Записки личного помощника. Сатирическая фантасмаго

Все совпадения абсолютно случайны.

Будь проклят тот день в моей жизни! Мечтая о тихой работе в уютном маленьком офисе, я  дал объявление в провинциальной газете:
«Ищу работу секретарём, журналистом, личным помощником. Холост, сообразителен, предан работе.»

Но судьба не позволила мне прозябать в привычном мирке захолустной провинции. Сколько всего пришлось пережить, даже страшно подумать. Промаявшись ожиданием несколько дней, получил долгожданный звонок и отправился на собеседование. Насколько я влип, понял, когда мне озвучили адрес. Я аж вспотел!

И вот, поднимаюсь на четыре ступеньки крыльца, нажимаю звонок. Старый мэр (бывший, конечно же) шаркает тапками в просторном мраморном холле, сам открывает мне дверь. Колокольчики, подобострастное «Здравствуйте», вхожу на ватных ногах. Мэр хмыкнул, ушёл, оставив меня среди изобилия антикварных предметов и фикусов. Озираюсь. Безвкусица. Будто в музее. Делаю шаг, машинально срываю верхнюю пуговку воротника, ослабляю удавку. И стою, ожидая, изнемогая от гнетущего подозрения, что от жары и волнения я непростительно взмок и… меня ещё в институте скунсом дразнили…

И что меня дёрнуло так расхваливать свои деловые достоинства? Вдруг докопаются, что по сути я дилетант? Что до этого дня промышлял дешёвыми отзывами «от благодарных клиентов» в конторе гробовщика «Рожки да ножки» и некрологами в местной газете. Уф, нет, надо собраться… вытереть пот с головы… Между прочим, ранняя лысина – признак большого ума. На это и будем давить.
– Здравствуйте! – послышался с лестницы женский пронзительный голос. – Вы Эдуард?
– Ну, вроде да… – промямлил я и застыл с протянутой в её сторону рукой в ожидании, пока она спустится. На меня со звонким цоканьем каблуков надвигалась высокая пышногрудая блондинка. На кобылу похожа, отметил я про себя. Красивую, холёную, но… не в моём вкусе. Рядом с ней я казался себе коротышкой.

– Так вроде или всё-таки Эдуард? – прошла она мимо меня, окатив пронзительным парфюмерным разнообразием.
– Конечно-конечно. – я, словно указатель среди фикусов и статуэток, повернулся за ней всё так же протягивая руку для рукопожатия. – Рад представиться: Эдуард Пузаков, ваш личный помощник.
– Мария. Семёновна. – она смерила меня презрительным взглядом. – Для тебя – Моя госпожа. Завтра утренним поездом мы едем в столицу. Есть возражения?
– Я… я… не могу… – я ещё больше вспотел, снял очки, принялся протирать, нервно моргая. – У меня здесь больная матушка…

Из золочёной двери к нам вышел мэр. Он был в дорогой пижаме, толстые пальцы держали сигару.
– Машенька – молода и неопытна. Ей нужен личный помощник. Человек, который будет её опекать, устраивать быт и деловое общение. Думаю, хоть она провинциалка, с вашей помощью она легко покорит даже столицу. У неё ведь – талант! И у вас… Да? – он похлопал меня по плечу, сверкнул хищным глазом.

Я падал в какую-то пропасть! Словно меня вдруг спустили по винтовой трубе в аквапарке. Ещё вчера я не знал, чем прокормиться, а сегодня я – личный помощник мэровой внучки. Хоть он и бывший, но держит вотчину в кулаке. Наверняка, обо мне всё пронюхал…

Мэр надвинулся на меня лоснящейся тушей и зашептал дружеским тоном:
– Эдик, мы присмотрим за вашей матушкой. Но, прошу тебя, как лучшего друга: береги мою Машу! Если с ней хоть что-то случится – придушу! Из-под земли выкопаю и в асфальт закатаю. Ты понял, Эдичка, милый? – он зарыдал мне в плечо, и Маша не выдержала:
 – Деда, хватит пугать мне помощника. Мне с ним ехать в столицу. В эти, как ты их там называешь, бетонные джунгли. Так, я пошла собираться! Эдик, закажи нам билеты в лучший вагон и заезжай за мной на такси. Финансы у деда. Понятно? Всё, мальчики, оревуар!

