Ильич

        У Владимира Ильича Лёнина, отставного майора ВВС России, в последнее время совсем испортилось настроение. Второй раз подряд их с приятелем, тоже отставником пенсионером Николаем, по фамилии Таранец, застукал недавно Рыбнадзор за их любимым занятием – рыбной ловлей. А так как рыбу в этот раз они ловили не спиннингами и удочками (что разрешено), а сетями, то инспекторы этого ведомства не только составили протоколы, но и отобрали все снасти вместе моторной лодкой. На их с Николаем предложение разойтись полюбовно, заплатить и, тем самым откупиться некоторой суммой денежных знаков, те не пошли. Мало того, всячески их оскорбляли и грозились чуть ли не посадить их на несколько суток под арест. Не смотря на то, что они все были хорошо знакомы и проживали в одном приморском посёлке.  Да Бог с ними, с этими сетями, а вот без моторки дальнейшая жизнь казалась совершенно не возможной.
        Если погода благоприятствовала, они с приятелем регулярно, ещё до восхода солнца, выходили на лодке в море в любое время года. Без этого своего занятия, как и употребления перед ним необходимой дозы самогона, который «выгонял» из всего, что попадалось в руки Николай, жизнь казалась теперь совсем никчемной. Мысли о бесперспективности дальнейшего существования, как обухом по голове ударила Ильича и заставила его пойти напролом:
        - Слушайте вы, сопляки! Если не отдадите нам с Николаем Афанасьевичем сейчас же лодку обратно, я вам устрою такое, что век нас будете помнить. Я боевой лётчик, заслуженный человек, меня все здесь знают. Вы тут засранцы пока в песочнице ковырялись, я вылетал на боевые задания и защищал Родину, и вас в том числе, поняли?
        - Может вы и заслуженный и перезаслуженный человек, да ещё полный тёзка вождя революции, но нарушать законы не имеете права! – ответил ему один из сотрудников Рыбнадзора – А так как попадаетесь нам здесь уже не в первый раз, мы имеем право конфисковать все ваши снаряжения, включая моторную лодку. Можете жаловаться кому хотите, это ваше законное право, Владимир Ильич.  А теперь подпишите с вашим напарником эти протоколы и делайте что хотите.
        Хотя Ильич и понимал, что разговор с ними совершенно бесполезен - действительно они были уже задержаны перед этим не первый раз, и сети у них уже отбирали, протоколы составлялись, но бессильная злоба вылилась наружу:
        - Ну что же, раз вы не хотите с нами по-хорошему, тогда у нас на вас найдутся другие аргументы. Я вас проверками замучаю, жалобы буду писать во все инстанции и добьюсь, чтобы вас всех погнали с работы к чёртовой матери!  В последний раз предлагаю всё уладить миром, иначе вам несдобровать! Это говорит вам полковник (немного приврал Ильич), у меня связи везде!   
        - Ах, он ещё и полковник к тому же - так тем более всё отберём. Это ваше право, Владимир Ильич, жалуйтесь себе на здоровье, но толку от этого не будет – за вами числится уже не одно задержание, протоколы у нас имеются – ответил ему один из рыбнадзоровцев.
         - Мужики! Зря вы связываетесь с этим товарищем, он такой шум теперь поднимет. Его здесь все в округе знают как интригана и дебошира - замучает жалобами, дойдёт хоть до губернатора. И пока вас не поувольняют с работы, не отступится, вот посмотрите скоро. Лучше по добру, по здорову верните нам инвентарь, разойдёмся, как в море корабли! - пытался увещевать их Таранец.
         - Да плевали мы на ваши угрозы, валите лучше по домам.
        Так не солоно хлебавши, они с Николаем и отправились по домам, предварительно заглянув в гараж к Таранцу и, «махнув» с горя по стакану самогонки.   
        Придя к себе домой, хотя ещё только было утро, Ильич сразу же лёг отдохнуть и незаметно уснул. Какое-то время проспав, почувствовав сильную жажду, он пошёл на кухню и, достав из тайника пол бутылки самогонки, налил пол стакана. Закусив помидором, снова отправился досыпать, благо дома никого не было.
