О воспитанниках Алексеевского военного училища

      Первые сведения о Московском (Алексеевском) военном училище я получил из книги П.А.Нечаева, выпускника училища 1909 года, изданной в Париже в 1964 году. Эту книгу  обнаружил в Ленинской библиотеке и сделал для себя необходимые выписки.  Первые строчки:    
«Никогда не забывайте, воспитавшее вас, Алексеевское Военное Училище”. Так сказал последний начальник училища генерал-лейтенант Н. А. Хамин при производстве юнкеров в офицеры.
       Автор писал: «На мой призыв, дать сведения о славном прошлом родного училища и о себе, сделанный в 1957 году, откликнулись 35 бывших юнкеров. И вот на основании этих воспоминаний и выписок из Военной Энциклопедии за 1911 год, любезно сделанных ротмистром 6-го драгунского Глуховского полка Кузьминым-Караваевым, изложил я все, что удалось мне собрать о судьбах нашего родного училища со дня его основания до 1-го января 1917 года, дабы молодые поколения знали, как в его старых стенах постепенно штатский человек превращался в юнкера затем в офицера, имея девизом: «За Веру, Царя и Отечество».

         Данные из книги П.А. Нечаева приводить не буду. Начну с того, что Московское военное училище в 1899 году окончил мой дед Чакиров Александр Христофорович  Родился он 9 декабря 1877 года в Таврической губернии. Окончил полный курс Севастопольского Константиновского реального и полный курс Московского военного училища по первому разряду.  По окончанию училища произведен в подпоручики и направлен в 11-й Восточно-Сибирский стрелковый полк.
В составе Южно-маньчжурского отряда участвовал в военных событиях в Китае в 1900-1901 гг. Способствовал, как в то время говорили, умиротворению бунтующих «ихэтуаней», названных англичанами «боксерами». Чего спрашивается? А дело в том, что они крушили только построенную железную дорогу, соединяющую Россию с Порт-Артуром, убивали и брали в плен обслуживающий персонал станций. Дело дошло до обстреда ими наших судов на реке Амур и города Благовещенска.
С боями отряд от Порт-Артура дошел до Мукдена. Там подпоручик Чакиров  был назначен военным полицмейстером императорской части города. Почему императорской?
        Дело в том, что Мукден или Шэньцзин был столицей маньчжур, захвативших в 1644 году Китай и провозгласивших династию Цинь. В Мукдене сохранился императорский дворец основателей Маньчжурского государства (1614-1644 гг.) Нурхаци и Абахая.
В 1903 г. дед был произведен в поручики и прикомандирован к штабу Южно-маньчжурского отряда. Участвовал в русско-японской войне. По состоянию здоровья, назначен исполняющим обязанности помощника старшего адъютанта окружного штаба тыла в Харбине. Исполнял должность старшего адьютанта начальника госпитального отделения штаба, а позднее приказом главного начальника тыла Маньчжурских армий генерала Надарова допущен к исполнению должности начальника административного отделения канцелярии штаба тыла армий.
      В 1906 г.  получил звание  штабс-капитана. В виду расформирования войск на Дальнем востоке прикомандирован к 11-у Восточно-Сибирскому стрелковому полку. Приказом Иркутского Генерал-губернатора и Командующего войсками Иркутского военного округа в 1907 г. назначен на должность пограничного начальника Усинского пограничного округа Енисейской губернии, оставлен вне правил в военном чине с зачислением по армейской пехоте. Принимал участие в присоединении Урянхайского края (Тувы) к России (1914 год).
В 1915 г. уволен со службы по болезни с пенсией в звании подполковник. В Гражданскую войну мобилизован в Колчаковскую армию, где занимал гражданскую должность уполномоченного Омского министерства снабжения и продовольствия по Енисейской губернии. В карательных отрядах участия не принимал, подвергался преследованию при Колчаке за прием еврея на службу.
        При освобождении Красноярска, подал рапорт на имя помощника Главнокомандующего Воруженными силами Российской Федерации, где изложил свою просьбу о приеме на службу в Красную Армию на нестроевую службу. Просьба была направлена в Омскую губчека, куда он явился  для дальнейшего дознания. Из Омска убыл в Москву, в дороге заразился  и умер 16 августа 1920 г. в 1-м Коммунистическом госпитале в г. Москве.
      Деда в списке выпускников училища не нашел. Более того, за год его выпуска (1899) не было указано ни одного воспитанника. Это подтолкунула меня к поискам однокашников деда по училищу, которые открыли для меня много интересного и поучительного в истории училища, армии и всего русского военного дела.

         Позволю себе начать с известного питомца  училища - генерала от инфантерии Михаила Васильевича Алексеева, выпуск 1876 года. Он родился 3 ноября 1857 года на Смоленщине в городе Вязьме. Примечательно, что его отец, также как и отец генерала Деникина, начал службу солдатом-рекрутом из мужиков, стал сверхсрочнослужащим, а затем успешно сдал экзамены на первое офицерское звание.
Михаил Алексеев учился в Тверской гимназии, а в 1876 году успешно завершил курс обучения в Московском пехотном юнкерском училище и был выпущен в 64-й пехотный Казанский полк. Участвовал в войне с Турцией за освобождение Болгарии. После войны около десяти лет тянул лямку строевого офицера, командовал ротой. Академию Генштаба окончил в 1890 году. Служил в канцелярии Военно-учебного комитета Главного штаба, был преподавателем в Николаевском кавалерийском училище, профессором на кафедре военного искусства в Академии Генштаба.
        С началом русско-японской войны, уже генерал-майором, занимал должность генерал-квартирмейстера 3-ей Маньчжурской армии. Занимался разведкой, организацией диверсионного отряда «Пинтуй», чему был свидетель и дед мой в Харбине. После войны М. Алексеев вернулся в Генштаб, а чуть позже стал начальником штаба Киевского военного округа. Во время войны 1914 года прошел путь от начальника штаба Юго-западного фронта до Верховного главнокомандующего при Временном правительстве. Жизнь выдвинула генерала  на ведущее место в организации белого добровольческого движения, в котором он активно участвовал вместе с Л.Г. Корниловым и А.И. Деникиным. Все трое, на что я обратил внимание, не белая кость, но в отличие от многих сиятельных особ,  последовательно и до конца защищали матушку Россию. Честь им и хвала.
25 ноября 1918 года генерал Алексеев скончался в Екатеринодаре. Прах его, по просьбе вдовы, был перевезен в православную Сербию. Ныне на Новом кладбище в сербской столице стоит скромный памятник выпускнику Московского военного  училища.

        От генерал-аншефа перейдем к человеку от армии совсем далекого. Вначале 1870-х гг. из Московского юнкерского училища волею судьбы был отчислен будущий король московских репортёров дядя Гиляй (писатель Гиляровский). Его откомандировали из училища обратно в полк в Ярославле, где он до этого был вольноопределяющимся. По глупейшей причине - он отнёс в Лефортовскую полицейскую часть найденного им поздним ноябрьским вечером в саду Лефортовского госпиталя подкидыша, и эта история показалась высшему начальству возмутительно несовместимой с честью мундира. И Гиляровского отчислили из училища. Здесь, кстати, надо пометить, что в Алексеевское военное училище до 1897 года принимали лиц только состоявшими вольноопределяющимся в одном из полков.

        Нашелся среди выпускников и представитель мельпомены. В 1895 г. первым по успехам училище окончил и вышел в запас в чине поручика  юнкер 3-й роты Леонид Собинов, впоследствии певец Императорских театров. Собинов Леонид Витальевич родился 26 мая 1872 г. в г. Ярославле. Закончил гимназию и Московский университет, юридический факультет Молодой адвокат не мог сразу приступить к практической деятельности. В те времена каждый студент, сдавший государственные экзамены, должен был в течение года отбыть воинскую повинность. Собинова зачислили в Московское юнкерское пехотное училище.
        По его окончанию, а точнее в конце октября 1895 года, он был зачислен в помощники присяжного поверенного, а затем служил у знаменитого адвоката Федора Николаевича Плевако. В конечном итоге, взяли верх вокальные способности. Были филармонические курсы, конкурсы, Большой театр, гастроли и мировая слава. С советской властью поддерживал мирные отношения и даже состоял депутатом Моссовета. Не стала певца 14 октября 1934 года. В это время он находился в Латвии, гостевал у Качалова, который лечился в санатории близ Риги.
Певец, похоже, был вторым браком женат, на кузине известного скульптора Мухиной. Было два сына. Один погиб во время Гражданской войны в Крыму, второй по имени Борис эмигрировал в США.  Был задержан НКВД в Берлине в 1945 году и получил 10 лет лагерей.

