Размышления. Глава V

Прошло несколько часов после ухода Ивана. Лена уже стала немного волноваться за него, ибо он сказал, что выйдет на часок. Но тут внезапно открывается входная дверь и он заходит. Она сразу чувствует, что произошло какое-то важное событие, требующее сложного решения. На нем нет и лица, он  как большая тень. В глазах пусто, та живость, которая была последнее время исчезла без следа, словно ничего не было. Лицо потеряло тот яркий румянец жизни и стало мертвецки бледным.  Складывалось ощущение, что всю ту радость, тот задор и все его жизненные силы иссякли в одно мгновение, как будто кто-то открыл пробку в этом резервуаре и все быстро вытекло, оставляя лишь пустоту, в которой ничего нет. 
— Что-то случилось? — спросила Лена, смотря на своего возлюбленного, стоящего все в прихожей, с тревогой.
 Этот вопрос вывел Ивана из очередного помутнения и кутерьмы мыслей с безумными идеями в перемешку. «Нет,» — уверенно ответил Князев. Несмотря на недавнюю идею поделиться всем с Леной, в этот момент какое-то неизведанное чувство внезапно подсказало ему, что лучше этого не делать, ибо станет еще хуже. Оно очень настоятельно требовало подчиниться, не оставляя никакого выбора. А доводом привело мгновенную картинку того, что будет происходить если он расскажет все, как все будет рушиться, как легкий карточный домик исчезает при легком дуновение ветерка. Также это чувство не много привело Ивана в себя, заставив отбросить все эти размышления до более подходящего времени.
— Все хорошо, я просто немного задумался. Сейчас разденусь и продолжим украшать.
  Не много замешкавшись, Иван не торопясь разделся. В это же время он пытался избавиться от тумана тех беспокойных мыслей, которые так сильно пытали его ум. Отложив все на потом, Иван успокоился и пошел помогать Лене в украшении их квартиры, ставшей крепостью, где можно спрятаться от всех невзгод и насладиться теми редкими счастливыми и уютными моментами, которые так редко приходят в нашу жизнь.
  Лена, почувствовав, что все вроде бы нормально, решила недопытоваться до своего возлюбленного. Хотя где-то глубоко в душе она чувствовала, что есть секреты, которые она не знает, и как обыкновенную девушку её раздирало любопытство на части, заставляя делать тщетные попытки узнать тайны.
  Нарядив елку и украсив комнату, Иван и Лена решили пойти в небольшое кафе, расположенное в затерянных переулках между патриаршим прудом и Новым Арбатом. Это было самое их любимое место, потому что там они находили некий уют и спокойствие, такое важное и необходимое для всех. Это заведение располагалось в старом доходном доме, построенным одним из многочисленных зажиточных купцов конца 19 века. Самое помещение было довольно небольшое, столов всего было 10-15. Про интерьер нельзя было сказать, что он особенный или имеет какие-то уникальные черты, которые нельзя найти в других кафетериях. Все было обставлено просто, без того никому не нужного пафосах, который можно найти во многих маленьких ресторанчиках, бистро, кафе на Бронной. Но все же эта простота, этот приглушенный свет, эти стены, покрашенные в кофейные цвета, эти небольшие столики, застланные белыми скатертями и всегда вечером украшенные горящими маленькими свечками. Публика этого кафе состояла и завсегдатых посетителей, которые были полностью довольны и кухней и атмосферой, поэтому многие друг друга знали. И нередко такие случайные знакомства перерастали в дружбу или иногда в более глубокие отношения. Поскольку это кафе было расположено вдалеке от бурлящих улиц, то залетных посетителей встречались там редко и воспринимались местной публикой не очень дружелюбной. Иван давно уже стал считаться там своим. Ведь за неимением  развитого навыка приготовления пищи, ему приходилось искать места, где он сможет недорого отужинать и просто попить чая. Это кафе максимально удовлетворило все его требования, и поэтому он решил не испытывать судьбу и стался постоянным посетителем, меню которого все официанты уже давно выучили и здоровались как с хорошим знакомым.
  В тот зимний вечер, после бурных мыслительных штормов Ивану нужен был покой. И поскольку дома он все равно бы не смог выйти из своего порочного круга, то самым верным решением было посетить то место, где всегда можно найти спокойствие и умиротворение.  Лена тоже не была против, потому что ей было совершенно лень что-либо готовить.  Тем более она думала, что ей лучше удастся выведать тайны.
