Бабушкины байки

- А почему это у тебя Аличка днём не спит? – привередливо спрашивала свекровка невестку, неожиданно нагрянув к ней в гости среди дня.
       Свекровка была учительницей с высшим образованием и не терпела беспорядка по отношению к детям.
- Ну вот не спит и всё, - просто ответила молодая мамка, наскоро собирая на стол чай и бутерброды.
- Нет, Наташа! Ребёнок обязательно должен поспать пару часиков днём! – поучительно возразила свекровь, недовольно и даже осуждающе глядя на играющую трёхлетнюю внучку.
- Она днём не спит. Не уложишь, – отмахнулась Наталья.
- Ну что ты мне говоришь? Спать уложить можно любого ребёнка! – категорично заявила свекровь.
       Решив доказать невестке свою правоту, она прошла в детскую, задёрнула на окне шторы и повела Аличку к люльке, на ходу стягивая с неё платьице и приговаривая:
- Пойдём-ка, внученька, поспим немножко.
- Не хотю-уу  спа-аать! – сразу заревела внучка во весь рот.
- Спать надо! – запихала её бабка в люльку и накрыла одеялом: - Не будешь спать, станешь глупая и больная!
- Не хотю-у-уу  спа-а-ааать!!! – ещё громче заревела Аличка, сбрасывая одеяло ножками.
- Ложись, ложись, а я тебе сказочку расскажу, – засюсюкалась с ней бабушка, заново укрывая  одеялом.
       Согласившись на сказочку, Аличка сразу закрыла рот.
- Жи-или-бы-ыли  де-ед  да ба-аба, - нараспев медленно затянула бабушка.
       Она специально стала рассказывать сказку ужасно заунывным монотонным жужжанием, чтобы нагнать на ребёнка скучную сонливость. Но как не растягивала бабка сказку про трёх медведей и девочку Машу, она закончилась. А внучка резво дрыгнула ногами, заставив её вздрогнуть, и довольным бодрым голосом громко заявила:
- Исё ласказы сказитьку!
- Ну-у, дава-ай ещё-о расскажу-у, - не меняя позы, выражения и тона, согласно прикрыла бабушка глаза.
       Стараясь не выходить из своей роли, она, как трансформаторная будка монотонно загудела:
- Ска-азка про колобка-аа.
       Но и этой сказке пришёл конец, как бы она ни была длинна в спецэффекте словесного растягивания. Бабушка же догуделась до того, что её саму прорвало на зевоту. Тут внучка села и начала трясти её за рукав, как грушу:
- Ласказывай давай! Тиво молтис?
- Нет, ты почему это не спишь? – поразилась бабуля, мигом выйдя из своей нирваны, и выдвинула перед внучкой ультиматум: - Если ты сейчас же не закроешь глазки, я тебе больше ничего рассказывать не буду!
       Аличка вздохнула, безропотно легла и прикрыла глазки.
- Та-а-ак…. – начала опять погружаться бабка в магический транс. – Ска-азка про-о… эээ… про-о-о…
       Как ни странно, но все сказки вылетели напрочь из её педагогической головы!
- Муху-сыкотуху ласказы! – с зажмуренными глазами подсказала ей внучка.
- Подожди-ка, я книжечку возьму, - тихо встала бабка, взяла с полки книжку и мельком глянула на кухню.
       Наталья сидела у накрытого стола и задумчиво вязала безрукавку.
- Му-уха, му-уха, Цо-окоту-уха… – снова загудела бабка, как шершень.
- Позолотиная блюха! – вдруг весело взялась подпевать ей внучка, с трудом жмуря глаза.
- Нет, ты посмотри на неё! – опешила бабка и захлопнула книжку. – Возится целый час! Это с ума можно сойти! Закрывай глазки и спать!
       Она утолкала внучку на бок носом к стенке, уселась возле люльки на табуретку и, тихонько похлопывая её по боку, запела:
- Баю-баюшки- бай-бай,
поскорее засыпай,
а то серенький волчок
придёт, схватит за бочок…
       Затем, сообразив, что колыбельные куплеты она не знает кроме, как про волка, бабка резко переключилась на песню «Снеженика». Когда песня была спета, внучка развернулась к ней, глянула на неё и со вздохом закрыла глаза. Она явно начала засыпать! Бабка скорее схватила книжку про курочку Рябу и монотонно захрипела текст. Как только короткая сказка заканчивалась, она читала её заново вялым заплетающимся языком, не останавливаясь, не меняя тона и клюя носом. Когда же сказка заученно перечитывалась в десятый раз, бабка положила руку на бортик люльки, уронила на неё голову и сладко засопела, провалившись в сон.
- Бабуска, ты тиво, спис?! – раздался на всю квартиру звонкий поражённый возглас внучки и, схватив бабку за волосы, она стала поднимать её голову с неукоснительным требованием: - Цитай давай! Цитай!   
       Вздрогнув от макушки до пяток и с гулким стуком выронив книжку, бабка чуть не свалилась с табуретки и очумело въелась сонным взглядом в ребёнка! Аличка стояла в люльке, надув губы, и смотрела на неё, как на шарлатанку.
- Цитай! – повелительно стукнула она ручкой по люльке.
- Наташ! – встала обалдевшая свекровка и нервно расхохоталась над своим поражением, еле выговаривая сквозь смех: - Это ужас какой-то! Я уже сама уснула, а у неё сна ни в одном глазу! Какой-то кошмар! Она ещё и взбучку мне устроила, за волосы оттаскала за то, что я уснула!
- Ну я же вам говорила, что она днём не спит, а вы не поверили! – рассмеялась Наталья и отложила вязание.
       Она вытащила дочку из люльки, надела на неё платье и сказала:
- Иди, играй. Хоть полежала и то хорошо.
- Да, - тут же согласилась свекровь. – Полежала и уже хорошо, - и хохотнула над собой: - А я подремала!
- Ну ладно, пусть играет. А вы подремали, теперь пойдёмте пить чай, - смеясь, позвала её невестка и пошла на кухню.
       Остывший чайник заново водрузили на печку и, уплетая бабкины гостинцы – пироги и булочки, а также Натальины бутерброды, утонули в бабских разговорах.
       А в комнате, уложив игрушки в ряд, сидела Алечка и, грозя куклам и зайцам пальчиком, говорила поучительным бабкиным тоном:
- Надо спать! Глупые будете! Заклывайте глазки, а то сказитьку не ласказу!

(г.Тула 2008
(фото дочки Леночки)