          Особый разговор о маршале Шапошникове, выпускнике 1903 года. Много интересного о нем рассказано в книге С.М. Штеменко «Генеральный штаб в годы войны». Есть и такие строчки: «Борис Михайлович был обаятельным человеком и к таким, как я, молодым тогда полковникам относился с истинно отеческой теплотой. Если что  получалось у нас не так, он не бранился, даже не повышал голоса, а лишь спрашивал с укоризной: "Что же это вы, голубчик? "
Б.М. Шапошников родился 20 сентября 1882 года в г. Златоусте Уфимской губернии в семье служащего. Его отец был управляющим винокуренным заводом. Мать работала учительницей в начальной школе. В Московское военное училище Шапошников поступил в 1901 г. после окончания Пермского реального училища.
В мемуарах Шапошников вспоминал: «Пришлось испытать всю строгость военной дисциплины. Здание в Красных казармах было мрачное, с маленькими окнами и асфальтовым полом. Даже близлежащие кадетские корпуса находились в более благоприятных зданиях, чем наше училище. Юнкеров младших классов называли «козерогами». Однако старшие относились к нам по-товарищески».
        Непосредственным начальником и воспитателем Шапошникова  в училище был штабс-капитан Бауэр. Училище во время учебы посещали командующий Московского военного округа великий князь Сергей Александрович, брат царя Николая II, впоследствии убитый террористом Каляевым, и начальник главного управления военно-учебных заведений великий князь Константин Константинович. 
Однако! В бытность моей учебы в Москве никто из влиятельных лиц страны к нам, в военный ВУЗ не приезжал. С чем это связано? Я думаю, что уже на тот период явно просматривалось ущербность существующего бюрократического режима, который потерял связь с массами, для которых он создавался, потому  и рухнул спустя 15 лет. Политбюро, одним словом. Все ударились в политику, идеологию и партийную работу: заседания, совещания, съезды, решения. К этому безобразию серьезно приложился Генсек Л. И. Брежнев, профессиональны политработник.
Шапошников юнкером участвовал в смотре училища на Ходынском поле, который принимал Военный министр генерал Куропаткин (!), и в больших армейских учениях под Курском. Он с гордостью вспоминал, что «на Пасху нес почетный караул в Георгиевском зале Кремля». Имя Шапошникова, как лучшего ученика, в 1903 г. занесли на мраморную доску. За отличную учебу он получил 100 рублей и убыл к месту службы, в 1-ый стрелковый Туркестанский батальон, в Ташкент. В Туркестане он прослужил девять лет. Далее Польша, г. Ченстохов, 14-ая кавалерийская дивизия Орановского и война. Занимался военной разведкой и даже вербовал осведомителей из числа австрийцев. Служба в штабах армии и Северо-Западного фронта, на должностях начальников штабов бригады  и дивизии, командира 16-го гренадерского Мегрельского полка и начальника Кавказской гренадерской дивизии.
       После отставки в 1918 г. жил в Казани и работал секретарем в суде. Вновь выбрал военную службу и прошел путь от помощника начальника отдела Оперативного управления Высшего Военного Совета Республики до начальника Генерального штаба Красной армии. Командовал Ленинградским, Приволжским и Московским военными округами, исполнял обязанности заместителя министра обороны СССР, руководил Академией им. М.В. Фрунзе.
Вначале службы в Красной армии его руководителем, как и группы в Академии Генштаба,  был генерал М.Д. Бонч-Бруевич, тоже прошедшем курс военной подготовки в Алексеевском военном училище, но об этом чуть ниже.
        Б.М. Шапошников написал много научных трудов на военную тематику, хотя всегда помнил, что «опасные делишки писать в России книжки». Был дважды женат. Первая супруга уехала за рубеж, вторая пела в Большом театре. Репрессиям не подвергался, но в изгоях приходится бывало.
По утверждению тех кто детально изучал биографию маршала, Шапошников  состоял «тайным советником вождя» и выполнял ряд его специальных поручений. Это якобы и спасло его. Действительно, Сталин всегда обращался к маршалу на вы и ему единственному разрешал курить в своем кабинете. Жизнь Шапошникова была трудной и счастливой. Она завершилась в марте 1945 г. за 44 дня до Победы. О своей учебе  в Московском училище маршал оставил записки. Спасибо ему. Они очень мне помогли.


      Нельзя не вспомнить и другого маршала и тоже выпускника училища Василевского Александра Михайловича. Он родился в семье священника и, может поэтому, приглянулся в грозные годины И.В. Сталину. Перед последним классом семинарист проводил каникулы дома, трудился в поле. Там он и узнал о начавшейся мировой войне. Война опрокинула все его прежние планы и направила жизнь совсем не по тому пути, который намечался ранее. Неожиданно для себя и для родных, стал военным. Его направили в распоряжение костромского воинского начальника, а в феврале, в военное училище, которое называлось уже Алексеевским.
Во время учебы Василевского училищем командовал генерал Николай Александрович Хамин, обладавший правами полкового командира. Его помощником по строевой части являлся полковник А. М. Попов – человек крутого нрава. Командиром роты у Василевского был капитан Г. Р. Ткачук. Он к тому времени уже побывал на войне, получил ранение и носил Георгиевский крест 3-й степени. «Обучали, - как вспоминал маршал, - почти не учитывая требований шедшей войны, по устаревшим программам. Зато много внимания уделялось строевой муштре. После русско-японской войны иностранцы говорили, что «русские умеют умирать, да только... бестолково».
     Нежелание начальства считаться с требованиями времени отражалось прежде всего на подготовке выпускников. Им пришлось постигать многое на фронте, в боевой обстановке, расплачиваясь порой жизнью за легкомыслие и косность их учителей. Правда, в нашей роте полевое обучение, благодаря капитану Ткачуку, побывавшему на фронте, было поставлено значительно лучше, чем в других».
При поступлении в училище Василевского зачислили юнкером рядового звания. Через два месяца некоторых произвели в унтер-офицеры (портупей-юнкеры), а через четыре, в конце мая 1915 года, состоялся выпуск по ускоренному курсу обучения военного времени. По окончании училища Василевского произвели в прапорщики с перспективой производства в подпоручики через восемь месяцев службы, а за боевые отличия – в любое время.
        За время учебы Василевский усвоил некоторые истины, вычитанные в трудах военных авторов: «Не рассказ, а показ, дополняемый рассказом». «Сообщи сначала только одну мысль, потребуй повторить ее и помоги понять, потом сообщай следующую». «На первых порах обучай только самому необходимому». «Не столько приказывай, сколько поручай». Так советовал и герой русско-турецкой войны 1877–1878 годов профессор Михаил Иванович Драгомиров.

      Как в училище обучался  юнкер Климовских, не известно. Мемуаров о себе он не оставил и книг про него я не нашел. Владимир Ефимович родился в 1895 году в Коканде. На военной службе с 1913 года, участвовал в Первой мировой войне в должности начальника команды конных разведчиков, командира роты и батальона, капитан. С 1918 — в РККА. Участвовал в Гражданской войне в качестве помощника начальника штаба армии, начальника штаба дивизии, начальника отдела штаба армии, начальника дивизии, группы войск.
         После Гражданской войны был начальником штаба стрелкового корпуса, начальником отдела, помощником начальника управления штабов военных округов. С декабря 1932 по июнь 1936 года находился на преподавательской работе в Военной академии им.Фрунзе. За успешную разработку тактических и стратегических военных планов получил звание комбриг, возглавил факультет академии. В стране начались репрессии. Климовских не относился к сторонникам маршала Тухачевского, но все равно постоянно ждал ареста. Его не выдвигали на командные должности, званий, как некоторым выдвиженцам, не присваивали. За спиной маршала Шапошникова, скромно, но успешно решал многие инспекторские  и штабные задачи. Окончил Академию Генерального штаба и ему вновь предложили преподавать.
        Только накануне войны, а точнее в сентябре 1939 года был назначен заместителем начальника штаба, с июля 1940 года — начальником штаба Западного Особого военного округа, получил звание генерал-майора. В связи с разгромом войск фронта в Белостокско-Минском сражении 8 июля 1941 года вместе с командующим округа Павловым и рядом других руководящих офицеров, был арестован, обвинен в трусости, преднамеренном развале управления войсками фронта и сдаче противнику без боя.
22 июля 1941 года решением Военной коллегии Верховного Суда СССР приговорён к расстрелу. Расстрелян в тот же день. Посмертно реабилитирован в 1957 году. Вот так закончилась одна из трагических судеб выпускникаов Московского военного училища.

        Читая арабески «Из мира Льва Гумилева», натолкнулся на «Отчет о командировании Генерального Штаба полковника Владимира Петровича Ляхова», который после1-го Московского кадетского корпуса, окончил Алексеевское училище и  служил на Кавказе. В 1906 году состоял начальником штаба 21-ой пехотной дивизии. В отчете речь шла о состоянии Турецкой армии:
«Для выяснения истинных причин и размера настоящих военных приготовлений турок в районе IV корпусного округа, по приказанию Его Сиятельства Командующего войсками Кавказского военного округа, я был командирован, 6 мая 1904 года в Эрзерумский-Ванский и Биллисский виалеты по маршруту: Игдырь-Баязид-Бергри-Ахлят-Битлис-Муш-Хныс- Меоязгердрум- Ид — Ольты».
Командировка носила официальный характер с разрешения турецких властей и с целью путешествования. Помогал Ляхову курд Али из рода Шамшадиновых, которого ему выделил наш консул в Баязеде. В отчете шла речь о составе, вооружении и дислокации турецких войск, о восставших армянах.  Также освещались вопросы: порядок и способы продовольствия, тактическая подготовка войск, снаряжение и конский состав полков, исследование передовой оборонительной линии турок от Дели-бабы до Ардоса. В Турции полковник пробыл 53 дня и постоянно находился в контакте с властями. Из его отчета узнал, что турецкие «сувари» - это офицеры в кавалерии. Возникла ассоциация с фамилией Суворов.
Владимир Петрович Ляхов был связан с Востоком. Главным же специалистом по восточным делам был другой выпускник училища - Aндрей Снесарев

