Глава 26 Суд - это всё, что им осталось?

Суд   -   это   всё,   что   им   осталось?

    На  другой  день  позвонила  Виктория  из  Америки  и  спросила,  как  у  них  всё  прошло.
      -  Мамочка,  ты  же  всё  могла  наблюдать  через  свой  лорнет.
      -  Нет,  милая,  это  требует  слишком  больших  психических  затрат. Этим  можно  пользоваться  только  в  случае  исключительной  необходимости. Это  пока  ещё  не  прибор. А  вот  то,  что  ты  не  сказала  про  наследство,  это  я  чувствую  и  так.
      -  Я  обещаю  всё  сделать  по  закону,  отдам  всё  через  полгода.
      -  Почему?  Хочешь,  чтобы  ваши  отношения  развивались  безотносительно  денег?  Он  тебе  так  нравится?
      -  Ну,  и  что  тебе  объяснять? А  результат  ты  всё  равно  не  скажешь.
      -  Если  знать  результат,  то  не  интересен  будет  сам  процесс. И  всё  в  руках  Божьих,  как  говорит  мама. Он  всё  может  изменить,  если  ему  в  вашем  поведении  что-то  не  понравится. Поэтому  и  результат  всех  предсказаний  только  80  процентов  вероятности.  Даже  и  моих.
      -  Однако,  ты  пока  ещё  ни  разу  не  ошиблась. Что-нибудь  известно  про  Нору?
      -  Она  в  самом  логове  боевиков  и  достать  её  оттуда  не  представляется  возможности. Я  всё  думала  о  раздвоении  и  даже  посмотрела  в  лорнет,  как  это  было,   и  запросила  объяснение. Мне  его  дали  и  даже  с  химическими  реакциями,  я  записала,  но  даже  наш  химик  -  папа  не  может  это  уразуметь. Тут  нужен  ещё  и  биолог.
      -  Я  тоже  пыталась  сказать  что-то  об  этом  Герману,  ведь  он  физик,  занимается  магнитными  полями.
      -  Он – учёный  и  слишком  рационален,  и  не  сможет  даже  подойти  к  тому,  что  и  в  основе  чудес  тоже  лежит  рациональное. Здесь  должен  быть  непредвзятый  взгляд. Я  раздваивалась  однажды  во  сне,  и  это  было,  как  наяву.  Одна  «Я»  читала  с  кафедры  лекцию,  а  другая  «Я»  сидела  в  зале  и  слушала  эту  лекцию,  и  это  происходило  одновременно,  и  это  было  здорово, очень  приятно!
      -  А  со  мной  это  произошло  физически. Всё  равно,  не  могу  в  это  поверить! Может  быть,  имело  место  какое-нибудь  другое  явление? Может  быть,  она  откуда-то  прилетела? И  накрыла  меня  своим  огнём?
      -  Или  ты  сама  притянула  её  своим  испугом? Наши  чувства,  наши  эмоции  сопровождаются  выбросом  энергий.
      -  Мамочка,  а  почему  какой – нибудь  бедный  человек  может  чувствовать себя  счастливым,  а  какой-нибудь  богатый  -  злой,  сердитый  и  несчастный?
      -  По  двум  причинам. Разные  запросы. Одному  достаточно,  того,  что  есть,  а  другому -  всё  мало. А  вторая  причина  -  это  наша  химия,  наши  гормоны. Вырабатывается  гормон  счастья,  человек  счастлив,  а  если  нет,  то  не  помогут  никакие  деньги.
      -  А  от  чего  он  вырабатывается?
      -  От  красоты  Природы,  от  творческого  труда,  от  выполненной  задачи,  от  путешествий,  от  общения  с  родными,  с  друзьями,  от  любви.
      -  А  оттого,  что  человек  получает  большое  наследство?
      -  Вот  и  спросишь  его,  что  он  чувствует  тогда,  когда  он  узнает  об  этом.
      -  Я  хочу,  чтобы  он  полюбил  меня,  не  зная,  что  я  приготовила  ему  сладкую  жизнь. В  противном  случае,  я  буду  думать,  что  его  любовь,  это  только  чувство  благодарности.
      -  Ладно,  доченька, если  что,  спроси  совет  у  мамы. А лучше,  разберись  во  всём  сама.  И  передай  телефон  моей  маме,  я  тоже  хочу  с  ней  посоветоваться.

       Герман  тоже  обсуждал  свою  поездку  со  своей  мамой. Разговаривали,  как  обычно,  с  циничными  эпитетами,  это  всегда  помогало  им  переносить  трудности. Сказал,  что  парижанка,  конечно,  супер,  но,  похоже,  так  и  останется  мечтой. Сверху  такой  сладкий  персик,  а  внутри  такая  жёсткая  косточка,  обломаешь  зубы. Не  то,  чтобы,  не  так  проста,  как  кажется,  или  себе  на  уме,  это  вообще,  какой-то  другой  феномен.
