Римские каникулы-4. Марта. Смерть ангела. Канадски

19.КАН.02

Римские каникулы-4. Наползающая тьма.
Эйяфьядлайёкюдль. Искушение Европой. Бедная Марта.
Красный ангел - Серая мышь с голубыми глазами.

Канадские рассказы.

  Какая-то пассажирка из наших подошла к стойке регистрации и громко спросила, как ей улететь в Москву без билета  на этом рейсе. Представитель Аэрофлота спросил,  устроит ли её бизнес-класс? Её бизнес класс вполне устраивал, она тут же отдала наличные деньги и получила посадочный талон. Билета ей никто, разумеется, не выписывал, ей же билет был не нужен! Она  просто хотела лететь в Москву, и её желание мгновенно было удовлетворено. Причём, я уверен, бизнес-класс был продан вполне по «божеской» цене.  На эту прекрасную сцену широко открытыми глазами смотрела сидящая за соседней стойкой регистрации итальянка. Такой простой способ заработка ей и в голову прийти не мог. Она даже временно бросила работать, наблюдая эту сцену. В её глазах одновременно читался ужас и восхищение поведением русских. Может быть, её уже успели научить понимать русские слова. Может быть, она имела от русских и нечто большее. Я заметил, что время от времени, представитель Аэрофлота поглаживал её спину, от чего она  довольно жмурилась. Очень уж симпатичная была представительница Alitalia, не просто же так ей одной дали целую стойку регистрации, не просто же так её пассажиров объявили людьми второго прекрасного сорта. А не как немцев и финнов разных, их номер был в этом аэропорту третий.

Вообще, я не устаю повторять, что наши представители Аэрофлота в пиджаках и галстуках достаточно влиятельные на своём месте люди. Один раз я видел, как негра не пустили в самолёт, основания видимо были, но и документы были у негра в порядке! Поведение негра не понравилось, насторожило. Причём в США не пустили, а  там негры вообще очень наглые, и  их везде пускают. Кроме некоторых самолётов Аэрофлота. Ведь это наша территория, территория суверенного государства Россия! Что хотим, то и делаем.

Меня же люди в пиджаках, коротко стриженные, всегда баловали. В Торонто, в начале века 21, когда туда ещё летал Аэрофлот (про настоящее время и Торонто я не в курсе),  меня постоянно безо всяких видимых оснований сажали в бизнес-класс. Просто, по доброте душевной. А товарищ мой Юра только им и летал в Россию. Технология была проста, он просто  клал в  свой билет сто долларов и протягивал  его представителю Аэрофлота с нейтральным высказыванием о том, как ему нравится летать в бизнес-классе. В Торонто этот представитель всегда скучал напротив стойки регистрации билетов. Тот шёл и регистрировал Юру в бизнес-класс. А потом ему возвращал билет и посадочный талон.

С моей точки зрения, деньги в отношениях между русскими людьми были не обязательны. А может быть, я был просто жадным жлобом? Но, я же никогда не брал со знакомых деньги за таскание их вещей и бумаг через Атлантический океан в самолёте. Значит, я  не жлоб, а просто жадный человек. А порой много таскать приходилось. Помню, как знакомые попросили отвезти немного важных бумаг в Москву. Что-то было связано с эмиграционными процессами. Каково же было моё удивление, когда они притащили мне маленький пакет, весом в восемь килограмм полный бумаг. Всё мне показали, что бы я не волновался особо, это было не золото или серебро для контрабанды, а просто бумажки. А я любил летать через океан налегке, старался больше чем десять килограммов с собой не брать, и при этом, все тащил в сумке или рюкзаке в салон.

С тяжёлым сердцем и тяжёлой сумкой я явился на регистрацию рейса. Её  проводила канадская аборигенка, индусского происхождения. Наши таких нанимают  с  почасовой оплатой для «чёрной» работы по регистрации пассажиров. Она мне авторитетно заявила, что мою сумку весом всего в восемнадцать килограммов  нельзя брать в салон. Я ей громко и весело заявил, что в сумке документы, и если их потеряют или они попортятся, или с ними что-то иное нехорошее случится, то по прилёту в Москву прямо в аэропорту мне быстренько отстрелят  голову. Хочет ли она, что бы я валялся в луже крови без головы? Как она потом будет с этим жить?!  Ведь будут потом, после моей смерти, выяснять, кто ещё виновен в этом страшном преступлении против документов,  кроме меня. И найдут её, а она молодая, ей ещё жить и жить. А тут такая беда может прийти в дом её родителей, а оно ей надо?! Так что, я строго рекомендовал ей не умничать и приклеить  на мою лёгкую сумочку бирку «в салон».