       День рождения Снесарева: 13 декабря 1865 года Место рождения: слобода Старая Калитва Воронежской губернии. Дата смерти:  4 декабря 1937 года. Первоначально он окончил Московский университет по физико-математическому факультету с золотой медалью, знал четыре языка, успел завоевать славу фортепьянного виртуоза. Но тут его путь преломился, а началось все с  Московского, тогда еще пехотного училища, где он прошел курс военного обучения. Стал военным. Штабс-капитаном получил назначение в Туркестанский военный округ и сразу командировка в Индию. Загорелся Востоком и решил продолжить военно-научный поиск, начатый Пржевальским и Козловым.  Во главе отряда из трех десятков оренбургских казаков пересек с севера на юг весь Памир, проник в труднодоступные районы Кашмира, собрал интереснейший материал по Северной Индии. В добавок, высоко в горах встретил очаровательную девушку, Евгению Васильевну Зайцеву, дочь Ошского уездного начальника, бывшего начальника Памирского пограничного поста.
В качестве свадебного подарка, Андрея Снесарева назначили начальником этого самого Памирского пограничного поста. Тут уж он развернулся во всю ширь. Итог трехлетних горных странствий - два тома исследований "Северо-индийского театра". Далее следуют военно-географические описания Памира и Восточной Бухары; попутно Снесарев изучает  восточные языки.
        За труды и службу оказывается в Генштабе и получает, уже полковником, Восточное делопроизводство. Издает учебник "Военная география России", выступает с докладами на международных конгрессах, и все такое прочее. Главный тезис - "Индия главный фактор в среднеазиатском вопросе.
Это не нравится англичанам. Британия - хоть и союзница России - не может допустить, чтобы на одном из ключевых российских постов в разведке находился офицер с отчетливыми антибританскими взглядами. Очередной нажим и Снесарева переводят в Киевский военный округ - и тут начинается Первая мировая война.
В декабре 1914 года немцы прорвали фронт под Коломыей. Сюда переброшен полк Снесарева. Полковник сам повел его в атаку. За личную храбрость и умелое руководство полком Снесарев произведен в генерал-майоры.
Он участвует в 75 боях, грудь его украшают многие военные награды; успевает и в чинах. В сентябре 1917 года, уже после корниловщины, солдатский комитет 9-го армейского корпуса выбирает генерал-лейтенанта Снесарева командиром корпуса - случай для тех дней редчайший, если не единственный. Но уже через месяц Андрей Евгеньевич оказывается в Острогожске, в тиши уездного городка глубинной России; из развалившейся армии он уходит.
       С удовольствием прочитал письма Андрея Снесарева с фронта 1915-1917 годов. Книга вышла  в 2012 году.  Что я из нее узнал? Отец Снесарева был священник, детство Андрея протекало в станицах казачьего края, что было связано со сменой отцом приходов. Учеба его началась с церковно-приходской школы, затем гимназия в Новочеркасске. Одно время он был председателем комиссии по разграничению российско-австро-венгерской границы. Служба ему не очень нравилась. В одном из писем он обронил такую фразу: «Сколько раз мне приходило в голову выкинуть какую-нибудь шутку, или просто бросить службу, но этот постоянный рабий страх за существование, за кусок хлеба сковывал мою волю и размах». Это он написал в письме в 1915 году.
       В  письмах с фронта он писал: «Война это что-то особенное, она все меняет, все освещает под своим углом, все расценивает и раскладывает по-своему. О ней книги написаны, а ничего ясного не сказано». И еще: «На войне больше приходиться бороться с болезнями, чем с пулями и снарядами противника....старый не умирающий закон войны». «Я потонул в бумагу...Это такой зверь, который не покидает нас и тут». «На войне хороший и нравственный красивый человек становится еще лучше, но зато средний или плохой человек ниспадает до степени возмутительной дряни...».
В письмах с фронта Снесарев радовался, когда узнал, что семья его перебралась на Лахту и дышит свежим воздухом. Периодически он обращался к жене с просьбами заказать на заводах и выслать: сапоги, галоши, бинокли, провод семижильный и многое другое. Снабжение и тыл со своими задачами не справлялись. Командиром дивизии у Снесарева был Ханжин, а корпусным — Каледин. Генерала он получил в 1915 году.
        Однажды в одном из захваченных домов Снесарев обнаружил труд известного генералу путешественника по Памиру Свена Гедина  под заглавием «Вооруженный народ». Снесарев по этому поводу высказался следующим образом: «Задача этого израиля в шведской шкуре защитить и оправдать немцев. Написано очень искусно, читаю и странно, в сердце просыпается ревность. Не могу простить, что он когда-то в глубине Азии ухаживал за моей будущей женой... каналья, свинья этакая!».
       Действительно, имело место в пограничном городе Оша. Отец жены Снесарева Зайцев в то время был полковником и уездным начальником.
Революцию генерал Снесарев, скорее всего, не принял. Если и принял, то не сразу и с оговорками. Тогда он писал: «А куда мы  денем нашу серость, добродушие, всепримеряемость?». Без оговорок он принимал только Россию - рассматривал страну как комплекс с характеристиками, изменяющимися в темпе естественноисторического процесса, невзирая на чье-либо революционное нетерпение. Поводом для вступления Снесарева в Красную Армию была немецкая интервенция весной 1918 года.
13 мая 1918 года Снесарев прибыл в Царицын с мандатом Совнаркома: "Сим удостоверяется, что предъявитель сего Андрей Евгеньевич Снесарев действительно состоит руководителем Северо-Кавказского окружного комиссариата по военным делам..."
     Округа еще не существовало. На Царицын наступала 40-тысячная армия генерала Краснова. Два бывших пограничных начальника (один на Памире, другой в Джаркенте, на юге казахских земель) шли друг на друга.

        Годом раньше, под Псковом с Красновым встречался генерал Бонч-Бруевич, в то время командующий Северным фронтом. Вот его воспоминания: «Краснова, как и Корнилова, я знал еще по Академии генерального штаба. Краснов был на курс старше меня, но, окончив Академию по второму разряду, в генеральный штаб не попал. Состоя на службе в лейб-гвардии казачьем полку, он больше занимался литературой и частенько печатал статьи и рассказы в «Русском инвалиде» и в журнале «Разведчик».
Мне всегда не нравился карьеризм Краснова и бесцеремонность, с которой он добивался расположения сильных мира сего, не брезгуя ни грубой лестью, ни писаньем о них панегириков. Знал я, что генерал Краснов при внешней вышколенности внутренне совершенно недисциплинированный и неуравновешенный человек».
Под конец войны Бонч-Бруевич оказался на должности начальника гарнизона в Могилеве. Ставкой на то время командовал Духонин. Кончилось тем, что его командующий Керенский бежал, а Духонин погиб от штыка митингующих солдат в Ставке. На должность начальника штаба в Могилеве назначили Бонч-Бруевича. Главковерхом большевики выдвинули прапорщика Крыленко. Армия распадалась, начались переговоры с германцами о мире.  Советом народных комиссаров была образована комиссия по перемирию. В качестве военного эксперта в состав ее был включен находившийся при Ставке полковник генерального штаба Самойло.
-С Самойло мы вместе воспитывались, - вспоминал Бонч-Бруевич. Сын врача Лефортовского военного госпиталя, он учился одновременно со мной в Константиновском межевом институте. В юнкерском мы стояли друг другу в затылок; я, как портупей-юнкер, командовал взводом, он — отделением. Дружеские отношения наши выдержали испытание добрых семидесяти лет, и судьбы ваши оказались схожи; подобно мне, Самойло заканчивает свои дни в высоком звании генерал-лейтенанта Советской Армии.
 
         Настало время вернуться к генералу Снесареву. Под Царициным революционная армия: части Киквидзе и Ворошилова, Щаденко и Шевкопляса. Рабочие полки и банды Черной Маруси  митинговали и "сей же секунд" грозились отправить военрука Снесарева в "штаб Духонина", что на революционном жаргоне значило "расстрелять". И все же Андрею Евгеньевичу удалось создать регулярные части Красной Армии, организовать оборону города, остановить врага. Этого он добился, несмотря на припадки "классового недоверия" со стороны комиссара округа мальчишки-студента Зейдена и явное противодействие со стороны чрезвычайного комиссара по отгрузке хлеба в Москву со странной фамилией Сталин.
Сталин требует "убрать Снесарева, который  не может, не способен или не хочет вести войну с контрреволюцией", а план Снесарева по обороне города объявляет вредительским. В середине июля 1918 года, когда положение под Царицыном стабилизировалось, Сталин арестовал военрука и почти весь штаб округа водворил на баржу.
       Для расследования "баржевой" политики Сталина в Царицын прибыла инспекция Высшего военного совета. Снесарева освободили из-под ареста, а в сентябре Троцкий свершил над царицынским клубком разногласий соломонов суд - Сталина в Москву, Ворошилова на Украину, Снесарева в Смоленск начальником обороны Западного района.
Весной 1919-го начинается один из наиболее загадочных эпизодов жизни Снесарева. Это было время, когда революционное брожение охватило весь Восток - от Асуана до Кантона. Индия кипела митингами, крестьянскими восстаниями. Британские пулеметчики косили демонстрантов тысячами, и кровь лилась по мостовым древних городов. Афганистан решительно отказывается от британского протектората, и английские войска через Пенджаб маршируют на Север.
      Снесарев снова в Туркестане. Памирский отряд на своем месте, но уже под красным флагом. Красная Армия держит города, в ее составе нет местных жителей, а сельские территории - под властью родовых старейшин и, как сказали бы сегодня, полевых командиров. За Гиндукушем грохочут 6oмбы с британских аэропланов.
Почти  не сохранились свидетельства деятельности Андрея Евгеньевича в эти месяцы в Центральной Азии, но за событиями третьей англо-афганской войны чувствуется опытная рука, превратившая военное поражение афганцев в их политическую победу. Массовое восстание пуштунских племен в тылу британских войск и их разгром под Мервом сорвали наступление англичан на Герат с севера.
Сразу после заключения англо-афганского мира, когда Англия лишилась власти над Афганистаном, Снесарев был отозван в Москву и назначен начальником Академии Генерального штаба РККА. За два года командования академией он сделал из нее военно-учебное заведение мирового класса. Снесарев не только руководил, но и вел многие предметы сам, плодотворно занимался наукой - той самой милютинской военной географией.
        Приказом РВС СССР № 149 от 27 июня 1927 года Снесареву присвается звание профессора высших учебных заведений по военной географии и статистике. Вскоре он назначчается военным руководителем Института востоковедения им. Нариманова.
22 февраля 1928 года Андрею Евгеньевичу Снесареву за многолетнюю многогранную деятельность, в частности и по строительству вооруженных сил страны, было одному из первых присвоено звание Героя Труда.
Этого не мог перенести человек с конфетно-красивой внешностью и непомерным честолюбием, претендующий на высший военно-научный авторитет в СССР, Михаил Тухачевский. Коба, помня Царицын, и пряча злорадную улыбку в усах, отдает Тухачевскому Снесарева.на растерзание В январе 1930 г. тот был арестован и обвинен как участник контрреволюционной монархической офицерской организации и был отправлен в печально знаменитый Соловецкий лагерь, но и там он продолжал размышлять о войне.
        Сам Тухачевский, выпускник Александровсого училища в Москве, в мае 1937 г. был расстрелян, а глубокий старик, несокрушимо молчавший, не продавший свою честь, продержался еще лето и осень и тихо угас 4 декабря 1937 года. Из лагеря его отдали родным еще в 1934-м - отдали умирать. Но отпущенные ему судьбой три года Снесарев продолжал работать. Похоронен Андрей Евгеньевич на Ваганьковском кладбище. 22 декабря 1973 года от Министерства обороны СССР на его могиле был установлен монумент. Для России он стал военным теоретиком, тем, чем для китайцев Сунь-Цзы, а для немцев Клаузевиц.

