Генезис. Часть 3. Ультравойна

Глава 9. Судьбы

  И вот я лежу на крыше, примерно, двенадцатиэтажного дома. Моя левая рука в 3 метрах от моей головы, правая нога где-то в 10 метрах, одна из ног, скорее всего, вообще упала вниз на корм бродячим собакам, ну и так далее. А еще Астарот объявился и даже не думает мне помочь. Он лишь стоит и ржет. Очень смешно… Хоть и времени у меня в обрез, в такой ситуации я могу лишь только ждать, когда демонические щупальца склеят моё тело. Думаю, стоит продолжить рассказ о моей жизни, если её таковой можно назвать.
  В ту ночь, когда я забрал глаз Фреда Липпи, я увидел странный. Да, порой даже таким монстрам, как я, нужно отдыхать. Я стоял в белой комнате, хотя за моей спиной все казалось черным, будто бы моя тень не имела границ. Внезапно, напротив меня, появляется дверь в стене. Она открывается, и в комнату заходит девушка в белом платье. Она была молодой, стройной, с розовыми глазами и белыми волосами. Её лицо показалось мне знакомым, но я никак не мог вспомнить, кто она. В тот же момент в моем сердце что-то кольнуло – очень сильно. Я стал задыхаться. От нехватки кислорода я встал на колени. Девушка подошла ко мне вплотную – нагнулась, положила руки мне на скулы и, буквально, подняла мена на ноги, потянув за лицо. Тогда я посмотрел в глаза девушки снова, и обнаружил, что они были голубыми. И волосы тоже сменили цвет на ярко-рыжий, почти красный.
  -Папа… - сказала она, заплакав.
  -Анна? – робко и неуверенно произнес я, а затем задрожал. Я не мог поверить своим глазам – неужели это была моя дочка? Кто она теперь? Это и есть причина, по которой я не нашел её тела в гробу? У меня было столько вопросов, и каждый из них, словно пика, вонзался в мою голову. Анна перевела взгляд на мою грудь, в область сердца.
  -Мама! – вскрикнула она, - Ей больно! Ей так больно…
  «Неужели она видит душу Ирен?» - подумал я и не на шутку испугался. Мне даже на секунду показалось, что полупрозрачное лицо моей жены выпячивало из моего тела. Но это была лишь иллюзия. Анна стояла неподвижно, держа руки на груди. Я решил обернуться и посмотреть, что находится сзади меня. Но стоило мне это сделать, как что-то непонятное и черное набросилось на меня. Я проснулся и заметил, что моё волосы стали еще рыжее, но не настолько красными, как у Анны.
  Время шло. Я все так же считал себя человеконенавистником. Но после того сна, честно говоря, мой аппетит слегка утих. Когда Вторая мировая война закончилась, я еще пару лет провисел в США, а потом решил переехать в Россию. В Южной Америке и Африке мне делать было нечего, Австралия представляла для меня лишь расистскую шутку про кенгуру, Азия – примерно, то же, так что СССР был лучшим вариантом.
  Конечно, экономическое, социальное и, безусловно, политическое состояние державы очень сильно отличалось от привычных звезд и полос. Если бы меня спросили, как я опишу Советскую Россию в 60-е или 70-е еще года, то я бы сказал: «Стена огня и холод разума». Социалистические товарищи были куда серьезнее капиталистических свиней – трудолюбивые, ответственные и верные своему делу. Ну, в большей степени – если не всматриваться в каждого пролетария.
  И было весьма обидно, когда союз нерушимый дал трещину. Наступил 1990 год. За 90 лет новой жизни я стал не только мизантропом, но и консерватором, скажем так. И для меня было весьма неожиданно увидеть в октябре съезд каких-то женщин-активистов в подмосковном санатории, где я удосужился отдыхать. Ключевое слово – «женщины». Были они и только они. Они походили на коммунисток, но таковыми не являлись. После их очередного послеобеденного собрания в местном ДК я решился найти их главаря, чтобы расспросить о их деятельности.
  -Простите, гражданочка, - сказал я, а когда длинноволосая женщина в кепке хулиганке повернулась, продолжил, - А кто вы все, собственно, хочу поинтересоваться я?