Индуска была совершенно молодая и неопытная, даже не смотрела фильм «Брат-2». Видимо, она была под сильным  впечатлением от  моей речи, или, может быть, лучезарной улыбки, которая не покидала моё лицо, и закономерно очень сильно перепугалась. А может, с рождения напугана «русской мафией» и прочими глупостями, пугают же  у нас детей «бабайками», а канадские индусы, может быть, пугают «русскими». Она не понимала, что сотрудник Аэрофлота, даже такой убогий как она, не боится никакой мафии, мафия боится Аэрофлота! Поскольку Аэрофлот вообще ничего не боится, он имеет связи везде. Она даже фильм «Экипаж», получивший Оскар, наверное,  не смотрела, совсем не подготовленная была к общению с русскими и работе в Аэрофлоте. И побежала докладываться об ужасе ужасном человеку в пиджаке. Тот лениво подошёл, искоса пробежал своим взглядом по моему лицу, и что сказал  девушке. У той расширились зрачки глаз, и затряслись руки. Повторяя как мантру: «Да, сэр, извините, сэр», она наклеила на мою сумку бирку «в салон» и распечатала заново посадочный талон. В бизнес-класс. Слово, простое доброе русское слово, порой творит чудеса даже с индусами.

Проходя мимо человека в пиджаке, я искренне поблагодарил его за взаимопонимание. Тот, почти незаметно улыбнулся. Хорошее слово даже собаке приятно. А вы когда последний раз благодарили представителей Аэрофлота? Не подавальщиц – стюардесс за их тяжкий труд на борту в течении всего полёта, когда Вы покидаете самолёт с радостным чувством, что долетел целым и невредимым. А добротного скучающего человека в пиджаке, который, поверьте мне, делает гораздо больше для того, что бы вы были доставлены живыми и здоровыми самолётами Аэрофлота в любую точку планеты, когда Вы последний раз благодарили?

Слова благодарности творят чудеса, и он, наверное, меня запомнил. Даже точно запомнил, профессиональная память является необходимым условиям среди людей такой профессии. И на всех рейсах из Торонто, на которых я летал в Москву, я почему-то стал оказываться неизменно в бизнес-классе. Даже привык там летать. Наговаривал мой товарищ Юра на представителей Аэрофлота, деньги были второстепенным фактором в их поведении, первично было обеспечение безопасности полётов. Я добровольно, сидя в бизнес-классе, охранял кабину пилотов, и человек в пиджаке и со стрижкой это знал, это чувствовал. Настоящий профессионал своего дела.

И вдруг, неожиданно, я почувствовал, что Марта где-то рядом.  Я стал озираться по сторонам и увидел её. Она стояла скромно одетая  во всё серое, и своими большими голубыми  глазами смотрела на меня, блондинистая такая.  Любая одежда выглядела скромно  и серо по сравнению с униформой Austrian Airlines. Красный ангел превратился в глазастую  светло-серую мышь. Я подошёл к ней, взял её за руку. Она смогла только тихо сказать, что все русские сумасшедшие. Я был слегка с этим согласен.  Правильная фраза, на мой взгляд, должна была быть несколько иной. С точки зрения Европы, русские - все сумасшедшие. Но Марта и была для меня в тот момент Европой, она выражала  именно европейскую точку зрения. Я не могу точно утверждать, какие слова мы потом произносили, а какие нет. Как мне сейчас кажется, мы общались  мыслями.

-Я вижу, ты улетаешь.
-Я только зарегистрировался на рейс.
-Ты хочешь улететь, ты рад этому, я давно за тобой наблюдаю.
-Да.
-Я не хочу тебя терять, я тебя только нашла, я тебя искала всю жизнь. Я полечу с тобой.
-Зачем? Что ты будешь делать в моей стране?
-Я буду стюардессой в Аэрофлоте.
-В Аэрофлоте, в экипаже на борту самолёта работают только граждане России. Это же не единая Европа.
-Да, национальные компании предпочитают брать на борт  в экипаж только своих граждан, я знаю. Меня не возьмут. Но я найду работу!
Я промолчал.
-У тебя в России есть женщина! У тебя есть официальная жена!
-Нет у меня официальной жены.
-У тебя много женщин, я их чувствую. Ты их любишь!
Я промолчал.
-Я не против других женщин, мне самой нравятся некоторые женщины. Я могу жить вместе  с тобой и ими.
-Ох, Марта-Марта.  Европейские ценности, радуга.
-Как ты захочешь, можно и в Вене, у меня есть много красивых подружек. Я буду находить женщин для тебя и себя. На ферме нельзя, бабушка не поймёт и расстроится. Мама понимает, у неё самой в Вене есть подружка.  Тебе будет хорошо, я всё хорошо умею делать. Или тебе нравятся парни? Я всё пойму.
-Какие парни, при чём тут парни? Много молоденьких и красивых женщин это, конечно, хорошо. Но в этом нет никакого смысла. Март-Марта.
-Мне страшно без тебя. Я боюсь будущего, с тобой спокойно.
- Пепел – это ерунда. Маски закупи и ничего страшного.
-Это только начало катастроф в Европе, я это чувствую. Не оставляй меня одну, я тут погибну.
-А сможешь ли ты жить в России? Без своего мира. Подумай.
Молчание.
-Не знаю, но в Европе же жить лучше, чем в России, комфортнее, почему ты не хочешь остаться со мной?! Ты любишь всех своих женщин, и не любишь меня?! Ты всегда успеешь в свою Россию. Я могу поехать с тобой и там тоже жить! Я попробую!

