Освободитель часть 1 глава 9

Добыча
В дверь допросной постучали. Полковник Дворжицкий увлёкся допросом Рысакова и забыл о времени. Он удивлённым взглядом обвёл мрачные стены камеры, посмотрел на маленькое зарешеченное окно под низким потолком и сказал:
- Однако обед скоро…
Стук в дверь повторился. Уставший писарь, давно хотевший в туалет кашлянул, прочищая горло и произнёс:
- Стучат.
- Так открой! - велел Андриан Иванович. - Уведи Рысакова в камеру и ступай поешь, позднее продолжим. 
Сутулый делопроизводитель торопливо вышел, подталкивая в спину Николая. Их место занял запыхавшийся надзиратель.
- Ваше превосходительство! - рявкнул он. - Капитан Кох доставил новую арестованную. Куда прикажите её вести, в камеру или на допрос?
- А где капитан?
- Он зашёл в туалетную комнату и затем намеревался идти сюда…
- Принеси мне, братец, чая! - попросил следователь. - Арестованную сюда на допрос.
- Будет исполнено! - пообещал надзиратель и исчез за дверью.
Полицмейстер встал из-за стола, чтобы размять затёкшие от сидения ноги. Его чрезвычайно заинтересовала добыча, которую привёз капитан.
- Авось новая ниточка в расследовании появится… - прошептал он.
Однако Дворжицкий сильно удивился, когда увидел, кого Кох завёл в комнату. Это была миловидная женщина, прилично одетая. Тёмные волосы и глаза, строение лица указывали на её семитское происхождение.
- Этого нам только не хватало! - с раздражением подумал следователь. - Дворяне, поляки, русские покушались на императора, теперь и евреи…
Женщина выглядела испуганной, лицо заплаканное.
- Вот, Андриан Иванович! - воскликнул капитан. - Полюбуйтесь, какую я добычу к вам привёл! Проживала в конспиративной квартире на Тележной улице. Дверь не отпирали, дворник принёс топор, ударил несколько раз по двери. За нею последовал выстрел. Дворник испугался и бросил топор. Я поднял его и ударил несколько раз. Тогда послышался женский голос: «Мы сдаёмся», а чрез некоторое время женщина отворила дверь изнутри и говорит: «Помогите, дайте помощь». Когда мы вошли, то прежде всего она предупредила и говорить: «Не ходите в комнату направо, там опасно». Прежде всего, что бросилось мне в глаза, мужчина, который плавал в крови.
- Значит чувствовал за собой грехи! - уточнил следователь. - Мадам, назовите ваше имя. И имя сожителя.
- Меня зовут Геся Гельфман, - ответила женщина. - А его звали Николай Саблин…
Она без сил упала на стул около стола и безутешно заплакала.
Праздник
Солнечным днём лета 1828 года на верхнюю площадку у Большого дворца в Петергофе вышла императрица Александра Федоровна. Рядом слуги поставили изящный мраморный столик с детскими призами и удалились.
- Ах, какая красота! - она с восхищением посмотрела вниз.
С площадки Большого дворца, открывался фантастический вид на водяную феерию Большого каскада петергофских фонтанов. Шестьдесят четыре разнообразных фонтана синхронно выбрасывали в небо мощные струи воды. Вода мягко струилась по светлым мраморным ступеням.
- Сверкают статуи античных богов… - любовалась царица.
В низу каскада, у золочёного фонтана «Самсон», император Николай I выстроил мальчиков. По воскресеньям его десятилетний сын Александр вместе с другими детьми придворных Сашей Адлербергом, Павлом Барановым, братьями Шуваловыми участвовал в молодецких забавах.
- Их так ценит мой воинственный супруг, - ласково улыбнулась она.
Александр рос в счастливой семье. Отец и мать были красивой семейной парой. Николай, непреклонный гигант, и его жена Александра Федоровна, хрупкая, нежная, с лазоревыми глазами.
- В несходстве гармония их брака! - восхищались придворные.
По команде Николая I орава бросилась вверх. Мальчики бежали по скользким ступеням сквозь бьющие в лицо струи холодной воды. Тысяча шагов сквозь сплошной водяной занавес.
- Пощады нет! - оживились царедворцы. - Все хотят быть первыми...
Счастливых, мокрых участников наградила императрица конфетами и книгами. Главный приз благосклонная улыбка императора. Она досталась ловкому Саше Адлербергу. Император пристыдил сына:
- Наследник российского престола должен быть всегда первым! 
Огромный, величественный император постоянно объяснял:
- Ты должен всегда помнить! Только всей своей праведной жизнью ты можешь искупить подаренное тебе Господом происхождение.
Идею величия власти олицетворял облик императора. Николай I был красив, но красота его обдавала холодом.