Маша скрылась в недрах огромного дома, а мы с Сёмой-авторитетом остались в мраморном холле. Дед плюхнулся в античное кресло, наконец закурил свою толстую, словно бочку, сигару, вынул объёмную пачку, оттянул из неё пару купюр по 5.000 и сунул в карман. Остальной «котлетой» потряс у меня перед носом:
– Это на первое время. На такси, на билеты. Матери денег оставь. У внучки будет кредитка моего персонального банка. О жалованье не беспокойся – жаловаться не придётся. – он хохотнул от своего каламбура, выпустил кольцо дыма. – Главное – чтоб из кожи вон лез, если надо. Понятно?

Я закивал. Ну, что ж тут непонятного. Моё существо продавалось неизвестно кому, неизвестно за сколько. Половина протестовала: где твоя гордость? Другая, более алчная, роняла слюну: заживём! Денежки! Наконец-то.
– И вот ещё что. – мэр выпустил дым мне в лицо, – Вот тебе золотая визитка. На ней три телефона. Это для экстренных нужд. – он погрозил мне сигарой, и дым её, как змея, окутал меня, – И смотри мне, не баловать! Я по видео-зеркалу буду следить. Внучку в целости и сохранности взад привезёшь! Если выживешь! – захохотал толстый мэр бандитским манером.

Мне стало жутко. Визитка жгла руку, деньги тянули карман. Хотелось сбежать, спрятаться, хотя бы выйти на воздух. Во рту пересохло. Но я, как истукан, стоял перед мэром, не смея пошевелиться.
– Эдик, выпьем за встречу? – оживился заботливый дед, поднимаясь из кресла.
– Нет-нет, Сем-мён Сем-мёныч, с-спасибо большое, мне нужно успеть на вокзал. Вдруг б-билетов не хватит?
– Ну, хорошо. Пойдём провожу. А то ведь не выйдешь! – он снова захохотал с сигарой во рту, отпирая замки, нажимая комбинации кнопок.

В дороге я неустанно следил за моей госпожой. Пару раз мне пришлось выдворять из купе нахальных студентов. Маша хихикала, как кабацкая девка, молодёжь возмущалась, но я твёрдо помнил кулак с дымящей сигарой и боролся за жизнь как умел. Увернувшись от ударов незадачливых кавалеров, я себя зауважал. А вытолкав их ногой из купе, я совершенно уверился в собственных силах. Машка надулась. Ну, и пожалуйста. Фу-ух, главное, что кулак перед глазами исчез.

Но самое неприятное началось по приезде в столицу. Гружёный её чемоданами, я едва успевал за девицей, ловко шагавшей на шпильках. Лавируя в потоке народа, больше всего я боялся потерять её из виду. Но Маша нисколечко обо мне не заботилась – цокала своими ходульками. Какой-то нахал опрокинул мои чемоданы, и пузатый гламур, словно карточный домик, рассыпался по заплёванному асфальту. Пока я, обтекаемый плотной толпой, составлял композицию снова, моя госпожа исчезла из виду. Я позвонил.

– Аллоу. Эдик, ты где?
– Ну, как вам сказать. Я… тут. А вы где, Марь Семённа?
– Нет, это я – тут. Вот тут стою. Но тебя тут не вижу.
– Ну, значит, вы – тут. А я, значит – там.
– Так иди же сюда!
– А это… где?
– Тут написано «Три сосны». Ты что, заблудился?

Дальше всё понеслось, как в бешеном кинофильме. Едва успевал записывать самое важное. Выйду на пенсию, засяду писать мемуары.

Поселились в гостинице. На ресепшен Машка долго писала в бумажке. Потом неожиданно повернулась ко мне и нахмурилась. Я подскочил:
– Что, моя госпожа? В чём затруднение?
– Цифра одиннадцать! Какую из единиц первой писать?
– Что? – с глупой улыбкой я заглянул в формуляр.
– Вот тупица! – Маша жестоко лягнула меня каблуком.

Таких апартаментов я не видел даже в кино. Столько комнат, что можно запросто заблудиться. Меня поселили в розовой детской. Гламурные рюши и плюшевый хлам украшают мою кроватку принцессы. Я возмутился! Хозяйка заржала, как кобыла, но сказала, что остальные комнаты нужны ей самой. И это только начало!

Поход в торговый центр был полон сюрпризов. Эта блондинка считает, что стеклянные двери открываются силой мысли. А в туалете – вот я хрюкал от смеха, когда она делилась со мной впечатлениями – зад поднимаешь, а унитаз сам смывает! А ещё она долго искала, где открывается кран, не нашла, сказала: «Пожалуйста», поднесла к крану руки, и вода тотчас полилась. Нужной температуры! Я нервно дёргался, стараясь сдержаться, так как она совершенно уверена, что это опять сила мысли.