          Читая письма с фронта генерала А. Е. Снесарева натолкнулся на фамилию Самойло. Как выяснилось, Самойло был хорошо знаком Снесареву  по Главному управлению (ГУ) квартирмейстера. Начал поиск Самойло Александра Александровича в интернете. Обнаружились  воспоминания генерал-лейтенанта в отставке - книга  «Две жизни», 1958 и 1963 гг. издания. Заказал таковую. Пробежал глазами его записки о детстве в Москве, об отце -дивизионном враче, о прочих добрых и не очень родственниках. Привожу строчки автора с сокращениями:
«В августе 1890 года я был зачислен юнкером в Московское юнкерское училище, находившееся в Лефортове, на берегу Яузы, на нынешней Красноармейской улице.
Суровый режим юнкерских училищ особенно давал себя чувствовать молодым людям, привыкшим в гражданских гимназиях и училищах к свободной, а иногда распущенной, ничем не стесняемой жизни. Для них привыкать к твердому военному порядку было очень полезно, но действительно тяжело. В полной мере это пришлось испытать и мне.
      Занятия в училище начинались рано утром и продолжались до четырех часов дня, причем последние два часа были посвящены строевой подготовке. Потом мы обедали и после часового отдыха были предоставлены самим себе. Обычно все расходились по классам и готовились к очередным репетициям. В отпускные дни москвичи имели право на увольнение до 11 часов вечера, иногородним такое позднее возвращение разрешалось лишь по особому ходатайству. Обычным видом наказания за маловажные проступки было оставление без отпуска. Для меня это было самым большим наказанием, так как я сильно скучал по дому, особенно по отцу.
Мне больше других запомнились инспектор классов, военный инженер полковник Прудников и его помощник артиллерист Лобачевский. Несмотря на свою внешнюю грубость и какую-то непонятную потребность «подтянуть» попавшегося им на глаза юнкера, выругать его, а иногда и оставить без отпуска, оба пользовались нашими симпатиями. Идеалом офицера нам представлялся тогда молодой красивый преподаватель, только что окончивший Академию Генерального штаба, капитан конногвардейской артиллерии Ванновский, племянник военного министра.
Одновременно со мной находился в училище М. Д. Бонч-Бруевич. Во время империалистической войны он был начальником штаба при генерал-адъютанте Рузском. В училище он, как имевший уже высшее образование (окончил Межевой институт, состоял в одногодичном отделении. Бонч-Бруевич опередил меня и в академии и по службе (как гвардеец) на несколько лет. Перед войной мы вместе служили в штабе Киевского военного округа. Затем, в начале 1918 года, уже при Советской власти, я встречался с ним в его бытность военным руководителем и начальником штаба Высшего Военного совета.
Фельдфебелем в одной из рот училища был симпатичный юнкер Болховитинов, ставший в империалистическую войну начальником штаба Кавказской армии. Своим помощником по этой должности он имел Томилова, также воспитанника нашего училища. Вспоминаю и многих других товарищей по училищу, но углубляться в рассказы о них не имею возможности.
       Кормили нас в училище просто и не всегда сытно. За утренним чаем давали трехкопеечную булку; на завтрак — чай и котлету с каким-нибудь гарниром или пару жареных пирожков; обед состоял из супа с мясной «порцией» и обычно такой же, как и за завтраком, котлетой; наконец, вечером — чай с булкой. По праздникам к обеду добавлялось третье блюдо — небольшое сдобное печенье или что-нибудь в этом роде.
Никаких развлечений юнкерам не устраивалось, хотя в училище и была так называемая танцевальная зала с роялем. Среди юнкеров, конечно, находились любители что-либо спеть или сыграть, но художественной самодеятельности, как это распространено сейчас, тогда не существовало.
Строевые офицеры и начальствующие лица жили в отдельном здании через улицу. Мы мало знали о их быте, но однажды все были поражены известием о самоубийстве одного из наиболее симпатичных молодых офицеров. На лето училище в полном составе выходило в лагерь в Серебряный Бор — в большую сосновую рощу, где в настоящее время раскинулся район Ново-Песчаных улиц.
В моем выпуске было решено устроить официальный ужин в так называемой «кукушке», то есть в лагерном офицерском собрании на Ходынском поле, после чего офицеры группами могли продолжать свои частные празднества по усмотрению каждой из таких групп.
       В академии я встретился со многими товарищами, однополчанами и однокашниками по Алексеевскому училищу: Кудленко, Ласточкиным и другими.....»
Обратил внимание, что на разных должностях Самойло поддерживал контакты и связи с выпускниками Московского училища: генералом Алексеевым во время учебы в Академии ГШ и в штабе Юго-Западного военного округа, будущим генералом Шапошниковым в штабе Западного фронта. Промелькнули знакомые фамилии Квецинский и Поклевский-Козел. Первый, как известно, одно время состоял военным комиссаром в Мукдене, когда там служил дед. Поклевский-Козел продолжатель известной на Урале фамилии.
Приятно удивился, прочитав у Самойло о сослуживце по училищу Корнилове. Много читал о нем, но факта его учебы в Московском юнкерском училище не обнаружил. Загорелся поискать дополнительные сведения об упомянутом Самойло Болховитинове, которого в своих «письмах» вспоминал А.Е. Снесарев, Томилове, Кудленко, Ласточкине.
        Лавра Корнилова не нашел. Похоже автор книги перепутал его с другим Корниловым. Лавр Корнилов после Оренбургского кадетского корпуса обучался в Михайловском артиллерийском училище, в Петербурге.
По окончании академии, Самойло направили в Казань. Автор пишет: "Казань очень радушно приняла нас в русло тихой, совершенно патриархальной жизни. Мы (он уже успел жениться) сняли полторы комнатки в гостинице и сразу освоились с новой для себя обстановкой.
Штабная работа в строевом отделении штаба округа ничего нового для меня уже не представляла. В городе не было никаких войсковых частей, кроме разве Казанского юнкерского училища. Офицеры штаба время от времени посещали друг друга по вечерам, и это было единственным развлечением.
Начальник строевого отделения полковник Генерального штаба Хамин и его жена неплохо играли на рояле и хорошо пели, поэтому вечера с четой Хаминых пользовались большим успехом".
      Хамин! Это же будущий начальник Московского училища! Однако, надо проверить был ли он в это время в Казани. Проверил. Точно, был. Состоял одно время на должности старшего адъютанта командующего округа. Выяснилось, что его отец тоже командовал юнкерским училищем, только в Чугуеве  После революции Н.А. Хаминг  перейдет на службу в РККА.
        Александр Александрович Самойло служил в Киевском военном округе, а затем в разведывательном отделении Генерального штаба. Разведка велась под руководством генерального квартирмейстера Данилова. Зная многие иностранные языки Самойло объехал всю Европу, вел агентурную работу и, по отдельным утверждением, является прототипом героя романа Пикуля «Честь имею».
"Монкевиц, Энкель, Марков и я, мы все сидели в то время в особой, изолированной комнате, непосредственно соприкасавшейся с кабинетом Данилова, - вспоминал Самойло. А по соседству с нами в маленькой комнатке находился еще один офицер, ведавший вопросами по Китаю и Японии, владевший языками этих стран.
Александр Александрович Самойло прожил долгую жизнь и ушел в отставку в 1948 году, пройдя с 1890 года долгий тернистый воинский путь. Отметим только некоторые этапы военного разведчика: помощник генерал-квартирмейстера штаба  Западного фронта в 1915 году,  квартирмейстер 10-й армии, участник переговоров по Бресткому миру.
      В Гражданскую войну — начальник штаба Беломорского ВО, командовал 6-й армией, в мае 1919 года Восточным фронтом. Помощник начальника штаба РККА, с 1923 года инспектор военно-учебных заведений. Долгое время преподавал в различных учебных заведениях, в том числе в академии Жуковского, генерал-лейтенантом стал в 1940 году. Награжден: российскими орденами — Св. Владимира 3-й и 4-й ст., Св. Станислава 2-й и 3-й ст., Св. Анны 3-й ст.; советскими: 2 орденами Ленина, 3 орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й ст.; медалями. Умер в 1963 году, похоронен на Новодевичьем кладбище.

        Проверял учились ли в Московском юнкерском училище указанные Самойло офицеры, как однокашники по Московскому училищу: Болховитинов, Томилов,  Кудленко и Ласточкин. Все нашлись. Болховитинов из училища вышел в 14-й Гренадерский Грузинский полк. Что интересно, то что его служба была связана с Китаем. По Генеральному штабу служил на Дальнем Востоке. С октября 1899 г. обер-офицер для поручений при штабе Квантунской области (в Порт-Артуре). Участвовал в военных действиях против Китая — в 1900— 1901 гг. и в русско-японской войне — в 1904—1905 гг. С 1904 г. по август 1905 г. — штаб-офицер для особых поручений при начальнике штаба главнокомандующего на Дальнем Востоке. С августа 1905 г. штаб-офицер для поручений при управлении генерал-квартирмейстера 1-й Маньчжурской армии. Далее  служил на Кавказе .В июне 1917 г.  был переведен на Западный фронт, произведен в генерал-лейтенанты генералом Брусиловым и назначен командиром корпуса.
     В 1918 г. был принят на службу в Красную армию и, числясь при Высшем военном совете, находился при штабе Главкома Красной армией Северного Кавказа. При занятии Добровольческой армии Екатеринодара в августе 1918 г. генерал Болховитинов пробрался в город, где проживала его семья, и был арестован. Предан военно-полевому суду Добровольческой армии, который приговорил его к смертной казни. Генерал Деникин заменил приговор суда разжалованием генерала Болховитинова в рядовые, в качестве которого он и прослужил в частях Дроздовской дивизии около года. За отличие в боях генерал Деникин восстановил Болховитинова в чине генерала Добровольческой армии.
        В Русской армии генерала Врангеля занимал должность инспектора классов Кубанского военного училища, с которым в ноябре 1920 г. покинул Крым и после пребывания на острове Лемнос прибыл в Тырново-Сеймен в Болгарию, где оставался инспектором классов Кубанского училища до 1924 г. Переехал в поселок Харманли, где в 1927 г. из-за наветов покончил жизнь самоубийством. Похоронен на местном кладбище по ходатайству полкового командира 6-го конного полка Болгарской армии полковника Петко Златова."Придет время — откроется многое", — закончил свою статью о генерале А. И. Деникин.
Генерал Томилов вместе с Болховитиновым воевал на Кавказе, но закончил другое училище.
Кудленко Степан Онуфриевич 1869 -1914 точно из московскоских.  Выпущен в 130-й пехотный Херсонский полк. Подпоручик. Окончил Николаевскую академию генштаба. Состоял при Киевском ВО.  Участник мировой войны. Командир 203-го пехотного Сухумского полка, участвовал в боях, был ранен. Покончил с собой. Посмертно произведен в генерал-майоры.
       Нашелся и Ласточкин. Ласточкин Владимир Гурьевич 1871 -1920 г.г.  Окончил военно-училищный курс Московского пехотного юнкерского училища в 1892 году. Выпущен в Михайловскую крепостную артиллерию. Окончил Николаевскую академию Генерального Штаба. Состоял при Кавказском ВО. Командир 15-го Туркестанского стрелкового полка. Участник мировой войны. Начальник штаба 1-го Кавказского армейского корпуса. Генерал-майор.  Состоял в резерве чинов при штабе Кавказского ВО. Проживал в г. Ессентуки. Арестован 25 апреля 1920 года. Осужден.  В 1920 году коллегией Пятигорской окружной ЧК приговорен к ВМН. Расстрелян. Вот такое было время!
       Повстречался еще один выпускник Московского пехотного юнкерского училища. Это Александр Митрофанович Григоров. Семья была старая, дворянская, незнатная и небогатая, но имевшая древнюю родословную — «столбовая». По сведениям энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, первым известным лицом в роду был некий Григор, живший в Новгороде в середине XIV века. Его сыном был Захар Григорьевич Григоров, по прозвищу «Заря». Сын последнего, боярин новгородский Иван Захарович, известен в XV веке.
       Александр Митрофанович Григоров (1867-1915), окончил в Москве лицей цесаревича Николая, затем учился в Горном институт, но бросил его, поступил в Алексеевское военное училище в Москве и по окончании вышел подпоручиком в лейб-гвардии Санкт-Петербургский полк, стоявший в городе Варшаве, Учился отлично, окончил лицей с золотой медалью, а военное училище — первым, почему и был выпущен в гвардию.