     Он  пытался  её  очаровать,  и  она  вроде  бы  поддавалась,  но  он  понял,  что,  на  самом  деле,   она  играет  с  ним,  как  кошка  с  мышью. А  он  мышью  быть  не  хочет. Он  не  хочет,  чтобы  она  его  слопала. Он  ей  так  просто  не  достанется. Увы, с  домом  она  показала  им  фигу,  эта  сладкоголосая  сирена.
    Екатерина  Ахметовна   была  возмущена,  в  который  раз,  поступком  бывшего мужа. Отдал  дом  чужим  людям,  вот  так  он  любил  сына! Как  это  здорово,  получить  бесплатно  дом  на  Чёрном  море!  Да  они  никогда  от  этого  не  откажутся! Герман  напомнил, что,  вообще-то,  они  ухаживали  за  ним  много  лет. Екатерина  же  сказала,  что,  если  они  такие  хорошие  и  добрые  люди,  они  должны  были  делать  это  бескорыстно.  А  что  до  девчонки,  ты  можешь  съесть  этот  сладкий  персик,  а  косточку  выплюнуть!
     Герман  попросил  объяснить  поподробнее. Ну, это  же  так  просто,  влюби  её  в  себя,  дальше,  пусть  всё  будет,  а  на  другой  день  брось! Это  будет  твоя  месть. Герман  в  это  время  пил  чай  и  чуть  не  захлебнулся. Затем  он  прокашлялся  и  спросил  маму,  понимает  ли  она,  до  какой  стадии  нравственного  падения  они  дошли. Он  пока  подлецом  себя  не  считал.
       -  А  то  ты  никого  не  бросал!
       -  Это  же  было  не  потому,  что  я  ставил  такую  цель,  это  же  происходило  в  процессе  развития  отношений.  Но  чтобы  делать  это  специально,  преднамеренно?
       -  Ну,  тогда,  женись  на  ней,  и  дом  будет  твой!
       -  Жениться  из-за  дома?  Я  подумаю! Девушка  мне  нравится! И  это  ведь  так  просто!  Ведь  она  тоже  только  и  мечтает,  чтобы  выйти  за  меня  замуж! Мама,  ты  сама  себя  вообще  слышишь?
      -  Ну,  дай  хоть  душу  отвести  словами!
      -  Говорят,  что  слова  материальны.
      -  Говорят!  А  ты  не  знаешь,  физик  ты  мякинный,  слова,  это  колебания  голосовых  связок  и  воздуха,  собака  лает,  ветер  уносит!
      -  Ты  совершенно  не  права,  мама,  слова  имеют  огромное  значение  в  нашей  жизни. Это  -  информация,  исходя  из  которой,  строится  наш  мир.
      -  Вот  ты  и  построил  свой  мир,  бездомный  ты  мой!  Ни  парижанки,  с  трёхлетним  проживанием  её  фотографии  у  нас,  ни  дома!  В общем,  так!  Я  подаю  на  суд! От  твоего  имени,  конечно,  я-то  прав  не  имею.
       -  Ты  это  серьёзно,  мама?
       -  Серьёзней,  не  бывает!
       -  Какой  позор  для  меня!
       -  Перед  кем?
       -  Перед  самим  собой. И  перед  ними  всеми.
       -  А  для  меня  нет! Я  разговаривала   кое  с  кем,  тебе  могут  присудить  половину  дома,  несмотря  на завещание. И  будем  ездить  туда  отдыхать,  как  ездили  раньше. Это  был  наш  дом,  и  нам  знаком  там  каждый  закоулочек. Или  продадите  его,  а  деньги  разделите.
      -  Они  предлагали  компенсацию.
      -  И  что  же  ты  отказался?
      -  Деньги  с бабушкиной  книжки?  Мы  боремся  за  дом, который  нам  дорог,  или  за  деньги? Мне  кажется,  я  вообще  воюю  за  какой-то  принцип,  почему  ей,  а  не  мне?

    Разговор  с  мамой  не  облегчил  душу  а,  наоборот,  оставил  неприятный  осадок.  И  не  только  потому,  что  он  понял,  что  маму  не  переубедить  и  ему  придётся  судиться  с  Элен,  а  ещё  и  потому,  что  он  стал  замечать,  что  сначала  мамины  слова  кажутся  ему  бредовыми,  а  потом,  он  делает  точно  то,  что  она  сказала,  как  будто  она  закладывает  в  его  мозг  инструкцию. И  он  потом  неосознанно  поступает  не  так,  как  думает  сам,  а  как  сказала  мама.
     Так  было  с  домом,  когда  он  говорил,  что  не  будет  оспаривать  волю  отца,  а  сам  устроил  там  целое  представление.  А  если  учесть,  что  она  сейчас  сказала,  то  информация  к  действию,  как  он  сам  выразился,  была  такой,  что,  если  бы  Элен  это  слышала,  она  завтра  бы  сбежала  в  Америку,  особенно,  эта  метафора  с  персиком  и  косточкой.