  -Мы феминистки! – гордо сказала она, будто отрезала. Я осмотрел девушку: молодая, высокая и стройная, немного смуглокожая, с длинными черными волосами и крупными голубыми глазами. На ней был серый рабочий комбинезон «Аля работник коммунистического труда», под которым виднелась клетчатая красная рубаха. Разглядев её, я цинично сказал:   
  -Вот как… Я думал, феминистки не носят длинные волосы, так как это наследие патриархата.
  -Нет, это не так. А думать в подобной манере и ставить наш стиль в одежде в упрек – самый настоящий сексизм! – она грозно крикнула мне в лицо, а затем, проведя рукой по воздуху, добавила, - Посмотрите на этих женщин: каждая из них одета так, как ей хочется. Это и есть свобода. Это и есть то равноправие. А Вы, я смотрю, человек того поколения с консерваторскими взглядами?
  Видимо, она поняла это по моей одежде. Я действительно был одет, как какой-нибудь Павел Петрович Кирсанов, хотя внешне мы выглядели ровесниками. А еще я заметил, что раньше очень сильно любил деловые костюмы голубых тонов. Но не суть.
  -Так и есть, - спокойно ответил я ей и тут же спросил, - Можно узнать ваше имя, товарищ?
  -Татьяна Смирнова. И я Вам не товарищ!
  -Ох, разве феминистки не поддерживают социализм, как гендерное, в том числе, равноправие?
  -Феминистки, может, да, - тихо сказала она, словно не хотела привлечь к себе внимание, а после добавила, - Но я, как человек, нет. Я не признаю тот режим, что отнимает у меня самое дорогое. Я ненавижу политику. В нашей идее нет никакой политики. У нас есть общее дело, что не подразумевает получение власти. И каждый из них поддерживает эту идею не из-за того, что вынужден, а потому что хочет.
  Если заменить слово «режим» на «мир», а «политика» на «война», то я бы сказал, что нашел единомышленника. Так и было. Не буду вдаваться в подробности, но после этого разговора мы сблизились. Возможно, в чем-то даже очень. Да что там, я променял спокойный отдых на поездки по провинциальным городам, агитируя женское движение. Ах да, назвался я Родионом Раскольниковым – сказал то, что первое пришло в голову. Я не был феминистом, просто воспринимал все через свою призму мировоззрения. Мне нравилось то, как люди объединяются на общей вере, что не связана с политикой. И никакого насилия. Это общество, не побоюсь сказать, вернуло мне веру в человека. Я решил, что мир можно изменить, если между людьми будет взаимопонимание и общая цель. Социализм был тому, хоть и неудачным, примером. Но в моей концепции нового мира не было власти. Не было строя.
  Пока в стране творился беспредел, я стал делать себе карьеру политика. Я загорелся идеей мира на понимании и наивно надеялся, что обретя власть в правительстве смогу достичь такого рано или поздно. Но коррупция внутри страны, и изменение положения дел в мире разрушили мою недолгую мечту. Но когда наступил 2007 год, я познакомился с другим удивительным человеком. Доктором Ильей Давыдовым. Отменный генетик, этот низкорослый толстячок, как и я, грезил новым миром. Лучшим миром. И имел взгляды похожие на мои былые. Он считал, что человек неисправим в силу своей генетической ограниченности – его следовало вывести на новую ступень эволюции. Только на таком уровне можно было что-то планировать. В нашем дуэте Илья был мечтателем, а я являлся творцом.
  Вместе мы основали исследовательский фонд  при институте им. И. П. Павлова. Я вложил в это дело все свои деньги. А тот факт, что я еще был депутатом, облегчал нам задачу в разы. Хоть я и был главным спонсором, из сотрудников фонда никто не знал, как меня зовут, и как я выгляжу. Все делалось легально, даже если мы проводили опыты на людях. Доктор Давыдов был одержим библейскими мотивами, а еще пытался их совместить с теорией эволюции Чарльза Дарвина. Именно ему принадлежит идея выращивать людей в стеклянных контейнерах, в которых будет первичный бульон – нечто, чтобы могло заложить в будущем человека потенциал к эволюционному росту. Я предоставил ему свою кровь, семя и прочие выделения, как биологический ресурс.
