Сядем все!

«Спокойно, Казладоев, сядем все!», – такой фразой из советской кинокомедии отреагировал мой  друг о.  Павел – священник одного из пригородных питерских Храмов, когда я рассказал ему  о разгоревшейся в соцсетях и на Интернет-форумах полемике вокруг известного уголовного дела против священника, обвиняемого в развратных действиях по  отношению малолетним девочкам.

- Подвести под эту статью сейчас можно почти любого священника, - уже более серьезно продолжил он. - Меня, например. Ты же знаешь, сколько у нас в храме детей. Все они подходят ко мне на исповедь, а те, кто еще не дорос до семи лет - под благословение. И я их обнимаю за плечи для моральной поддержки. И мальчиков, и девочек. Иногда поглажу по руке или по головке для утешения. И делаю это совершенно искренне и от всего сердца, по-отечески. А после разрешительной молитвы благословляю и обязательно целую в макушку. Ну чем я не клиент для современной следственной и судебной системы?..
Надо только сфотографировать и в соцсети выложить с соответствующими комментариями. А лучше на видео заснять. Вот для прокуроров и для журналистов поле деятельности откроется…

О. Павлу уже далеко за пятьдесят. Священником он стал уже в зрелом возрасте. А до этого, как сам скромно и туманно замечал - «служил офицером в Органах внутренних дел».

- Кстати о фотографиях, - О. Павел предался воспоминаниям, -  была тут  история – в тему. У меня друзья есть – молодая пара. Вместе с ними учился в свое время на Свято-Иоанновских курсах при Александро-Невской Лавре. Тогда им лет по двадцать с небольшим  было, а мне под пятьдесят. Сейчас у них уже трое детей. Две девочки старшие и мальчик. И все мои крестники. А крестной тоже у всех - девушка из нашей учебной группы – такая высокая стройная южного типа красавица с черными бровями и очень добрым, сострадательным сердцем. Так вот, когда у этой пары  первая дочка родилась, то  мы после ее крещения сфотографировались у них дома - я с младенцем на руках и эта девушка - крестная, весьма целомудренно ко мне прислонившись. Я еще тогда священником не был.
Через годик приехали навестить эту семью. Посидели – чайку попили. Мы им подарки. А они нам тоже - небольшие подарки в таких красивых бумажных цветных пакетах. Я и не смотрел, что там. Когда вернулся домой – супруге отдал. А она оттуда достает коробку конфет, баночку растворимого  кофе и пачку хорошего чая. А внизу на дне фотография лежала, где я  с юной красавицей и с младенцем запечатлен в чуждой домашней обстановке. Супруга, как достала эту фотографию, так в лице изменилась. Я же ее не во все мои жизненные приключения посвящаю, чтобы лишний раз не травмировать. Но честно, посмотрев в глаза и выдержав ее проницательный взгляд, я твердо сказал, что это всего лишь крестная мама. И хорошо, что у меня супруга такая спокойная и понимающая, а другая взяла скалку да запустила  бы в голову, пока еще ничего объяснить не успел. Вот такой урок мне был. Представь только, что эта фотография попадает в соцсети с комментарием - «про мою молодую любовницу и нашего общего ребенка». И ведь все поверят. Да, а потом доказывай, что ты не верблюд.
Спустя пару лет у этих ребят вторая дочка родилась. Но фотографироваться, как в прошлый раз только с крестной и с младенцем я отказался, а снялись мы на фото для истории уже все вместе - с родителями.
Прошло еще два года и мы с крестной опять приехали  эту семью навестить. Старшей дочке уже четыре года было, а младшей два. Я только священником стал – в подряснике, с крестом на груди, как положено. Обнялись все, расцеловались. Я на диванчике, остальные на стульях вокруг стола. И тут девчонкам захотелось поиграть со мной. Знаешь, как котятки, от избытка сил и чувств, играют. Чай мы уже попили и сидели - беседовали. А девчонки со спины ко мне подкрались и старшая - хвать меня сзади, накинулась и обняла за шею своими ручонками. Я ее перекувырнул, сам на спину упал на диванчике. Тут младшая мне на грудь бухнулась. Обнимает меня. Кричит, чтобы сдавался. Все смеются, все счастливые. Бороться начали. Повозились немного. Я даже вспотел от таких жарких объятий. И вот здесь крестная мама встает, тоже смеется  и начинает своим айфоном в порыве всеобщего счастья фотографировать, как я со своими крестницами на диване кувыркаюсь. Всю нашу счастливую стайку. А у девчонок-то коротенькие платьица задрались, трусики наружу. Сами они запыхались, раскраснелись. Тут меня уже холодный пот пробил. Потому что уголовное дело с нашим священником тогда уже шло полным ходом. И я, приняв вертикальное положение,  довольно строго объяснил ей, что будет, если эти фотографии попадут в какие-нибудь ловкие журналистские или прокурорские руки.