     После  отъезда  Германа  у  Элен  также  состоялся  разговор  с бабушкой.  Это  было  после  звонка  мамы. Они  вместе  готовили  обед  и  лишь  обменивались  замечаниями  по  готовке. Было  эмоциональное  пресыщение  и  ничего  обсуждать  не  хотелось. И  всё  же  бабушка  иронично  сказала:
      -  Что,  Леночка,  зацапать  такого  не  просто?  Он  ценит  себя  высоко! И  очень  капризный! Надо  же,  до  завтрака  не  дотронулся!
      -  Да  кто  собирается  его  зацапывать?  Очень  нужно!
      -  Уж  больно  красивый! Девки  будут  виснуть!  Но,  правда  и  умный!
      -  А  я  что  не  красивая?  И  не  умная?
      -  Ты,  моя,  ласточка  перелётная,  вне  конкуренции!  Такую  уж  он  точно  не  найдёт!
    Элен  подумала,  а  как  могло  произойти  такое  охлаждение  между  ними,  после  того,  как  они  оба  признались  друг  другу  в  любви? И  им  ничего  не  стоило   сказать  это  друг  другу.  Как  спектакли  разыгрывали!  Такие  оба  самоуверенные,  всё  им  позволено! А  потом  ответ: "Делай,  что  хочешь"! Итак,  он  разрешил  ей  делать  со  своей  любовью,  что  она  хочет. Что  бы  такое  вытворить? Взять  и  приехать  к  ним  жить.
       Сказать,  что  Ваш  папа  жил  у  нас,  а  теперь  я  поживу  у  вас,  и  буду  готовиться  к  поступлению. Подговорить  бабушку,  чтоб  она  им  позвонила  и  сказала  об  этом. Екатерина  Ахметовна  откажет,  сказав  бабушке: «Как  можно  ей  жить  у  нас,  ведь  мой  сын -  молодой  мужчина,  мы  устроим  её  в  общежитие». А  Элен  научит  бабушку  ответить: «Моей  девочке  в  общежитие  нельзя,  она  и  так  уже  курит  и  пьёт  водку,  а  там  совсем  сопьётся,  да  не  дай  Бог  ещё  наркотики. Она  у  меня  и  так  оторва! Я  уж  так  надеюсь  на  вас,  вы  оба  педагоги, будете  держать  её  в  ежовых  рукавицах,  и,  даст  Бог,  она  перевоспитается. Ну, уж, если  соблазнит  вашего  сына,  то  маленького я  выращу»!

             Екатерина  Ахметовна  онемеет,  а  Элен  возьмёт  трубку  и  скажет, «Я  приезжаю  тогда-то  и  во  столько-то,  прошу  меня  встретить  там-то! Они,  конечно,  её  не  встретят,  хотя,  всё  может  быть. Тогда  она  возьмёт  такси  и  приедет  к  ним  сама. С кем - нибудь  зайдёт  в  дом,  позвонит  в  квартиру,  будет  звонить,  пока  не  откроют,  пристыдит  их,  что  они  её  не  встретили,  и  пусть  они  попробуют  выкинуть  её  на  улицу! Они  же  не  знают,  что  у  неё  есть  загородный  дом  и  ещё  дядя  Майкл. Она  завопит  на  весь  подъезд,  и  они  её  впустят.
      И  она  будет  у  них  жить,  провоцировать  Германа  и  делать  из  его  мамы  подружку,  называть  её  Катя,  и  на  «ты»,  и  делиться  секретами,  например,  как  ей  нравится  Герочка,  и  она  так  хочет  быть  его  девушкой,  «Катюш,  ты  не  будешь  против?» И  попросит  её  кормить  и  поить  за  их  счёт,  скажет,  не  стыдно  им  брать  деньги  с  деревенской  девочки,  или  они  так  мало  зарабатывают? Будет  ходить  перед  Германом  в  полупрозрачном  халатике  и  иногда  падать  в  обморок. А  потом  обидится  на  что-нибудь  и  уйдёт  от  них  как  бы  на  вокзал,  и  пусть  они  её  поищут! И  ведь  она  может  это  сделать!
     Ей  очень  понравился  свой  план. Она  представила,  их  реакцию,  их  лица  и,  как  они  будут  себя  вести,  и  ей  стало  так  весело,  что  она  звонко  рассмеялась,  и  бабушка  удивлённо  посмотрела  на  неё. О,  она  умеет  бороться  со  скукой! Зато  всем  остальным  будет  ох,  как  перцово! Осталось  только  упросить  бабушку  подыграть  ей,  а  если  не  получится,  то  она  обойдётся  и  без  неё.
     Все  те  же  самые  слова  скажет  сама,  только  от  первого  лица. Когда  всё  это  осуществить? Как  только  сдаст  экзамены  и  получит  аттестат.  Сразу  же  после  выпускного  бала. Пока  он  не  успеет  уйти  в  отпуск. Впрочем,  в  отпуск  они  смогут  поехать  все  вместе  в Гудауту.  Она  разрешит  им  пожить  в  их  бывшем  доме. Ждите,  Герман  Александрович,  скоро  Ваша  парижанка  устроит  Вам  такой  сюрприз!
