Земляничная поляна

В тот погожий летний день, с самого раннего утра, я пребывал в каком-то радостном предчувствии чего-то необычного, и наверное, от этого, всё вокруг виделось мне в удивительно-прекрасном свете.
И прохладный воздух был пряным, и оранжевое солнце - ласковым, и ярко-голубое небо - безоблачным и чистым.
И даже электропоезд, уносивший меня и мою спутницу, прочь из раскаленного душного города, казалось, ехал в этот раз немного быстрее обычного, словно торопясь пораньше доставить своих пассажиров до нужной им станции.
Мелькавший за вагонным окном пейзаж я знал до мельчайших подробностей, и поэтому, мне было гораздо интереснее наблюдать за своими попутчиками, которые, азартно резались в карты, тихонечко дремали, читали книжки, смотрели в окно, или же, вели между собой неспешные беседы.
Смотрел я на них, и думал о том, что если представить себе будто наша Земля - это гигантских размеров поезд, несущийся в космическом пространстве к неизведанной какой-то цели, то совершенно точно понимаешь, что все мы в этой жизни пассажиры. И те, кто сейчас куда-то едет, и те, кто сладко спит в своей постели.
И что приходим мы в этот мир, так, словно садимся в проходящий мимо экспресс, предварительно купив билет в один конец, а затем, живем в этом поезде всю свою жизнь, прекрасно осознавая, что каждого из нас ждет своя, и только своя станция, которую, невозможно проскочить, как ни старайся, и что каждый человек сойдет именно там, докуда выписан ему билет, и не секундой раньше, и не мгновением позже.
И ещё я думал о том, что не смотря ни на что, жить на белом свете, в принципе, не так уж и плохо, и что для счастья человеку, в общем-то не много и надо.
А я в тот момент, был действительно счастлив!
И счастье это заключалось в том, что впереди у меня был заслуженный отпуск, дача, лес, шашлыки, рыбалка и парное молоко.
Одним словом – благодать с лепотой, и сплошные положительные эмоции!
Впрочем, что же это я всё о себе, да о себе, ведь, если вы помните, то в электричку нас садилось двое: я и моя спутница, которая, судя по всему, была счастлива никак не меньше моего, а может быть даже и больше, потому что сразу по прибытии на место, она в прямом смысле слова, буквально вытащила меня на перрон, растолкав при этом всех кто собирался выходить вместе с нами.
Однако, никто из них не возмущался, во всяком случае вслух, а совсем даже наоборот, все отнеслись к её действиям с глубочайшим пониманием, и без каких-либо критических замечаний.
Да я и сам на их месте поступил бы точно так же, потому как, дама моя была довольно крупной немецкой овчаркой, красивого чепрачного окраса, с очень симпатичной мордой, умнейшими глазами, и большими белоснежными клыками.
Имя у нее было - "Занда", с ударением на первом слоге, и в полном соответствии с известным утверждением, будто каждая собака похожа на своего хозяина, моя питомица была очень красивой, умной, доброй и веселой, с превосходным чувством юмора, и прекрасным покладистым характером.
И нечему тут удивляться.
Животные, они ведь как люди, только намного лучше, потому что подлости в них нет. А всё остальное есть: и душа, и характер, и радоваться они умеют, и любить, и обижаться.
Правда, говорить не могут, но зато, такое знают об окружающем нас мире, что мы и представить себе этого не можем.
И я должен откровенно вам признаться, что никогда бы этого не понял, если бы однажды не принес домой теплый пушистый комочек, с озорными круглыми глазками и блестящим влажным носиком.
Но, прошел всего лишь год с небольшим, и этот маленький беззащитный комочек, превратился в большую красивую овчарку, которая, бежала сейчас впереди меня, радостно лая и весело виляя своим пушистым хвостом.
И хотя, расстояние в пять с лишним километров, от железнодорожной станции до нашего дачного поселка, можно было запросто проехать на рейсовом автобусе, мы с "Зандой" решили идти пешком. Тем более, что из тяжелых вещей, у меня за спиной был всего лишь один рюкзак, а сосновый лес источал такие умопомрачительные ароматы, что о поездке в душном дребезжащем "Пазике", не могло быть и речи.
И гордо миновав автобусную остановку, мы бодро зашагали в сторону нашей дачи. Вернее, зашагал один я, потому что "подружка" моя медленно ходить не умела, и неустанно носилась по дороге, то за палочкой, которую я ей бросал, то за шустрыми птичками, а то и за иной какой-то живностью.
И продолжалось это, ровно до того самого места, где за поворотом росла причудливо изогнутая сосна, у которой было два совершенно одинаковых ствола, взметнувшихся к небу в виде большой латинской буквы "V".
Поравнявшись с этим необычным деревом, моя собака вдруг резко замерла на месте, повела носом в сторону леса, явно к чему-то принюхиваясь, а затем, стремительно рванула в лесную чащу.
Честно говоря, я поначалу не обратил на её действия никакого внимания, так как делом это было вполне обычным, и мало ли за кем ей там вздумалось побегать, однако, не совсем обычным было то, что последовало за этим.
"Занда" выскочила обратно буквально через несколько мгновений, и в прямом смысле слова, принялась тащить меня туда, откуда только что появилась.
Она, то хваталась зубами за низ джинсовых штанин, не позволяя мне идти дальше, то отбегала назад, постоянно при этом оглядываясь и красноречиво виляя хвостом, словно говоря: - Ну что же ты медлишь? Иди скорей за мной. Я должна тебе кое-что показать!