  Быстро дойдя по морозным и немного засыпанным переулкам, освещаемыми тусклым и греющим светом подвешенных фонарей, до любимого кафе, Иван с Леной заказали себе ужин, состоящий из нескольких блюд и двух бокалов белого вина, которое так сильно любила Лена.
— И все же тебя что-то гнетет. Не хочешь поделиться со мной, вдруг я тебе смогу чем-то помочь. — Как бы случайно и невзначай сказала Лена, смотря в витринное окно через которое было очень хорошо видно снег, падающий большими легкими хлопьями и пустую улочку, освещаемую одним маленьким фонариком.
— Тебе кажется, у меня вполне все хорошо. — чуть-чуть замявшись, сказал Иван.
— Ну тогда я за тебя рада. Давай, кстати, впредь никогда больше не лгать друг другу. Мне кажется, что это очень сильно вредит нам. Я тебя бы хотела познакомить со своими коллегами с работы, ибо их раздирает любопытство, кто же смог покорить такую девушку как я. Они почему-то думают, что я какая-то недостижимая и что если у меня и кто-то есть, то это должен быть какой-то принц с белым конем и огромным царством. Меня всегда поражало, как люди любят представлять того, чего нет, а точнее как они легко верят в то, что ты им преподносишь. Они даже не догадываются, что могут быть одурачены таким глупым образом.
— Да, это есть такое. Но мне кажется это опасная игра с огнем. Ведь больно большой пользы ты не получишь, а когда твоя «игра» разгадается, то все будут о тебе не очень уж хорошо мнения, что  в свою очередь тебе сильно повредит. Все эти представления бессмысленны и никому не нужны, поэтому мой тебе совет лучше б ты прекратила свои там показательные выступления, а то еще не дай бог палки в колеса тебе вставят и будет баста. — задумчиво произнес Иван. Совершенно случайная и немного глупая мысль Лены заставила его задуматься о том, что не играет ли Дорохов им, не есть ли он Князев лишь заводной игрушкой в руках человека, который  утратил всякое понятие о человечности и просто забавляется в свое удовольствие. Эта мысль сильно поразила Ивана. Она сразу ему показалась единой правдой, которую обязательно надо будет раскрыть и разгадать, а точнее узнать не было ли других таких «способных молодых людей», как он у Дорохова, ну или просто поговорить с ним об этом tet-a-tet.
— Ну ты даешь, разве ты не влюблял в себя девушек просто так, чтобы получше изучить их натуру или познать способности своей души, точнее как далеко ты сможешь зайти и как твоя совесть отреагирует на это. Мне кажется, что это самый лучший способ, чтобы познать себя, познать не того себя, с которым ты живешь каждый день, а того настоящего, проявляющегося в непривычных ситуациях, когда требуется быстро сделать важное решение или предпринять что-то. Ведь насколько я помню, когда я ушла от тебя, ты был полностью покорен какой-то уже не очень «цивилизованной» идеей, забиравшей почти все твое время на размышления, так что ты про меня иногда даже забывал. — с небольшой улыбкой сказала Лена.
— Что ты этим хочешь сказать? — почти серьезно спросил Иван.
— То, что  не надо играть тут в двойную игру и считать меня извергом или чем-то ужасным. Я есть твое искаженное отражение. Именно поэтому я и вернулась. — все смотря в окно, говорила Лена тихим, едва различимым голосом. — Мы с тобой единое целое, перед нами стоят великие задачи, которые суждено достичь. И тут не надо вспоминать о достопочтенной морали, она лишь портит все, заставляя подчиняться обществу, которое при надобности уничтожит тебя, заберет все и оставит с носом. Ты ведь сам это прекрасно понимаешь, что эта реалия была, есть и будет всегда. Тут лишь степень этого безумства изменяется, но суть, Ваня, суть-то та же. Разве ты этого не понимаешь?