    Выпускной  бал  закончился. Элен  получила  аттестат  с  золотым  тиснением,  а  медаль  она  получит  позже. Она  пела  со  щкольным  оркестром,  куда  деваться,  другого  нет,  танцевала  по  очереди  с  местными  юношами,  а  потом  они  решили  пойти  встречать  рассвет  к  фонтанчику  в  центре  городка. Ребята  все  выросли  вместе,  а  Элен  была  залётной  пташкой,  но  так  украшала  и  оживляла  их  провинциальный  мир. Здесь  же  она  время  от  времени  училась  и  в  музыкальной  школе  и  до  сих  пор  ходила  туда  музицировать.
    Но  вот,  как  дойдёт  она  до  самого  центра  на  каблуках?  Она  не  подумала  о  том,  чтобы  взять  с  собой  другие  туфли. Не  стоит  ли  отказаться  от  такой  затеи,  чтобы  не  идти  потом  домой  босиком? У  неё  за  целый  вечер  уже  устали  ноги,  хотя   рассвет   уже  близко,  ведь  сейчас  конец  июня. Но  идти  далековато.  Они  вышли  из  школы  большой  гурьбой,  весело  смеясь  и  переговариваясь. И  небольшими  группками  пошли  потихоньку  по  направлению  к  центру.
 
   Освещение  около  школы  было  хорошее,  да  и  рассвет  вот-вот  забрезжит. Элен  показалось,  что  у  неё  галлюцинация,  её  позвал  такой  незабываемый  голос:  «Элен!» Она  обернулась. Это  не  могло  быть  правдой! Она  увидела  Германа  с  букетом  белых  роз  в  руках. «Ко  мне  приехал  родственник,  я  не  пойду  к  фонтану!»  -  сказала  она  друзьям,  отделилась  от  них  и  подошла  к  нему. Несколько  секунд  они  просто  смотрели  друг  на  друга.
      -  Поздравляю  тебя,  выпускница!  И  пусть  исполнятся  все  твои  мечты!  -  он  протянул  ей  розы. Она  опустила  глаза  и  посчитала:
      -  Двадцать  одна  роза.  Три  раза  по  семь. Букет  счастья! Спасибо  Вам! Как  это  Вы  надумали  приехать  за  столько  вёрст,  чтобы  поздравить  меня? Я  никак  не  ожидала  этого  от  Вас. Я  просто  счастлива!
      -  Я  подумал,  такой  день  бывает  раз  в  жизни. У  тебя  очень  красивое  платье  и  туфли. И  ты  сама,  словно  сказочная  фея. Я  так  хотел  увидеть  тебя  такой!
      -  Спасибо!  -  она  потянулась  к  нему  и  коснулась  губами  его  щеки. Он  обнял  её  осторожно,  стараясь  не  помять  цветы.  Он  тоже  поцеловал  её  в  волосы  и  тут  же  отпустил  от  себя.
      -  Как  Вы  жили  эти  два  месяца?
      -  Ну,  как?  Без  тебя  и  Москва  -  глушь! Как  в  стихах,  что  ты  мне  читала. Покажи-ка,  лучше  свой  аттестат!  -  она  достала  аттестат  из  маленькой  сумочки  и  показала  ему.
      -  Золотая  медаль?  Ах  ты,  умница! У  меня  такой  же! Тебе  нужно  будет  сдавать  только  один  экзамен. Ты  уже  решила,  куда  пойдёшь  учиться?
      -  Всё  ещё  думаю.
      -  Ты  не  пошла  с  ними? Я  могу  тебя  проводить,  куда  Вы  собрались?
      -  К  фонтану. Но  я  не  дойду.
      -  Я  могу  донести  тебя  на руках!
      -  Нет,  что  Вы! Это  далеко. Хотя  можно  переобуться,  надеть  лодочки. Я  живу  здесь  недалеко. Вы  меня  проводите?
      -  Конечно. И  мы  ещё  погуляем. 
    Они  зашли  в  квартиру. Она  поставила  цветы  в  вазу  и   спросила,  не  хочет  ли  он  поесть  чего-нибудь  или  попить. Он  отказался,  сказав,  что  остановился  в  гостинице,  там  и  поужинал. И  машину  тоже  оставил  там. Она  удивилась  и  спросила,  почему  он  не  пришёл  в  школу,  а  он  сказал,  что  не  хотел  ей  мешать. Такой  вечер  надо  проводить  с  одноклассниками. Они  снова  вышли  и  отправились  к  фонтану. Уже  становилось  совсем  светло.
 
    Он  накинул  ей  на  плечики  свой  пиджак,  а  сам  остался  в  белой  рубашке. Нет,  ему  не  холодно,  сказал  он,  когда  она  посетовала,  что  не  взяла  кофточку. По  дороге  он  рассказал  ей,  что  был  в  Белых  Горах,  заехал  к  её  старичкам,  и  они  объяснили  ему,  где  здесь  гостиница,  и,  где  можно  найти  их  Элен. Потом он  заехал  на   могилу  к  отцу. Потом  приехал  сюда,  в  районный  центр,  остановился  в  гостинице,   был  уже  вечер,  уже  все  были  в  школе.
