По скользкой дороге. 61 глава

     Самолёт приземлился в Ташкент глубокой ночью. Выйдя из аэропорта, Константин договорился с водителем такси и сложив вещи в багажник, они поехали в дом Мастурыопы. К себе домой они поехать не могли, ключи были у Мастурыопы, поэтому, несмотря на поздний час, они всё-таки поехали на Саракульку, больше ехать им было просто некуда. Конечно, было неловко беспокоить семью в столь поздний час, тем более, они приехали без предупреждения, желая сделать сюрприз.
     Было около трёх часов ночи, когда Константин позвонил в дом своих самых близких людей. Вытащив из багажника вещи, они сложили их у калитки. Долго не открывали, наконец во дворе зажёгся свет и Константин услышал до боли знакомый голос Тахиракя.
     - О, Аллах! Кто там, в столь поздний час? Кому это не спится в такое время, - бормотал он, подходя к калитке.
     Константин взволнованно ответил:
     - Тахиракя. Это мы, это я... Константин и моя семья. Откройте, пожалуйста.
     - О, Аллах! Что-то случилось? Вы здесь? Как? - испуганным голосом спросил мужчина, открывая калитку.
     Свет со двора тускло освещал их лица, но увидев Константина, Тахиракя прямо на улице крепко его обнял, хотя парень держал на руках спящего сына, а у дома на узбекском языке встревожно кричала Мастураопа:
     - Тахиракя? Тинчлими? Ким шу махалда?
     А Тахиракя в тон ей отвечал:
     - Ха, тинчлик, Костя оиласи билан келди. 
     Мастураопа радостно пошла им навстречу.
     - Ой, Костик, сынок! Вы приехали? И Надежда, и Айгуль, как хорошо! - радостно восклицала она, провожая дорогих гостей в дом.
     Артём спал на руках Константина, войдя в дом, он бережно положил ребёнка на кровать. Из своей комнаты, на шум вышел Рустам. В доме все обнялись, радостно приветствуя друг друга. Все расположились в зале и начались расспросы. Мастураопа захлопотала на кухне, ставя на плиту чайник.
     - Мастура, дорогая, не надо ничего, ну кто ночью будет есть? Сядьте, поговорите с нами, мы же соскучились по Вам, - сказала Надежда Павловна. 
     Немного поговорив, решили ложиться, было почти четыре часа утра, светало, но все устали и надо было отдохнуть. Ночью домой не поехали, Мастураопа постелила постель мужчинам во дворе, на топчане, а женщинам и Артёму в своей комнате.
     - Потеснили мы вас, да ещё ночью побеспокоили, - смущённо сказала Надежда Павловна.
     - Ну что Вы, Наденька! Какие беспокойства? Вы же нам, как родные. Ложитесь, отдыхайте, - ответила Мастураопа.
     Наконец в доме воцарилась тишина, все уснули.
     Первой проснулась Мастураопа, она умылась и побежала на базарчик, который находился возле магазина "Космос". Базарчик был небольшой, но всё, что было необходимо, там можно было купить. Мастураопа взяла каймак и горячие лепёшки патыр, к завтраку гостям. Придя домой, она поставила чайник, сорвала во дворе виноград и яблоки и накрыла стол в зале. Рано, быстро перекусив, побежала в институт, надеясь поговорить с гостями вечером. Проснулась и невестка, которая была на последнем месяце беременности и стала помогать свекрови. Потом взяла веник, чтобы подмести во дворе, но вышла Айгуль и забрала его у неё из рук.
     - Вы что, кеное, Вам нельзя подметать, я сама, - сказала девушка.
     Невестка улыбнулась и поблагодарив, зашла в дом, чтобы заварить чай.   
Немного полив, Айгуль подмела двор. Мужчины, умывшись, сели за стол. Дом ожил с весёлым смехом и громкими разговорами. Артём бегал по двору, заглядывая в курятник и считая кур, потом срывая низко растущий виноград, отправлял ягодки в рот. За завтраком, Константин рассказал о жизни в Гамбурге. 
     - Всё хорошо, вот только по вам очень скучаем, по Ташкенту. Невыносимая тоска, только работой и отвлекаюсь, - говорил парень.
     - Как хорошо, что вы приехали, да так неожиданно. Мы очень рады. Молодцы! - воскликнула Мастураопа. 
     После завтрака, Константин распаковал вещи и вручил подарки и Мастуреопе, и Тахиракя и Рустаму, отдавая подарки и жене Рустама, и для будущего малыша, ведь он даже немецкую коляску купил, чем очень обрадовал жену Рустама, которую звали Нигора. Она, стесняясь своего живота, надевала национальное узбекское платье, которое шьётся на кокетке, а от груди идет прямой, широкой покрой и в нём почти не видно, что девушка беременна. Когда Константин и Мастураопа остались одни, она вдруг расплакалась и когда парень спросил, что случилось, она рассказала:
     - Да вот, дочка наша старшая... в общем, свекровь ей никак житья не даёт. Им надо младшего сына женить, так они и гонят мою дочь, комнаты-то надо освобождать. Так Рано с мужем и ребёнком сейчас на квартире живут.
     Константин, обняв Мастуруопу, сказал:
     - Какие проблемы, Мастураопа? Почему Вы мне ничего не сказали по телефону, когда я Вам звонил? Ведь наша квартира пустая стоит. Пусть там и живут, делов-то.
     Мастураопа со слезами на глазах ответила:
     - Как я могла тебе сказать, сынок? Ты же за границей, а там, как ты? Что ты? Я же не знаю. Зачем я тебя обременять буду.
     - Дорогая моя Мастураопа... Вы мне вторая мама. Я не забыл, как в детстве Вы приносили мне кушать, когда живот от голода ныл. Обещайте, что будете мне обо всём рассказывать и впредь не будете ничего скрывать, - сказал Константин.
     Потом немного подумав, добавил:
     - Знаете, я ведь и приехал, чтобы оформить или написать дарственную на дом на Урде на Вас или Тахиракя.
     Мастураопа, широко раскрыв глаза, посмотрела на парня. Было такое впечатление, что она даже испугалась слов Константина.
     - Ты что? С ума сошёл? Я никогда не приму такой дорогой подарок! Слышишь? - воскликнула она.
     Наступила тишина, немного подумав, Константин сказал.
     - Знаете, Мастураопа, в жизни я совершил много ошибок, но Господь дал мне шанс всё исправить, послав наследство и на пути, добрых людей. Поэтому, я отказа не приму, не обижайте меня, прошу Вас, если считаете меня своим сыном, которого когда-то кормили с ложечки.
     Бедная женщина, расплакавшись ещё больше, крепко обняла Константина и положив ему на грудь свою голову, сказала:
     - Да наградит тебя Всевышний за твою доброту. Ведь Рано ещё и беременна. Я так за них переживала...