Тревожно было

                Подарок для Анатолия Евгеньевича Несмияна
     Если искусственно соединить допинг и шоппинг, в наш век всеобщей американизированности, чтоб все были похожи на лордов из Америки ( по х...й какой ), то получится, как не удивительно, все та же моя нежно любимая принцесса, в этом проявляется странная и необоснованная ни научно, ни растратно аллюзия с любой страной, лежащей в полуденной истоме южнее Рио - Гранде, и по хрен Панчо Вилья и Джузеппе Трапатони, тут надо орудовать культур - мультур конкретно и закозлинно, призывая на помощь козу Лени Рифеншталь и Ролана Быкова, маленьким бородатым колобком катавшегося от плинтусов и до князя Звенигородского Юрия, который на самом деле - Жорж. Вот хоть ты вывернись или придумай новое матерное слово, но Жорж, ибо крестильное имя римского легионера, воткнувшего дракону под хвост шершавого, Георгий, то есть, опять же, Жорж.
     - Дита, кисочка, это я, Жорж, - подменив свою жизнерадостную рожу полного мудака и оптимиста фоткой какой - то мелкой девочки ( может, и мальчика, хер знает, там возраст не способствует половым различиям, а прическа - видит Буковски - может быть любой ), примчал я к матерой и блистательной вихрем или  " Циклоном ", как именовались в чугунной Совдепии бытовые приборы пылесосы.
     - Прикатился, - сухо констатировала она мое прибытие, размахивая семафорным флажком братцев Люмьер, - эшелон ты мой незабвенный.
     Она схватила меня за уши и расцеловала, по - русски, троекратно, перекрестилась, прослезилась чутка, врать не буду, и, решительно откинув оренбургский платок из рубероида на хрупкие полуобнаженные плечи, вышла на балкон.
     - Прости меня, люд православный, - запричитала Дита на чистом американском, - бабу глупую, рязанскую, неоправдавшую доверия потребителя в ажидации просто хорошего кино. Уж если у вас, - ткнула она пальцем прямо в рыло какого - то тут же встрепенувшегося купчика с козлиной бородкой, суетливо переступавшего козловыми сапожками обочь навозной кучи, испокон лежавшей тута, - человеки - амфибии внедряют эквивалет чизбургера как маркер экономицкой покупательности суверенной валюты, то, бля ...
    Она запнулась и народ заволновался.
    - Валюты, - повторил косматый Малюта Скуратов, выпирая овчинным полушубком из пролуби, где таился в схроне от Симона Петлюры, замытарившего град Торжок тарифом и ценой на овес нынче дорог. - Слыхали ?
    Он торжествующе хекнув, вдарил хвостом по воде, пуская пузыри вглыбь, в саму пучину с такими невероятными эволюционными вывихами сознательных организмов плотнее воды, что даже почвенный Сомик свалила от греха в кокетливый аквариум некоего Ивлукича, человека на всю башку, как обычно влюбленного в пяток муз сразу.
    - Эквивалет, братцы !
    Бросив шапку оземь, закатился Митенька, посадский капуцин из кантонист - гусаров, ходивший фитюлисто и вскрой фофаном горделивым от детинца к моргу.
    - Это какой - такой закон имеется, чтобы валеты каки - то эквы еще прицепляли ? - он разодрал шинель на спавшем рядом лошаде Епифанцеве и потребовал, собирая кулак в щепоть троеперстную. - Умру за Исуса Флинта !
    - Такоже известного как Пи Джи Флинт, - ехидно заметил беглый монах Лютер, черной рожей углежога высовываясь из сальных рядов.
    - Иых, - закричал Митенька, падая на навозную кучу и катаясь по ней в знак собственной превосходительности к патриотизму, - продали Россию !
    Я понял, что нужно, насущно необходимо спасать ситуацию, грозящую новым Сахарным бунтом, тем паче, что сама чорная икона уже вздыбила волосенки, подползая оттуда, где летом холодно в пальто, а Балдоха светит, но не греет, так как не дано ей силы до срока заветного, предсказанного еще старицей Матронушкой Свинорыловой Сталину.
    - Товарищи, - комкая Дитушку в руке вышел я к людям, - даешь Беломор - канал ! По три кила в одни руки, гардины оптом, хризантемы в поле, вечное лето и каждому братцу по сестрице. Между прочим, - как бы невзначай заметил я Дите вполголоса, - ярыжки отмечают протоколом уже и сейчас и руки, и три кила.
    Через мгновение площадь опустела, лишь какой - то олень бодал гранитный камушек Мэнди Митчелл, которая и станет третьей, вопреки подсовываемой мне Натали Марс.
    - Навальный, - вздохнула Дита, знакомая с реалиями нашего времени суток. - Сто лет и три года камлает на Роскомнадзор.
    - Судьба, - вторил я блистательной, уводя ее внутрь. - Поняла теперь, как оно через плечо - то ?
    Дита фон Тиз испуганно кивнула, перекрестив мой лоб, и мы пошли к Мэнди Митчелл, орудуя красотой и сообразительностью.