Я раньше очень любил женщин вообще. Потом стал их уже любить не очень, потом я их как-то  вообще разлюбил. Так иногда бывает. То есть, они являлись и являются для меня привлекательными  и необходимыми. Но я женщин уже не люблю. Раньше я их любил, как любят кошек, собак, хомяков. Как животных, очень приятных на ощупь и приносящих удовольствие от общения с ними.  Я вообще людей не люблю, просто не способен на любовь к человечеству. Женщины сейчас в моём сознании уже вошли в состав человечества. Просто вошли в состав людей, лишились своих изначальных привилегий. А кошки до сих пор находятся на привилегированном положении. Войдя в состав человечества женщины стали стремительно расслаиваться. Часть знакомых женщин стала для меня людьми, личностями. Я стал уважать женщин, дружить с женщинами, договариваться с ними.  А часть превратилась просто в  ничто, в ноль. Я даже  любил сейчас женщин, но не всех скопом, как раньше, а по отдельности. Как человек очень широких взглядов я был готов любить всех женщин и скопом, но только в той плоскости, которую видела Марта. Для такого типа любви,  она мне вполне подходила, была просто идеальной.  А вот как кошку я уже не мог любить ни одну женщину, даже Марту. Любовь к женщинам стала более рассудочной и физиологичной.

Зачем я ей был нужен, мне было понятно. Она как бы находилась в двух мирах одновременно. Мир европейских ценностей и широкой толерантной  радуги был её миром. Но она чувствовала, что он не настоящий, без перспектив, надуманный и неестественный. Я, по всем внешним признакам, был тоже частью этого мира. Всё время улыбался, ничего меня не пугала и не смущало, я был толерантен. Групповой секс – хорошо, друг гей – бывает,  женщины борются за равные права с домашними животными – поддерживаю,  разрешено  потреблять наркотики – мне по барабану!  В отличии от большинства русских за рубежами нашей Родины, я носил рубашку на выпуск, был не подтянут и  не затянут ремнями, а расслаблен и прекрасно приспосабливался к окружающей среде. Я как бы был из её мира. Но это были только внешние признаки. Внутри я был всегда печален и основателен, скучный такой тип. Я был категорически  против толерантности   на своей Родине, чужие страны и обычаи  меня не волновали, это составляло основу «широты моих взглядов».  И ещё, я был надёжен на бытовом уровне. Я отвечал «за свой базар». И жил по своим собственным «понятиям», не навязывая их другим. Это было очень глубоко внутри, я не любил это показывать. Но люди это чувствуют, особенно женщины и представители Аэрофлота в пиджаках.

И, наверное, ещё что-то женщины чувствуют,  но что, я чётко определить никогда  не мог. Я же не женщина. Одна из моих жён на полном серьёзе утверждала, что я являюсь «достоянием нации». Наверное, речь шла о моём остром уме. Или странности моей и необычности поведения. Очень трудно предугадать мои поступки, посчитать, что за ними стоит.  Женщины любопытны, на этом и сгорают порой. А разжигать любопытство мне даже и не нужно было. Я ведь  на самом деле жил не в  мире Марты, а своем, собственном. Вот этот  мой секретный мир и манил Марту, как бабочку манит свет свечи. И ещё, я очень часто не боялся быть искренним. А это очень большая наглость в современном мире.

-Ты хорошая Марта, ты – классная женщина, я тоже тебя люблю.
-Тоже… Кто она, главная твоя женщина? Я смогу стать самой любимой!