    Он  успел  отдохнуть  и  вот  выследил  её.  Они  погуляли  около  фонтана  недалеко  от  ребят,  тут  все  начали  расходиться,  и  они  тоже  пошли  обратно  к  дому  Элен. Она  предположила,  что  его  могут  в  гостиницу  не  пустить,  но  он  сказал,  что  уже  договорился,  его  пустят,  ведь  он  приехал  на  выпускной  вечер. Он  проводил  её  опять  до  самых  дверей.
      -  У  нас  три  комнаты,  Вы  можете  остаться  здесь, -  предложила    ему  Элен.
      -  Нет,  зачем  же?  У  меня  отличный  номер. В  восемь  часов  я  за  тобой  заеду  и  отвезу  тебя  в  Белые  Горы. А  сам  поеду обратно в  Москву.
      -  Вы  так  сдержанны  и  отстранённы,  и  не  хотите  остаться  в  нашей  квартире. Вы  чего-то  боитесь? Например,  моих  неадекватных  поступков. Вдруг  я  захочу  Вас  поцеловать!
     -  Наверное, да! Я  боюсь,  что  в  таком  случае  я  не  сдержусь,  и  отвечу  тебе  тем  же.
     -  И  почему  же  это  нельзя?
     -  Я  не  хочу,  чтобы  у  хорошего  американского  парня  Джимми,  на  голове  появилось  украшение. Кстати,  как  он?

     Элен  подумала,  почему  он  всегда  вспоминает  про  Джимми,  как  будто  точно  хочет  знать,  что   между  ними  было. В  первый  раз  она  ответила  уклончиво,  не  собирается  раскрывать  уровень  их  отношений  и  сейчас. Если  его  интересует, были  ли  у  неё  интимные  отношения  с  кем-нибудь,  пусть  спросит  прямо. Если  для  него  это  так  важно.
     -  Как  всегда,  очень  скучает  и  ждёт  меня. Мы  не  виделись  уже  целых  три  месяца. Но  через  несколько  дней  мы  встретимся,  ведь  я  улетаю  в  Америку. И  билет  уже  заказан.
     -  Вот  видишь,  мне  совсем  незачем  заходить  в  твою  квартиру.
     -  Надеюсь,  Вы  не  жалеете,  что  приехали?
     -  Нет,  конечно.  Я  побывал  у  отца.  И  у  меня   есть  ещё  одно  дело.
     -  Не  скажете,  какое?
     -  Скажу,  но  завтра. А  сейчас  пора  спать. До  восьми  осталось  пять  часов.
     -  Высплюсь  потом  у  бабушки. А  вот  Вы, как  Вы  поведёте  машину?
     -  Я  же  спал  вечером. Ну,  хорошо,  набавим  ещё  один  час. Я  заеду  в  девять.
     -  Спали  бы,  сколько  хотели,  у  меня  здесь.
     -  Когда-нибудь  в  следующей  жизни.
     -  Это  очень  грустно!
     -  Что  поделаешь!
     -  И  всё  равно,  спасибо,  что  Вы  приехали  и  меня  поздравили!
     Ровно  в  девять  он  заехал  за  ней,  и  опять  был  очень  сдержан,  вёл  себя,  почти,  как  посторонний  человек,  даже  её  не  обнял. Они  подъехали  к  бабушкину  дому,  и  Элен  пригласила  его  зайти  к  ним. Но  он  ответил,  что  у  него  нет  времени,  он  должен  ей  что-то  сказать,  и  немедленно  уехать.  Куда  он  так  торопился?  Элен  попросила  его  подождать,  пока  она  поставит  цветы  в  воду,  она  привезла  его  розы  с  собой. Затем  она  вышла  и  сказала,  что  на  столе  очень  красивый  сладкий  пирог,  весь  в  узорах,  и  что  его  приглашают  за  стол,  чтобы  всем  вместе  поздравить  её  с  окончанием  школы. В  связи  с  тем,  что  он  хотел  ей  сказать, он  не  мог  есть  пирог  вместе  с  ними. Он  сказал  ей: «Сядь,  Элен,  я  тебе  что-то  скажу!» Она  снова  села  к  нему  в  машину.
     -  Когда  ты  улетаешь  в  Америку?
     -  Через  пять  дней.
     -  А  через  три  дня  в  Москве  состоится  суд.   Будет  разбираться  наш  иск  к  тебе  относительно  дома. 
     -  Вот  как?
     -  Мама  подала  на  суд.  Я  не  мог  её  отговорить. Она  считает,  что  ты  не  имеешь  никаких  прав  на  этот  дом.
     -  Герман  Александрович,  отговорите  её,  суд  Вы  не  выиграете,  а  только  потратитесь.
     -  Это  бесполезно,  она  меня  не  слушает. И  говорит,  что  хочет  посмотреть  тебе  в  глаза. Я  сам  привёз  тебе  повестку.  Если  ты  не  приедешь,  то  суд  состоится  без  тебя.
     -  Я  приеду,  я  буду  отстаивать  свои  права,  если  вы  в  них  сомневаетесь.