  Услышав эти слова, Иван был окончательно поражен. Он не мог осознать, как этот человек, который всегда поможет, поддержит добрым словом, посочувствует, выслушает, как она может так рассуждать. Цинизм поразил её, он съел ее душу изнутри, не оставив ничего, кроме пустоты, которая заполнялась жестокостью, бессердечностью и непонятной обидой на всех людей. Иван сидел молча и смотрел на Лену, на этого человека, который был очень ему дорог, чьи советы были путеводной звездой средь черного, глухого неба. Он пытался найти в ее внешности источник этих убеждений, как будто где-то есть небольшая язвочка, которая источает беспринципные воззрения, поражая все на своем пути. Иван начал осознавать свою слепоту, свою доверчивость, приведшую его к пропасти, чрез которую нельзя перейти. Но надежда, что это лишь злые слова, брошенные из-за обиды на кого-то, начинала просыпаться, захватывая ум Ивана и подчиняя себе все, что только можно на своем пути.
— Лена, не ты ли всегда была за праведность, за сочувствие ближнему, разве не ты всегда всем помогала, не беря ничего в замен? Причем тут я, все, что было в моей жизни, его нельзя судить однобоко. Что за чушь про отражение в зеркале? Откуда в тебе гнев на общество? Лена, к чему вообще эти глупые слова! У тебя что-то произошло? Поделись  со мной, ты же знаешь, что я сделаю все, что в моих силах дабы помочь тебе и сделать счастливой!
— Я была за доброту, за честность, за справедливость, за все эти высокие принципы, которые так упорно исповедаются всеми и принимаются за абсолютную истину, способную вывести на верный путь. Это все делается ради одного, чтобы прожить жизнь достойно, чтобы стыдно не было в конце и совесть молчала. Но, допустим, что человек прожил такую замечательную и благонравную жизнь. И вот в конце, он сидит один в немного уже постаревший квартире, среди старых вещей, которые уже давно утратили свой первоначальные вид. Сидит один он среди этой бедной и немного жалкой обстановки, получает свою жалкую пенсию, на которую он сводит концы с концами. Дети его помогают ему чем могут, но толку от них тоже больно никакой нет, ведь им надо рваться наверх, к более счастливой жизни, и времени на родителя своего у них почти нет, как и столько важных средств. И вот сидит этот довольный человек в одиночестве, в убогой старенькой квартирке и думает о своей достойной жизни. Естественно, главный вопрос, который крутится в его голове это : «Что я сделал не так? Я прожил достойную жизнь, и где та же достойная награда за все мои старания, за мою честность, порядочность и борьбу за справедливость? Не может же такого быть, что все это мое окружение есть награда за столь сложный и непростой путь...». Что-то наподобие крутится в его голове. И знаешь, к чему он обязательно придет? К тому, что его друг или сосед дядя Вася, который таких же способностей как он, сидит сейчас в хорошем доме где-нибудь за городом, сидит перед камином, где так сладко и приятно говорят сухие дровишки, слушает музыку или просто читает какую-то очень глупую, но до боли интересную книжку, и просто наслаждается жизнью. И знаешь, к нему обязательно каждые выходные приезжают дети с внуками, поддерживают средствами, обеспечивая ему хорошую и добрую старость.  И живет этот дядя Вася в окружении любимой и любящей семьи, редко отказывая себе в чем-то, а если даже и отказывает, то ради какого-то благородства или чему-то наподобие. А вся-то разница заключается лишь в том, что этот дядя Вася не побоялся сделать или поступить как-то гнусно и аморально, не побоялся своей совести. А почему он так поступил? Да, потому что, как оказалось, он был умнее немного нашего первого деда, ибо во время понял к чему ведет все это благонравие, честь и справедливость. Конечно же, под старость совесть обязательно начала немного терзать нашего дядю Васю, и он как истинный христианин, осознавая свой грех, решается как-то его искупить, и тут уж он обязательно немного ударяется  в веру, становится завсегдатым посетителем служб, постоянно жертвует на церковь и ее столь божеские нужды. Конечно же, он также читает высокопарные проповеди своим детям, старается быть для них примером, в плане честности и справедливости. И дядя Вася, в итоге, уверует в свое искупление греха и успокоится, совесть его утихнет, не причиняя ему более никакого вреда. Но, знаешь, этот дядя Вася наверняка не поймет самого главного или, скорее всего, в душе будет это осознавать, но себе никогда не признается. А не признается он в том, что уже ничего исправить-то нельзя, нельзя отмотать назад и поступить «по-правильному». И все эти его новые причуды лишь припарки мертвому, игра со своей совести, дань этому змею. Вот тебе реальность, жестокая и беспощадная реальность. — этот монолог Лена говорила уже оживлено, глаза её горели ярким пламенем, которое было готов сжечь все преграды на своем пути, не оставив даже пепла. Она всем своим телом подалась вперед, говорила быстро, расставляя ударения в нужных ей местах, рисуя эти живые картины, так, как будто она была там, видела все своими глазам, все это через себя пропустила.