        Проснувшись уже под вечер ещё до прихода жены с работы, он быстренько собрался и направился в привокзальный «шалман», где от нечего делать частенько коротал время. Заказав стакан водки и бутерброд с селёдкой, устроился за одним из столиков под навесом рядом с двумя местными алкашами. Так в привычном ритме и меняющимися временными соседями и знакомыми он просидел там допоздна. Как он добрался до дома, во сколько пришёл, неизвестно.
        Где-то под утро, когда ещё было совсем темно, Ильич почувствовал одновременно сильную жажду и сухость во рту, и необходимость посещения туалета. Мочевой пузырь вот-вот должен был лопнуть и нанести постели непоправимый ущерб. Покосившись на спящую рядом жену и видя, что она крепко спит, он тихонько поднявшись с кровати, босиком засеменил в сторону туалета. Стараясь достичь его как можно скорее и плохо ориентируясь в темноте, он на ощупь двигался в нужном направлении. Уже почти достигнув двери сортира, не заметив стоящую около него в углу швабру, с помощью которой жена моет пол, Ильич наступил на неё. Видимо ей это не понравилось, она грубо на это среагировала и ударила его сильно в лицо. От неожиданности и боли, он пытаясь увернуться от невидимого противника, отмахиваясь руками и зацепившись ногой обо что-то, споткнулся и падая, ударился о пустое ведро, которое жена оставила возле стены. От этого удара, пришедшегося прямо в нос, лёжа на полу он почувствовал, как пошла кровь.
        Пытаясь встать на ноги, Ильич ещё раз споткнулся и наделал такого шума, что разбудил жену, которая выскочила из спальни и включила свет в коридоре.  Увидев мужа с в кровь разбитым лицом, она завизжала от жуткой картины с его окровавленным лицом и закричала:
        - Что тут с тобой происходит, кто тебя так избил, пьяница паршивый!?
        - Тише, тише дура! Соседей всех перебудишь. В туалет шёл и споткнулся. Достань из аптечки чего-нибудь и смажь мне лицо, нечего слюни распускать без тебя тошно – выдавил он из себя со стоном.
        Пока она искала необходимые в таких случаях лекарства, Ильич в ванной комнате промыл лицо холодной водой. Посмотрев на себя в зеркало, он пришел в тихий ужас – это было не лицо, а разбитая морда с ссадинами и порезами, да и ещё с огромным фингалом под правым глазом. Вошедшая в дверь жена, увидев эту его физиономию, закатила глаза и рухнула около него в дверях, потеряв сознание. Выпавшие из её рук пузырьки с «Зелёнкой», Йодом и «Перекисью водорода» покатились по полу в разные стороны.
         - Ты что, что с тобой, давай поднимайся, Маруся! – тоже запричитал он от неожиданности и пытаясь поднять её с пола.
        Видя, что она никак не оклемается, подхватив её под мышки, потащил в спальню и уложил ничком на кровать. Пока бегал за нашатырным спиртом, она сама пришла в себя и смотрела на него снизу, как будто не узнавая.  Более менее оклемавшись, жена поднялась с постели и молча направилась за лекарствами в ванну. Возвратившись оттуда, усадив его на кровать прямо перед собой, стала приводить его лицо в порядок. Все эти процедуры Ильич переносил молча, лишь изредка морщась от болей, иногда критикуя её за бесцеремонность.
        Спустя какое-то время, позавтракав и проводив жену на работу, Владимир Ильич прилёг отдохнуть от всего пережитого. Как вот теперь выходить в люди с такой разбитой физиономией? Как оправдать и найти причину им содеянного? Вроде, солидный человек, а вид заштатного забулдыги и пьяницы, коим он впрочем и был, но кто же признается в наше время, что так оно и было? А тут ещё такая битая морда – подумают, что хулиган и драчун. Кто-то ведь подумает, что жена его лупит по чём зря каждый день. Да чего только не придумают людишки наши! Да ещё и лодку у них с Николаем отобрали два раздолбая из Рыбнадзора, теперь на рыбалке не скроешься от людских глаз. Стоп, стоп! Что Боженька не делает, то и к лучшему – так ведь в народе говорят! А не свалить ли всю вину за разбитое лицо на этих рыбнадзоровцев, якобы избивших меня, когда отбирали снасти и лодку? Возьму ка я и прямо сейчас схожу в медсанчасть и пусть они мне напишут справку о травмах, полученных при избиении меня ими. А потом, написав заявление в суд и, приложив медицинское заключение, можно будет наказать обидчиков. Глядишь, и лодку могут вернуть, побоявшись дальнейшей служебной огласки.