В бутиках Машка скупала всё, что подходило ей по размеру. Мне пришлось нанять двух носильщиков. Я уже два раза отправлял их с покупками в номер. Но к их возвращению я был снова увешан пакетами с ног до головы. Настоящая пытка! Неугомонная, она купила мне три дезодоранта от известных брендов и заставила перемерить с десяток костюмов. Оставшись довольной, сунула в руку золотую кредитку. «Бездонный банк от Семёныча» – прочитал я на ней и нахмурился. Хм, так вот, куда идут деньги налогоплательщиков!

Зато теперь я разбираюсь в нижнем белье, знаю, что лабутены – это такие копыта красные снизу, а модные тренды выглядят как ночнушки либо как одежда рабочих, либо как разноцветные тряпки для пугала. Моя матушка лучше сошьёт, честное слово.

Мне стало понятно, для чего столько комнат. В одной теперь живут лабутены, в другой – модные тренды, в третьей она это всё примеряет, в четвёртой – отдыхает за чашечкой кофе, в пятой…, впрочем, у неё всё так быстро меняется, что не будем зацикливаться. Спасибо, что хоть мою комнату переделали в нужный стиль и теперь я не чувствую себя куклой Барби.

Машка устроилась на работу в гламурный журнал. И как её взяли? Она ж двух слов связать не умеет! Ясное дело – не знаешь, что сказать, улыбнись и поправь лифчик. Это я в ней давно наблюдаю. Хм! Теперь пишу статью о прокладках…

А ещё она купила бинокль и таращится в окна. Собирается устроиться в порно-журнал. Я не буду об этом писать!

Случилась ужасная вещь. Вчера по телевизору объявили президентские выборы. Машка пришла в радостное возбуждение. Пока она перекапывала интернет, я сидел на диване в ожидании указаний и задремал, так было тихо.

– Я решила стать президентом!

Под окном завопила сирена реанимации или мне приснился кошмар? Я свалился с дивана и ударился головой? Протираю глаза, надо мной – она. Закусив карандаш, задумчиво и увлечённо шагает по комнате на длинных ногах, переступая через меня. Короткая юбочка колышется в такт пружинящим пританцовкам, обнажая… Хм, я отвернулся, заполз на диван. Маша уставилась в зеркало:

– Завтра подам заявление!
– В ЗАГС?
– Тупица! В Центризбирком! Буду самовыдвиженцем. Ну, не от партии какой-нибудь там, а от себя. У меня же есть шанс! – она поправила бюст, оторвалась от своего отражения, вскинула тонкие брови. – Ты сомневаешься?

Я со стоном вздохнул, достал платок, обречённо вытер умную лысину. Снял очки, подышал, протёр, надел их обратно. Снова труба аквапарка. Снова кулак в петле сигарного дыма. Ма-а-ма, роди меня обратно!
– Эдичка, ты чего такой бледный? У нас же есть золотая визитка! А ну, давай-ка звони!
Я сразу почувствовал тяжесть в кармане. Золотая визитка будто свинцом налилась. Не чувствуя рук, я тыкал на кнопки, и они скакали в глазах. Не слыша собственных слов, я говорил что-то в трубку. Потом всё как во сне.
 
Лабутены мелькают по сияющим залам Кремля. Кабинет президента, широкое чёрное кресло. Машка садится в него, ей несут документы на подпись. Она улыбается, поправляет пуш-ап, хлопает накладными ресницами, игриво качается в кресле. Теперь я не просто помощник. Теперь я правая рука президента! Даже страшно подумать. Дезодорант вроде справляется.

Зал заседаний. Машка идёт на трибуну, смело берёт микрофон. Я волнуюсь, а ей хоть бы что! На неё с вожделением смотрят сотни глаз, и она абсолютно довольна. Поправляет, моргает, сверкает зубами в мягком свете прожекторов. Смело толкает речь:
– Господа… На данный момент мы имеем высоченную вертикаль власти, широченный горизонтальный фронт и перпендикулярный, по отношению к ним, народ… Вношу предложение: надо срочно снизить цены на водку.

Все аплодируют. Я не понял. Это о чём? Машка не унимается, стучит пальцем по микрофону:
– Господа, глава Центробанка заявил, что уже этой осенью отток капитала сохранится, но будет существенно меньше. Это очень хорошо! Я могу вас с этим поздравить! Мы начали успешно преодолевать мировой финансовый кризис…

Мда… мне хочется спрятаться. Что эта блондинка несёт? Осталось только добавить, что снижение оттока капитала связано с тем, что всё уже вывезли. Остались бутылки, валенки и фуфайки.

