Фрове Инга Иванова

Действующие лица:
Саша
Володя
Таня
Мальчик с мамой
Фрове Инга               


26 ноября 1980 года в Казани, на пересечении улиц Восстания и Декабристов, потерпел крушение военный вертолёт Ка-27.
Фрове (frowe) – на староанглийском – женщина, госпожа.
Фрове Инга или чаще Фрейя Инга – титул и имя северной богиня любви, плодородия и войны; колдуньи и предводительницы валькирий. Происходит из рода северных богов - Ванов.

Саша: С Володей Джангарёвым познакомился -  лет тридцать тому. Познакомился. Знакомства и не было. Драка была. На ровном месте. В очереди. За водкой. Тогда начальство за трезвость боролось. Ну и мы тоже. Боролись. В очередях.
Толи сам чего лишнего сказал, толи он не так глянул. Сейчас не помню. Но сцепились. Крепко. Разве по лицу не били. Я за кадык - ухватить норовил, а он меня за руки. Да так, что неделю после болели. Потом узнал. Он всю жизнь клёпальщиком на вертолётном проработал. Не мудрено, что руки болели. Хорошо – не сломал.
Сцепились - крепко. Да злоба как-то уж скоро вышла. Вся. Может и не было её вовсе, а так – недоразумение. Короче. Днём - сцепились, а к вечеру - неразлейвода.
И вот 30 годков дружим. Дружили. Помер он. Нынче. Весною. Рак сожрал.
Вспоминаю теперь. Его. Не так, чтобы часто. Но и не редко.
Он в сталинке жил, на Декабристов. Там ещё кинотеатр был «Костёр», в сталинке. А я на Восстания, рядом с банком Ленинским. Недалеко вобщем. Друг от друга.
Собирались куда. Вместе. Попиву там. На рыбалку. Встречались в сквере. Напротив его дома. У остановки.
И вот раз, звонит. Володя.
После операции уже.
Володя: Сходим куда?
Саша: Так тебе’ж...
Володя: Можно.
Саша: Встретились. На 22-ом до Молодёжки доехали. По четвертаку с рыла. Прежде на четвертак – гуляй не хочу. В Молодёжке, в кабаке. Хоть с бабами. А теперь. Теперь там банк. Сошли с автобуса и  до Кремля. Пешком. Через мост Ленинский. Посерёдке остановились. Моста. Огляделись. Красота. С одной стороны Казанка, с другой Волга.
Володя: Нет Саш. Волга дальше. За мостом железнодорожным.
Саша: Володя он всегда точность соблюдал. Дотошный.
По Баумана потом. Пива выпили в кинотеатре «Родина». Бывшем.
Володя: В карете посидим?
Саша: Посидели. В карете. Чугунной. У театра. В такой - императрицу по Казани возили. Давно.
Теперь сиди ктохошь.
Володя:  У нас в слободе…
Саша: Эт в Адмиралтейской?
Володя:   В ней. Я’ж там рос. Ну вот. Так там целая галера хранилась. На которой императрица  в город к нам прибыла. Екатерина.
Саша:  Сгорела. Галера.
Володя:   Нуда. Сожгли.