- Нет лица, которое так обличало характер человека, как его лицо... - думал, глядя на него воспитатель наследника поэт Жуковский. - Черты выражают непреклонную волю, больше жестокости, нежели чувственности.
Император был на полголовы выше всех. Его фигура благородна, хотя и несколько тяжеловата. Он усвоил себе с молодости русскую привычку стягиваться выше поясницы корсетом, чтобы оттянуть желудок к груди.
- Вследствие этого расширяются бока, - замечали окружающие, - и неестественная выпуклость их вредит здоровью и красоте всего организма.
Это извращение фигуры, стесняя свободу движений, уменьшало изящество внешнего облика и придавало ему деревянную тяжеловесность. Когда император снимал корсет, его фигура приобретала прирожденные формы, и он, испытывая чрезвычайную усталость, облегчённо выдыхал:
- Можно временно передвинуть желудок, но нельзя его уничтожить.
Беспощадный взгляд самодержца добрел. Он не действовал лишь на Жуковского. Он не боялся потерять должность, осознавая ответственность.
- Моя должность заберёт всё время... - сообщил он друзьям. - Прощай навсегда поэзия с рифмами. Ведь в моих руках будущее России!
Однажды Николай I пришёл в класс, где Саша занимался историей. Это была комната, где он допрашивал декабристов. Император спросил сына:
- Как бы ты поступил с мятежниками-декабристами?
Мальчик ответил по-евангельски, как его учил Жуковский:
- Я всех простил бы!
Царь потряс сжатым кулаком перед его лицом и сказал:
- Вот чем надо править! Умри на ступенях трона, но власть не отдай! Нет такой власти на земле, ни в границах, ни за границами империи, которая могла бы положить конец верховной власти российского монарха! Этой власти служат все законы нашей империи.
Сын подражал воспитателю, мальчику доставалось за слёзы. Император настоятельно требовал от учителей к восторгу служаки Мердера:
- Нужно больше занятий строевой подготовкой!
Жуковский возражал монарху смело:
- Тогда будет считать, что народ это полк, а страна казарма…
- Россия есть государство военное и его предназначение быть грозою света! - объяснял государь. - Штатский человек потерян в нашем веке. 
Наследника учили суровому солдатскому ремеслу, он стал унтер-офицером, чтобы принимать участие в столь любимых отцом парадах. Когда наследник капризничал, на него обрушивался отцовский гнев:
- Уходи прочь! Ты не достоин, подойти ко мне!.. Повиновение есть долг священный. Я всё могу простить, кроме непослушания!
У мальчика выработался страх перед отцом, который грозил:
- Я лишу тебя права носить парадный мундир на целый месяц! Если когда-нибудь ещё покажешь малейшее непослушание!
Император обладал чудовищной волей и работоспособностью. В кабинете на первом этаже Зимнего дворца он работал до позднего вечера. Николай I спал на железной походной кровати, укрытый солдатской шинелью, на тюфяке набитом сеном. Он с утра одевал мундир.
- Даже когда болеет, Николай носит шинель вместо халата, - ужасалась утончённая супруга. - И ею же укрывается…
Днём император приказал сыну наблюдать казнь. Били солдатика за попытку побега. Отец вместо полторы тысячи палок велел дать пять сотен. Солдатик, маленький, скуластый, сопел, и причитал:
- Пожалейте, братцы!
Был выстроен строй шпалерой с двух сторон, это именовалось «зелёная улица». Солдатика оголили до пояса. Ударил барабан и его повели сквозь строй, привязанного за руки к двум ружьям.
-  Уже кожа висит лоскутами, - смотрел сквозь слёзы наследник. - Шатается... упал... подняли...
Вели медленно два солдата, чтобы каждый в строю мог ударить шпицрутеном. Перекрикивая барабан, несчастный вопил, удары сыпались. Когда упал, окровавленное тело положили на дровни, солдаты поволокли их. По кровавому месиву строй закончил положенное число ударов.
- Благодарю за службу! - сказал Николай I солдатам.
Придворные не отличались от простолюдинов, воспринимали царя, как живое божество и одобрили любое его решение:
- Никто лучше Николая I не создан для роли самодержца!
После экзекуции всё семейство отправилось на дачу. Рядом с великолепным Петергофским дворцом, соперничающим с Версалем, царь построил коттедж, именовавшийся в честь жены «Александрией».
- Тут я отдыхаю от забот, и грандиозности колоннад, мрамора, позолоты императорских дворцов... - сказал государь жене.
Здесь жили их дети. Низенькие потолки, небольшие комнаты, увешанные картинами, уютный кабинет монарха на втором этаже с великолепным видом на бескрайнюю даль залива.