        Не долго думая, Ильич быстренько оделся и направился в единственную у них в посёлке медсанчасть. Нисколько не удивившись его виду, тщательно смотрев все его ушибы, царапины, порезы и гематому под глазом, ему выдали справку об освидетельствовании состояния кожных покровов лица. Выйдя из медучреждения, он уже знал, как поступать дальше.  По мобильному телефону набрал номер Таранца и попросил его, чтобы тот отвёз на своём жигулёнке в город по срочному делу. Говорить по какому не стал, сказал, что объяснит всё при встрече.
        Уже через час они с ним встретились возле его дома. Увидев побитую морду приятеля, Николай с удивлением спросил : 
        - И кто это тебя так разукрасил? Вроде скромный всегда был, не хулиган. Неужели жена так тебя отходила после рыбалки?
        - Да нет, не жена. Это я ночью сегодня пошёл поссать в сортир, да споткнулся неудачно. – смущаясь ответил Ильич.
        - Ладно, мне то хоть не заливай. Ходил наверное в шалман опять, добавить захотелось с устатку. Буянил вижу там, кого-то задел ненароком, вот и огрёб по мордасам.
        - Я тебе, что хулиган что ли? Да, ходил туда, немного добавил, но ни с кем не ссорился, ты же меня знаешь. Говорю же, дома из спальни в темноте шёл в туалет, свет не включил, чтобы жену не разбудить, а там в коридоре она оставила ведро пустое и швабру в углу.
        - Так чем тебя ведром или шваброй так долбануло, да ещё и не один раз я вижу?  Вряд ли одна швабра так смогла тебя отдубасить, видно ведро тоже приложилось хорошенько.
        - Да говорю же тебе, наступил сначала на швабру, она ударила меня в лоб, а я с испугу споткнулся и упал прямо на ведро лицом, понял?
        - Понял, понял, это понятно. А потом жена, наверно, выскочила и добавила сковородкой – приняла тебя за грабителя.
        - Слушай Николай, я серьёзно тебе говорю, не до шуток мне сейчас. У меня план созрел после этого моего падения, как нам с тобой вернуть лодку, а может и снасти тоже.
        - Пока не наеб..шься как следует, хорошие мысли не приходят, это точно! Ну и какой же у тебя генеральный план, товарищ полковник в отставке?
        - Вот с этого бы и начал сразу. А то меня каким-то хулиганом себе представил. Я только что ходил в медсанчасть, чтобы они зафиксировали эти мои увечья в медицинской справке, то есть прошёл там освидетельствование. Им то не важно где и как я их получил, они обязаны были документально всё отразить и поставить печать. Теперь с этим документом на руках я собираюсь пойти в суд и подать жалобу на тех двух раздолбаев из Рыбнадзора, якобы это они меня так избили, когда нас с тобой поймали на незаконной рыбной ловле. Поэтому и вызвал тебя, чтобы ты отвёз меня в город в здание суда.
        - Ты что охренел что ли? Как ты можешь писать такую кляузу, нас же никто не трогал, всё они делали строго по закону. Они не то что тебя не били, но и ничем не оскорбляли, даже словом то худым не обозвали. Нет паря, как я могу опорочить невинных людей, никуда я с тобой не поеду.
        - Коля, от тебя никаких показаний и не нужно. Я сам обо всём позабочусь. Твоё дело отвезти меня в город, немного подождать и вернуться обратно. А потом, твоя же моторка, а не моя, она что тебе больше не пригодится? Или ты настолько богат, что новую себе купишь? Я же о тебе больше забочусь, а ты нос воротишь! Если не хочешь, можешь не ездить, пускай этим дармоедам она достанется!