Саша: Сидим. И тут просят нас, вежливо. Туристы. Мол, освободите площадку. Целая шайка. С детьми. Фотографироваться желают. Мы и вышли.
Дальше двинули.
До лягушек дошли. У кафе детского. «Экият».
Там фонтан с лягушками. Они бронзовые теперь. Лягушки. А раньше из гипса были. В парке Горького.
На лягушек сели.
А рядом – мамочка с сынишкой. Тому годков пять, да и мамочка – девчонка. У самой косички. Правда, не как раньше - ну там одна, до пояса, а много. Не сосчитать. Как змейки. Сама в комбинезоне. У нас такие, в гараже, механики носили. Прежде. Ну, у ней, конечно, понарядней. Комбинезон.
Мальчишка – серьёзный. Но глаза озорные. И сам – рыжий. И футболка – в цвет. Шевелюры. На футболке картинка: волк на мотоцикле.
Пацанчик оседлал лягушку, одной рукой за мамину руку держится, а другой за статую. И говорит, маме:
Мальчик: Мам-мам, а почему водичка тихо льётся?
Мама ответить не успела, а Володя:
Володя: А вот мы сейчас поправим это дело.
Саша:  И рукой форсунку, что изо рта лягушачьего, ну откуда струя, закрывает. И мне:
Володя:  Саш, ты давай, с нами. Помогай.
Саша:  Ну, я тоже – прикрыл. Форсунку.
Напор то - сильней стал. И с той лягушки, на которой пацанчик, уже и не струйка – струя.
Дитё хохочет. Мама – улыбается. Ну и нам – радость.
Слезли с лягушек и до Кольца.
Там в метро.
Володя:   Но Козьей выйдем.
Саша:  Выйдем.
Вышли.
Володя:   Знаешь как Декабристов раньше называлась?
Саша:  Как?
Володя:    Большая Козья.