 — Да, вот значит, какая у тебя философия. И ты взаправду думаешь, что деньги могут решить такие проблемы морали? Что они являются главным фактором счастья? Разве не достижение какой-то высшей цели, да или даже совершенно обыкновенной, не является счастьем? Разве человек не может быть счастлив, живя в халупе где-нибудь в жалкой, Богом забытой деревушке в Сибири? — немного взволнованным голос говорил Иван, стараясь как можно четче выговаривать каждое слово.
— Да, а скажи ведь лучше грустить в хороших условиях, чем в несчастной убитой квартирке на окраине города? Разве деньги не могут тебе дать то,чего ты хочешь? Хорошей жизни, где ты не знаешь слова нет, где ты можешь делать многое, не думая, что тебе не хватит на что-то и тому подобное. Конечно, может быть, ведь я не говорила, что деньги ультиматум счастья. Ты всегда сможешь таких людей, для которых финансовое благосостояние совершенно ничего не значит, эти люди очень ценны для общества, ведь они производят что-то необыкновенное, что обязательно через некоторое время станет достоянием всех людей. Но, повторюсь, таких энтузиастов очень мало. Но, в целом, коль ты уже задел вопрос моей философии, то это лишь мои умозаключения, которые, конечно же, не являются постулатами или чем-то незыблемым, это просто мой нынешний поток мысли. И да, если ты думаешь, что я с тобой из-за денег, то поверь, это чушь. — уже утративши весь пыл и более спокойно, сказала Лена, хотя в ее взгляде можно было все еще заметить небольшое пламя, готовое разгореться с новой силой.
— Ну, о последнем я и не думал. И все же некий цинизм, жестокий и беспощадный цинизм начинает захватывать тебя, и я тебя прошу не поддавайся ему, ибо ты никогда не сможешь искупить те беды, которые он принесет. Он разрушает все то, что является главными качествами настоящего человека— милосердие, сочувствие и готовность помочь ближнему своему и т.д. . Удовольствие, которое ты получишь, будет мимолетным, оно пройдет, оставив после себя едкий осадок. Идя на цинизм, ты должен прекрасно понимать, сколько стоит это решение тебе, ты должен прекрасно знать свою истинную натуру, про которую ты говорила. Да, я не скрою, что я раньше увлекался такого рода исследованиями. Но, знаешь, после того, как я получал это удовлетворение своей низостью и способностью быть бессердечным, я все же думал, что зря, что люди страдают просто так. Ведь я не получил с них никакой выгоды, так сказать просто провел эксперимент на себе подобных, это же жестоко, отрицает все понятия о человечности и всему подобному. И с каждой последующей минутой, как я завершил этот испытание, становилось ясен весь ужас, который был сделан от идиотической мысли. Да, совесть грызла, но она грызла не то, чтобы мне было жалко и или что-то еще, а просто она поражала простой догадкой, что, проведя этот эксперимент, стало ясно насколько глубоко я могу быть бессердечен. Это было ужасно и я решил, что лучше закопать эту яму и постараться забыть о ней раз и навсегда, но последние события указывают в обратном и даже ты... Тут Иван очень сильно задумался. Когда он начинал этот короткий монолог, поддерживающий моральные ценности и отрицающий цинизм, Князев совершенно забыл про ту сделку, заключенную с Дороховым, и про то, что ему предстояло исполнить. Но идя дальше, рассуждая в слух, Иван наткнулся на старые воспоминания, всплывающее в его голове как отдельные старые, потертые, всеми забытые фотокарточки. Они напоминали ему о его скверном поступке, когда он играл с чувствами другими, о том, как потом он не чувствовал никакого раскаяния, как осознав, что нет никакой жалости, он пришел в неописуемый ужас, как потом решил изменить себя, сделаться более человечным. Все это пролетело за несколько секунд, но успело передать чувства, которые были испытаны. После этих осознаний пришло ядовитая реальность, наполненная отравляемыми парами Дорохова, который, как истинный картежник, знал на что надо было ставить, как Иван забыл про свое отречение и решил согласиться... Мысли носились вихрем в его голове, лишая всякого спокойствия и умиротворения, снова поднималась неизбежная буря, которая должна была обязательно потопить невинные корабли, окруженные безграничными морскими просторами. Опять туман в глазах, так сильно все заволок, что Иван почти не мог разобрать кто перед ним сидит. Это изнуряющая борьба между двумя  совершенно разными душевными потоками никак не могла завершиться. Она бесконечно мучила Ивана, не способного решить, что для него по истине важно и где есть правда. То есть найти правильные ответы на вопросы, исключающие всякую правильность.