- И вокруг поля и леса... - воспитателю наследника здесь тоже нравилось
На следующий день был праздник в честь тезоименитства императрицы. В переполненных народом апартаментах дворца стояла совершенно невыносимая жара. Бал закончился ужином, после чего всё общество, обливаясь потом, разместилось по придворным повозкам, называемым линейками, и отправилось в прогулку по иллюминованному парку.
- Как хорошо на свежем воздухе! - Жуковский вышел одним из первых.
Царила тёмная и влажная ночь, сырость уменьшалась чадом бесчисленных плошек, стоящих на земле вдоль дорожек. Зноем дышали аллеи, свечи нагревали парк, заливая его ослепительным светом. 
- Прошу сюда! - церемониймейстер указал ему место в одной из линеек.
Дроги с двойными сиденьями на восемь человек, размещающихся спиной друг к другу. Их формы, позолота, старинная упряжь лошадей, всё вокруг производило пышное и оригинальное впечатление. 
- Здесь так красиво! - признался поэту сосед слева.
У него в речи выделялся немецкий акцент, и Жуковскому захотелось пообщаться с иностранцем. Они разговорились. Соседом оказался немецкий турист, который приехал из Петербурга, чтобы посмотреть иллюминацию.
- А это кто? - он попросил называть фамилии проезжавших мимо.
Во время прогулки ряды линеек следовали по параллельным аллеям. 
- Император Николай I относится к России, как учитель к жаждущим нашкодить детям! - сказал немец. - Поэтому устраивает такие праздники!
- Для чего? - опешил поэт.
- Он строг и заботится, чтобы дети не взрослели. Так удобнее управлять.
- Однажды император сказал мне, что если продлить детство России на полстолетия, то будет считать миссию выполненной.
- Значит я прав!
- Самодержавие, Православие и Народность - вот три кита, на которых должна стоять Россия! - важно напомнил Жуковский.
- Это кажется смешным в империи, - возразил немец, - где всё высшее общество говорит по-французски, и самую влиятельную часть двора составляют немецкие фамилии, в царях больше немецкой крови.
Они благоразумно сошли с экипажа и углубились в парк.
- Самодержавие объявлено главной причиной несравненного величия России! - иронично усмехнулся собеседник. - Русский народ - народ великих царей, русский царь - наследник царей библейских.
- Только самодержавие соответствует духу русского народа!
- Царь, и полунемецкий двор, высоко поднимают знамя русского национализма. Величие самодержавия и народности дополняется идеей величия и незыблемости православия.
Иностранец явно нервничал. Поэт смог рассмотреть его:
- Среднего роста, лысоват, с пышными бакенбардами. На лбу выделяются надбровные наросты в виде рожков.
- На самом деле это настоящие пережитки язычества! - турист яростно доказывал русскому. - Как римский кесарь был религиозным главой, так и царь, взяв его титул, стал главой церкви. Как и кесарь, царь языческий бог!
- Могущество нашего русского кулака, несравнимого с хилым кулаком европейца… - в поэте взыграла национальная гордость.
- Кулак действительно могуч - миллионы крепостных ежедневно убеждаются в величии отечественного мордобития! - напомнил ему немец. - Славят любимое детище царей русскую армию, состоявшую из бесправных рекрутов, где процветают жесточайшие телесные наказания.
- Но эта армия разбила Наполеона!
- Рабскому, покорному обществу дана необходимая игрушка - великая гордость! - собеседник не замечал иронии. - Страна крестьян-рабов, которых можно продать, купить, проиграть в карты, объявлена светочем цивилизации. В многочисленных сочинениях пишут о неминуемом крахе гнилой Европы, в которую только Россия должна влить свежую кровь. Как мыслящий человек может воспитывать наследника такой кровавой династии?!   
Тысячи солдат начали одновременно зажигать все огни парка, и начался фейерверк. Примыкающая к дворцу часть парка осветилась за пять минут. 
- В России все благоразумно молчат… - успокоил его поэт.
Огни расположены с изобретательностью, образуя причудливые сочетания. Это производило на зрителей магическое впечатление:
- Водная гладь канала обрамлена таким множеством огней и отражает их так ярко, что кажется жидким пламенем. 
Виделись огромные цветы, солнце, трельяжи из виноградных гроздьев, обелиски и колонны, то стены с разными арабесками в мавританском стиле.
- Волшебное зрелище! - сказал немец и исчез в дыму, будто не был.
Перед глазами оживал фантастический мир, одно чудо сменялось другим с невероятной быстротой. Голова поэта кружилась от потоков сверкающих всеми цветами радуги драгоценных камней на нарядах гостей. Всё горело и блестело в море пламени. 

 
 
продолжение http://www.proza.ru/2018/03/07/446