По скользкой дороге. 47 глава

     Константин попросил садовника Мишу рассказать о доме, о поваре и прислуге.
     - Прислуга... слово какое-то капиталистическое. И как к этому относиться? - подумал Константин.
     Миша вызвался показать весь дом, по дороге рассказывая обо всём.
     - Прислугу зовут Маргарет, а повара Ганс. Это исполнительные и опрятные люди, впрочем, это присуще немцам. Бывшая хозяйка, царствия ей небесного, хорошо к ним относилась и неплохо платила. Поэтому они, впрочем, как и я, не хотим отсюда уходить. Ведь мы и живём здесь. У каждого из нас своя комната. Вы видели, наверное, с боку постройки, там шесть комнат, санузел, ванная с туалетом и столовая. В общем, в свободное от работы время мы там едим, моемся, спим. Так, чтобы хозяевам не мешать.
     Если вдруг Татьяне Николаевне кто-то из нас был нужен, у каждого в комнате и на кухне есть звонок. Она нажимала тому, кто ей был нужен и мы бежали в дом. Но это бывало редко, в основном мы находимся в большом доме, хотя я больше бываю во дворе. Работы хватает, дом большой, сад, парк, бассейн.
     Ганс и Маргарет - одинокие люди, так уж получилось, что у Маргарет муж вёз сына из школы... они разбились... автокатастрофа. Она, бедная, в один миг осталась одна. Жили, снимая квартиру, муж неплохо зарабатывал, но его не стало, а жизнь-то продолжается. Вот она здесь и осталась жить и работать. Хозяйка была ею довольна. Безотказная и исполнительная. Мало говорит, много работает. Одна управляется с уборкой дома.
     А Ганс, он приехал из Кёльна, о себе говорить не любит, поэтому знаю лишь одно: он одинокий, несчастный человек, вечно серьёзный и молчаливый. Готовит аккуратно и вкусно. Сам закупает продукты, честный и исполнительный.
     Есть ещё шофёр, после смерти хозяйки, он уехал домой. Нужен будет, можно его вызвать. Он ездит по всем делам и с Гансом за продуктами, зовут его Карл. Он более открытый и разговорчивый, но тоже исполнительный.
     Хозяйка тщательно выбирала своих работников, хорошо говорила на немецком языке, хотя соседи здесь в основном русские, эмигранты из разных уголков России, приехали после перестройки. Многие живут очень даже неплохо. Здесь, если хорошо и много работать, хорошие деньги можно заработать, - говорил Михаил.
     - Мне надо уехать домой, там у меня семья. Сколько времени прошло со смерти моей бабушки? - выслушав Михаила, спросил Константин.
     - Два месяца прошло, я могу показать, где она похоронена. Ей её адвокат, господин Вайнштейн, по просьбе Татьяны Николаевны, памятник поставил, который она сама себе при жизни заказала. Мужу-то она ещё сама ставила, так что, если захотите, я Вас отведу к могиле Вашей бабушки, - сказал Михаил.
     - Конечно, завтра воскресенье, мы и сходим, а сейчас не мешало бы поесть и немного отдохнуть. После ужина, нет, лучше завтра, Вы мне дом покажете, сегодня я очень устал. И потом, пусть ужин накроют в малой столовой и мы все вместе поужинаем, -  сказал Константин.
      - Но это претит этикету, господин Смирнов. Так слуги перестанут уважать и слушаться хозяев, - ответил Михаил.
     - Правда? Надо же... Не знал, что уважение так зарабатывается. Ладно, хоть Вы, Михаил, со мной поужинайте. Надеюсь, не перестанете меня уважать? Мы же оба русские. Ну же? - спросил Константин, видя, что Михаил молчит, не зная, что ответить.
     - Но как на это отреагируют Маргерет и Ганс? Мне правда неловко, - сказал Михаил.
     Константин, улыбнувшись, устало ответил:
     - Хорошо, буду есть один, идите.
      Михаил ушёл, а Константин прошёл в малую столовую, где ему приготовили ужин. Луковый суп с кусочками мяса, совсем не понравился Константину. Он поел бефстроганов, выпил соку и пошёл в спальню бабушки. В доме и во дворе включили свет, люстры сияли, отражаясь разноцветными огнями, бросая блики на старинную мебель и статуэтки. Поднявшись по деревянной лестнице на второй этаж, Константин открыл дверь в спальню бабушки. Обои в красных тонах с серебристыми цветами, занавески под тон, были накрепко задёрнуты. Константин включил свет, бронзовая пятирожковая люстра осветила большую спальню. Чопорная комната навевала грусть.
     - На этой кровати спала моя бабушки... - прошептал Константин.
     Кровать, с кружевным балдахином, была застелена бордовым стёганным покрывалом. Чистота и порядок, старинные часы остановились в минуту смерти хозяйки этой спальни. На стене гобелен, с иллюстрацией жизни дворян восемнадцатого века. Громоздкий шкаф из чёрного дерева, с резными фигурками ангелочков, такое же зеркало с комодом у стены, туалетный столик, на котором стоял порфюм хозяйки. И портрет бабушки, с красивой укладкой волнистых волос, в элегантном платье с декольте, с жемчужным ожерельем на шее, в ушах и на пальце сверкают бриллианты... Она, будто живая, улыбаясь, смотрела на Константина.
     - А бабушка-то была очень красивая... настоящая аристократка, - прошептал Константин.
      Потом, подойдя к стене, он снял портрет бабушки и взяв на обратной стороне портрета маленький ключик, открыл сейф.
     Открыв его, парень на минуту просто застыл. Он смотрел на содержимое сейфа и не мог поверить. Там пачками, аккуратно, отдельно, с одной стороны лежали доллары, с другой марки. На нижней полке стояла шкатулка, ручной работы. Шкатулка была очень красивая, настоящее произведение искусства. Открыв её, Константин ахнул. Там лежали драгоценности его бабушки, это были колье, браслеты, кольца, серьги и жемчужные нити.
     - Ничего себе! Я что, миллионер, что ли? - воскликнул Константин и плюхнулся на кровать, держа в руках раскрытую шкатулку.
     Он не мог поверить, что такое богатство теперь принадлежит ему.
     - Ну ты, бабушка, даёшь! - потирая лоб, испытывая шок, проговорил Константин.
     Он никак не мог поверить, что всё происходящее, происходит с ним и происходит наяву.
      - Чёрт... Что же мне делать? Меня не арестуют за всё это? - бормотал парень.
     От напряжения и усталости, он опрокинулся на кровать, нечаянно высыпав содержимое шкатулки на покрывало и закрыл глаза. Он видимо задремал, потому что, открыв глаза, он понял, что проспал часа два. Собрав сверкающие в свете люстры драгоценности, Константин сложил их в шкатулку и положил в сейф. Закрыв маленьким ключиком сейф, он повесил портрет на место и поцеловал изображение бабушки.
     - Ну спасибо тебе, бабуля! Ошарашила ты меня! - выходя из спальни и прикрыв за собой дверь, прошептал Константин.
     - И где буду спать я? - подумал он, проходя по широкому коридору, по сторонам которого и находилось несколько спален, а между дверями спален, висели картины в позолоченных рамах. Константин вошёл в первую из спален, там тоже стояла старинная мебель, но убранство было менее богатым, чем в спальне Татьяны Николаевны. Не раздеваясь, парень лёг на кровать и тут же уснул.