  Иван где-то в самом отдаленном уголке своей души понимал, что нельзя опять раскапывать эту яму, иначе он пропадет в ней с концами, и никто не сможет помочь ему выйти из этого непроглядного мрака, обволакивающего всего его, так же как удав медленно душит свою жертву. Но поскольку предыдущее его поступки уже начали раскопку этого ящика Пандоры, то некий авантюризм и то беспощадное  наслаждение от того, что все чувства как будто вымерли, что ты достигаешь какой-то поставленной цели, будоражащей твои мысли уже давно. Все эти и многие другие сопутствующие факторы начинали набирать силу и уничтожать все на своем пути, чтобы построить новую систему, которая будет  полностью отвечать всем им требованиям. И с каждым днем все дальше и дальше отходили идеи о морали и правильных принципах, так сильно воспетых в классической литературе.
— А скажи чего ты хочешь? В чем твое счастье? Это два совершенно простых вопроса, которые все расставят на свои места. — с некой искрой в глазах сказала Лена.
— Чего я хочу...  Хочу, наверно, простых вещей, которые хотят миллионы таких же людей как и я, хорошей жизни хочу, чтобы все было так, как мне захочется, чтобы я не задумывался о завтрашнем дне, чтобы я был уверен в нем. А с такой позицией я смогу делать то, что принесет мне удовольствие и сделает меня счастливым. Вот мой ответ на твой вопрос.
— То есть нужны деньги, если убрать все эти красивые слова.  А чтобы получить хорошие деньги, мораль и честь должны быть забыты и ты это сам прекрасно понимаешь, иначе этого не достичь. Только дураки верят в то, что благородство что-то решает в этом вопросе. — медленно говорила Лена, как бы в очередной раз доказывала свою теорию недалеким студентам, которые никак не могли понять ее сути.
— Это, конечно же, бесспорно но... Давай закончим эту тему и лучше насладимся этим красивым зимнем вечером. Кстати, мы не определились что будем делать на Новый Год.
  И закружился их разговор вокруг простых обывательских тем, которые иногда помогают так хорошо отвлечься от насущных и сложных проблем, внезапно врывающихся в жизнь.
  Они сидели и говорили на разные темы, обсуждали знакомых, думали о предстоящих праздниках и, конечно же, просто мечтали о чем-то красивом и неповторимом. Но, несмотря на эти пустые разговоры, каждый про себя где-то в глубинах подсознания обрабатывал мысли высказанные ранее. Иван все думал о своем выборе, думал о том, не переходит ли он границы и есть ли эта граница вообще, то есть его мысли уходили в философские размышления. В то время Лена думала сможет ли она достигнуть своей цели с Князевым или нет.
  Этот спокойный тихий вечер пролетел для них незаметно, так что, когда они выходили из кафе, то стрелки часов далеко убежали за полночь. А на улице все мерно и тихо шел снег большими, казалось бы, бесформенными снежниками, но приглядевшись, можно было различить их неповторимую и несколько удивительно красивую форму.  Переулок уже был немного засыпан снегом, так что, несмотря на глухую зимнюю ночь, все вокруг светилось приятным желтым светом, который исходил из старых, много повидавших разных судеб, фонарей, подвешенных по середине улице. Все принимало некоторую новогоднюю загадочность, которая в конце должна была разрешиться чем-то прекрасным и чудесным, таким что обязательно подарит счастье. Таким настроением заразились Лена и Иван, когда вышли из кафе. 
