Ассоциация

 У Алины иногда бывали ассоциации. А именно, при рассматривании хороших фотографий, всплывала ее прошлая жизнь.
Как это происходило, ей трудно понять. Вот и на этот  раз пейзаж  помог воссоздать картину ее детства.
 Весна в Сибири быстрая. Начинает слепить глаза яркое солнце, текут стремительные ручьи, снег тает с такой скоростью, что просто не верится: ведь совсем недавно земли не было видно из-за громадных наметенных сугробов. А вот их уже больше нет. А вместо них в нескольких метрах от дома образовалась лужа, которая ребятишкам, не видевшим никогда моря, кажется океаном. Мальчишки становятся капитанами судов. На самом деле плотов, на скорую руку сколоченных из выброшенных кем-то досок.
- Садись, я тебя прокачу, - предлагает пацан робко стоявшей на краю лужи девчушке.
И она бесстрашно ступает на плот. Мальчуган отталкивает палкой плот от суши. И они поплыли. Куда? Наверное, навстречу своим мечтам.
Какие они у них были? Теперь трудно сказать. Наверняка он лелеял свое сокровенное желание, начитавшись книжек, стать моряком.
А она? О чем думала она? Не видевшая ни одного моряка.
Много лет спустя по улицам  соседнего городишки, где Алина  училась в университете,  расхаживал один морской офицер. На нем была надета черная длинная   шинель. И эта самая шинель бросалась в глаза. «И что он здесь делает?  Вдали от морей и океанов»? -  иногда она сама себе задавала вопрос. Но, как потом оказалось, он не был единственным представителем морской стихии.
В группе училась красавица Наташа, высокая голубоглазая белокурая блондинка, которая не могла оставить равнодушным никого. Когда она шла по улице, молодые люди оборачивались, бросая на нее  вожделенные взгляды. Конечно, не ее яркое  бирюзовое  пальто, будоражило их сознание. Но и оно тоже.
Завидовала ли Алина Наташе? Нет. Она и сама была хороша собой. Что с того, что не было у нее бирюзового пальто. Его не было у других, одетых более, чем скромно.
Прошли десятилетия.  Вся их группа (вернее то, что от нее осталось), собралась  в небольшом кафе помянуть Наташу, скончавшуюся от страшной болезни в далекой Одессе.
Понемногу разговор стал более  отвлеченным.
- Какая ты была эпатажная, - сказала самая близкая подруга Наташи, - носила красные колготки.
Алина не стала объяснять, что дело было не в эпатажности, а в том, что других не было. И ей пришлось купить детские немецкие колготки.
Много чего не было в ту пору и в более ранний период. Но кое-что все-таки было.
В воскресенье мама надевала туфли на высоком каблуке цвета кофе с молоком, распахивала свой шифоньер и выбирала платье из шелка, так называемого крепдешина. С этими туфлями она носила платье такого же цвета, как туфли.
 Дочурку наряжала  в белое, вышитое платье, надевала соломенную шляпку и давала маленькую сумочку, называемую почему- то на французский манер ридикюлем.
Однажды, возвращаясь, как принято было говорить, из города, мама заметила:
- Дочка, у тебя сандалики совсем развалились, подошва отваливается.
- Мы же с тобой были в магазине. Ты мне купила музыкальную шкатулку, надо было  и сандалики купить, - беззаботно помахивая ридикюлем, ответила Алина.
- Нет детской обуви в продаже, закажем сапожнику.
С обувью была проблема. Когда наступала весна, и начинал таять снег, из школы она приходила с мокрыми ногами: валенки промокали. В ту пору ей казалось все вполне нормальным.
Прошла почти вся жизнь, как ей казалось тогда.
Наступило время безработицы. На улице часто встречались плохо одетые люди. Время от времени Алина в почтовом ящике находила листовки с просьбой помочь, кто чем может. Она позвонила по телефону и собрала всю ненужную обувь. Образовалась гора.
За обувью приехали на грузовике.
- Твою обувь на грузовике вывозят, - заметил муж.
Годы промчались. Наступила старость.
Проходя по парижской улице, в витрине магазине она увидела туфли с «кисточками», зашла. Продавец спросил какой она размер носит.
- Тридцать пятый.
Бросив на покупательницу удивленный  взгляд, он вернулся через пару минут, держа в руках пару коробок. Она примерила. Оказалось, что продавец был прав. Прощаясь, он к обращению мадам добавил ее фамилию.
Конечно, плавая на плоту, она не знала, да и не могла знать, что есть другая жизнь, а не только эта.
 В ту пору ее жизнь замыкалась небольшим пространством за железной дорогой, представлявшей собой опасность для жизни. Когда при возвращении из школы,  ребятишки попадали между двумя двигающимися составами, они превращались в маленьких воробьев.   А уже потом, ближе к вечеру, в мореплавателей и их верных спутниц.

Фото H. -P. R.