Оксель. г. 22

Нелепые мысли неслись изнеоткуда...
Страх заполнял все,в тех видениях меркантильного транса,в котором танцевали на рулях от сказок голые феи в вечера любовных пропастей.
Неоднократно он прошагивал все те же четыре квадрата маразма,проскальзывая через ампулу неуцелевших затей.
Скомканная феерия поцелованной отчюжденности сверкнула аурой погустевшего вольяжа.
Ситуация с поворотами приглашала к сложной эстетике,неотемлемой частью которой было право на решето вечьных надежд.
Отключившиеся шансы перло-магнитных приамбул сыграли роль католизатора в меж-овальгационной игре стропил одиночества.
Хитрая мерзость вытекала из ноздрей одинокого мальчика.
Фантасмагории всевозможных упырей шатаясь в себе,навъючивались на одинокое тело сотканное из ментальных провокационностей бегущего в одиночество скитальца.
Орнамент публикаций закрепился на стенах рисунками уснувшей хаотической фукляции.
Запрыценистые ноги в агонии секретного тандема верховодили мрачную процедуру угрызений.
Квадратные супостаты окультных приференций ходили в ракурсе сегоднешнего дня.
Черный вагон беспредела внушал ужас на лежащих в люльках младенцев.
Машинист вышел из кабины и закурил сигарету.
Оксель протянул ему руку в кровавой повязке и закрыл от боли глаза.
-Куда едет этог паравоз ? -спросила Гертруда.
-В конец самых дорогих и виртуозных начинаний!-ответил машинист.
Смешанные чювства овладели Гертрудой когда она заглянула в окна вагона.
-Как много там одиноких красавиц!-сказала она.
Девушки плакали и улыбались.

Конец двадцадьвторой главы.