Саша:  Я засмеялся. Говорю:
- Знаю одного. У Московского, где Тюбетейка. В его честь, наверное.
А Володя внимания не обратил.
Володя:     Дойдём до дома? Моего?
Саша:   Дойдём.
Ну и пошли. А он – рассказывать принялся.
Про то, что вокруг. Про слободу Козью. Что ей уже триста лет, а началась  - от моровой язвы. Чуму так называли. В Казани чума была, а народ от неё в места эти из города перебирался. И ещё коз резали, в жертву, а мясо раздавали, затак.
Я, конечно, про Казань тоже кой чего знаю. Вырос тут. Да и таксистом четверть века. Всякого наслушался-насмотрелся. Но вот, чтоб обстоятельно. Как Володя. Так не могу.
Идём, а он всё рассказывает. Про монастырь. Кизический. Оказывается, было давно в городе Кизике девять человек. Их за веру поубивали. Что не отреклись. Одного Артёмом звали. Как племянника моего. А монастырь против болезней поставили. Чумы да лихорадки. Понятное дело. Без таблеток жили. А Володя про болота ещё стал рассказывать, что были тут. Как осушали их. Про то, как трамвай с троллейбусом пустили сюда. Как Казанка топила всё, пока дамбу не построили. И вот дошли до перекрёстка. Где Восстание с Декабристов пересекается.
А я и говорю:
- А вот здесь. Вертолёт на трамвай упал. Я видел. Лежал. Поперёк.
Володя:    Чё видел-то?
Саша:   Аварию.
Володя:    Аварию. Эт Саш не авария.
Саша:   А чё' ж?
Володя:     Пойдём.
Саша: Пошли. Идёт и улыбается. Загадочно. Он всегда так улыбался. Когда удивить хотел. А удивлял не редко. В шахматы, когда мат в три хода. Или на рыбалке, когда подсекал. Или стих прочтёт, вдруг. Или кто хамит ему, неподелу, а он глядит, с улыбочкой. А потом - йопсвлобя.
Дошли до Гагарина. Повернули к Восходу. У него там гараж был. Против школы. Ну не гараж – мастерская скорее, а рядом - сарайчик с удобствами. Кухня. Холодильник. Он её киндейкой обзывал.
«От баб я здесь, Саша, передышку беру», - говорил. У него четверо их. Жена.  Дочки. Две. Сестра ещё.
Сели. Он пузырь достал. Водки.
Саша: Тебе’ж…
Володя:     Можно Саш. Против хвори моей – первое средство.
Саша: Накатили. По пятьдесят.
Помолчали.
Володя: Я Саш, был там. На аварии. Когда Кадвадцатьседьмой упал. Потом сказали, что горючее вышло. Мол, не заправили. Это не так. Сбили его.
Саша: Кого?
Володя: Машину. Кадвадцатьседьмой.
Саша:  Кто?
Володя: Девка на мотоцикле.
Саша:  Я подумал, что разыгрывает. Уже и улыбку заготовил. Но он серьёзно так, продолжил. До сих пор не могу поверить. Не могло быть такого об чём говорил. Но и не поверить тоже. Володя не врал прежде. Да и зачем начинать.
Короче. В день аварии он в отгуле был и видел, как вертолёт падал. Из окна своего видел.
Володя:  Среда была. Почему помню: календарь на стене, такой, где листы отрывать. На нём ещё мишка был. Олимпийский. В тот год Олимпиада была в Москве. Летом. А вертолёт – в ноябре. Снега много не было. И не холодно. Ниже нуля. Градусов пять. Но промозгло. И пасмурно. Все провода вокруг оборвал и лопастью трамвай задел. Вертолёт. Думал – жертвы. Обошлось.
Саша:  Сам он среди первых был. У вертолёта. А пилота не то, что видел. Слышал.  Володя мне сказал, пилот твердил всё: «Девка сбила. На мотоцикле».
Володя:   Подумал – в шоке пилот. Всё’ж с высоты падал. Двести метров.
Саша:  Только к вечеру, когда Володя к себе вот сюда же пришёл. От баб передохнуть.
Володя:   Я захожу, а ворота у гаража с петель. И борозда по земле. В гараж. И, представь, вкруг борозды – цветы. Навроде ромашек, но мельче. Это – в ноябре-то. Я в гараж, а там, будто Урал, мотоцикл, но больше. И вместо колёс – турбина. Лежит на боку. В полгаража. И вонь. Гарь с керосином вперемешку. И ещё чем-то. Как после грозы. Не пойму ничего, только слышу, в киндейке шумят. Я лопату в руки и туда. А там… Вобщем когда в себя пришёл, на мне сверху сидит. Не понял кто. Тяжёлый. И запах такой. Зверем. Оказалась – девка. На самой - типа комбеза, лётного. Комбез кожаный, или затёрт так. Сама б;сая. Волосы чёрные, в косички сплетены. Такие у этих, у узбечек. Мелкие. Как змейки. Я, конечно, спихнуть попробовал. Её. Обидно, что баба одолела. До сковородки даже дотянулся. Чугунная. У меня тут  посуда, стаканы, вилки-ложки и сковородка. Я на ней семечки калю. Так она мне этой же сковородкой – в лоб.
Саша:  Володя складно и долго рассказывал. Я так не умею. Чтоб долго и складно.
Короче. Вот эта девка-то вертушку и сбила. На Декабристов. Хотя и не девка оказалась. Но полу женского.
Фрове Инга: Я Волк Ирия.