  Их путь домой был полон загадки, как будто они впервые шли по этим старинным запутанным переулкам , как будто на каждом углу их ждал какой-то злодей, которого они непременно победят, как будто они забыли куда и зачем они идут. Они просто шли и наслаждались сказкой, которая окутала этот беспокойный город и хоть на мгновение подарила ему минуту спокойствия, которая иногда может сотворить необъяснимые чудеса.
   Это удивительный момент, когда человек забывает о всех своих радостях, проблемах, несчастьях, побед, когда он просто идет по улице смотрит вокруг и не понимает, что его окружает, где он, который сейчас час. Он просто идет вперед, не думая о банальных насущных проблем. В данную секунду есть он и мир, и человек, как будто открывает его для себя впервые, как будто кто-то открывает ему глаза на все, и неважно, что человек увидит в этом прозрении, счастье свое или безмерную грусть, тоску. Но он обязательно что-то увидит, такое что сможет полностью повернуть его мышление и встать на новый путь. Мимо глаз проносится вся его длинная или короткая жизнь.  Человек начинает в полной мере понимать себя, причину своих действий, слов, сказанных невзначай, мыслей, пролетавших быстро и, казалось бы, не имевших смысла. Человек видит на мгновение реального себя, не выдуманного героя, облаченного кучей разных принципов, правил, норм, мыслей, идей, вер  и т.д. Он видит темную, незримую сторону своей души, которая может скрывает какие-то положительные черты, а может и что-то настолько ужасное, что лучше уж и никогда не знать. Но это озарение обязательно погаснет минут через 30, когда человек дойдет до работы или дома, где его опять поглотит рутина, не оставив никакого шанса на размышление об этом прозрении. И все закрутится сначала, все пойдет по уже давно протоптанному маршруту. 
   Это видение случилось и с Иваном, когда он с Леной  возвращался домой. Его мысли освободились от рутинной кожуры и смогли нырнуть вглубь души. Там они нашли странную злобу на мир, на людей, на жизнь. Непонятно откуда она возникла и почему никогда не проявлялась открыто ни в каких размышлениях. Она как бы тихо существовала и некому не мешала. Но, узрев эту злобу, мысли понеслись вихрем дальше вглубь, неугомонно ища источник этой беспощадной ненависти, горевшей ярким негасимым пламенем .Путь был запутан, ибо постоянно встречались лживые причины, которые намеренно сбивали мысли с правильной дороги.
Но все же бесконечный поток мыслей достиг своей цели — истинны. И она была такова, что злоба питалась обидой на мир, на общество. Иван был готов любить всех, относиться ко всем как к братьям и сестрам, он был готов пожертвовать всем ради ближнего, хоть закрыть его от пули. Мир для него был домом, а общество семьей — он верил в добродушность и бескорыстие людей, что каждый будет рад помочь ближнему, пожертвовать чем-то важным ради другого. Но, когда Иван вступил в общество, то вся его вера начала разрушаться, как здание, чей фундамент, казалось бы, был прочен, но не смог пережить и одной зимы. Князев строго придерживался своим убеждениям, даже когда приходилось претерпевать несправедливость, все равно он верил в людей, верил в добро, в милосердие и жалость. Но потихоньку эта вера начала угасать, как костер, в который забыли подбросить дрова. И каждая несправедливость и каждое не соответствие своим представлениями неизменно тушили пламя этой бескорыстной веры, тем самым ожесточая мягкое и доброе сердце. И вся эта потайная злоба копилась, постепенно завоевывая сознание Ивана, точнее направляя его в нужное русло, реку цинизма и жестокости по отношению к окружающим. Но он не замечал и не отдавал себе конечного отчета о истинных причинах возникновения некой бессердечности.
  Именно это и подтолкнуло его к соглашению с Дороховым, ибо мало что уже осталось в его когда-то чистой и девственной душе. И в этот же вечер эта злоба окончательно взяла вверх, уничтожив все раздумья и угрызения совести. Она и заставила принять решение о полном предательстве Андрея Захаровича. И основным аргументом был тот разговор в кафе с Леной. Как только он определился с направлением своего пути, Князев спокойно смог заснуть и порадоваться сегодняшнему хорошему вечеру, хотя засыпал он с некоторым предчувствием чего-то сложного, ни плохого и ни хорошего, чего-то непонятного, что ждало его в будущем и что миновать нельзя, ведь в игре с судьбой есть только один победитель.