Мне повезло

               

Мне повезло, что множество сердец
Открылись мне при первой с ними встрече.
Меня учили мама и отец,
Когда уедешь ты от нас далече,
Мы знаем,- нам разлука предстоит,
Живи там, как подскажет тебе сердце,
И цели, что перед тобой стоит,
Ты подчиняй все действенные средства.

И я старалась, сколь хватило сил,
Теплом, трудом, ученьем и уменьем
Оберегать людей, чтоб каждый просто жил
И был здоровым, сильным поколеньем.
Легко, когда ты в восемнадцать лет,
Гордишься тем, что можешь быть полезной,
Чтоб малышу помочь увидеть свет
И защитить его от всех болезней.

Прошло много лет с того первого теплого, июльского дня, когда приехала Мила в незнакомый посёлок, предложенный ей по распределению, после окончания медицинского училища по специальности акушерка и началась её трудовая жизнь.

Жизнь текла самая обыкновенная, но только не для неё. Встречаясь с незнакомыми людьми и узнав их поближе, она уже считала их неотъемлемой частицей своей души. О них надо было беспокоиться, переживать, мчаться по первому зову на помощь. Выявлять болезни, лечить их, предупреждать: стоять на страже всех особо опасных инфекций, защищать, оберегать, не считаясь со временем и своими какими-то заботами. Её захватила романтика этой жизни. Во всём она видела только хорошее, всем безоглядно доверяла.

Жизнь, как речка полноводная, прятала от неё глубокие омуты и подводные камни. Да только не на ту напали! Ну и что! Синяки и ссадины не беда! Не утонула. Пережила. Плохое отбросила, остальное такое удивительное, невероятное! И никакая погода, преграды, ничего не останавливало, а наоборот придавало огромные силы и радость.

Да и как не воспарить от счастья и радости, кому рассказать, какие чувства переживает восемнадцатилетняя девчонка, принявшая в три часа ночи ребёнка, по всем правилам, которые выучила почти наизусть. Когда умиротворённая мать этого ребёнка спокойно дремлет, отдыхая от великого труда, получив в награду родную душеньку, а ей, Миле, не спится. И разглядывает она малыша, проверяя, всё ли в порядке и обработав его по всем правилам асептики и антисептики, укутав в ворох пелёнок и описав все манипуляции в истории родов и несколько раз побеспокоив маму этого ребёнка, чтобы не просмотреть осложнений. И вот, наконец, после положенного времени, проведённого вместе с матерью и ребёнком, выполнив все пункты своих назначений и только теперь, передав их с рук на руки, со всеми рекомендациями дежурным медицинским сёстрам, может уйти домой. 

Она быстро привыкла к этой маленькой, десятикоечной участковой больнице, где всего-то две акушерские койки и кровать Рахманова, смело потребованная в районе, и всё вместе с нею, что было привезено для удобства обслуживания. Привезла она и акушерскую сумку, это тоже было богатство необходимое в работе, тогда ещё были разрешены роды на дому. В ней инструменты, а ещё пелёнки для детей, медицинские халаты, клеёнчатые фартуки и нарукавники.

С этими нарукавниками смешная история вышла. Поступает роженица. Вошла к ней в палату Мила, облачившись во всю эту амуницию. Удивились конечно. Ну не видели этого раньше, ни медицинский персонал, ни санитарки. Халаты белые и всё, какие там фартуки и нарукавники? Никто не подал вида, все отнеслись с уважением. Но сейчас, по прошествии стольких лет, понимает она, как смешно это выглядело. Наверно судили-рядили сельские женщины юную акушерку, где-то по доброму посмеивались, а может и смеялись от души. Да, пусть! По наивности и по совести, она делала всё так, как положено.
И вот, благополучно закончив свою работу, шла она домой, в маленькую комнату в бараке. По широкой улице мимо больницы, хозяйки провожали в стадо, мычащих на разные голоса коров. Пастух, рассекая кнутом воздух, погонял свою захудалую лошадёнку, грозно покрикивая. Где-то гудели трактора. Неоглядная степь разлеглась в предутренней неге, от края и до края. Алая заря полыхала в пол неба, раскрашивая его фантастическими пастельными оттенками красок, стремительно исчезающими, лишь успеваешь моргнуть и, затаив дыхание, она восторгалась этим чудом.
В селе начинался обыкновенный день, с его обыденными заботами. А Мила, шла и думала, какая она счастливая. Только-что держала на руках крепенького, как боровичок, здорового ребёнка, вес 3500гр, рост 54см, ощущала его первый вздох, слышала его крик, звучавший, как необыкновенная музыка. И вообще, была допущена в святая святых – в Таинство Рождения! И мысленно благодарила Бога за благополучный исход, тогда почти не осознавая связующей нити.

А ещё, она благодарила своих учителей, которых она не забыла до сих пор. Павел Иванович Ивашков и Григорий Захарович Марченко работали акушерами-гинекологами, были отличными специалистами в своём деле и замечательными преподавателями.