        - Да не кипятись ты, Ильич! Если такое дело, я готов поехать с тобой. Только вот я подумал – зачем ехать сразу в суд, когда лучше сначала поехать в Рыбнадзор. Во-первых, в суде это дело будут разбирать долго, может уйти год или два, слушания всякие, свидетели тоже понадобятся, а я не хочу там врать. Во-вторых, в Рыбнадзоре вряд ли захотят большой огласки и судебных издержек всяких. Им проще самим наказать своих сотрудников и исправить их ошибку. Давай ка лучше съездим с тобой сначала к ним, а там видно будет, как дело выгорит.
        - Ну наконец-то, в твоей дурной башке проявилась умная мыслишка. Правильно ты скумекал, надо ехать в Рыбнадзор, оно и быстрей всё может решиться – обрадованно высказался Ильич.
        Довольные друг другом, приятели сели в машину и покатили в город, где быстро найдя нужную им организацию, в канцелярии написали заявление и отдали его вместе со справкой из медсанчасти девушке секретарю. Приехав обратно в свой посёлок, они на радостях хорошо гульнули в гараже у Таранца.

        Действительно, уже на следующий день события начали разворачиваться стремительно. Утром в квартире Лёнина раздался телефонный звонок из приемной начальника Рыбнадзора и Ильича пригласили приехать к ним для разговора. Вежливо осведомились об удобном для него времени посещения и попросили сообщить и согласовать по телефону, когда он сможет к ним приехать. Ещё как следует не в протрезвевшей голове Ильича и так то был сумбур после вчерашней пьянки, а тут этот неожиданный, но приятный звонок, который привёл его в полнейшее изумление. Чтобы как-то прийти в себя, он поспешил на кухню – нужна была небольшая порция спиртного. На входе в неё его ждала ещё одна неожиданность – наступив снова на оставленную женой швабру, Ильич пропустил мощнейший удар в лицо. Машинально отмахиваясь от черенка швабры он, двигаясь вперёд, опять ногой зацепил стоящее сбоку ведро и оно с грохотом покатилось в кухню.Громко ругаясь, Ильич достал бутылку и, налив половину гранённого стакана, залпом осушил всё его содержимое.
        Немного подумав, набрал по мобильнику номер Таранца и, дождавшись когда тот взял трубку, сообщил ему о звонке из Рыбнадзора. Посовещавшись с ним, они приняли решение ехать на встречу завтра, так как сегодня обо уже успели «принять на грудь» по изрядной дозе спиртного. Позвонив в канцелярию этой организации, переговорив и согласовав с ними время посещения на завтрашний день, Ильич прилёг отдохнуть.
        Ровно в десять утра следующего дня они с Николаем уже сидели в приёмной у начальника Рыбнадзора. Ждать долго, как это бывает обычно на приёмах у больших начальников, не пришлось. Начальник по фамилии Бодриков, ещё довольно молодой мужчина лет сорока, небольшого роста, сам вышел к ним из кабинета и пригласил войти:
        - Здравствуйте, товарищи! Прошу вас, проходите ко мне, не стесняйтесь.
        Пройдя мимо него в дверь кабинета, они вошли довольно большую и просторную комнату и встали посередине напротив большого стола с присоединённым к нему небольшим столиком для посетителей. Обойдя их с левого края и обогнув свой стол, Бодриков остановился около кресла.
        - Прошу садиться – вежливо сообщил он им – Вот сюда показал он рукой на маленький столик с примыкающими к нему стульями.
        Пока они рассаживались по обе стороны друг от друга, он тоже занял своё место в кресле. После непродолжительной паузы, он сразу же перешёл к делу:
        - Мы здесь вчера рассмотрели ваше заявление по поводу инцидента, происшедшего с вами и моими сотрудниками. Не смотря на то, что вы нарушили закон о правилах рыбной ловли в водоёмах Российской федерации и ловили рыбу запрещёнными средствами ловли, наши сотрудники перешли все рамки дозволенного уже другими законами РФ. По вашему лицу, уважаемый Владимир Ильич, их деяния видны невооружённым глазом. Прошу вас принять мои глубокие соболезнования и попросить за этих двух идиотов прощения. Спасибо за то, что обратились с жалобой именно к нам, а не подали заявление в суд – у нас здесь всех могли бы быть большие неприятности. В качестве компенсации за причинённый вам обоим ущерб, я уже распорядился чтобы вам вернули моторную лодку.