        Прославили училище и другие участники Первой мировой войны. Прежде всего это генералы В. А. Черемисов, упомянутый М. Д. Бонч-Бруевич, В.М. Молчанов.
Генерал-майор Молчанов Виктор Михайлович, выпускник училища 1906 года, был заместителем командующего Дальневосточной армии, умер в США в 1975 г.
 Летом 1914 г. штабс-капитан Молчанов служил во Владивостоке, в инженерном батальоне на о. Русский, где недавно по инициативе президента Путина был построен новый университет на Дальнем Востоке. За два дня до официального объявления войны Молчанов подал рапорт о переводе в действующую армию. Когда комендант Владивостокской крепости генерал С.С. Саввич, будущий командующий Иркутским военным округом (под его началом одно время служил дед, будучи Усинским пограничным начальником), узнал об этом, сразу же приказал отправить Молчанова под арест за распространение дезинформации.
       Но Германия и Австро-Венгрия действительно объявили войну России, а Молчанов продолжал сидеть на гауптвахте. Когда сидел, вспомнил об одном случае своей молодости. Во время учебы в Алексеевском военном училище к юнкерам приехал на инспекцию великий князь Константин Константинович (главный начальник военно-учебных заведений), известный либерал. Увидев юнкера  Молчанова, спросил:
— А это что за холера? Что с тобой, больной, что ли?
— Ваше императорское высочество, да он у меня первый гимнаст, — ответил начальник училища.
— Нет, гимнаст гимнастом, но худой. Почему вы его плохо кормите? Давайте ему яйца и молоко!
Во время повторного посещения училища Константин Константинович спросил Молчанова:
— Ну, здравствуй, холера, как себя чувствуешь?
— Благодарю Вас, Ваше императорское высочество, ем яйца и пью молоко, хотя терпеть не могу молоко.
— Пей!
     Бравый юнкер понравился великому князю, и на прощание сказал: «Когда будет плохо в жизни, напиши мне, я помогу». И вот случай представился. В канцелярию великого князя была отправлена телеграмма, которая заканчивалась следующими словами: «За то, что я хочу быть на войне и исполнять свой долг, меня сажают на 30 суток под арест. Помогите! Штабс-капитан Молчанов (холера)».
Через несколько дней командир батальона полковник А.А. Воронкевич сообщил Молчанову, что из канцелярии Константина Константиновича в штаб Приамурского военного округа пришла телеграмма с вопросом, когда названный штабс-капитан будет отправлен на театр военных действий. Генерал Савич был в бешенстве, а  28-летний штабс-капитан В.М. Молчанов отправился проливать кровь.

         Упомянутый выше Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич родился 24 февраля 1870 года, в Москве. Вышел из семьи землемера, выходца из белорусско-литовских дворян Могилёвской губернии. Пошел по стопам отца и в 1891 году окончил Московский измерительный Константиновский межевой институт. По тогдашним требованиям, как и упомянутый Собинов, прошел в 1892 году военно-училищный курс Московского пехотного юнкерского училища. Вышел подпоручиком в 12-й гренадерский Астраханский полк, затем был переведен в лейб-гвардии Литовский полк. Вероятно, военная служба ему приглянулась и он ее продолжил, оставя межевые дела.
В 1898 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба. Около десяти лет служил при штабах различных военных округов. Участвовал в переработке «Учебника тактики», составленного генералом Драгомировым после русско-турецкой войны 1877—1878 гг. Переработанный учебник был издан в 1906 году. В дальнейшем Бонч-Бруевич дополнил его на основании опыта русско-японской войны и переиздал в 1910—1911 годах.
        В 1907 по приглашению конференции Академии Генштаба, прочитал и затем напечатал полный курс прикладной тактики. Свою военно-литературную деятельность начал в 1904 сотрудничеством по военным вопросам в газетах «Русский Инвалид», «Киевская Газета», «Волынская Жизнь» и в журнале «Разведчик». Основные статьи, напечатанные в 1905—1910 годах в газетах и журналах, были затем изданы в сборнике «Армейские дела и делишки». Большая часть их посвящена воспитанию и тактической подготовке армии в мирное время.
В 1907 году произведен в полковники, исполнял дожности начальника штаба Либавской крепости, командира 176-го пехотного Переволоченского полка, с которым и вступил в войну.
        Состоял в приятельских отношениях с генералом Н.В.Рузским. Благодаря его содействию, стал генерал-квартирмейстером штаба 3-й армии Юго-Западного фронта, которой он командовал. 10 сентября 1914 был произведен в генерал-майоры. Рузский же, ставший главнокомандующим Северо-Западного фронта, устроил назначение Бонч-Бруевича генерал-квартирмейстером штаба фронта.
Бонч-Бруевич имел зуб на евреев и был инициатором их выселения из прифронтовой полосы. Он обвинял их в поголовном шпионаже в пользу противника. Похоже, что он в феврале 1915 вместе с начальником контрразведки штаба фронта Н.С.Батюшиным инициировал дело о шпионаже полковника Мясоедова.
С апреля 1915 состоял в распоряжении главковерха и некоторое время исполнял должность начальника штаба 6-й армии, дислоцировавшейся в Петрограде и его окрестностях. Позднее исполнял должность начальника штаба Северного фронта у Куропаткина. Был начальником гарнизона Пскова, где находилась ставка главкома фронта.
        Бессменным помощником Бонч-Бруевича стал скромный полковник Генштаба С. Г.Лукирский. Небезынтересно отметить, что военный министр генерал Владимир Сухомлинов в 1915 году недолюбливал как одного, так и другого: Бонч-Бруевича считал полностью подпавшим под влияние Лукирского, а последнего называл «дрянью большой».
        Резкий и малообщительный, Бонч-Бруевич не пришёлся по вкусу дворцовой знати. Вокруг генерала плелись интриги. Бонч-Бруевич платил придворным той же монетой, подозревая некоторых из них в шпионаже в пользу Германии. В конце концов, некоторые царедворцы стали открыто выражать своё пренебрежение к генералу.
       Вскоре к хору недоброжелателей присоединилась и царица, обиженная недоверием генерала к её приближенным. Она засыпала Николая II письмами с ядовитыми отзывами в адрес Бонч-Бруевича. Кончилось тем, что генерала сняли с руководящей должностии и определили быть порученцем при штабах.
Не мудрено, что с Февральской революцией обиженный царской семьёй Михаил Дмитриевич одним из первых генералов объявил о своей лояльности Временному правительству. При Керенском он сначала занимал должность начальника Псковского гарнизона, где находился штаб Северного фронта, затем некоторое время командовал Северным фронтом, и, наконец, был назначен начальником Могилёвского гарнизона.
        Во время Октябрьской революции М. Д. Бонч-Бруевич стал первым генералом, перешедшим на сторону большевиков, и в этом не было ничего удивительного. Кроме того, что Бонч-Бруевич был обижен на весь старый строй, он ещё имел и родного брата — Владимира Дмитриевича, большевика с 1895 года, управляющего делами Совнаркома. Именно поэтому генерал-майор Бонч-Бруевич сразу же принял предложенную большевиками должность начальника штаба нового главкома прапорщика Н. В.Крыленко. Помощником Бонч-Бруевича стал близкий к нему генерал С. Г.Лукирский, дежурным генералом - полковник К. И. Бесядовский.
          Всячески стремился сохранить боеспособность армии. После подписания Брестского мира вошёл  в качестве военрука в состав Высшего Военного Совета (ВВС). Бонч-Бруевич занимался созданием на бывшей линии фронта частей «завесы», которая должна была воспрепятствовать дальнейшему продвижению вглубь страны германских и австро-венгерских войск. По инициативе Бонч-Бруевича основу комсостава частей «завесы» составили генералы и офицеры старой армии, для которых эта служба была более приемлема, чем в частях Красной армии, действовавших на внутренних фронтах.
        В условиях развернувшейся Гражданской войны Бонч-Бруевич, чувствуя невозможность старых методов управления войсками, подал в отставку, и 27 августа был освобождён от должности военрука ВВС.
В конце 1918 — начале 1919 годах он преподавал в Межевом институте, затем возглавлял работу по созданию Высшего геодезического правления, затем был на научной и педагогической работе. Сформировал Высшее геодезическое управление и руководил им до 1923, состоял в распоряжении Реввоенсовета СССР.
В 1925 организовал Государственное техническое бюро «Аэрофотосъемка». Арестовывался ОГПУ в 1931 году по делу  контрреволюционного заговора бывших офицеров. Кстати, его сын Константин сам был уполномоченным ОГПУ. Может это и спасло его. В 1937 году Бонч-Бруевичу присвоили звание комдива, а в 1944 году он был произведён в генерал-лейтенанты. В 1957 году вышли его мемуары «Вся власть Советам».
        Книга нашлась, пробежал по страницам и обнаружил кое что интересное. Так, Бонч-Бруевич был близко знаком лично и по службе с Николаем Николаевичем Духониным. Перед войной Духонин состоял в должности начальника разведывательного отделения в Киевском округе и очень неплохо знал свое дело. Автор вспомнил про него, потому как сам боролся «с происками тайной разведки противника», с которыми столкнулся в первые месяцы войны, едва вступив в должность генерал-квартирмейстера 3-й армии. Духонин был в его подчинении. Деникин в это время находился на должности генерал-квартирмейстера в 8-й Армии. Антона Ивановича он знал еще по Академии Генерального штаба, слушателями которой они были в одно и то же время. Приходилось ему встречаться с Деникиным и за годы службы в Киевском военном округе.
       Академию генерального штаба одновременно с автором книги окончил и Корнилов. Был он сыном чиновника, а не казака-крестьянина, за которого во время мятежа выдавал себя в своих воззваниях к народу и армии, - вспоминал Бонч-Бруевич. В Академии он производил впечатление замкнутого, редко общавшегося с товарищами и завистливого человека. При всей своей скрытности Корнилов не раз проявлял радость, когда кто-нибудь из слушателей получал плохую отметку и благодаря этому сам он выходил на первое место.
         После окончания Академии большинство слушателей отправилось на службу в войска. Корнилов уехал на Дальний Восток и там сделался членом комиссии по уточнению границы с Китаем. Он был очень честолюбив; служба на границе показалась ему более коротким путем к карьере. Смуглый, с косо поставленными глазами, он лицом своим и подвижной фигурой напоминал кочевника-калмыка, и сходство это с годами увеличивалось. Несмотря на все его старания, продвижение Корнилова по иерархической лестнице шло туго; в годы, предшествовавшие войне с немцами, я даже потерял его из виду.......
        Алексеев к началу войны занимал должность начальника штаба Юго-Западного фронта. В числе сотрудников Бонч-Бруевича, уже под Варшавой, был капитан Б. М. Шапошников, сделавшийся впоследствии начальником Генерального штаба РККА и маршалом Советского Союза. Вот ведь как бывает, судьба свела трех известных выпускников Алексеевского училища.