Саша:  Это она так Володе сказала, а он уж мне пересказал.
Фрове Инга:  Тех, кого на войне убьют, я с подругами в Ирий волоку. Саша:  Поэтому и зовут их так. Волки Ирия. «Волокущие в рай», в переводе. Потому как Ирий и есть рай. А Волк – тот, кто волокёт.
Я ему: «Валькирия может?»
А он: «Сам ты Валькирия. Валькирии  -  девки из Прибалтики. Скажешь тоже. Ты, что ли с ней беседовал. Как сказала, так и повторяю».
Володя: Не нарочно сбила. Метеоусловия - тяжёлые. Облачность низкая. Поэтому и наскочила. Переживала. Насчёт лётчика справлялась.
Саша: Володя сказал, что жив.
Володя: Обрадовалась. Говорит: «Ему срока ещё нет». Выходит, строго у них с этим. С очерёдностью.
Саша: Имя своё назвала.  Фрове Инга, из Ванов. Так Володя сказал.
Володя:    Я ей говорю, по нашему ты Инга Иванова. А она скалится стала. Потом засмеялась. Колечко подарила. С янтарём.
Саша:  Я показать спросил. Колечко.
Володя:     Дома храню.
Саша:  А она с тобой по-каковски разговаривала?
Володя:      По-русски беседовали. Я, Саш, языкам иным не обучен.
Саша:  Так откуда она русский-то знает?
Володя:      Знает.
Саша:  Короче. Он ей аппарат, ну тот, которым она вертушку сбила, на Урал похож который. В гараже. Починил. Девять дней ушло.
Володя:       Она когда вертушку задела, на вынужденную пошла. Ну и повредила. Лопасть у турбины. Я ей поменял, на новую. Она мне тогда колечко то и подарила. Храни, сказала. Я тебя найду. И поцеловала.
Саша:   И только?
Володя:        Тебе’б только. Одно и знаешь. На прощание поцеловала. Улетела. Ночью.
Саша:   Больше Володя про случай тот не рассказывал. Может и обиделся. Он не любил, когда про баб перетирали, с подробностями. Тушевался. Он к женщинам с почтением относился. Хотя, и прикрикнуть мог. Если дурят. Но его – любили. Женщины.
А дня за три до того как. Ну, понимаете. Позвонил.
Володя:        Приходи.
Саша:   Пришёл. Он лежит. Я поначалу и не заметил. На простынях. Худой. Мощи. Не вставал уже сам. До туалета - водили. Как дитё.
Володя:        Колечко достань.
Саша:    Которое?
Володя:        За книгами. На полке средней.
Саша:    Достал. Оно в коробке спичечном было. Володе отдал. Володе его в кулаке сжал.
Володя:        Саш, проследи, чтоб со мной оно было. А то, неудобно. Без него. Будет.
Саша:    Я проследил.
В киндейке Володиной ещё раз побывать довелось. Как раз после сорокового дня.
С женой его. Таней. Она говорит: «Возьми чего. Инструмент. Удочки. Памяти ради».
Я удочки взял и говорю, Татьяне: «Сковородку можно ещё?»
Она, Татьяна, поначалу в непонятку, а потом  – усмехнулась: «Бери».
Взял. Стою такой: в правой – удочки, в левой – сковорода. А она:
Таня: Старшей, Инке, годков шесть было, а Эльке и того – четыре. Мне соседка и говорит: «Твой-то на сторону. Видела. С девкой молодой. На Восходе». Я послала её куда дальше поначалу. Только, гляжу, Володя, что ни день, зачастил. Сюда. И допоздна. Проверить решила. И раз пошла за ним. Гляжу свет горит. В киндейке. И голос Вовкин, неразборчиво, но всё одно ясно, что будто к бабе обращается. Ласково. Я – двери настежь и  с порога, в полный рост: «Покажь прошмандовку свою, гад». А Володя, опешил. Улыбнулся потом, и мне: «Ты Тань дур;чтоли?» Спокойно так. А во мне злоба. Чёт’ накатило. Я что первое в руку попалось, схватила и по лбу ему. А это сковородка. Ту, что ты держишь теперь. Он так и сел. Я на него. Прям убить, готова была. А он меня за руки. Потом сковородку отнял. Бросил её. Поднялся, а меня не отпускает. Крепко держит. Я задохлась даже. И ко мне, спокойно так: «Спятила?» Я в слёзы. Он утешать. Вобщем разобрали ситуацию по – полочкам. Он, оказывается Инке, дочке, подарок на рождение приготовил. Щенка. Суку. Инка уж больно собачку просила. Ну и, чтоб не узнала раньше положенного, для сюрприза вобщем, тут щенка держал. А хозяйка щеночка-то и вправду девчонка молодая. Сюда его принесла, чтоб Володе отдать, соседка – то и увидала.
Когда уходили, глянул, а от калитки до самых ворот гаража, там, где Володя говорил, борозда оставалась – цветы. Словно дорожка ковровая. Помельче ромашек, а так – похожи.
Саша:     Ты, чтоль посадила?
Таня: Цветы-то. Не. Сами.
Саша:    А колечко, с которым Володю схоронили, так  – ничего особенного. Рассмотрел. Перед тем как.
Вроде золото, а может и медное.
С гравировкой: линия и от неё слева вбок ещё две, под наклоном.
У меня внучка так ветки у деревьев рисует.
И камушек. На канифоль похож.
Володя говорил, что янтарь.
Казань, 20 ноября 2016,
17 августа 2017