  Он не знал, что я не человек, но вполне мог догадываться. Особенно, когда проект «Человек из глины» увенчался успехом, и я предоставил ему частицу Бога для проекта «Симбиоз». Помимо этого у нас были и другие побочные проекты: скрестить мое ДНК с ДНК любого другого человека или животным и прочая чушь. Но стоит отметить, что за последние 15 лет я не только увлекся генетикой. Забавы ради пытался написать художественные произведения. Их даже опубликовали пару раз. С Астаротом мы стали видеться редко. Хотя зачастую, на мгновения, замечал его неподалеку от себя, наблюдающего и делающего выводы. Пока я делал свой проект «Симбиоз» их проект со мной все еще продолжался…
  Сейчас план моего компаньона заключается в том, чтобы вернуть нового человека и Богиню обратно в лабораторию, чтобы продолжить эксперименты. Однако я слишком долго ждал, и когда передо мной возникает такой подарок судьбы, я не могу не предать доктора Давыдова. Мне было бы жалко убивать такой ум, поэтому, сказав, что за нами следят, я приказал ему переехать с лабораторией в другой город. А так же отдать мне 2 бракованных экземпляра и все 6 путей смерти под предлогом «на полигонную практику».
  Я пообещал, что найду детишек. Но не сказал, что верну. Я планирую поглотить их обоих и обрести силу Богини. И с этой силой я смогу сам построить новый мир!
…
  Части тела Рудольфа Бланта собрались воедино, даже одежда восстановилась из клочьев. Однако глаз, украденный у Фреда Липпи, не хотел возвращаться. Теперь доктор Гоетии на полной скорости мчался к своей цели, напевая: «This could be the day that we push through. It could be the day that all our dreams come true. For me and you. Until we're at the end of just another day...»
…

Глава 10. Гроза

  Время было час ночи. За окном шел дождь. Даже не так – на улице была самая настоящая гроза. Гром и молнии почти каждые 3 секунды. Я такого никогда раньше не видел. И это меня пугало. Я не исключал возможности того, что эта аномалия как-то связана с этим монстром, что убил моего отца.
  Я не мог заснуть и лежал в кровати, смотря в окно. Слева от меня была еще одна кровать – там спала Ева. Меня мучили вопросы. Кто он? И почему он это сделал? Причем задавал я их себе не только относительно убийцы, но и моего отца. Но о каждом по отдельности. Этот убийца… Он знал моего отца или нет? Ему приказали его убить? А может, этот человек – тот самый таинственный спонсор проекта? Еже ли так, это объясняет, откуда у него частица Бога.
  А мой отец… Руслан Наумов – ты человек-загадка. Даже после твоей смерти, я не понимаю до конца, кто ты. Ты был груб, ты выстроил стену ненависти между нами. А теперь я узнаю, что ты всегда заботился обо мне. Ты и раньше устраивал проверки, чтобы понять, человек я или нет. Но зачем? И нужно было ли тебе это в первую очередь? Может, ты хотел, чтобы я кем-то стал? Но кем? Воплощением мечты? Нет… Продолжением тебя? Но зачем? И какого это быть продолжением тебя, если я не знаю, кто ты. И эти твои друзья мстители. Это вообще отдельная тема – все произошло так неожиданно.
  Ради чего ты согласился на участие в проекте? Или тебя заставили? Ты с самого начала знал, что за тобой придут, и тебе не сбежать? Ты оттягивал момент смерти или что? Я запутался! А каждый раз, когда я оказываюсь в тупике, у меня возникает вопрос: «Кто я?». И каждый раз я не нахожу на него ответа. Я немного застенчив, во мне нет бунтарской воли, я что-то хочу, но не знаю что. Я боюсь перемен, боюсь опозориться и подвести все. Я знаю это, но отсюда не следует никакого ответа на мой вопрос. Я путаюсь…
  Я бы и дальше так лежал, думая об этом, если не шум в коридоре. Жуткий грохот. Ева проснулась, и мы выбежали в прихожую. Дверь была выбита, и на ней стоял высокий бледнокожий мужчина в утепленном черном пальто. У его были длинные практически красные волосы с сединой на висках, а еще у него был странный левый глаз – красный, как кровь, он будто бы горел. Правого глаза у него не было – лишь пустая глазница. Видимо, Мира и Никита сражались с ним.