        - А снасти как же? – подал голос Ильич – Там же у нас и сетка, и спиннинги изъяли эти кровопийцы ваши!
        - Ну вы же должны меня понять, я не имею права возвращать запрещённые к лову снасти, за это и меня могут наказать и даже уволить с работы, в конце концов. Спиннинги вам безусловно вернут обратно, о вот сеть нельзя.
        - Избивать двух пенсионеров, это у вас можно, а купленную нами на пенсионные деньги сетку почему-то у них нельзя – начал расходиться Ильич – Если пошло на это, то мы с Николаем сейчас же поедем с заявлением на ваших раздолбаев в суд! Тогда и посмотрим что можно, а что нельзя.
        - Владимир Ильич, по человечески я вас понимаю, но и вы меня правильно поймите – если кто-то узнает, кто-то донесёт, что я вам вернул ваши сети, меня с работы могут выгнать в один момент. Вы сами встаньте на моё место, как бы вы поступили?
        - А так бы и поступил – отдал нам нашу сетку без лишнего шума, чтобы никто об этом и не знал, на бумагах это дело просто не фиксируя и только. Кроме того, а как вы собираетесь наказать ваших двух молодых обалдуев, а? Не хочу, чтобы им это просто так обошлось или простым выговором.
        - Ну, за это можете не переживать. Вот у меня здесь на столе лежит приказ об их увольнении, возьмите и посмотрите – передал Бодриков им с Таранцом какую-то бумагу.
        Чего, чего, а такого поворота дела они оба не ожидали, да и не хотели, чтобы парни из-за выдуманной истории так пострадали. Прочитав этот приказ, Николай Афанасьевич спросил:
        - Что-то уж очень строго вы с ними обошлись, товарищ начальник. Дали бы им по строгому выговору, а нам сетку с моторкой, этого было бы и достаточно. Как-то это уж слишком, что о нас то люди подумают в посёлке?
        - Это мы ещё мягко с ними обошлись, могли бы за избиение они, или кто-то из них, за решётку угодить, если бы на них подали в суд. А потом приказ уже мною подписан и завизирован в канцелярии, обратного хода не имеет.
        - Это ваше дело, как вам наказывать своих сотрудников, – встрял в разговор Ильич – а нам нужна наша сеть со спиннингами. Тогда и будем считать, что инцидент этот весь исчерпан. Вы можете это сделать втихаря и незаметно – ни одна живая душа об этом и знать не будет.
        - Как вы не можете понять, что отобранные у вас рыболовные снасти, зафиксированы у нас по описи в специальном журнале. Если эти записи исправлять или подтирать, то при любой серьёзной проверке сразу это обнаружится и нас могут за это наказать. А потом эти наши уволенные инспектора, они же при предыдущих задержаниях вас обоих составляли акты, и могут ещё оспорить в суде их увольнение, чего бы и мне не хотелось. Тогда поднимут эти акты, особенно последний, где указана отобранная моторная лодка и сеть, а на складе её не будет. Что мне в этом случае делать прикажете? Тем более они в этих актах записали, что вы, находясь в нетрезвом состоянии, обзывали их нецензурной бранью и тому подобное. Так что и у вас дорогие мои, рыльце то в пушку получается.
        - Насчёт матерщины это они зря там прибавили, мы с Ильичом культурные люди и ни с кем, и никогда матом не ругаемся – встрял в разговор Таранец – А то, что слегка в подпитии – это бывает только для поднятия настроения. Чем отличается, например летний рыбак от зимнего, знаете? Нет? Так вот, это та же пьянь, только в валенках. Кроме того, водка на рыбалке спасла больше рыбы, чем весь ваш Рыбнадзор вместе взятый.
        - Послушайте, товарищ Бодриков, – с угрозой в голосе завёлся уже Лёнин – у вас там на вашем складе столько всякого отобранного у таких как мы, что никто ничего не заметит, а потом со временем всё спишете, как это принято на законных основаниях. Я вашу «кухню» хорошо знаю, у меня приятель много лет работал в одной из ваших организаций. А потом это ваши проблемы, как это всё сделать втихаря. Так что давайте лучше не выносить это дело за пределы вашего учреждения и мирно разойтись, по хорошему.