- За каждым таким делом стоят силы невидимые, силы демонические. Вот и в случае нашего питерского батюшки эти силы всю ситуацию смоделировали.
Ну, представь, что он где-то не сошелся во мнениях с каким-нибудь крупным чином из спецслужб, которые в своем большинстве сегодня являются и  бизнес-воротилами. А тот и поручил своим клевретам состряпать дело. И видимо денег на это не пожалел, ибо обида была слишком жгучая.  Порылись они в соцсетях и нашли фотографии, которые можно интерпретировать во фривольном смысле. Выбрали наиболее характерных и податливых героев представления. Провели психологическую обработку. Надавили, запугали, пригрозили. Объяснили «в красках», что нужно говорить и как интерпретировать действия этого батюшки. Могло так быть? Могло. Отсюда и вся «первичка» по этому делу  родилась. А дальше пошло – поехало…
В Прокуратуру пришел уже материал, от которого что называется только «пальчики оближешь».  Обнимал – обнимал. Целовал-целовал. Гладил - и это было. Хотя такие обвинения каждому священнику можно предъявить. И не только. Может он даже и по попе за какое-нибудь  баловство или за сквернословие шлепнул. А потом сказал, что не надо об этом родителям рассказывать, но на исповеди следует в этом поступке  покаяться. И все это к делу пришили. Поэтому  следователю оставалось лишь довести всю эту историю до победного конца. Под строгим надзором свыше, конечно. А будешь сопротивляться – выгонят. А судье – тоже куда деваться? Представленные суду факты и показания свидетелей вопиют к справедливости. А сверху приказ: «Особо не разбираться, а впаять на всю катушку». Что судья и сделала, ибо семью кормить надо. И ей, и следователю. Поэтому они со всей пролетарской, пардон - православной ненавистью к этому священнику отнеслись.