  «Что тут происходит» - раздался голос моей матери. Она вышла в коридор, потирая глаза, а когда оклемалась, увидела перед собой этого мужчину. Она думала закричать, как тот, без сомнений, используя телекинез, стал душить её на расстоянии. Не думая, я направил на монстра силовой заряд, как меня учила Ева, и смог ударить его по руке. Удушье прекратилось, мама упала на пол без сознания.
  -Хо, ты тоже так можешь? Похвально! - говорил он задорно, чуть ли не улыбаясь, а затем громко крикнул, - Но слабо!
  -Артем, давай за дверь! – сказала мне Ева, используя телепатию. Мы с ней только так в основном и общались. Одновременно мы направили всю свою силу на выбитую дверь и в результате выбили её из-под ног незваного гостя. Тот упал. Пока он неохотно, словно играя с нами, вставал на ноги, мы с Евой убежали в свою комнату. Тогда у меня созрел план. Мы выключили свет, открыли окно, а сами спрятались под кроватями.
  Демон вошел в комнату, стал медленно прохаживаться и напевать: «Are you too terrified to try your best? Just to end up with an educated guess. Like success. Like those times you wake up mystified». Эта песня была похожа на маниакальную фразу, что вечно произносят серийные убийцы в фильмах ужаса. Теперь я точно был уверен, что он не оценивает нас, как серьезных соперников, поэтому мог себе позволить так спокойно на все реагировать. Когда он подошел ближе к открытому окну, я мысленно сказал Еве: «На счет 3! 1. 2. 3!». Тогда мы быстро выскользнули из-под кроватей и направили одновременный силовой заряд на него. Нашей совместной силы хватило для того, чтобы выкинуть его прочь из квартиры. Хотя, тут больше силы Евы, чем моей.
  Меня насторожило то, как легко нам это удалось. Я не исключал возможности, что он лишь притворился, что упал, а сам мог зацепиться за стену и ждать, когда кто-нибудь из нас подойдет к окну, проверить, что да как. Тогда бы он и схватил одного из нас. А еще меня не покидал вопрос: «Что именно он собирается с сами сделать?». Не сговариваясь, мы с Евой решили, что нужно уходить из дома, как можно быстрее. Я надел привычную для себя уже красную футболку с курткой из кожзаменителя и синие джинсы, а Ева натянула на себя голубую толстовку с капюшоном и легкие серые спортивные штаны. Мы понимали, что оставлять маму в таком состоянии было нехорошо. Но и остаться не могли. На шум сбежались соседи, и я попросил их вызвать скорую. Надеюсь, с ней все будет хорошо.
  Стоя в подъезде около почтовых ящиков, я попытался позвонить Никите, а потом Мире – они оба не подходили к телефону. Плохо дело! А еще я чувствовал, что этот монстр с каждой секундой все ближе и ближе подбирался к нам. Пока я думал, меня резко одернула Ева, показывая пальцем на ступеньки к лифту. Они горели черным огнем. Конечно же, мы испугались и выбежали на улицу. И только потом поняли, что это была уловка, чтобы выманить нас. Демон стоял на площадке для пожарных автомобилей, и продолжал напевать: «Oh it feels so real in my sleep. Never felt so good, so close I do with you. Into the day, the strangest feeling. Do you really live without the fear?» От него исходила жгучая черная энергетика. Настолько горячая и зловещая, что капли дождя, попадая ему на одежду, вмиг испарялись, превращаясь в черный дым.
  Мы застыли на месте. Он тоже не двигался. Простояв так полминуты, он начал:
  -Да ладно вам! Это же совсем не больно! Раз и все! - говорил он, жестикулируя руками.
  -Что тебе нужно? – спросил я, встав впереди Евы, тем самым загородив её своим телом.
  -Ну, для начала, Богиня. А потом ты. Я поглощу вас, дети, - произнес он, улыбнувшись, и в тот же момент из его тела тали появляться странные органические щупальца. Эти кишки медленно приближались к нам, а демон дальше напевал: «Everything is changing. And there's nothing I can do. My world is turning pages. While I am just standing here».
  Ева сжимала низ моей куртки, а я думал, как поступить: убежать прочь – но куда? Но нас спасло чудо! Внезапно в соседнее дерево попала молния, повалив его на асфальт, разделив нас от него. Более того, это дерево прижало собой его щупальца. У нас появилась фора, и мы ей воспользовались. Я схватил Еву за руку и побежал, что есть силы.