     -  Мне  жаль,  что  так  получилось!
     -  А  я-то  думала,  что  Вы  и  вправду  приехали  меня  поздравить!
     -  Я  поздравил  тебя  вчера,  в  твой  выпускной. Но  сегодня  наступил  другой  день.
     -  Да,  и  на  другой  день  Вы  вручаете  мне  повестку  в  суд. Подождите  минутку,  я  сейчас  выйду.
       Вскоре  она  вернулась,  в  руках  у  неё  были  розы  и  пластмассовая  закрытая  прямоугольная  тарелка.  Она  открыла  дверцу,  положила  на  сиденье  тарелку  и  сказала: 
     -  Это  Вам  от  бабушки  сладкий  пирог. И  возьмите,  пожалуйста,  обратно  Ваши  цветы. Они  мне  не  нужны, -  она  бросила  букет  сверху  на  тарелку. -  И  до  встречи  в  суде!  -  она  закрыла  дверцу  и  бегом  побежала  в  дом.
    Он  посидел  неподвижно  минуты  две,  потом  вышел,  открыл  дверцу,  взял  букет  и  выбросил  розы  на  траву. Потом  сел  в  машину,  и  быстро  отъехал  от  дома. Через  некоторое  время  Элен  вышла,  увидела  розы  на  траве,  и  собрала  их.  Одна  розочка  была  сломана. Она  посмотрела  вокруг,  не  выбросил  ли  он  так  же и  пирог,  но  больше  она  ничего  не  нашла. Она  зашла  в  дом,  сломанную  розочку  положила  в  чашку  с  водой,  пять  цветов  поставила  к  себе  в  комнату,  а  оставшиеся  пятнадцать,  поставила  опять  в  вазу  в  зале.  До  полного  счастья  немного  не  хватало.

    И  они  сели  втроём  есть  сладкий  пирог. Перед  выездом  на  шоссе  Герман  остановился,  вынул  из  тарелки  пирог  и  съел  его,  запив  водой  из  бутылочки. Пирог  был  со  свежими  ягодами  клубники   и  изюмом. Такого  деликатесного  пирога  он  никогда  ещё  не  ел. И  такого  мерзкого  состояния  в  душе  он  тоже  никогда  не  испытывал. «Я  не  пожалел  бы  для  тебя  ничего,  но  ты  сама  забрала  у  меня,  то,  что  дорого  моей  матери. Как  ты  не  можешь  этого  понять!»
     На  суд  она  явилась  в  сопровождении  двух  мужчин,  дяди  Майкла  и  его  сына  Валерия,  своего  троюродного  брата. Они  выглядели,  как  её  телохранители,  находились  с  разных  сторон,  и  стояли   с  непроницаемыми  лицами.  И  сама  она  оделась  так,  как  будто   была  по  меньшей  мере  премьер – министром  Австрии,  строго,  элегантно,  со  взрослой  причёской,  и  с  заметным  макияжем.  Герман  не  сразу  узнал  свою  красавицу.  Она  даже  не  поздоровалась  ни  с  ним,  ни  с  его  мамой,  которая  была  виновницей  этого  мероприятия.  Их  позвали  в  судебную  комнату.Опустим  все  процедурные  моменты  и  остановимся  на  главном.
     Екатерина  Ахметовна  рассказала  историю  своих  взаимоотношений  с  бывшим  мужем  в  самом  выгодном  для  себя  свете,  упирая  на  то,  что  он  им  не  помогал,  как  тяжело  было  ей  растить  одной  сына   и  что,  возможно,  он  был  неадекватен,  когда  писал  завещание,  или  на  него  надавили. А  так  же,  она  предъявила  умилительные  фотографии,  где  они  всей  семьёй  отдыхали  летом  в  этом  доме.  Герман  был  краток.  Он  сказал,  что  полностью  согласен  с  позицией  своей  мамы,  и  считает  справедливым,  чтобы  дом  его  предков  принадлежал  их  семье. Дом,  это,  как  связующее  звено  между  поколениями. Дальше  слово  предоставили  Элеоноре  Антоновне. И  вот,  что  она  сказала:
      -  Ваша  честь,  на  профессора  Черкезова  никто  никогда  не  давил. Мы  вообще  старались  оградить  его  от  всяких  волнений  и  оберегали  от  разговоров  на  такие  темы. Когда  он  приехал  к  нам,  по  мнению  врачей,  жить  ему  оставалось  полгода,  но  он  прожил  с   нами  десять  лет. Он  получал  уход,  комфорт  и,  самое  главное,  любовь,  его  все  любили!  Мы  знали,  что  он  написал  завещание,  но  мы  ничего  не  знали  о  его  содержании. Мы  просто  не  интересовались  этим. А  теперь  я  хочу  сказать  несколько  слов  Герману  Александровичу,  несчастному  брошенному  сыну, -  она  повернулась  к  Герману  и  посмотрела  ему  в  лицо. Судья  её  не  остановила. -  Вы  были  подростком  и  могли  пойти  не  по  той  дорожке. Но  Вы  были  сыном  профессора  Черкезова,  и  одно  это  уже  дар, который  Вы  от  него  получили,  и  благодаря  которому  Вы  вышли  на  правильный  путь.  Вы  были  молоды,  около  Вас была  умная  мама,  а  он  долгие  годы  был  болен  и  немощен.  И  моя  бабушка  была  тем  человеком,  который  закрыл  ему  глаза,  -  она  снова  повернулась  к  судье.  -  Я  не  считаю  себя  вправе  отказаться  от  его  подарка. Я  принимаю  его  дар,  и  считаю,  что  имею  на  это  право. Вы  можете  отнять  у  меня  это  право,  данное  им,  но  сама  я  от  него  не  откажусь. А  связующим  звеном  поколений  должно  быть  состояние  души  и  наша  память  о  тех,  кто  был  нам  дорог.