        У генерала Черемисова Владимира Андреевича в формуляре только даты: что, где,когда, какое звание, должность. Обратил внимание на то, что он как и дед, до окончания военно-училищных курсов Московского пехотного юнкерского училища, получил образование в реальном училище. Только не в Севастополе, а в Баку. С китайцами не воевал, но в войне с японцами участвовал. Написал книгу «Русско-японская война 1904-1905 гг». Вся дальнейшая служба прошла при Киевском ВО. Прикомандировывался к Киевскому военному училищу для преподавания военных наук, в котором когда-то учился Антон Деникин. Показал себя, видимо,с хорошей стороны так как одно время находился штатным преподавателем военных наук Николаевской военной академии. В отличие от Бонч-Бруевича научные работы писал не по тактике, а  по военной истории и теории.
        В Мировую войну получил ряд наград, командовал полком, состоял генерал-квартирмейстером 12-й и 5-й армий, получил генерал-майора, но за упущения по службе  был удален из Генштаба. Командовал бригадой.
История с выпускником училища Черемисовым, когда его временно отставили и дали в командование бригаду,  была, как выяснилось, связана с немецким шпионажем. Он попал не в ту в компанию. Вот слова автора книги «Вся власть советам» Д.М. Бонч-Бруевича: «В конце 1915 года на должность генерал-квартирмейстера 5-й армии, занимавшей двинский плацдарм, был назначен Черемисов, тогда еще полковник. В том же штабе армии в должности офицера для поручений состоял ротмистр, немецкая фамилия которого не сохранилась в моей памяти. Офицер этот жил с немкой, и, хотя шла война, никого в штабе это ничуть не смущало. Наоборот, тот же Черемисов дневал и ночевал у гостеприимного ротмистра.....
Как выяснилось, ротмистр, являясь резидентом немецкой разведки, совместно с приставленной к нему под видом сожительницы разведчицей умышленно обыгрывал офицеров, чтобы, воспользовавшись трудным положением, в которое они попадали, в дальнейшем их завербовать».
        Черемисову удалось подняться благодаря случившейся Февральской революции. Командовал дивизией, корпусом, 8-й армией, последня должность - главнокомандующий армиями Северного фронта, генерал от инфантерии
Якобы  тайно субсидировал большевистскую газету «Наш путь» и  был и в заговоре против царя. Ещё в сентябре 17-го года Черемисов увёл подальше от Петрограда единственную опору Временного правительства — Конный корпус генерала Краснова.
25 октября 1917 года Керенский кинулся в Псков к Черемисову требовать войск для подавления Петрограда, назначил Краснова командующим армией и приказал идти на Петроград. Черемисов в насмешку, дал Краснову 9 неполных сотен — 690 казаков, и 18 орудий. С этой «армией» Краснов 27 октября выступил на штурм Петрограда.
В тот же день, 27 октября, генерал Черемисов прислал в Петроград для охраны Смольного сводный полк латышских стрелков из 12-й армии — 10 тысяч отменных бойцов, которые ни слова не знали по-русски и были готовы убивать всех, на кого укажут латыши-офицеры.
         «Поход» Краснова позорно захлебнулся. 30 октября казаки бросили генерала, ибо большевики объявили на фронте мир. По одним сведениям, генерал Черемисов служил в Красной Армии и в 1919-м году громил армию Юденича на подступах к Петрограду. По другим данным, 14 ноября 1917 года был отстранен от командования и по приказу Н. В. Крыленко арестован. После освобождения выехал в Киев, а затем эмигрировал в Данию. С 1930-х годов жил во Франции.


         Встретились мне и некоторые менее известные выпускники. В журнале «Отечественная история» № 1 за 2007 год с интересом прочитал заметку о А.И.Полуэктове. Во второй половине 1920-х годов он возглавлял 1-е отделение  Особого отдела ОГПУ. До этого в 1906 году, вместе с Молчановым, окончил  училище, к 1917 году дослужился до капитана, перешел в Красную Армию, в которой закончил службу командиром артиллерийского дивизиона. В мае 1919 года вступил в партию, был направлен в Особый отдел МЧК, а затем перешел в центральный аппарат.
        Особо примечателен факт обучения в Московском военном училище Евгения Александровича Никольского. Он поступил в училище в 1890 году и оставил о времени пребывания в нем краткие воспоминания, которые можно обнаружить в его книге «Записки о прошлом». По мнению автора: «Московское военное училище славилось тем, что было одним из самых строгих. Особенно «зверским» характером был известен начальник училища полковник Галахов, который умер незадолго до 1890 года. Первоначально он служил в одном из гвардейских полков в Петербурге и командовал ротою. Его перевели в армию за то, что он застрелил солдата, не желавшего его приветствовать в строю. Убийца  стал начальником военного училища и воспитателем молодых людей для службы Родине и Царю!»
Никольский писал: «Галахов был гигантского сложения темный брюнет с блестящими сверлящими глазами. Когда он бывал сердит, из глаз его сверкали искры, и нередко юнкер, на которого он кричал, падал в обморок».
Одно время  Е.А. Никольский имел отношение к разведке. Более того, после службы в стрелковом батальоне на Дальнем Востоке,  в звании капитан  проходил службу в военно-статистическом отделе Генерального штаба под руководством генерала В.П. Целебровского.
       При отделе имелось нештатное особое делопроизводство, в ведение которого входило заведование личным составом военных агентов за границей и вообще все, что касалось, так или иначе заграницы Личный состав особого делопроизводства состоял всего из двух лиц: полковника В.Н.Минута и чиновника А.А. Голонбиевского.
Е.Н.Никольского назначили им в помощь. Можно согласиться с заключениями специалистов, что для военной разведки Российской империи таких сил было явно недостаточно.
         В 1908 году Е.А. Никольский с женой по линии министерства иностранных дел убыл в заграничную командировку в Македонию. Его товарищ по выпуску Московского военного училища Генерального штаба полковник С.А. Головань одно время продолжал служить делопроизводителем Главного Управления Генерального штаба и имел отношение к турецким делам. С.А. Головань, герой Порт-Артура, проживал в Санкт-Петербурге, Итальянская улица, д. 37.  Службу закончил, если не обманывает память, на должности военного атташе в Швейцарии. После 1917 года остался за границей.

       Во время 1-ой мировой войны  на базе училища возникли офицерские курсы. В 1917 г. их окончил Иван Ефремович Петров, уроженец города Трубчевск на Двине. Места известные по выращиванию конопли и производству первейшей в России пеньки. Отец его, как и у Иосифа Сталина, был сапожником, а он, что примечательно, до военного училища, обучался в Карачаевской учительской семинарии.
 Службу проходил в 156-м пехотном запасном полку в Астрахани. С немцами не воевал. Участвовал в подавлении мятежа в Самаре, Сызрани, воевал с белополяками в Туркестане, с басмачами и имел ордена Красного Знамени Бухарской и Туркестанской республик. Был и третий - Российской Федерации. Долгие годы возглавлял военное училище в Ашхабаде. Женился на Зое Павловне Евтиевой, братья которой служили у белых.   
         Прославился Иван Ефремович защитой Одессы и Севастополя. Его части сражались с 11-й армией Манштейна, родственника того, кто был адъютантом у Миниха, который захватывал Крым в 18 веке. История повторяется. Генерал Эрих фон Манштейн родился 24 ноября 1887 года в Берлине, воспитывался в семье будущего генерала артиллерии и командира 6-го армейского корпуса Эдуарда фон Левански (Манштейна). До войны Манштейн был помощником и первым заместителем начальника ГШ у генерала Бека. В 1938 году его сняли и назначили командиром дивизии. В начале войны Манштейн наступал на озеро Ильмень, будучи командиром 56-го танкового корпуса. Крым был потом.
        В Крымскую войну 1853-1854 гг. русская армия отходила от реки Альмы через горы, через Бахчисарай к Севастополю. По тем же дорогам шла и Приморская армия генерала Петрова. И тогда не было подготовлена оборона с суши, войска все строили своими руками, и в этот раз положение не изменилось.
Чтобы узнать  биографию генерала Петрова подробнее, надо прочитать книгу Карпова  "Полководец». В ней сообщается, что с Петровым воевали: Николай Иванович Крылов,будущий маршал; начальник штаба Одесского военного округа, генерал Захаров Матвей Васильевич, в 1960-1971 гг. начальник ГШ и одновременно руководитель ГРУ.
      У Петрова вначале была 421-я Одесская дивизия, 51-й Армия, которой   в Крыму командовал генерал Кузнецов, его сменил его начальник штаба Батов. Войсками округа руководил Левченко.  На Одессу наступали румыны и вел их Антонеску.
После дивизии Петров возглавлял Приморскую армию, но не долго. За провал Керченской операции, с подачи Мехлиса, его сняли. Снимали его еще несколько раз и понижали в звании. Менял его Еременко. Генерала армии и орден Суворова он получил за Таманскую операцию. Героем Советского Союза стал уже после войны.
В Крыму сражался еще один «москвич», правда в Гражданскую войну. В Первом крымском правительстве  генерала Сулькевича помощником по военному министерству состоял  генерал-майор Мильковский Александр Степанович. Выходец из Петрозаводска. В 1893 году окончил военно-училищные курсы Московского пехотного юнкерского училища.  Участвовал в походе в Китай, в  русско-японской и первой мировой войн. Командовал артиллерийскими подразделениями и был инспектором по артиллерии Крымского корпуса. В 1920 эмигрировал, а в ноябре 1921 вернулся вместе с генералом Слащовым в Советскую Россию. Был зачислен в кадры РККА, состоял для особых поручений 1-го разряда инспекции артиллерии и броневых сил РККА. Как и многие другие белые офицеры подвергся репрессиям.

