Квартирантка

                Квартирантка.

          Засидевшись на работе с бумагами, поздно вечером возвращался домой. Зашёл в продуктовый магазин и встретил там Саньку (о нём с его другом Лёхой написано немало), набивавшего рюкзак хлебом, макаронами и консервами, в основном кашами с мясом.
          -- О, Кузьмич! – обрадовался он. – Как хорошо, что я тебя встретил! Подожди меня, я сейчас быстро управлюсь и тебя подвезу.
Мне не очень-то хотелось задерживаться, я устал и хотел есть, но что не сделаешь для хорошего человека. Вышел и  сел в его машину. Санька появился почти сразу.
          -- Нам вроде не по пути, -- буркнул я.
          -- Ничего, сделаю крюк, -- не обиделся  Санька, -- тем более мне есть, что тебе рассказать.
          -- Слушаю…
          -- Погода-то ныне хороша. Тепло, лёд сошёл, разлив прекрасный. И решили мы с Лёхой на Тунгаш пробиться. На разведку как бы. Слыхали от местных, что даже на доброй машине не проехать. Подпухторили  трактор-колёсник, да на ём и закатили. Эти несколько километров от Лучинкиной за три часа кое-как одолели. Два раза капитально трактор засадили. Еле-еле выволокли, но до избушки на берегу добрались. Осмотрелись. Вода к избушке немного не дошла, баты наши в целости и сохранности. И решили мы, значитца, пару сетёшек прямо на мели, у самой избушки поставить. А самим поехать домой, собраться основательно, да со следующего утра на недельку туда и махнуть. Бочку взять, соли. Это, чтобы рыбу засолить на месте. Ну и снасти с продуктами, естесственно.  Инструменты ещё разные.
          -- Как же вы телегу туда протащите, если на тракторе застревали? – не выдержав, перебил я его.
          -- Тю… зачем нам телега-то! Мы прямо на тракторной навеске короб деревянный смастерили. В него, как на треть телеги имущества влезет. Одно плохо, что болтать сильно будет. Так мы всё хорошо увяжем, да и скорость минимальную на плохих участках держать будем. Ладно, слушай сюда, сейчас самое интересное расскажу для тебя. Значитца так… баты у нас на зиму в лесочек были затащены,  чтобы половодьем не утащило. Мы их притартанили до воды, проверили. Не протекают. Я пошёл за вёслами. А вёсла хранились на чердаке избушки. Только я сунулся в чердачный проём, а в дальнем углу ка-а-ак захлопает!!! Я от неожиданности на пол пал и голову руками закрыл. Надо мной прошумело, обдало ветром и послышалось удаляющееся утиное крякание. «Тьфу ты», -- с досадой сплюнул я – «крякву за нечисть принял!».
         Я пробрался на четвереньках в дальний угол чердака.  Там на старом сене, покрывющим толстым слоем пол, был вытоптан уткой лоток, и лежало два зеленоватых яйца. Птичьего пуха или перьев в гнезде ещё не было. Да ты и сам знаешь, что пух появляется позже. Это вот я и хотел тебе рассказать. Надо же ведь, такое утке придумать, на избушке загнездится!
         -- Ничего, Саша, удивительного. Я подобные истории слышал, а сам даже находил на Термигульском болоте гнездо кряквы в старом вороньем гнезде. Я тебя попрошу, ты уж так ненавязчиво последи за судьбой этого гнезда и сообщи потом мне. А может быть, я и сам найду время, как только дороги подсохнут.
         -- Договорились!
           К моему великому сожалению, мне до конца мая не удалось посетить озеро Тунгаш. Не успели мы закончить посадку леса, как начались лесные пожары. Потом пошли дожди, подсохшая было дорога раскисла, и опять стала не проезжей.  Пробрался я к избушке только в начале июня. Повезло, что друзья опять были там, но уже собирались уезжать.
                Пока Лёха складывал снасти, улов и вещи,  Санька рассказал о том, что напуганная утка, тем не менее начатую кладку не бросила. Она снесла ещё девять яиц и высидела птенцов. Друзьям даже удалось подсмотреть конец сцены покидания утятами чердака. Последние четыре на их глазах вылетали из проёма, и как пушистые шарики приземлялись. Ни один не получил повреждений. Утка кряканьем собрала их и увела на озеро.
        Мы с Санькой забрались на избушку, где в дальнем углу чердака я увидел скорлупки яиц, почти полностью зарытых в густом тёмном утином пуху.