Когда всё закончилось, нас пригласили в банкетный зал. Нет, поесть нам не дали: деловые беседы, этикет, попутное решение важных вопросов. Голова идёт кругом! А ей хоть бы что! Улыбается, поправляет… министры роняют слюну, помогают найти нужное слово в затянувшейся паузе… Я делаю вид, что записываю важные замечания, роюсь в бумагах. Молюсь про себя, чтобы всё поскорее закончилось.

Ночь. Неужели удастся поспать? Нет! Переговоры с Америкой! Там как раз началось рабочее совещание. Президент на прямой линии. Госпожа Президент, как твой английский? Улыбаешься? Давай, поправляй. Что-то ты плохо выглядишь!

Машка совсем приуныла. Что, великовато креслице оказалось? Так я и знал! Ни поесть, ни поспать ей не дали. Бумажки, отчёты, встречи, переговоры, выучить речи к выступлению в Думе, исторические и экономические выкладки для саммита… Хмурится и молчит, во всём обвиняет меня. Первый дезодорант закончился. Второй остался в гостинице.

– Хватит! – сказала госпожа Президент через три дня. Надоело! Ни поесть, ни поспать не дадут. Доставай золотую визитку. Пойду в губернаторы!

Сказано – сделано. Второй запах мне тоже понравился. Не такой резкий, не такой сильнодействующий. Но тут и нервов столько не тратить. Кресло гораздо удобней, забот не так много, кормят опять-таки вкусно, можно наконец-то поспать…

Ха-ха! Не тут-то было! Снова крутись: доклады, отчёты, рабочие бастуют, зарплаты не платят, то проверки, то госинспекции, то поездки по региону, то к нам почётные гости… Машка взвыла через неделю. Синяки под глазами, похудела, расхотела сидеть в губернаторском кресле. Давай, говорит, снова звони. А номерок-то последний! Чего изволите-с?

– Буду мэром, как дед!

Ну-ну, конечно, попробуем. Визитка ощутимо полегчала. Я еле нащупал её в кармане нового пиджака. Третий флакон – так себе запах. А, ладно, тоже пойдёт. Я уже так наловчился, что почти как рыба в воде, могу и совсем не потеть. Мы теперь мэром в захолустной тайге. А что, это даже удобно: ни начальства, ни проверок: греби под себя. Недалеко заграница. Им позарез нужен наш лес. И газ. И… да много ещё чего можно им толкануть! Никто не узнает.

Креслице – в самый раз. Госпожа мэр развернулась! И на запад контракты летят, и на юг, на восток. Прикормились мы там очень славно. Живём-поживаем, горя не знаем. Основали свой банк: филиал от «Семёныча» назвали «Маруся». Копаем, качаем, гребём, разъезжаем по заграницам. Я даже потеть перестал – до того стал спокойный. Волосы нарастил. Не жизнь, а малина!

Повязали нас неожиданно. Прислали проверку. Понабежали к нам Президент с губернатором, министры и проверяющие из разных управ… Машка не успела лифчик поправить и улыбнуться – руки в ноги и заграницу искать политического убежища. А я что? Я человек подневольный – что сказали, то я и делал…

Еду в плацкарте домой. Думаю, вспоминаю как всё начиналось. Я стал другим человеком. Напротив меня сидит женщина. Её конопатая дочка старательно тычет пальчиком в книгу:
– Ма-ша по-лез-ла на боль-шой стул и упа-ла; потом села на сред-ний стул, на нем бы-ло не-лов-ко; по-том се-ла на ма-лень-кий стуль-чик и за-сме-ялась — так бы-ло хо-ро-шо. Она взя-ла си-нень-кую ча-шеч-ку на ко-ле-ни и стала есть. Пое-ла всю по-хлеб-ку и ста-ла ка-чать-ся на сту-ле. Стуль-чик про-ло-мил-ся, и она упа-ла на пол.
Девочка отложила книжку и посмотрела на меня:
– Дяденька, а вы знаете, что дальше было?
Я кивнул, снял очки, стал протирать, стараясь не смотреть на рыжую девочку.
– А вот и не знаете. Пришли медведи домой и девочку чуть не съели. А она открыла окошко и убежала.


Рецензии
Весьма оригинально!

Евгений Малышенко 09.03.2018

Евгений Малышенко   09.03.2018 18:56     Заявить о нарушении
На это произведение написано 19 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.