Курица и золотое яйцо

По утрам Хозяйка-Судьба распахивала двери курятника, в него врывались косые лучи солнца, золотившие скопившуюся в воздухе пыль, и вместе с ним - звуки и запахи жизни.
Хозяйка вытаскивала из-под несушек теплые еще яйца, и обращала их в Пользу – в детей-цыплят или в еду. Куры важно квохтали и радовались тому, что жизнь их осмысленна, и они являются необходимыми звеньями в цепи безотходного Полезного конвейера Природы.
 
Только одна курочка всякий раз утаивала свое яйцо.
Как-то она увидела яркий, прекрасный сон. В нем снесенное яйцо превращалось в золотое, после того, как она бросала его об стену.
Курица давно уже нашла на заднем дворе подходящую полуразрушенную стену, и с тех пор по утрам разбивала о нее свежеснесенные яйца в надежде, что от стены отскочит золотой шарик.
Но ничего такого не происходило. «Вот уж сегодня – непременно», - думала курица, с силой впечатывая в стену очередной живой плод.
 
Стена была сухая, пористая и очень крепкая. Содержимое яиц бесследно впитывалось в нее, а на землю падали скорлупки, которые ветер высушивал и разгонял по окрестностям. Сколько курица ни ходила к стене, даже следов ее посещений не оставалось. Никакой Пользы ее труды не приносили.
 
«Ну, и что? - рассуждала курица. – Рано или поздно яйцо станет золотым, и я буду вознаграждена сторицей».
Слово «золотой» волновало курицу больше всего на свете. И, надо сказать, она его часто слышала. Золотыми были початки кукурузы, зерна которых Хозяйка скармливала своим подопечным. Золотой была солнечная пыль, которой любовалось по утрам все население курятника. Золотые блики плавали на поверхности воды. Золотыми называли листья деревьев и головки одуванчиков в траве, которая осенью тоже становилась золотой. Золотые чешуйки золотых рыбок золотились в золотой от солнца воде пруда…
Но это золото было доступно всем, а курочка мечтала только о своем, собственном – о волшебном золотом яйце, в которое превратится когда-нибудь ее простое живое яйцо.
Много раз она теряла веру в то, что это случится.

«Наверное, плохо бросаю, завтра брошу лучше», - утешала она себя. Но наутро, после нового прицельного броска опять ничего не происходило.
 
Как-то, дойдя уже до стены, курочка не бросила, а просто раздавила принесенное яйцо и долго смотрела на то, как оно, без всякой Пользы, растекалось по земле.
А, когда подняла глаза, увидела, как к стене, прячась и приседая на ходу от смущения, бежит молоденькая, недавно выросшая из цыпленка курочка.
Торопливо оглянувшись, не видит ли кто, и, не заметив стоявшую за кустом курицу, она, со всей молодой дури, шваркнула об стену снесенное яйцо и, хлопая глазами, уставилась на желтый, золотистый потек, который быстро впитывала сухая стена.

Курица улыбнулась, встала и, качая головой, зашагала в курятник. Сухое и каменное никогда не  родит от живого и влажного. И надо было ей разбить много своего, самого живого и влажного, об эту бесплодную, сухостойную стену, чтобы это понять. А молоденькие – что ж, пусть учатся на своих ошибках...