2. Про иллюзии и секс

Оглядывая свое детство, я не смогла вспомнить ни одного момента, даже отдаленно намекающего на мое желание выйти замуж. И про детей там тоже ничего не было. У меня, разумеется, были роскошные немецкие куклы, с которыми я никогда не играла в то, что это - мои дети. Да, я признавала, что они должны были быть чьими-то детьми, но никогда не идентифицировала себя как мать. Помню, что еще года в три меня жутко бесили глупые вопросы взрослых: "Какая красивая куколка! Это твоя доченька?". Что я могла на это ответить? Что этот художественный кусок пластика и резины не может иметь ко мне какое-либо отношение? Чутье подсказывало мне, что такой ответ взрослым не понравится, поэтому я бурчала "нет" и уводила разговор в другую плоскость. А потом появились Барби, великолепные неестественные красотки с хищными лицами, с которыми было невозможно играть ни во что, кроме секса. И вот тут мне пришлось тяжело. Говорить взрослым, что я играю в "это" было абсолютным табу. Приходилось притворяться. Тогда мне, как и большинству девочек, безудержно хотелось вырасти и стать этой роковой красоткой, которая ах как романтично может позволить себе заниматься сексом все свободное время. Увы, взрослая жизнь оказалась не совсем такой...
С мужчинами проблем не возникало никогда, а вот внутренних тараканов можно было грести лопатой. Начать с того, что я никак не могла приступить к первому разу, скованная страхом боли, хотя либидо внутри меня бушевало не на шутку. Когда все случилось, мною завладело разочарование. Это и есть секс?! Бессмысленная физкультура со смешными звуками и жидкими последствиями на черном шелке простыни?
Мне было смешно и грустно одновременно, кроме того, внутри разрывалась злость от того, что это какой-то заговор вселенского масштаба. Все ведь только и говорят о сексе, но сам секс по факту не имеет никакого смысла, удовольствия и даже примерно не напоминает те эпитеты, которыми его так щедро одаривают.
Смешным и жалким казался мне и мой герой-любовник, украсивший свою и без того вопиюще дорогую сталинку всеми полагающимися атрибутами идеального эротического свидания. Тут вам и дорожка из лепестков роз (некоторые выглядели уже слегка пожухшими), и ванна с розовой пеной, и легкий флер энигмы где-то в глубине квартиры, и шелка на кровати, и клубника с розовым шампанским - все, чем так радуют незамысловатых туристов номера для молодоженов в пятизвездочных отелях какой-нибудь Турции. Ах, да, разве что полотенца на кровати сношающимися лебедями он не сложил, а вот сердечко любовно выложил. Поэтому первый секс оставил в моей памяти гремучую смесь из запахов пота, помятой клубники и тонкого запаха розовых лепестков. И крепкий привкус разочарования.
Тем не менее, так же, как и о нежелании иметь детей-кукол, говорить о том, что секс - это скучно и бессмысленно, казалось мне моветоном. Тем более, мне было безумно жаль разочаровывать подруг, которые встречали моего на тот момент парня томным коровьим взглядом и провожали глубоким вздохом, поднимавшимся откуда-то из глубин матки, не иначе. Во всяком случае современные тети - коучи семинаров "как быстро выйти замуж" и "как привязать мужчину сексом мгновенно" непременно бы их оценили по достоинству. И ведь в сущности мой первый был не так уж плох: красив, насколько это может быть позволено мужчине, чтоб никому в голову не пришло обвинить его в нетрадиционной ориентации, высокий, с идеальной фигурой, широкими плечами, мускулистыми руками, стальными ягодицами и со всеми кубиками пресса, сколько их там полагается иметь настоящему мачо? К слову, пресс у него был не только на пузе, но и в кармане, он был настоящим представителем золотой молодежи, с хорошей машиной, с отдельной от родителей квартирой в свои 20 лет; был он не особо глуп; как положено, родился раньше меня на пару-тройку лет, и его большие глаза попсового синего цвета смотрели на меня из-под пушистых черных ресниц влюбленно и восторженно.  Спортсмен, душа компании и звезда всея лучшего вуза страны. В общем, бросила я его через пару недель после этой нелепой возни под одеялом, да и то лишь из уважения к его матери, которая встречалась с моей в закрытом клубе каких-то там элитных многоуважаемых домохозяек.
Позже у меня были еще сексуальные отношения, хотя и не так много, как мне приписывала общественность. На последних курсах ко мне плотно приросло прозвище Эротерина, которое затем превратилось в Экатерину. Секс оставался для меня практически полностью механической процедурой, и дело было вовсе не в аноргазмии - оргазм у меня случался, но не был чем-то фантастическим, потому как я всегда легко могла достичь его самостоятельно, а осознание, зачем для этого нужен еще и пыхтящий партнер, так и не пришло. Тогда я подумала, что смысла переводить качество в количество нет и прекратила экспериментировать. Почти.