В 2017 году "Фрове Инга Иванова" номинирована в лонг-лист Второго конкурса современной драматургии Pro/движение - 2017(Казань), как часть пьесы "Казань. Диптих"
4 апреля 2018 года в Казани, в кафе-клубе "Парамартха" (Маяковского, 19) состоялась актёрская читка текста Алексея Егорова "Фрове Инга Иванова". В читке участвовали: Алексей Егоров, автор текста ("Саша"), Юлия Дудченко, актриса и арт-директор кафе-клуба "Парамартха" ("Володя", "мальчик", "Таня").
Видео доступно по прямой ссылке: https://vk.com/video158878572_456239079

Видео начинается с авторской читки "Чагынского словаря" Нури Бурнашем (Искандером Абдуллиным, т.к. читки проходили в рамках программы "КАЗАНЬ. XXI. SKAZKI: 2 ВЗГЛЯДА НА 1 ГОРОД"

8 мая 2018 в литературном кафе "КаЛитКа" (Казань, Вишневского, 10) состоялась актёрская читка текста Алексея Егорова"Фрове Инга Иванова" в рамках литературно-театрального проекта "Заглянуть за..."; В читке участвовали: Алексей Егоров, автор текста ("Саша"), Юлия Дудченко, актриса и арт-директор кафе-клуба "Парамартха" ("Володя", "мальчик", "Таня").
Видео доступно по ссылкам:
https://youtu.be/7fqHx_W4yUM
https://youtu.be/6ITxjtk5SS4

Видео начинается с актёрской читки текста Антона Боровикова "Проклятие доктора Гриноллса" - первой части литературно-театрального проекта "Заглянуть за..."

15 мая 2018 в баре Doodkie Beer & Grill  (Казань, Московская, 58, Дом Фукса) состоялась актёрская читка текста Алексея Егорова"Фрове Инга Иванова" в рамках литературно-театрального проекта "ВестNICKи"; В читке участвовали: Алексей Егоров, автор текста ("Саша"), Юлия Дудченко, актриса и арт-директор кафе-клуба "Парамартха" ("Володя", "мальчик", "Таня")

19 мая 2018 в Музее композитора Назиба Жиганова (Казань, Малая Красная, 14-11)
состоялась актёрская читка текста Алексея Егорова"Фрове Инга Иванова" в рамках литературно-театрального проекта "КАЗАНЬ.SKAZKI.XXI:2 ВЗГЛЯДА НА 1 ГОРОД"; В читке участвовали: Алексей Егоров, автор текста ("Саша"), Юлия Дудченко, актриса и арт-директор кафе-клуба "Парамартха" ("Володя", "мальчик", "Таня")

Текст "Фрове Инга Иванова" Алексея Егорова опубликован в майском (№ 5) номере журнала "Казань" за 2018
ссылка анонса номера http://kazan-journal.ru/arhiv/item/5133-anons-#-5-2018

22 мая состоялась авторская читка текста Алексея Егорова"Фрове Инга Иванова" во время встречи с читателями в филиале № 30 Центральной Библиотеке гор. Казани (Гагарина, 109)


26 мая 2018 года состоялась авторская читка текста Алексея Егорова"Фрове Инга Иванова" в рамках проекта "Вполголоса на Алафузова" (лофт "Фабрики Алафузова", Казань, Гладилова, 55, ссылка на мероприятие https://vk.com/event166817248)