     В  комнате  повисла  тишина. Всех  проняла  речь  Элен. Мурашки  по  спине. Она  намеренно  не  употребляла  слово  «дом»,  а  использовала  слова:  «право»  и  «дар». Впрочем,  у  каждого  была  своя  правда. Дом  предков  может  передаваться  наследникам,  и  может  быть  продан,  а  также  и  родственники,  могут  не  общаться  между  собой,  а  могут  жить  душа  в  душу  и  помогать  друг  другу.
Судья  с  помощниками  удалились  в  совещательную  комнату. 
    Герман  тут  же  подошёл  к  Элен  и  заговорил  с  ней:
      -  Пусть  твоя  бабушка  подарит  свой  родной  дом  чужому  человеку,  а  я  посмотрю,  как  ты  будешь  себя  вести.
      -  Я  никогда  не  брошу  свою  бабушку,  и  если  вдруг  по  какой-то  причине  не  смогу  ухаживать  за  ней  сама,  то  найму  ей  сиделку. Вы  забыли,  как  я  молила  Вас  приехать  к  нему?  Сколько  раз  Вы  у  него  были? Почему  же  теперь  Вы  так  хотите  его  дом?
      -  Ты  не  знаешь  боль  измены,  боль  предательства!  Ты  не  знаешь,  каково  женщине  одной  растить  ребёнка!  Что  понимаешь  в  жизни  ты, девчонка?
     -  Так  вот,  я  и  не  хочу  предавать  его  память!
     -  Зато  ты  уже  научилась  хватать  чужое! И  почему  он  оставил  дом  тебе,  а  не  бабушке,  которая  за  ним  ухаживала? А  может  быть,  ты  была  его  последней  любовью?  Знаю  я  этих  сладострастных  старикашек!  Смотрел  на  тебя  и  думал: «Ах,  сбросить  бы  мне  годков  двадцать,  уж  я  бы  не  упустил!»
    Элен  размахнулась,  чтобы  ударить  его  по  лицу,  но  он  же  самбист,  у  него  молниеносная  реакция, он  перехватил  её  руку  у  самого  лица.  Крепко  зажав  её  руку  в  своей  руке,  он  продолжал: 
      -  Что,  задело  за  живое?  Я  прав?  Он  тебя  расспрашивал  про  твоих  мальчиков?  Я  тебя  спрашивал,  потому  что  мне  было  не  безразлично. Но  если  он  был  только  твоим  другом,  почти  отцом,  он  бы  даже  не  заикнулся  об  этом. Ему  бы  в  голову  это  не  пришло! Что  молчишь?  Стыдно  признаться,  что  у  вас  были  разговоры  на  такие  темы?
      -  Отпустите  руку,  мне  больно!
      -  Я  отпущу,  но  впредь,  не  делай  больше  никому  таких  красивых  жестов!  А  вдруг  он   будет  воспитан  не  так,  как  я,  не  будет  знать,  что  женщину  не  бьют  даже  цветком,  да  ещё  будет    выпивши, как  говорит  твоя  бабушка?  Он  может  сорваться  и  ответить,  и  тогда  от  тебя  останется  мокрое  место,  дура!
     Он  отпустил  её  руку  и  отошёл  к  матери,  которая  не  спускала  с  них  глаз. А  к  ней  подошёл  дядя  Майкл  и  спросил,  всё  ли  у  неё  в  порядке,  не  играет  ли  она  с  огнём,  и  не  убьёт  ли  её  молодой  человек,  если  дом  присудят  ей?  Он  ведь  точно  знал,  что  никакой  дом  ей  не  нужен, и  не  мог  вообще  понять  эту  историю. Она  сказала,  чтобы  он  не  беспокоился,  молодой  человек  на  это  не  способен. Тут  вышли  судьи,  приказали  всем  встать  и  объявили   решение  суда. Оно  было  коротким:  «Черкезову  Герману  Александровичу  в  иске  к  Белогорской  Элеоноре  Антоновне  отказать». Наследницей  дома  осталась  Элен. Для  Элен  главным  было  то,  что  суд  подтвердил  её  права.