- Но знаешь, что меня больше всего возмущает? - печально вздохнул о. Павел. -  Ведь тогда еще несколько лет назад с первого дня по всем средствам массовой информации эту новость прокрутили именно с дьявольским подтекстом – со словами подозревается в совершении и т.д. Да ведь еще ничего не было расследовано. А если фальсификация? А если материалы подложные? А они и Церковь и священника на всю Россию на позор выставили. А него семья, дети малые, как им жить после этого? А если бы их всех вот так? Сфабриковать дело и без всякого суда и следствия по всем телеканалам ославить?
- Да, вот помнишь - недавно нашего собрата священника оклеветали и арестовали в Белоруссии, за то, что он якобы двух девиц-блудниц пытался вывести в Россию для занятия здесь в Питере этим делом. Знаешь, как такие дела стряпаются? Девчонок этих также запугали. Ведь для блудниц совсем не сложно «статью» найти. И вот следователь предлагает им, разумеется, в благих целях, дать показания против священника. Какой выбор у этих запуганных девиц? У которых, к тому же все нравственные фильтры отключены. Как любой наркоман за «дозу» кого угодно продаст, так и блудница на все пойдет, лишь бы в тюрьме не оказаться. Священнику сообщили, что надо спасти от рук  ужасных и безжалостных бандитов двух, находящихся в отчаянном положении, заблудших девушек. Всего-то лишь поехать в Белоруссию и помочь в эвакуации. Ну, какой бы нормальный мужик, а тем более священник не протянул бы руку помощи в такой ситуации. Батюшка приехал, а тут его и сцапали. А свидетельницы показали, что он приехал вовсе не спасать, а, наоборот, с намерениями вовлечь их в еще более глубокую трясину этого гнусного порока. Как будто до этого они пирожки пекли в заводской столовой. И ведь вся страна этой лжи верит.
История нас ничему не учит, - горестно усмехнулся о. Павел. - Хотя и история не редко бывает, оперирует лживыми фактами. Еще сто лет назад в России было сфабриковано «дело» по такой же схеме. Тогда оклеветали друга и молитвенника Царской семьи Григория Распутина и также,  почти вся страна поверила этой клевете. А когда его садистки убили, так вообще радость, у многих поверивших в эту клевету, была неописуемая.
- Так  потом  с Государем и с его семьей также поступили. Оклеветали, свергли и убили! – вставил я свои «пять копеек».
- Ну да, - согласился о. Павел. - А дальше большевики с этими радовавшимися, стали поступать так же. Поскольку Господь посчитал всех их соучастниками преступлений. Вся страна радовалась – вся страна и получила. Все логично – не поступай с другими так, как не хочешь, чтобы с тобой поступали. Так и в этом деле будет.
А для чего Господь попускает такие события? Это уже Его тайна. И если будет необходимость, то Он ее приоткроет. А если нет, то и нам не следует упираться в эту тайну. Но порассуждать – никто не запрещает. На то нам дар рассуждения Господом и дан. И этот дар святые Отцы Церкви самой главной добродетелью именуют. Может Господу просто хочется посмотреть, как наши сердца на такие беззакония реагируют? Я бы вообще порекомендовал всем страдальцам этого дела келейно молиться еще непрославленному во святых мученику Григорию.
Знаешь, на мой взгляд, надо такой закон ввести по которому бы те, кто фабрикуют подобные дела, в случае, когда их неправда обнаруживается, сами получали бы тюремные  сроки, аналогичные тем  на которые обрекали своих жертв. И если бы следователь, и судья, и заказчик  знали бы наверняка, что за свои неправедные действия пойдут на зону на четырнадцать лет, то они более глубоко постарались бы вникнуть в суть Божиих заповедей.
Кстати сейчас, как и сто лет назад, некоторые сотрудники спецслужб, используя свою власть и значительное влияние,  занимаются фабрикацией уголовных дел, в корыстных целях. А дети нынче – это беспроигрышная «карта» правосудия. Вернее кривосудия.
Так, что «суши сухари», о. Сергий. Мы ведь с тобой все равно с детьми «через стекло» разговаривать не будем, - о. Павел ободряюще улыбнулся.
- Единственно, что утешает – невозмутимо продолжил он, - может вместе с нашим нынешним Президентом в одной камере удастся посидеть и посмотреть ему в глаза. Его ведь тоже по аналогичному делу притянуть можно. Помнишь, как  несколько лет назад он при множестве свидетелей на Красной площади мальчишку маленького обнимал, погладил, а потом еще и в голый живот поцеловал. По логике современных прокуроров - Президента следовало бы за такое дело тоже вместе с нашим собратом священником посадить за решетку.
Впрочем, к этому все и придет, если он за своими подчиненными не сможет жесткий контроль наладить. Они первые его и сдадут.
- Может все-таки наладит? – с надеждой спросил я.
- Молиться за него надо. Может и наладит… Если успеет… Тяжело ему –груз-то какой…, - посетовал о. Павел.

Мы обнялись и о. Павел поехал на службу в свой Храм. Молиться. За Президента.