        В 1916 году училище окончил уроженец деревни Цепинцы Вязынской области Виленской губернии Михаил Покладок. Он воевал на Юго-Западном фронте, а в 1918 году добровольно вступил в Красную Армию. Служил в войсках связи и в 1927 году поступил на Восточный факультет Военной академии. Так началась для него работа в разведке с японским языком, стажировался в японской армии. Во время конфликта на КВЖД помощник начальника разведотдела ОКДВА. Далее начальник отделения Разведупра и повседневное руководство операцией «Рамзай»с участием Рихарда Зорге. Урицкий, Артузов, Карин и Покладок – вот те лица, с которыми контактировал Зорге во время своего последнего пребывания в Москве.
         В 1931 г. начальником 5-го отдела Разведупра был назначен выпускник Московского военного училища, так же как и Михаил Покладок 1916 года выпуска, Павел Харкевич. Он родился в 1896 г. в Воронежской губернии, также как и дед окончил реальное училище. После училища фронт, затем окончил Восточное отделение Военной академии, работал в спецотделе у Бокия, в последствие у Берзина, где возглавлял дешифровальную службу военной разведки. Покладок и Харкевич, вероятно, знали друг друга по училищу и по Разведупру.

        Попадали в поле зрения и другие однокашники деда: генерал-лейтенант Шокоров Владимир Николаевич, выпускник училища 1888 года, генерал-инспектор чехословацких войск в России. Умер в Праге в 1940 году.
        Генерал-лейтенант Савельев Николай Александрович, участвовал в походе по захвату Хабаровска.  Про него известно, что он родился в 1861 году. По окончанию училища состоял  на офицерских должностях в частях Уральского казачьего войска с августа 1914 по январь 1916 года. Чин генерал-майора получил на фронте Первой мировой войны. Командовал дивизией. После Октябрьской революции в Белом движении. Получил генерал-лейтенанта, командовал Уральской отдельной армией, корпусом в  Южной группе войск генерала Белова П.А. Приказом атамана Семёнова назначен командующим Дальневосточной (Белой) армией, сменив на этом посту генерал-лейтенанта Вержбицкого. С ноября 1922 генерал Савельев Н.А. в эмиграции в Китае. Умер в г. Шанхае в 1924 году.
       Про другого генерал-лейтенанта — атамана казачьих войск на Урале Мартынова Матвея Филаретовича известно совсем мало: выпускник училища 1904 г, умер от ран в Гурьеве. Уралец, из семьи зажиточного старообрядца, направлени в 3-й Уральский казачий полк в Цорстве Польском.

       Были среди выпускников училища и авиаторы. 1-го октября 1914 года училище окончил Лойко Иван Александрович. Получив новое обмундирование, револьвер, шашку, полевой бинокль, компас, уставы и 100 рублей денег, Иван отбыл в распоряжение штаба Московского военного округа. 9-го октября был зачислен младшим офицером в 59-й запасной батальон, расквартированный в Воронеже. Но судьба выбрала ему другое предназначение. 30 ноября 1914 года Иван прибыл в Качу, где к этому времени располагалась  Севастопольская школа военных летчиков, которая была основана 24 ноября 1910 года Великим князем Александром Михайловичем. После первого полета Иван понял одно – без неба для него жизни не будет. 20 апреля 1915 года, успешно сдав экзамены, подпоручик Лойко Иван Александрович был удостоен звания военного летчика с правом ношения установленного нагрудного знака. Ему также был выдан диплом за № 255.
Алексеевское училище окончил Владимир Посторонкин. После революции он сражался в рядах «белых». В 1928 году, в эмиграции, в Праге написал знаменитые мемуары о выпускнике Александровского училища Михаиле Николаевиче Тухачевском.
      
        Из числа годков по выпуску деда удалось отыскать только троих:  Петропавловский, Греков, Филиппов.
       Петропавловский Михаил Васильевич, 7 ноября 1875 года рождения. Православный. Из почетных граждан.  Образование: Варшавская классическая гимназия, Московское военное училище окончил в 1899 году по 1-му разряду, был направлен в 1-й Варшавский крепостной пехотный полк. 17 июля 1904 года был зачислен в Отдельный корпус пограничной стражи.
      Греков Александр Петрович. Православный. Женат, имел дочь. Про Грекова известно, что он уроженец с. Сопич Глуховского уезда, Черниговской губернии, родился 21 ноября 1875 года, а скончался в 1958 году в Вене. После Московского университета и Военного училища сразу попал в лейб-гвардию Егерского полка. После окончания в 1905 году академии Генштаба назначен командиром роты этого же полка. Далее многочисленные штабные, преподавательские и адъютантские должности. С 1908 г. преподавал политическую и военную историю и тактику в военных училищах Петербурга. С начала Первой мировой войны был поочередно начальником штаба 74-й пехотной дивизии Северо-Западного фронта, начальником штаба 1-й гвардейской пехотной дивизии, командиром Лейб-гвардейского егерского полка, начальником штаба 6-го армейского корпуса, генерал-квартирмейстером 1-й армии. За боевые заслуги в операции под Вильно в 1916 году получил чин генерал-майора.
         Осенью 1917 года прибыл в Киев, где по просьбе Михаила Грушевского проводил ликвидацию Киевской военного округа, был начальником гарнизона, а затем - заместителем военного министра. После провозглашения Украинского Государства (апрель, 1918 г.) Александр Греков перешел в оппозицию режиму Скоропадского, возглавил украинский военный союз "Родина" («Батьковщина»). В конце 1918 - начале 1919 г. - министр военных дел УНР, первый Наказной атаман Армии УНР. 9 июня 1919 года назначен командующим Украинской галицкой армией. На этой должности пробыл до 5 июля 1919 года, когда из-за конфликта с руководством вышел в отставку и уехал с семьей в Черновцы, которые в то время принадлежали Румынии.  В 1920 году переселился в Вену, где постоянно проживал на протяжении почти тридцати лет. В 1948 г. был арестован СМЕРШем в Вене и приговорен к 25 годам заключения, которое отбывал в Тайшете. 23 декабря 1956 года вернулся в Австрию, где и умер в 1958 году от удара.
        Позднее выяснил, что род Грековых вышел из Греции, и родословная их в России начинается в 15-м веке. При венчании Иоанна III с греческой царевной Софией Палеолог в 1472 г. присутствовала привезенная ею свита, в числе которой был также и ее соотечественник Логофетос. Он остался в России, и из-за трудности его иностранной фамилии был прозван просто “грек”; это прозвище перешло на его потомков, а во время царствования Екатерины 2-й к нему был прибавлен суффикс “ов”. С течением времени Грековы получили дворянство за военную доблесть: в их гербе был византийский крест, указывающий на их происхождение.
Во время царствования Александра I Иван Кириллович Греков, генерал и участник Наполеоновских войн, приобрел имение в Черниговской губернии, в Глуховском уезде, которое унаследовал его сын Гавриил, а затем внук Петр. Отец Александра - Петр Гаврилович Греков был женат на дворянке Марии Григорьевне урожденной  Дидевич.
        Филиппов Александр Устинович, 1877 года рождения. Православный. Из личных почетных граждан. Женат. Окончил Кронштадтское реальное училище,  распределен  в 147-й пехотный Самарский полк. 6 марта 1904 года зачислен в ОКПС, проходил службу в Санк-Петербургской 3-й бригаде, штабс-ротмистр  с 6 декабря 1906 года. Позднее уточнилась его должность - Командующий Кондушским пограничным отрядом, Источник: "Памятная книжка Олонецкой губернии на 1907 год", 1-й отдел С.-Петербургской императора Александра III бригады Отдельного Корпуса Пограничной стражи.
        В числе тех, кто с войсками ушел в Маньчжурию, был и Анатолий Прохорович Вележев (псевдоним А.Волин), родился в г.Бирюч Воронежской губернии 8 августа 1887 года. Получил приличное образование, окончив Воронежскую духовную семинарию, затем юридический факультет Варшавского университета. После окончания университета состоял помощником присяжного поверенного при Воронежском окружном суде. Но началась Первая мировая война, и как истинный патриот в октябре 1914 года Вележев пошел добровольцем на военную службу. Вскоре был откомандирован в Алексеевское военное училище, после окончания которого был оставлен в качестве помощника курсового офицера. Ему и не пришлось побывать на фронтах Великой войны, зато на другой Гражданской лиха хватил с достатком.
        С августа 1918 года был зачислен в штаб 1-го Средне-Сибирского корпуса белых, во время отступления в Читу состоял адъютантом штаба отдельного отряда Пепеляева, был ранен в ногу. Об этом и других событиях гражданской войны он упоминает в автобиографическом рассказе «Три рождества», позднее напечатанном в журнале «Луч Азии» . С общей волной  беженцев прибыл в Харбин в ноябре 1922 года, где пришлось долечиваться от ран в течение 3-х лет.
       Сохранились архивные данные: «Занимался частными уроками, коммерцией, частной юридической практикой вплоть до 1931 года. Тут-то пригодился его, пусть небольшой, опыт в написании статей, редактировании и издательском деле. Ведь журналистской деятельностью Вележев занимался еще в мирное время, успешно совмещая службу в судебном ведомстве с пробой пера, во время гражданской войны, редактировал войсковой журнал «Сибирский стрелок». Во многом этому способствовали его разносторонние интересы, превосходное знание литературы, искусства (занимался живописью) и юридическое образование. Хорошее знание иностранных языков (английский и французский) тоже содействовали освоению журналистской профессии. На страницах эмигрантских газет и журналов печатались его статьи по вопросам культуры, международной жизни, истории и военным событиям.
          Вот лишь несколько его размышлений о судьбе россиян из статьи «Путь русской эмиграции», опубликованной в газете «Голос эмигрантов» за 1939 году.:
«В эмиграцию ушли не князья и бояре, а представители всех сословий и классов России, вплоть до людей мозольного труда – рабочих, крестьян, казаков. Вместе с ними пределы России покинула и ее элита, представители духовной аристократии, ученые - люди, которые могли бы составить украшение самой культурной страны.
В этом море зарубежной России почти потонули политики-профессионалы, на совести большинства из которых лежит ответственность за крушение Российского Императорского самодержавия. На первых порах своего пребывания в странах рассеяния русские люди оказались в ужасных условиях. Незнакомые с местными обычаями и всем жизненным укладом своей новой родины, они оказались вынужденными отстаивать свое место под солнцем: работать и бороться буквально за каждый кусок хлеба. Эмигранты, попавшие в Маньчжурию, были счастливее своих европейских и американских собратьев. Здесь на первых порах их встретила все та же Россия, но только без большевиков. Здесь их охватил все тот же, веками сложившийся, русский быт» .
        В марте 1945 года А.П.Вележев был назначен приказом БРЭМ на должность начальника отдела пропаганды Бюро. С приходом советских войск в Маньчжурию все эмигрантские издания были закрыты. Репрессиям подверглись почти все харбинские журналисты, издатели и деятели культуры, в той или иной мере соприкасавшиеся с японскими властями. Не избежал такой же участи и А.П.Вележев, он был арестован за активную пропагандистскую деятельность в эмигрантских средствах массовой информации. Итогом явилась его депортация с женой и сыном в лагерь на территорию СССР .