    Элен  не  смотрела  на  своих  контрагентов,  она  вышла  со  своими  мужчинами  на  улицу. Там  они  подошли  к  машине,  и  чтобы  сбить  напряжение,   стояли,  и  просто  разговаривали  о  своих  внутрисемейных  делах,  о  братьях  с  обеих  сторон,  о  том,  что  Элен  улетает  на  днях  в  Америку, и  что  передать  родственникам. Валерий  сказал  Элен,  что  эта  женщина,  стоит  невдалеке,  и  посматривает  в  их  сторону,  как  будто  хочет  подойти,  а  её  сын  тоже  недалеко,  но  не  с  ней,  и  он   недовольный, за  ней  наблюдает. Как  бы  чего  не  вышло!  А  вдруг  у  неё  в  кармане  пузырёк  с  кислотой! Они  помнили  свою  роль  телохранителей. Элен  сказала,  что  эти  люди  из  мира  учёных  и  никогда  не  позволят  себе  такое. Она  повернулась  и  пошла  к  Екатерине  Ахметовне. Она  подошла  к  ней  совсем  близко,  посмотрела  ей  прямо  в  лицо  и  сказала:
      -  Вы  хотели  посмотреть  мне  в  глаза,  я  тоже  хотела  посмотреть  на  Вас!
      -  Ну,  и  как,  посмотрела?
      -  Не  понимаю,  как  он  мог  променять  Вас  на  кого-то!  Вы  же  царица,  царица  Египта!
      -  А  ему  нужна  была  не  царица,  а  шлюха.

      -  Ах! -  вскрикнула  Элен  и  закрыла  свой  рот  ладошкой. Затем  сделала  ещё  один  шаг  навстречу,  обняла  её  и  поцеловала  в  щёку.
      -  Что  ты  делаешь  с  моим  сыном?  -  пробормотала   изумлённая  Екатерина  Ахметовна.
      -  Он  -  мой  любимый!  Только  не  говорите  ему  об  этом!  Это  наш  с  Вами  секрет!  А  насчёт  дома,  Вы  не  переживайте,  Вы  можете  пользоваться  им,  как  своим. И  поезжайте  туда  в  отпуск  отдыхать!  -  она  взяла  руку  Екатерины  Ахметовны  и  вложила  в  неё  связку  ключей,  которые  достала  из  сумочки, ещё,  когда  пошла  к  ней.  -  Это  ключи  от  дома.  У  меня  есть  дубликаты.
       Она  оставила  оцепеневшую  женщину,  которая,  как  говорится,  ни  встать,  ни  сесть,  ни  упасть, ни  сориентироваться  во  времени  и  в  пространстве  сейчас  не  могла. Эта  девочка  сказала  ей  самые  дорогие  для  неё  слова. Её  муж  бросил  её  незаслуженно,    она  превосходила  свою  соперницу,  и  как  он  мог  так  ошибиться! Она  сняла   с  её  души  боль,  которая  преследовала  её  целых  пятнадцать  лет. Но  своей  последней  фразой  она  вообще  забрала  её,  освободившуюся  от  боли  душу,  себе. Она  любит  Германа! Когда  Элен  села  в  машину  и  уехала  со  своими  мужчинами,   Екатерина  Ахметовна  вернулась  к  сыну,  который  наблюдал  эту  сцену,  но  не  слышал  их  разговор.
      -  Вот  такую  тебе  надо  жену,  сынок! Она  умеет  бороться  за  свои  права!
      -  Что,  мамочка,  она  тебя  поцеловала,  и  ты  готова  простить  ей  дом? -  он  рассмеялся. -  А  ведь  это  ты  заставила  меня  подать  на  суд. Ночевал  бы  я  намедни  в  её  квартире,  на  другой  день  кушал  бы  вместе  с  ними  пирог,  как  член  семьи. И  она  не  улетела  бы  сейчас  в  Америку. А  теперь  я  её  больше  никогда  не  увижу! Она  будет  учиться  в  Гарварде!
      -  Она  соскучилась  по  родителям. Ей  надо  их  навестить. Если  любит,  то  вернётся! 
      -  Что-о! -  он  опять  засмеялся. – С  чего  ты,  вообще,  это  взяла?
      -  Это  аксиома!
      -  О  чём  Вы  хоть  разговаривали?
      -  Она  назвала  меня  царицей!
      -  О-о! В  этом  она  совершенно  права! Но,  какая,  однако,  подлиза!  Мама,   она  отняла  у  нас  дом! У  тебя  нет  горечи  поражения?
      -  Нет!  Я  и  так  знала,  что  дом  нам  не  присудят,  ты  ведь  не  пенсионер.
      -  Слава  Богу, что  я  пока  не  пенсионер,  даже,  если  мы  лишились  собственного  дома!  Что  она  тебе  ещё  сказала?
      -  Не  всё  тебе  надо  знать!  Но  кое-что  скажу. Мы  можем  там  отдыхать. Вот  ключи!
      -  И  ты  их  взяла?  Я  бы  не  взял  ни  за  что! Брать  от  неё  подачки?
      -  Я  не  такая  гордая,  как  ты.  За  жизнь  мои  претензии  к  окружающим  сильно  поубавились!