А так как приглашала меня дама, хоть и собачьей породы, но все таки дама, то вполне естественно, что мне не оставалось ничего другого, как только развернуться и пойти туда, куда она меня так настойчиво звала.
И я развернулся, и пошел, о чем впоследствии ни капельки не пожалел, потому что, там в лесу, всего лишь в каком-нибудь десятке метров от дороги, передо мной открылась дивной красоты поляна, которую, я многократно видел в своих детских снах, и которую, уж никак не ожидал увидеть именно здесь, и именно сейчас.
Размером чуть меньше цирковой арены, и почти такой же круглой формы, она вся была покрыта сплошным зеленым ковром из земляничных кустов, густо усыпанных крупными спелыми ягодами душистой земляники.
И всё это великолепие, имело вид настолько нереальный, что у меня даже возникло желание себя ущипнуть, однако, я щипать себя не стал, а вместо этого прошёл в самый центр поляны, и присев там на корточки, с превеликим удовольствием принялся уплетать эти спелые сочные ягоды.
Сначала по одной, а затем, и целыми пригоршнями.
Надо сказать, что таких сладких ягод я не ел еще ни разу в жизни, и поэтому довольно длительное время был просто не в силах оторваться от этого вкуснейшего занятия.
Но, когда я наконец-то наелся, и обрел способность адекватно воспринимать окружающую меня действительность, то с удивлением вдруг обнаружил, что лазурное небо над этой поляной, было не совсем похоже на привычный нам небосвод, а больше напоминало прозрачный хрустальный купол, опиравшийся на зеленые верхушки деревьев, под сводами которого, непонятно откуда лилась тихая, едва различимая ухом прекрасная мелодия, создавая своим звучанием, ни с чем не сравнимое ощущение покоя, безграничного счастья и всеобъемлющей любви к окружающему миру.
И всё это, при полном отсутствии каких-либо насекомых и других живых существ. Не считая, конечно, меня самого!
Однако, не менее загадочным было и поведение моей "подружки", которая, не побежала за мной, как обычно, а словно повинуясь чьей-то воле, послушно примостилась в тенёчке у самого края поляны, чутко навострив при этом свои уши и свесив набок длинный розовый язык, совершенно не реагируя, ни на мои голосовые команды, ни тем более, на мои призывные жесты, как будто между нами появилась некая стена, сквозь которую, я её отлично видел, а она меня нет.
Впрочем, может быть и не стена вовсе, а какая-нибудь иная ерундовина, но, когда я подошёл к ней, перешагнув эту невидимую черту, она встретила меня точно также, как встречала всегда, даже после очень непродолжительной разлуки – радостным лаем, прыжками на грудь и непременным желанием лизнуть меня в лицо.
И хотя, мне очень не хотелось покидать это удивительное место, я все таки решил сбегать домой, оставить там вещи, и сразу же вернуться обратно.
И, не только ради того, чтобы набрать побольше ягод, которых тут было видимо-невидимо, а просто потому что был охвачен каким-то непреодолимым желанием побывать здесь ещё раз, и вновь окунунуться в эту чудесную атмосферу любви, покоя и добра.
Но, прежде чем уйти, я достал из рюкзака ярко разрисованный китайский термос, снял с него чашку, и наполнив ее ягодами, поспешил к себе на дачу.
Дорога до дома была такой же стремительной, как и моё в нём пребывание.
Чтобы не терять времени даром, я оставил рюкзак и землянику прямо в прихожей, взял со стола видавший виды эмалированный бидончик, с которым по утрам ходил за молоком, и в темпе "аллюр три креста", мы с "Зандой" помчались в сторону нашей удивительной поляны.
Однако, приблизившись к знакомому V-образному дереву, моя овчарка, почему-то, не остановилась возле него, как это было в прошлый раз, а просто пробежала мимо, и мне даже пришлось её окликнуть: - Эй, подружка! Ты куда? Нам же не на станцию.
Она вернулась, и мы вошли с ней в лес, но, никакой земляничной поляны на этом месте уже не было, а были самые обычные деревья, зелёная трава, поющие птички, порхающие бабочки, и такое же, как и везде, ярко-голубое небо, с набежавшими откуда-то причудливо-мохнатыми белоснежными облаками.
В диком потрясении, не веря собственным глазам, я исколесил вдоль и поперёк всю округу: и влево, и вправо, и вглубь, и вширь, но всё напрасно, поляна, словно испарилась, не оставив после себя, ни малейшего следа. Как будто и не было её тут вовсе, и она мне просто-напросто привиделась.
И нет таких слов, чтобы передать вам всю степень моего отчаяния и крайнего разочарования, вернее даже будет сказать – отчаянного разочарования, что, впрочем, всё равно не отразит всю глубину обуревавших меня тогда чувств.
Совершенно измотаный, никого и ничего не замечая вокруг, я медленно побрёл домой, ощущая себя при этом пустым глинянным горшком, из которого, внезапно выплеснули на землю всё его содержимое, и обратная дорога показалась мне вечностью.
Войдя в калитку, я повесил на старую грушу оказавшийся бесполезным бидончик, открыл дверь в прихожую, и первое что мне бросилось в глаза, это, стоявшая на столе чашка от цветастого китайского термоса, полная крупных душистых земляничных ягод!