. Было как-то холодно на душе. Подумав, что ей холодно телесно, Лена залезла в горячую ванну. Но холод не прошёл. Бабушки дома не было, она оставила записку, что поехала навещать больных.
Лена поставила эмалированный чайник на газ, и вскоре он закипел. Вдруг она услышала приказывающий голос: «налей себе чай». Она налила. И снова услышала: «вылей его в раковину». Она вылила. Это повторилось несколько раз. Потом голос сказал: «Выброси чашку в окно». Лена безвольно подошла к кухонному окну, залезла на подоконник, открыла форточку, содрала с неё сетку и кинула чашку. От страха её стала бить дрожь. Голос снова приказал: «Подойди к бабушкиному шкафу, открой, возьми книгу с верхней полки 3-ую справа и брось её с балкона. Лена достала книгу, и, увидев, что это – Библия, вскрикнула.
 - Кинь Библию с балкона! – услышала она настойчивый голос.
 - Нет, не буду! – испуганно закричала девочка.
 - Кинь Библию с балкона, кинь Библию с балкона! – так продолжалось целый час.
        Не в силах дальше сопротивляться, девушка взяла Библию и вышла на балкон. Голос особо яростно закричал: «сейчас же брось Библию вниз», и перед глазами встал образ того старика-колдуна. Лена размахнулась и бросила Библию… в дверь, ведущую в комнату. А сама перелезла через перила балкона и прыгнула вниз. Это был верхний этаж…
       Да, бабушка Людмила говорила своей внученьке, что покаяния для самоубийц нет, и они, поэтому, всегда идут в ад. Но ведь Лена не слушала, и даже не слышала.
       Летя вниз в полном смятении, девочка выкрикнула: «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешную!» Она сморщилась, ожидая боль, но вдруг, неожиданно, упала на что-то мягкое. Лена боялась открыть глаза. «Наверно, я полетела не вниз, а вверх, и приземлилась на облако», наивно подумала она.
       Тем временем жильцы со второго этажа, живущие как раз под квартирой бабушки Людмилы и Лены, пили чай на кухне.
 - Коль, как ты думаешь, наш диван уже выморозился? – спросила Татьяна, миловидная женщина средних лет.
 - Думаю, клопы уже сдохли, можно заносить, - ответил худой большеглазый мужчина.
 - Пойду, гляну, а то я безпокоюсь: вдруг его упёрли, - сказала Татьяна, подтягивая лосины, собравшиеся складками на коленях.
 - Ой, Коль, там какая-то девчонка лежит и загорает, прямо на нашем диване, представляешь?
    Коля выбежал на балкон.
 - Да, прямо на нашем диване… Причём загорает зимой.
 - Вот именно, - вставили Татьяна, - и глаза у неё закрыты. Ой, да это же Ленка с третьего этажа!
     В этот момент Лена открыла глаза и увидела над собой соседей Таню и Колю на их балконе. Оглянувшись, она заметила, что и с других балконов и из окон люди смотрят на неё. Лена помахала им рукой. Послышались вопросы:
 - Девочка, что с тобой случилось? Почему ты здесь лежишь? Почему ты без курточки?  И что ты, вообще, здесь делаешь?
 - Молюсь! – ответила Лена, и улыбнулась.