Глава 2. Портвейн 777

После десяти лет брака муж мой стал пропадать в непонятных командировках. По выходным у него всё чаще случались загадочные авралы. Он вообще горел на работе. А денег между тем становилось всё меньше и меньше. Муж охотно плакался мне в жилетку: мол, кризис, проекты прогорают, партнёры кидают, жизнь тяжела и непредсказуема. Но я, мол, мужик, я справлюсь. Пока он справлялся, мне пришлось уйти с интересной, но безденежной работы на другую – не интересную, но денежную. Потому что котов, дочку и мужа прогорающими бизнес-проектами не накормишь.

С приятелем Митей я стала видеться гораздо реже. Восьмичасовой рабочий день и «дорога дальняя» от дома до работы и обратно убивали во мне всякое желание покидать родное гнездо по вечерам и в выходные дни. С тех пор, как Митя случайно прочел переписку Оли с подругой, прошло несколько месяцев. Случайность эту наверняка подстроила сама Оля – чтобы набить себе цену в глазах Мити. Он так разнервничался тогда и настолько пал духом, что мне пришлось раскрыть ему страшную женскую тайну: рассказать о стратегии «холодно-горячо». Мы даже поспорили с ним на две банки черной икры, что если Митя в точности будет следовать моим советам, то Оля вскоре влюбится в него без памяти. И уступит его домогательствам. Может, конечно, я и не проявила женской солидарности по отношению к Оле, но Митя был мне друг, а она – нет. Был и еще один нюанс, притом главный, почему я помогала «влюбить» Олю в Корягина. Митя уже настолько зациклился на своей недоступной красавице, что готов был на ней жениться. То есть уйти от нынешней гражданской жены. И сделать несчастной свою дочь. А я была на стороне его дочери! Вот и считала: если Оля наконец-то уступит Мите, то его влюбленность пройдёт. А значит, я всё-таки проявляла женскую солидарность! По отношению к его жене и дочери. Потому что – потому.
 
Освоив стратегию «холодно-горячо», Митя стал обдуманно чередовать проявление пылких чувств и якобы внезапную холодность. А ещё, отплатив Оле той же монетой, несколько раз притворялся, будто ему звонит женщина, которая в него влюблена. И наша красотка попалась на крючок! Поехала с Митей в подмосковный спа-отель на выходные. Митя был несказанно счастлив: наконец-то он получил доступ к молодому, пышному телу возлюбленной. А я получила две банки черной икры. И отдала их дочке на поедание. Вопреки моим ожиданиям, Митина страсть к Оле после "ночи любви" даже усилилась. Но теперь его волновало другое: нужен ли Оле он сам или её привлекает в нём только его московская недвижимость.

С Митей – на правах дружбы – я тоже стала теперь делиться сокровенным: постоянно жаловалась на холодность и вечное отсутствие мужа, на то, что моя самооценка из-за этого сильно упала, что наша дочка отца почти не видит. Ныла, ныла и ныла. Митя утешал: мол, твой муж старается ради семьи, а ты себя просто накручиваешь.Но в словах Мити я почему-то чувствовала скрытую иронию, и это меня напрягало.

И вот жду я как-то вечером мужа с работы, ужин приготовила, посуду помыла, бельё постирала-повесила, за котами убрала, проверяю уроки у дочки. И тут звонит Митя, просит позвать моего мужа к телефону. Мол, на мобильный тот не отвечает, может, разрядился, а поговорить нужно срочно.
- Нет его дома, у него опять деловая встреча с партнёрами, - уныло отвечаю я.
- Ну, нет так нет, - почему-то с легким смешком сказал Митя. И даже как бы обрадовался. 

Потом мы с Митей почти полчаса спорили, способны ли современные девушки на бескорыстную любовь.
- Есть такой анекдот про портвейн «три семерки». Мол, устрой своей девушке проверку – пригласи на романтический ужин в подъезде с портвейном «Три семёрки» и плавленым сырком «Дружба» на закуску, - сказал Митя, - если не убьёт после этого, значит, любит.

А я ссылалась на декабристок. Уверяла, что любовь существует, раз эти дамы поехали за мужьями в Сибирь на каторгу. Себя в пример не приводила, хотя считала, что тоже в некотором роде совершаю подвиг: сменила работу, чтобы содержать семью, пока муж экспериментирует в сфере бизнеса. Кстати говоря, Митя к моменту нашего спора потратил на Олю уже весьма приличную сумму – подарки, рестораны, спа-отели по выходным. Я считала, что Оля тупо разводит его на деньги. И немножко завидовала, что такая вульгарная корова может вызывать у кого-то "высокие" чувства. Злилась я в основном потому, что мой муж ко мне явно остыл.
 