        - Вы меня ставите в очень нехорошее положение, – наконец-то сдался Бодриков – сегодня никак не получится выдать вам ваш инвентарь, а завтра подъезжайте в это же время к складу – я распоряжусь, чтобы все снасти и моторку выдали. У вас есть на чём это вывезти?
        - Конечно есть, подъедем завтра к десяти и сами всё погрузим в нашу машину.
        - У секретаря узнаете где находится склад. Только попрошу вас не афишировать о нашей сделке никого и учтите, что если попадётесь ещё раз новым нашим инспекторам, вернуть снасти уже не получится, поняли? Не забудьте взять с собой паспорта.
        - Мы всё поняли и будем соблюдать правила рыбной ловли – выдохнул Ильич, вставая со стула – Пойдём, Николай Афанасьевич, не будем отвлекать от работы товарища Бодрикова.
        Попрощавшись с начальником Рыбнадзора, они вышли на улицу и сразу поехали по направлению к своему посёлку. По приезде туда и заехав, как обычно, в гараж к Таранцу на радостях «раздавили» бутылочку самогона. Больше пить не стали, чтобы назавтра быть в полном порядке и без приключений забрать и привезти со склада реквизированный инспекторами рыболовный инвентарь и лодку.
        Ровно в десять утра они подъехали к складским помещениям Рыбнадзора и поставили машину возле ворот. В конторе склада их уже ждал завхоз, который бегло посмотрев паспорт Лёнина, повёл их в дальний угол помещения, где находилась их моторная лодка и рыболовные снасти. Убедившись, что весь инвентарь на месте, они пошли к воротам. Пока они заводили свой жигулёнок, завхоз открыл их и Таранец задом подал машину прямо к моторке. Положив мотор Yamaha на заднее сидение, сложив туда же снасти, поставив лодку на багажник, закреплённый на крыше, они выехали со склада, и с ветерком поехали к себе в посёлок.
        - Ну, вот, а ты чего-то там боялся! – резюмировал Ильич – Зря что ли морду то я свою бил? С тебя причитается, чтобы мы с тобой делали без моторки?
        - И всё-таки не хорошо мы с тобой поступили, Ильич! Ребят то ни за что, ни про что, а работы лишили. Как теперь в глаза им смотреть будем?
        - А я их предупреждал, ты же помнишь. Не захотели по хорошему, вот и получили своё!
        - Это мы с тобой своё получили, а они не заслужили увольнения, ты же понимаешь. Никто тебя не оскорблял и не бил – вот что мне неприятно, понял?
        - Что ты прицепился ко мне, я тебе моторку вернул обратно, а ты кочевряжишься. Не хочешь если, разворачивай машину – отвезём всё этим паразитам.
        - Ладно, ладно, успокойся ты ради Бога. Я просто как-то не могу прийти в себя из-за этой истории. Как приедем в гараж, надо будет как следует напиться, глядишь полегчает и совесть успокоится.
        - Ну, наконец-то дошло до старого дурака. Посмотри, что везде вокруг у нас творится – обман, воровство и взятки. Мы же с тобой ни у кого ничего не украли, а забрали своё, нажитое годами, а ребята эти – они молодые, работу себе ещё найдут. Это мы с тобой уже никому не нужны, кроме самих себя, так что не переживай, Николай Афанасьевич, всё образуется. Меня то только одно волнует во всей этой истории – «пасти» нас теперь на море новые инспектора будут более усердно, чем раньше, вот и всё!
        - Так и не порыбачишь теперь нормально – без сетки то много рыбы не поймаешь. Зачем тогда этот шухер мы с тобой устроили? Ладно, ладно – это я так с дуру ляпнул, по трезвости. Сейчас приедем в гараж, напьёмся до усрачки, глядишь и успокоюсь.
        - Вот наконец-то, дошло до дурака совестливого, – воскликнул Ильич – через десять минут будем на месте. У тебя там закусить то чего-нибудь осталось?
        - Пара помидор со вчерашнего дня, а если что, нарвём с дерева сливы. В этом году урожай её небывалый, нам с тобой хватит!