  На часах где-то 1:20. Тьма кругом. Только частые молнии освещали мне путь. Дождевые капли, как свинцовые пули, падали на меня, лишая сил. Грязь под ногами – я свернул куда-то во дворы, где нет асфальта. И когда я остановился, обнаружил, что с Евой находимся на Богом забытой земле – гаражная площадка нашего района. Мама говорила, что, когда я был маленький, в Москве сносили гаражи, но это местечко это не затронуло. Мы оказались в западне – вокруг нас гаражи. И тут, как назло, под звуки грома появляется этот демон. С каждой световой вспышкой он приближался все ближе и ближе, не переставая петь: «Well, am I getting closer? Will I ever get there? Does it even matter? Do I really need it? Push it out the window!»
  От испуга Ева упала на колени. Я встал впереди неё, закрывая своим телом – это все что я мог. Моей силы, даже нашей общей силы, не хватило, чтобы одолеть этого монстра. Я не знал, что теперь делать.      
…

Глава 11. Ева

  Когда я засыпаю, я перемешаюсь в черную комнату, там нет никого, кроме одного зеркала. Каждый раз я подхожу к нему, и мое отражение начинает со мной общаться. Мы говорим о всяких вещах, но порой оно спрашивает меня:
  -Кто ты?
  -Я – Ева, - отвечаю я кратко.
  -Это они тебя так назвали. Кто ты? – продолжает мое отражение.
  -Я девочка.
  -Этот образ им удобнее воспринимать. Кто ты?
  -Я не человек? – когда я сама задаю этот вопрос, мое отражение замолкает, а затем исчезает. Я не знаю, что это значит. И обычно после такого зеркало превращается в окно или дверь, а может и портал, что ведет в абсолютно белую даль. Иногда я могу там разглядеть женщину средних лет с белыми, а иногда красными волосами. Но она не замечает меня. Даже если я кричу и машу руками, она не видит и не слышит меня. А спустя несколько минут это зеркало начинает пропадать во тьме, и я просыпаюсь. Когда я открываю глаза, уже утро. И каждый раз мой день начинается с вопроса к себе самой: «Кто я?»
  Однако несколько раз бывают исключения. Это связано с тем, что я вижу сны. Мне редко что снится, но если какой-либо образ или сюжет приходит мне в голову, то он обязательно несет в себе скрытый смысл. И мне кажется, в них, этих символах, таится мудрость.
  Первый сон был про мужчину: он шел куда-то вдоль дорог, остерегаясь автомобилей. Он не был пьян, но и трезвым он не был. В его руках была баночка энергетического напитка, который, в то же время, превращался в другого мужчину, но полупрозрачного. Иногда даже было трудно понять, что это: банка или человек? Или все сразу? Главный персонаж сна был чем-то обеспокоен, он ушел от кого-то и постоянно о нем или ней говорил. Я с трудом воспринимала его речь. Но в одном я была уверена: он одинок и потерян.
  Второй сон был черно-белым, в то время как первый был полон различных ярких красок. В этом сне я была главным героем. Я не знала, кто я: мальчик или девочка. А еще у меня была цель: выбраться из кокона, чтобы увидеть солнце и других людей. Также, будучи в этой мрачной капсуле, я слышала чей-то голос, но я не знаю, кому он принадлежал.
  Когда мне удалось выбраться, я не увидела ни солнца, ни людей. Все было мрачное, серое, то ли в дыму, то ли в тумане. Земля под ногами была холодной и сырой, а вокруг стояли такие же яйцеобразные капсулы, в каждой из которых, как я догадывалась, был такой же человечек, как и я. Я пыталась найти связь между первым и вторым сном – как те связаны. Ведь, что я, что тот мужчина - мы оба в итоге оказались потерянными и одинокими. Но почему?
