Старьевщик

- Алтен-захен…алтен-захен…. - завывает старьевщик на всю нашу улочку.
Сколько лет этим двум словам, звучащим каждое утро? Я вижу этого молодого старьевщика, делающего свою привычную работу - свой маленький бизнес, и не предсталяю себе как бы начался день без него. Кажется ему совсем не важно, сбежится ли сейчас народ из соседних домов, волоча старые ненужные вещи, или проводит его равнодушно-привычными взглядами…

- Алтоууу-захен…Алтоууу-захен… - монотонно бубнит себе под нос старьевщик, беззастенчиво перевирая слова на свой лад.

А может, это мне так слышится из-за его немыслимого акцента. Или он просто не знает значение каждого из этих слов, обозначающих «старые» вещи. Просто первое на языке идиш, второе - на иврите.

- Алтиии-зухен… олта-зухен… - на все лады коверкает он слова, будто вкладывая в это свой, потаенный, особый смысл…

Неужто им даже простые слова столь ненавистны, что они через них пытаются мстить... Ну вот, сейчас он дойдет и до немецкого глагола «безухен», а потом «вег!». Да нет же! Показалось... Это не более, чем домыслы, рожденные от усталости и непонятливости сосуществования...

"Боже мой, да какая разница: люди все равно отлично понимают, о чем его короткий, заунывный призыв…" - утешаю себя и  слышу совсем другой, более щемяще-ностальгический, голос очень давнишнего старьевщика из моего детства:

- Ненужное тряпье… тряпье… тряпье…

И мы, пацанва, лихорадочно рыщем, как маленькие волчата, чтобы такое «ненужное» утащить из дома, чтобы поменять на воздушные шарики с такими маленькими трубочками-клапанами, которые издавали умопомрачительный звук, если надуть тот шарик, а потом выпускать потихоньку воздух…

«Алтен-захен… Алтен-захен…» - "Старое тряпье… тряпье… тряпье…"

- Слышишь, парень! - окликиваю его. - Возьмешь стиралку?
- Шукран*! - благодарит он меня на своем родном языке и отрицательно качает головой.
- Но чего ты хочешь? - не отстаю я от него.

Неугомонный сосед Арье, которому до  всего есть дело, высунулся из своего окна:

- Ты спроси у меня, чего он хочет. И я тебе отвечу.
- Так чего же он хочет, Арье?
- А ты сам как думаешь?
- Откуда мне знать?
- А ты думаешь, он знает, что ему надо?
- Но для чего-то же он кричит эти свои «Алтен-захен…».
- Это всего лишь его работа, - глубокомысленно изрекает Арье.
- Вот как?!. - Пытаюсь осмыслить ответ соседа и не могу.
- Это всего лишь его маленький бизнес. Предложи ему диван, кресло или старый комод… И увидишь, что будет.
- Но у меня нет старого комода.
- Жаль. Тогда бы ты увидел, с какой скоростью он вознесся бы на наш четвертый этаж. А все почему? Я тебя спрашиваю, сосед: почему? Не знаешь? А ты меня спроси! Ну, спроси же, и я тебе отвечу.
- Почему, Арье? - обреченно вздыхаю я.
- А потому, мой дорогой сосед, что старая мебель и все эти диваны, и всякие там пуфики, - на шуке «а-Пишпишим»* нарасхват…
- Вот оно как! Надобно еще и разбираться в разных там трендах-брендах «Пишпишима». Непростая у парня работа…

- Алтен-захен! Алтен-захен! Алтен-захен! - трижды восторженно вскрикнул парень, словно от этих слов испытал некий неимоверный приступ блаженства, недоступного пониманию других. И умолк.

Наверное, перешел на другую улицу…
_____________
*Шукран(араб.) - спасибо.
*Шук «а-Пишпишим»(ивр.) - блошиный рынок.