Первые друзья на рыбном флоте

В "Антарктику", Черноморское рыбо-промышленное объединение, я поступил на работу в феврале 1976 года. Инспектор отдела кадров пообещал через месяц направить меня в рейс третьим механиком, а пока нашёл мне временную работу четвёртым, на ремонтируемом на  Измаильском судоремонтном заводе  одноимённом траулере - РТМ "Измаил".

Стармеха, Юрия Ивановича Чарикова я застал за сооружением огромного аквариума. Чариков на меня особого внимания не обратил, потому, что на ремонте люди менялись часто. Я нашёл четвёртого,  познакомился, и быстро принял дела,  принимать было особо и нечего. Ничего не работало, кроме вспомогательного котла и насоса пресной воды. Электропитание подавалось с берега.

Странно, но все механики были на борту, на ремонте так редко бывает.  Валентин Комаров, второй механик, крупный во всех отношениях мужчина лет под сорок, позвал меня  вечером "на горку". "Горкой" моряки называли частный сектор одного из районов Измаила, расположенный, действительно, на возвышенности над судоремонтным заводом. Там же была и конечная остановка городского автобуса, идущего в центр. Но в центр мы не поехали.

Валентин повёл меня на свою "точку" у одной их хозяек,  где нас усадили за  стол под виноградником,  и вынесли литр домашнего вина и два стакана. Без какой-либо закуски, зато дёшево. Так мы и познакомились поближе. Больше месяца я пробыл тогда в Измаиле, года через три мы с Валентином встретились  в Адене, во время пересдачи СРТМ "Конструктор Байбаков", потом он меня там же, в Аденском заливе, выручил нужными уплотнительными кольцами.

Но начиналась наша дружба на "Измаиле". Он к тому времени уже был ветераном рыбопромыслового флота, начинал на Дальнем Востоке. Запомнил его рассказ о первом рейсе там. Пару бутылок водки он взял с собой в рейс, чтобы отметить день рождения в море. Пригласил друзей, а за водкой в чемодан полез уже при них. Её там и след простыл. Народ только посмеялся над его наивностью. Говорят: "Малый, беги в артелку, бери пять пузырей трёхзвёздочного, если не даст, скажи, что комиссар разрешил на именины". Артельный выносит пять флаконов "Шипра".
 
- Ты что мне даёшь? Мне коньяк давай, три звезды. Помполит разрешил.
Тот пальцем по виску стучит: - Ты что больной? Это и есть три звезды, а "Тройной" у нас называют - пять звёздочек.

Делать нечего, поверив артельщику только наполовину, Валентин понёс добычу в каюту. Там одеколону нисколько не удивились. На столе уже стояла трёхлитровая банка с водой, предназначенная для смешивания жидкостей.

Пить не спешили, ждали, пока адская смесь остынет, травили анекдоты, хвалили именинника. Так Валя впервые попробовал на вкус одеколон.
Последний раз я его встретил в 1995-м. Он ехал на своём "Жигулёнке" по центру и подобрал меня, разглядев среди прохожих.

- Миш, ты не знаешь круинга, где можно без знания английского устроиться?
- "Нептун," - там всех берут. Но деньги вперёд, и немало.
- Этот я знаю, я от них уже работал, к арабам попал. Ленивые, заразы!
- Как же ты с ними работал, если языка не знаешь?
- А вот - видишь? - Валя показал кулак размером с детскую головку.- Говорю: "Показываю один раз. Шоу уанс!". Но больше я по английски ничего не знаю. По-арабски, и то больше.

Третьим механиком на "Измаиле" был Леша Репик, тоже довольно габаритный, но поменьше Валентина. Жили мы с ним в одной каюте, но особо тогда  не сблизились. Я больше с Валентином общался и с Мишей Мельниковым, рефмехаником, вместе с которым ездили в город. Но именно Лёша выручил меня спустя семь лет, одолжив недостающую до взноса на кооператив тысячу рублей.
 
Расстроенный бесплодными двухдневными поездками по Одессе, в восемь утра холодной весной, ещё в полутьме, я столкнулся с Лёшей на проходной судоремонтного завода.
- Привет,Лёха!
- Привет!

И ни на что уже не рассчитывая, без всякой подготовки, я спросил:
- Лёша, тысячу рублей не одолжишь?
- Поехали.
- Ну, не сейчас, мне на вахту сегодня. Завтра с утра встретимся?
- Давай в Горсаду, вместе и в сберкассу пойдём. В десять устроит?

До этого мне тысячу и коврами предлагали, и сертификатами не по "товарищеской" цене, да и просто отказывали, ссылаясь на отсутствие денег. Лёху я и в уме даже не держал, но бывают же Люди!
На другой день, когда в банке он стал писать сумму снимаемых со счёта денег я сказал:
- Лёша, пиши уже для ровного счёта тысячу двести!

Рука у него не дрогнула, и через пять минут двенадцать сотенных были уже у меня в кармане. Женившись, Репик переехал в Киев, и с тех пор я его не видел, так как долг через пару месяцев отдала моя жена, когда я был в море.  И как бы мне хотелось, чтобы эти строки Лёша прочитал, чтобы понял, как крепко и своевременно он меня выручил, и как я ему до сих пор благодарен.