Я молчал. Просто какое-то «Белое солнце пустыни», в гарем просится, хочет там сделать успешную карьеру! А я не об этом,  я – о Родине. Но разговор о Родине-матери казался мне неуместными  и несвоевременным. Я не знал, как ей объяснить, что с любой русской женщиной меня связывает гораздо больше чем любовь. Общая культура, жизнь наших предков. Очень много всего. А прежде всего то, что именно женщина в моей культуре занимается формированием пространства любви, пространства Родины. И потом туда приходят дети. И продолжается род. Одно дело любить, а совсем другое продолжать свой род. Светлое чувство может тебя посетить много раз, а продолжение  своего непрерывного рода возможно только на Родине.

Когда речь идёт о выживании, тупом выживании, можно жить с любыми женщинами  и в любых странах. Они могут рожать тебе детей, но это будут уже дети  с другой родиной, не с твоей. У тебя будет хороший дом, тёплый очаг, достойная жизнь. Твой род может пустить корни на чужой земле, он выживет и это будет очень хорошо. Но твоя Родина от этого обеднеет, она лишится тебя и твоего рода. Только ты сам делаешь выбор между Родиной и тёплым сытым домом. Поэтому я  ТОЖЕ любил Марту, после любой русской женщины. Которую я могу  совсем даже и не любить, но которая всегда будет главнее Марты просто по факту своего происхождения и принадлежности к культуре. И не важно, есть ли у меня сейчас любовь к какой-нибудь русской женщине.

У меня вчера не было выбора, весь цивилизованный мир погружался во тьму. Я не видел пути на Родину, а был вынужден выживать в тех условиях, в которые попал. Но Родина позаботилась обо мне, прислала за мной и другими бедолагами, застрявшими в чужой стране самый большой самолёт из своего парка самолётов. Родина, в  лице простого  представителя Аэрофлота обозначила мою нужность для неё, выдав посадочный талон в бизнес-класс. После всего этого у меня не было выбора. Хотя выбор есть всегда, а  у меня не было выбора только по тому, что я его уже сделал, причём давно. А «за базар» я обычно отвечал.

Во время катастроф, геополитических   изменений и войн я хочу быть вместе со своей Родиной и разделить общую судьбу. В крайнем случае, готов выполнять её задание за рубежом. Родина мне не приказывала, даже не намекала, на то, что я должен плодить австрийцев совместно с Мартой. Более того, в некотором смысле, это было даже предательство её интересов. Ценности Евросоюза не  являются ценностями моей Родины. Чем больше носителей любых ценностей, тем крепче они. Хотя тут тоже возможны варианты, есть ещё такой критерий, как качество носителей. А по всем признакам, с Мартой должны были получиться качественные и крепкие ребята.  Развлекаться, использовать  чужих можно и правильно, особенно если дело касается выживания. Но  не более того. Как это всё объяснить Марте и  при этом не обидеть её, я не знал.

Ведь в ЕС искоренялось даже понятии «родина», боролись и с национальными предрассудками. В Канаде уже давно победили национальности, китайские и иранские дети искренне стали канадцами, полными общечеловеческих ценностей и с открытым толерантным сознанием. Осталось лишь чуть-чуть подождать, момента когда умрут их родители, и счастливое техногенное общество потребителей полностью искоренит тогда такие глупости, как родина, обычаи и традиции предков, понятие семьи и рода.  А я был против этого, против того, что бы у меня и моих детей не осталось Родины. А Марта была моим искушением, моей Европой, носителем  и одновременно жертвой прогресса европейских  идей одновременно.

Я вздохнул. Может всё же забрать Марту в Россию? Может быть, она приживётся там? Такая хорошая и искренняя женщина, дедушка казак, хоть и беглый. А  ферму в Австрии продадим потом. Первое время, как на дачу ездить будем, деньги оттуда получать и тратить в России. И я решил дать шанс Марте.

-Марта, а кто по национальности твоя бабушка?
-Швейцарка, но немецкоязычная.
-А мама?
-Австрийка.
-А ты?
-Европейка, но сейчас национальность не важна.
-Ты уверена?
-Да, ты поймёшь скоро это, Иван.

Что-то объяснять мне – тяжкий труд, а надеяться на моё понимание и принятие глупости – смешно. Марта свой шанс пустить русские корни, счастливо жить и умереть в России безнадёжно упустила. Баба с возу – кобыле легче! Красный ангел превратился для меня в обычную европейскую серую мышь, серость. Тьма и серость поглощает Европу, и я бы там погиб, если бы поддался её искушению. А смысла похищать Европу в лице Марты я не видел никакого. Я этого не хотел. Я не хотел серую бедную Марту. Зачем ехать в Тулу со своим самоваром?! Русских баб мне пока хватает. Каждому – своё. Красный ангел погиб в борьбе за любовь. На Европу наползала тьма.