       На Вележеве поиски не закончились. Обнаружились еще воспитанники училища:
1893 г выпуска - Непенин Петр Павлович, участник военных действий в Китае 1900-1901 гг., полковник, командир 13-го стрелкового полка «Железной» пехотной дивизии;
1890 г.-Добрышин Филипп Николаевич, по окончанию был приписан к Московскому пехотному юнкерскому училищу;
1911 г. -  Бичерахов Лазарь Федорович, службу проходил в Брест-Литовской крепости;
1889 г.- Мендрин Василий Михайлович, служил в Забайкалье, получил востоковедное образование, окончил во Владивостоке Восточный институт по японскому разряду;
1879 г. -  Римский-Корсаков Владимир Валерянович. Служил в Учебном ведомстве, инспектор 1-го Московского кадетского корпуса, в 1920-1924 гг директор Крымского кадетского корпуса, в 1930-1933 гг. директор Кадетского корпуса в Вилье-ле-Бель во Франции;
1891 г.  -  Тихменев Николай Михайлович.

      О Тихменеве можно рассказать поподробнее. Православный. Из дворян. Уроженец Рыбинска. Получил образование в Рыбинской классической гимназии. В службу вступил 10 июня 1886 года. Окончил военно-училищный курс Московского пехотного юнкерского училища в 1891 году. Получается,  вместе  с Черемисовым. Состоял при Московском  военном округе. В 1900—01 участвовал в походе против Китая.
Участник русско-японской войны 1904-1905 годов. Отличился на должностях  по управлению этапами Манчжурской армии, канцелярии начальника военных сообщений 1-й Манчжурской армии.
       Командир 60-го пехотного Замосцкого полка. Участник мировой войны. Генерал-майор. Командир бригады 58-й пехотной дивизии. В 1915 году назначен помощником начальника военных сообщений армий Юго-Западного фронта, а позднее - помощником главного начальника военных сообщений.  Ген-лейтенант.   После 1917 года вступил в Добровольческую армию, где стал одним из ближайших помощников генерала А.И. Деникина. Начальник военных сообщений штаба Добровольческой армии.
После поражения белых армий эмигрировал во Францию, где был председателем «Союза ревнителей памяти императора Николая II». Умер в Париже. Похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев де Буа.
       Сохранилась ксерокопия странички из книги Б.М. Носик «На погосте ХХ века». Вот её дословное содержание: «Глядя на нынешний запущенный приволжский Рыбинск, ни за что не скажешь, что отсюда могли выйти люди столь славные, как Генерального штаба генерал-лейтенант, сподвижник генерала Деникина Н.М. Тихменев. А между тем именно здесь юный Николай Тихменев закончил классическую гимназию, чтобы пройти позднее курс Московского пехотного училища и Николаевской академии генерального штаба. Уже с 1900 года ему довелось воевать на Востоке. В 1904 году он участвовал в русско-японской войне, в 1914 году за участие в боях в Галиции под командой генерала Брусилова получил орден Святого Георгия, а ещё чуть позднее, в боях за Львов, - Георгиевское оружие. Летом того же года Н.М. Тихменев стал генералом и командовал бригадой».
         Нашлись сведения о старинном дворянском роде Тихменевых, восходящий ко второй половине XVI века.  В книге для записывания господ потомственных дворян, числящихся по Рыбинскому уезду, составленной уездным предводителем дворянства в 1892 году, под №13 значится генерал-лейтенант Михаил Павлович Тихменев – потомственный дворянин Ярославской губернии, первый почётный гражданин г. Хабаровки (первоначальное название г. Хабаровска, последнее место службы М.П. Тихменева), член Императорского русского географического общества.  Хабаровк).

       История следующего выпускника связана с Маньчжурией. Николай Александрович Протопопов родился в 1890 г. в г. Муроме (тогда Владимирской губернии), в 1912 году закончил Алексеевское военное училище и сделал карьеру, типичную для многих тысяч Российских офицеров: за героизм и умелое руководство войсками был награждён многими орденами, получил чин капитана.
Оказавшись на Урале в конце 1918 года, он присоединился к Белому войску и в боевых условиях принял командование полком, был тяжело ранен. В 1920 г. он на преподавательской деятельности, получает чин полковника, но заболевает тифом и эвакуируется в Харбин. Далее, оказавшись в Харбине без средств к существованию и родственников, Н.А.Протопопов первые несколько месяцев после выздоровления работал чернорабочим в механических мастерских, а позднее устроился помощником дегустатора на табачную фабрику.
      Чтобы получить место для работы в опытном хозяйстве КВЖД он принял китайское подданство. После он работал конторщиком и преподавателем математики в Харбинском Реальном училище: заработная плата преподавателя была невысока и после провозглашения государства Маньчжоу-Го он пошёл на службу в городскую полицию, куда охотно брали бывших русских офицеров. Поступив в полицию, Протопопов получил должность заведующего одного из паспортных пунктов, а позднее перешёл в цензурный отдел на должность цензора. Отдел проверял всю издававшуюся в Харбине и поступавшую из-за рубежа печатную продукцию в отношении политической лояльности именно в этот период у него начались трения с Российской фашистской партией (РФП). Причиной тому стало участие Протопопова в раскрытии махинаций РФП по расходованию средств на реализацию программы политической агитации, направленной на территорию СССР.
          В 1939 г. Протопопов был арестован японской жандармерией по обвинению в просоветской деятельности, к чему, несомненно, приложили руку фашисты. Ни служба в полиции, ни принадлежность в прошлом к командному составу Белой армии не явились спасительным аргументом, и человек мог бы бесследно исчезнуть в подвалах Харбинской жандармерии. Поэтому бывший полковник был вынужден дать согласие на предложение работать информатором на жандармерию. В качестве информатора Н.А.Протопопов занимался выявлением политических настроений еврейской и польской общин Харбина.
       После ареста Протопопов был назначен техническим редактором журнала «Друг полиции», издававшегося Биньцзяньским управлением полиции. Примерно в это же время (1938 г.) он выпустил в свет свой первый сборник рассказов «По Закамским лесам», а в 1942 г. повесть «Воткинцы», написанные на основе воспоминаний о периоде Гражданской войны.
С приходом Советских войск в Харбин в августе 1945 г. Протопопов в числе многих российских эмигрантов был арестован органами «Смерш» и отправлен на Урал. С сентября 1946 г. в Свердловске по его делу велось следствие, результатом которого стал приговор от 8 февраля 1947 г. по ст. 58 УК РСФСР  к лишению свободы на 20 лет с содержанием в исправительно-трудовом лагере.
Сведений о дальнейшей судьбе Протопопова нет, известно только, что постановлением Президиума ВС СССР от января 1989 г. он полностью реабилитирован.

        Когда-то на почетной мраморной доске в Алексеевском училище можно было прочитать фамилии юнкеров, окончивших училище первыми по успехам:  Л. В. Собинов, генералы М. В. Алексеев, В. А. Черемисов, М. Д. Бонч-Бруевич. На мраморной доске было выбито имя капитана Ткачука Григория Романовича, награжденного орденом Св. Георгия 3-ой степени в Японскую войну. Героями русско-японской войны также были защитник Порт-Артура, начальник училища Горбатовский и полковник Прушенков.

         За свое существование с 1864 по 1913 гг. училище дало Российской Империи около 8150 офицеров. До 1914 года штат юнкеров составлял 500 чел, с началом войны – 1200. С 1913 по 1917 гг. на базе училища существовали курсы ускоренной подготовки офицерского состава. После 1917 года в здании училища находились Первые советские московские пехотные курсы. В 20-х годах здесь была уже пехотная школа имени народовольца М. Ю. Ашенбреннера; позднее на базе этой школы было создано Тамбовское пехотное училище. В 1945 году ему присвоили имя маршала Б. М. Шапошникова.

       В Московском (Алексеевском) военном училище бывал  и В.И. Ленин. Он там не учился, а выступал в 1918 году на многочисленных митингах.
       Что интересно, Московская пехотная школа имени Ашенбреннера,  бывшее Московское (Алексеевское) военное  училище после революции находилась в ведении генерала Самойло, который одно время руководил военными учебными заведениями в Московском военном округе.