Алина в зазеркалье

Алина  всегда просыпалась на четверть часа раньше звонка будильника, причем независимо от того, на какое время был заказан оглушительно-бодрый сигнал. Она ненавидела будильник и одновременно боялась его, то есть  боялась оказаться застигнутой врасплох его бесцеремонным звонком. Когда будильник подал голос, Алина с удовольствием дала ему подзатыльник, бодро покинула постель и проследовала по обычному домашнему маршруту. Все, что она совершала перед выходом на работу, было доведено до автоматизма и трудно было  представить отклонения от заведенного порядка.
 
Проходя мимо зеркала, она на ходу промурлыкала утреннее приветствие, как делала это всегда, искоса бросив взгляд на отражение. И  сейчас ей показалось, что оно выглядит как-то не так.   В зеркальной картине отражались все привычные домашние предметы. Не отражалась только она сама. «Так не бывает, – уверенно сказала себе Алина, – это противоречит законам физики…» Но было именно так. По спине  пополз холодок.  Безотчетный страх застучал в висках. И стало ясно, что случилось что-то необъяснимое, и, возможно, в этом кроется какой-то смысл, но он ускользает змеиным манером – мгновенно и бесследно. «Это какой-то оптический обман, – думала Алина, –  наверно, у меня что-то с глазами. От переутомления… » Но разум предательски отклонял все придуманные причины.

Человек имеет обыкновение привыкать ко всему, даже к отсутствию собственного отражения в зеркале. Больше всего Алину угнетали две вещи: во-первых, она ни с кем не могла об этом поговорить; во-вторых, она стала забывать собственное лицо. «Какая я? – спрашивала  себя Алина и отвечала честно и печально, – никакая. Ну, тогда все правильно – раз никакая, так и отражаться нечему". Иногда она заставляла себя смотреть на эту ситуацию иронически, воспринимать ее как игру, пусть злую и непонятную, но все-таки игру. Но у игры есть замечательное качество: она когда-нибудь заканчивается. А это новое состояние Алины, казалось, будет вечно.
 
Время шло. Ничего не менялось. Странно, но никто не заметил тяготившего ее обстоятельства. «Наверно, делают вид, что ничего не произошло, – думала Алина, – не хотят меня огорчать…»   Теперь она охотнее общалась с незнакомыми людьми – с ними было как-то проще, нарочно ходила по многолюдным местам – вечером в будни по набережной, по выходным на базар, а то и в городской парк. Пестрая разноголосая толпа на время отвлекала от невеселых мыслей. Музыка духового оркестра, игравшего в парке, радовала душу. Но иногда накатывала тоска, и Алина уходила в самый конец кленовой аллеи, садилась на последнюю скамейку и плакала, не сдерживая слез. В одиночестве нет смысла притворяться.

В тот вечер, сидя на  своей облупленной  лавочке, Алина позволила себе погрустить по-настоящему. Здесь никто не услышит, а со слезами горе уплывает. Очень скоро она поняла, что  она тут не одна, обернулась и обнаружила рядом с собой плачущего мальчика.
– Ты что плачешь? – ласково спросила она.
– А ты? – ответил вопросом на вопрос мальчик.
– Я не отражаюсь в зеркале, – не задумываясь, выпалила Алина.
– И давно?
– Очень давно.
 
Мальчик задумался.
– Это совсем не причина, чтобы плакать. Вот у меня настоящая причина, – сказал он уверенно, – меня хозяин из дому выгнал вместе с собакой. То есть прогнали собаку, а я сам ушел… Послушай, возьми мою собаку! Даром отдам. На время, конечно. Она мне самому нужна. Но пока я не устроен сам, не могу ее держать. Её кормить надо… Но,  – мальчик будто понял, что сказал лишнее, – только один раз в день и совсем немножко… Договорились? Ты такая красивая и добрая…  И плакать умеешь…Возьми зверушку, ладно?

Мальчик с надеждой заглянул в Алинины глаза.
– Но собака будет скучать без хозяина, – задумчиво проговорила Алина.  – И вообще, это какое-то безумие… Нет, это не для меня. Я каждый день на работе. И вообще очень занята.
– Чем? – строго спросил мальчик.
– Ничем, – честно призналась Алина.
– Тогда пора вас познакомить, – мальчик свистнул. Появился рыжий лохматый пес, ростом чуть поменьше теленка. –   Это Дрим.  Я буду вас навещать, – и мальчик  исчез, сунув в руки новой хозяйки собачий поводок.

«Собака в доме – это кошмар! – причитала  по дороге  Алина. – Гулять, кормить, убирать… Вечный беспорядок и вечный лай. Нет, к этому безобразию привыкнуть невозможно!» И тут она  ошиблась, потому что не только  привыкла к Дриму, но и не могла представить себя без него. Пес решительно все понимал и был на все согласен. Чего же еще ждать от друга?
 
Время текло, по обыкновению  своему, незаметно.
В среду вечером Алина в новой спортивной куртке и Дрим в новом ошейнике стояли в прихожей, собираясь на большую прогулку по набережной. Как раз в это время в дверь позвонили. Дрим, против обыкновения, не залаял, а энергично завилял хвостом. Алина открыла дверь. На пороге стоял мальчик, тот самый, только выросший и повзрослевший.  Алина отпрянула от двери: ведь он пришел за собакой! Дрим тем временем шумно приветствовал молодого хозяина.
– Входи… – упавшим голосом прошептала Алина.
– Меня окончательно выгнали,  – весело сказал мальчик.  – Никому я не нужен. Я к вам пришел, больше у меня никого нет.
– Господи, – прошептала Алина, обнимая мальчика,  –  как ты вырос!
– Смотри, – сказал мальчик, – мы с тобой почти одного роста.

Алина оглянулась. В зеркале прихожей отразились счастливая  женщина, высокий  мальчик и рвущийся с поводка пес.