  Третий сон был о космосе. Мне казалось, будто я путешествую между мирами – у меня нет физического тела, и ничто меня не сдерживало. Я огибала планеты, цеплялась за кометы и падала в скопления звезд. А рядом со мной развлекался голый мальчик с бледной, практически белой, кожей. И вдруг мне стало интересно: а как выгляжу я? Я посмотрела на свое тело – я была такой же. Мне даже на секунду показалось, что я прозрачна. Но больше всего я удивилась, когда он посмотрел на меня, улыбнулся и сказал: «Сестра». Может, я вправду не человек? Но кто я тогда? Кто…
…
  Я помню все-все, что со мной происходило с самых первых дней. Когда я родилась, то вокруг меня крутились люди в белых халатах. Я еще находилась в огромном, намертво закрытом, стеклянном контейнере, что был залит доверху какой-то жидкостью. В мое крохотное младенческое тело были вставлены металлические и силиконовые трубки различной формы и длины, а на лице у меня была надета маска, через которую я дышала. Когда вокруг меня крутились эти доктора, белый цвет их одежды создавал впечатление, что вокруг светло. Но стоило им отойти, меня окружала тьма. Вспоминая эти первые две недели своей жизни, я нахожу в этом связь с третьим сном.
  Для меня была выделена отдельная комната, кроватка, по две сиделки на каждые 5 часов. Но я не чувствовала, что меня охраняют, за мной заботятся. Скорее, это был страх и сдерживание. Уже тогда чтение чужих мыслей для меня было так же просто, как для взрослого человека поднять чайную ложку. Более того, я была способна вмешиваться в биоритмические волны человеческого мозга, создавать эффект внушения. Так я смогла подтолкнуть более десятка сотрудников к суициду. Один раз я решила поэкспериментировать: я создала в голове одного доктора такое давление, что её голова буквально взорвалась, запачкав стены кровью и кусочками мозговой ткани.
  Зачем я это делала? Я постоянно слышала, как те считали меня ошибкой природы, как те боялись и жаждали избавиться от меня. Какой бы развитой я не была, я находилась в состоянии младенца, а их мысли – потенциальная агрессия ко мне. Я предотвращала зло. Сами люди для меня стали злом.
  В связи с этим ко мне могли подходить лишь некоторые ученые, у которых был высокий уровень допуска. Одним из таких был доктор Илья Давыдов. Невысокий, толстенький мужичок в очках – он так же, как и остальные сотрудники фонда, не вызывал у меня доверия. Но в нем я чувствовала уважение ко мне и безграничную гордость. Хоть и как к эксперименту. Но больше всех меня поразил молодой человек, которого он однажды привел ко мне.
  Его звали Руслан Наумов. Я чувствовала его страх, но он боялся не меня, а той таинственности и секретности, что его окружала. Он не ненавидел меня, скорее напротив. Он не знал, как ко мне относиться. Но мне уже при первой встречи показалось, что он хочет видеть во мне человека. А его левая рука… Хоть я и выращена искусственно, я хотела этого мужчину называть папой.
  Прошло время, я подросла, и меня отдали на попечение Руслану Наумову. Я знала, что мы недолго будем вместе. Я уже давно знала, что меня определят в местечко относительно далекое от цивилизации. Пока Руслан Наумов решал, куда меня определить, я прочла все то, что было у него на душе. Мрак, боль, сожаление…
  Мои опекуны, приемные родители, мне все равно, как их называть, были довольно строги со мной. Мне кажется, они подозревали, что я не человек. А когда мне исполнилось 5 лет, у них родился сын. Они не подпускали меня к нему. Мне разрешали гулять по участку – не более. Будь я обычной девочкой, я бы сказала, что у меня была нехватка общения. Но я понимала, что мне была вредна социализация.
  Но когда мне исполнилось 6 лет, у нас появились новые соседи, с которыми мы делили заборную решетку. Молодая семья с сыном, который был мне ровесником. Его звали Митя. Мы с ним часто общались, но только через решетку. Галине и Павлу было все равно, а у меня появился первый друг. Однако все изменилось, когда летом ему исполнилось 7 лет. Из-за того, что школа была слишком далеко, семье Мити пришлось отказаться от спокойной жизни на окраине, и те собирались вернуться жить в город. Я была расстроена. Я так не хотела, чтобы мой друг меня покидал! И стоило мне необдуманно загадать желание, чтобы Митя остался тут, оно, к сожалению, исполнилось. Их машина взорвалась, не успев выехать с участка. Все семейство было внутри. Тело Мити навсегда осталось тут со мной…
  С тех самых пор я не использую свою истинную силу, что способна менять реальность. Но теперь я вынуждена использовать её, чтобы противостоять неземному злу. Артем, несмотря на то, что Рудольф Блант загнал тебя в угол, ты все равно не сдаешься. Ты всеми силами пытаешься защитить меня. Ты, как и Руслан… Нет, как и твой отец – вы оба готовы защищать до последнего тех, кого вы любите.