- А знаешь что? Давай мы проверим твою Олю, - вдруг предложила я.
Митя согласился. И мы придумали коварный план. Митя купит кольцо, встанет перед Олей на одно колено и предложит ей руку и сердце. Она, конечно, завизжит от восторга – чтобы всё было, как в кино. И тут Митя скажет, что есть одно «но». Жить они будут не в Москве. Они поедут в тот городок, откуда Оля родом.
- Я ухожу к тебе от жены, потому что сердцу не прикажешь, - скажет Митя своей невесте, - но, как благородный человек, квартиру оставлю дочери!
А так как с митиной мамой Олька была уже в жёстких контрах, то жить вместе в другой митиной квартире они не могли. И значит, им надо уехать на родину Оли, "ведь главное – это любовь".

История о том, как Оля поругалась с митиной мамой – это отдельная тема, достойная кисти художника. Случилось так, что мадам Корягина-старшая уехала на пару недель в другой город – навестить сестру. И Митя предложил Оле пожить у него.
Оля была несказанно счастлива. Она думала, что заветная цель – посещение загса в белой фате и на лимузине – уже совсем близко. И решила проявить себя с лучшей стороны: вылизала митину квартиру так, что любо-дорого. Хозяйкой она действительно была хорошей. А вот митина мама наводить порядок не любила. Говорила, что «её не волнует половой вопрос» (в смысле – чистота пола). Митя с детства привык к любимому афоризму своей мамы: «Только дурак нуждается в порядке, гений господствует над хаосом». От мамы он знал, что так говорил Эйнштейн.

А вот Оля за две недели вымыла окна, полы, протерла пыль (пылесоса в доме Корягиных не водилось в связи с ненадобностью). И оказалось, что чистота в квартире – это очень даже приятно! Но… вот проблема: пока Митя ездил по делам, Оля вынесла на помойку допотопную этажерку, ютившуюся на лоджии, а также ободранную старую тумбочку из прихожей. Вернувшись, Митя схватился за голову: это были любимые мамины вещи, посягать на которые строжайше запрещалось.
- Но это же просто старый хлам, это рухлядь! – оправдывалась Оля.
- Это память о бабушке, - в отчаянии заламывал руки Митя.
 
Реакция мамы была предсказуемой: разразился скандал. Митя героически защищал возлюбленную, и её выдворения из Эдема удалось избежать. Мама сменила гнев на милость, потому что терпеть не могла митину гражданскую жену Киру, а Оля ей при первом знакомстве понравилась. И потенциальная разлучница осталась жить у Мити. Но, как выяснилось, проблемы с этажеркой и тумбочкой – это ещё цветочки. Митина мама была кошатницей. А Оля считала, что место животных – на улице. Четыре котика, много лет проживавших в квартире, прекрасно поняли отношение к себе потенциальной хозяйки. И решили сыграть на опережение.

Оля убирала, а они гадили. Гадили всюду. Как говорила митина мама, до появления Оли они вели себя вполне прилично. Но, скорее всего, раньше их пакости были не так заметны на фоне многолетнего срача, царившего в этом доме. Когда кто-то из котиков пометил её новые туфли, Оля не выдержала. Пнула животное на глазах обалдевшей мадам Корягиной и с воплями «или я, или они» затолкала в чемодан свои вещи и выбежала на улицу. К её величайшему изумлению, Митя за ней вдогонку не бросился. И звонить ей тоже не стал. Мамины котики оказались важней этажерки.

Через некоторое время Оля позвонила ему сама – вроде, забыла в его квартире какую-то кофточку. Митя обыскал всю квартиру, но пропажу не обнаружил. А заодно Оля сказала, что в момент ссоры погорячилась. Митя извинения принял, а вот его мама – нет. Мадам Корягина-старшая заявила, что Митя совсем не разбирается в женщинах, и, видимо, каждая следующая пассия у него окажется хуже предыдущих. А потому потребовала воссоединения Мити с проверенной Кирой, все-таки к ней и внучке она уже привязалась. Кира и сама была кошатницей и с котиками ладить умела. Поэтому Митя хоть и помирился с Олей, но домой к себе больше не пригласил. Оля вернулась на съемную квартиру, которую оплачивала в складчину с тремя подругами. Митя и его роковая дева продолжали встречаться по выходным в подмосковных отелях.

И всё-таки Митя не передумал жениться на Оле.
Быть иль не быть фате и лимузину должен был решить разработанный нами хитрый план проверки.

(продолжение следует)