  В тот день, когда вы приехали за мной, мне приснился сон: в сплошной тьме лежал эмбрион, который беспомощно кричал. Он звал маму. Но она не появилась. Вместо неё из темноты вышел мужчина. Он был отцом этого малыша. И, казалось, тот являлся им самим, но взрослым. Эти два героя – это вы вдвоем: Артем и Руслан. Так же, как и он отдал частичку себя, чтобы ты появился на свет, твой отец живет внутри тебя, и эту взаимосвязь создал ты сам, Артем.
  И если Руслан Наумов есть тот человек, кого я могу назвать отцом, то и его желание защитить близких, должно быть и во мне. Когда в тот день я взяла его за протезную левую руку, я словно вернулась в состояние части его тела, я установила с ним контакт. А ты, Артем, принял меня в свою семью. Ты увидел во мне человека. Мой образ – формальность. Но я наконец-то решила для себя, кто я. Я – Ева Наумова, дочь Руслана Наумова. И я спасу тебя, братик!
…
  Внезапно Ева встала с колен, схватила меня за плечо и подвинула в сторону. Демон не сразу понял, что происходит, но когда до него дошло, было уже поздно – Ева силой мысли создала невидимую воронку, в которую засосало часть плеча правой руки монстра. В таком состоянии он не мог поглотить нас обоих.
-Я покончу с тобой, - решительно сказал Ева, смотря в его глаза. Вокруг неё образовалась такая сильная энергетика, что у меня пошла кровь из носа, а затем я не вынес напряжения и упал в обморок.
…

Глава 12. Шесть путей смерти

  Никита и Ладья стояли бок о бок, готовясь сражаться с прислужниками Рудольфа Бланта. Выйдя из тени, оказалось, что эти монстры отличались от двух предыдущих. Они даже были похожи на людей: 2 мужчин и 2 женщины. Бледнокожие, у всех были рыжие волосы, небольшие рога и глаза, как у демона. Одеты они были в алые мантии из дешевой ткани, а на грудной части одежды была вышита римская цифра: I, II, IV, V – у каждого своя соответственно.
  Они, несмотря на пол и различия в телосложении и росте, во многом напоминали Рудольфа, словно те были его клонами или вроде того. Но у каждого из них было свое уникальное оружие. Правая рука первого походила на огромное лезвие. Кисти второго напоминали звериные лапы с длинными и острыми когтями. Кулаки четвертой были невероятно огромными, как 2 наковальни. А левая рука пятой превратилась в нечто, похожее на кнут с острым наконечником.
  Напряжение нарастает. Не сговариваясь, Ладья и убийца поделили противников. Снайпер побежал прочь, чтобы занять позицию для стрельбы. Пятая направила хлыст в сторону бегущей девушки, но мужчина в капюшоне, метким попаданием ножом в плечо, не дал монстру навредить супруге. В результате четвертая и пятая побежали за Мирой, а Никита, с мечом и мачете в руках, принял бой с первым и вторым. Парируя удары лезвием и уклоняясь от смертоносных когтей, убийца понял, что его противники, хоть и выглядят устрашающе, бойцы неумелые. Без труда он отсекает их видоизмененные конечности. Однако монстры в ту же секунду, используя щупальца из культей, буквально сшили раны. «Вот как… придется рубить головы. А может, вырывать сердца» - подумал Никита, облизывая губы, и снова ринулся в бой.
  Тем временем Ладья уселась на навесе, сделав в нем дырку для ствола. Оттуда у неё открывался отличный вид на черепа противниц. Первый выстрел из винтовки пришелся четвертой в голову, что бежала впереди. От попадания пули, та раскинула руки в сторону и, нечаянно, задела своей кувалдой пятую по лицу. Судя по звуку, это было больно. В итоге, оба монстра валялись на земле, но это было временно. Теперь Мира могла подготовиться к новой волне.
  Никита продолжал отмахиваться от первого и второго. И уже успел понять, что отрубленная голова им не мешает сражаться дальше. Более того, она снова пришивалась на место. Метательные ножи были слишком слабы для того, чтобы проткнуть органы монстров – приходилось решать все врукопашную. Но внезапно Никита вспомнил про оставшиеся ловушки. Уж кого, а этих безмозглых тварей загнать в нужное место было проще простого. Не прошло и минуты, как второй умудрился подорваться на мине. Теперь его тело точно бы не восстановилось. Первый остановился, а затем пошел в сторону тела убитого товарища, если его можно таковым назвать. Не теряя времени, пока куски плоти начнут гнить, он поглотил их в себя. В результате первый стал быстрее, сильнее, выше ростом в 2 раза и даже умнее. «Дело дрянь!» - крикнул вслух убийца.
  Противницы Миры пришли в себя. Не успела та выстрелить в них, как пятая увернулась, а четвертая прыгнула высоко вверх, проломив головой навес. Это был не простой прыжок, а мощный удар молотом с высоты. Ладья чудом успела вовремя слезть вниз. Затем Мира бросила гранату в четвертую, а в это время пятая направила свой хлыст на Ладью и серьезно ранила её туловище сбоку. Прежде чем та решил её добить, граната сработала – четвертая разлетелась на куски, а один из молотов пробил грудную клетку пятой насквозь. Демоническое тело без сердца стало высыхать, пока не превратилось в труху.
  У убийцы дела шли куда хуже. Он истратил все ловушки на первого: ни выстрелы пистолетов, ни мины его не брали. О бое на ножах и речи идти не могло. Монстр крутился, как юла, размахивая огромным лезвием, что резало метал, как топленое масло. Никите оставалось лишь только убегать. Увидев Ладью неподалеку, он из-за всех сил заорал: «Давай Ксюшу!» Мира все поняла и рванула к основному зданию вокзала.
  Как бы убийца не пытался сбежать, первому все таки удалось настигнуть его. Монстр попал лезвием по нижней части спины. Жуткая боль. Никита вскрикнул и упал на землю. А встать уже не мог. Судя по всему, гигант перерезал нервы, отвечающие за работу нижних конечностей. Это было опасно, но Ладья успела вернуться с огромной базукой в руках – это и была «Ксюша». Выстрел в сердце, и в ту же секунду монстр рассыпается на множество мелких кусочков. Все было кончено.
  Бросив оружие, Мира поспешила к супругу.
  -Никита, ты как? – спросила она.
  -Дерьмово. Я ног не чувствую… Сколько времени? – спросил Никита.
  -1:20, - торопясь, сказала Ладья, посмотрев на наручные часы.
  -Плохо. Мы тут много времени потратили. Значит так: покинь вокзал, вызывай такси и езжай к детишкам. Звонить опасно. Возможно, Рудольф уже добрался до них. И если они прячутся, твой звонок может стать для них последним.
  -А как же ты? Я вызову скорую… - сказала она и, в панике, стала искать, куда положила телефон.
  -И что ты им скажешь? Мы народные мстители, сражались с демонами. А еще на вокзале никого. Я не удивлюсь, если этот демон продумал все наперед, подкупил начальника вокзала, полицию и скорую – это же так просто. Я полежу. Дождусь, когда все кончится.
  -Да ты же кровью истекаешь, идиот! – закричала она сквозь слезы.
  Но Мира была сильной девушкой, что была способна быстро приходить в себя, несмотря на шокирующие обстоятельства. Она подняла Никиту и взвалила тело своего супруга на себя.
  -Я донесу тебя до госпиталя. Оружие перед входом с тебя сниму. Подкупить все и вся у него денег не хватит. Тебе помогут.
  -А как же дети? Вспомни, они наш приоритет!
  -Никита, ты помнишь, каким был Руслан? Возможно, Артем кажется пугливым и неуверенным в себе, на самом деле он сильный, как и его отец. Они оба сильны духом. Я уверена, что он не даст Еву в обиду и выкрутится. Тем более, Ева тоже не так проста. Богиня - застенчивая, но проницательная… Хм, возможно, и в ней есть что-то от Руслана. Тогда еще не известно: кто кого.
  Ладья и убийца покинули вокзал и отправились в сторону таксопарка. И даже не подозревали, что с минуты на минуту должна начаться битва между Богом и Дьяволом. 
…