Подарки шаманки

***

Третий день Олег Евгеньевич колесил в поисках того самого кабака, где впервые встретился ему бармен - белоснежный кот с разноцветными глазами. Казалось бы, Олег Евгеньевич точно запомнил и улицу, и тот самый поворот, и дверь с оторванной ручкой, привязанной наспех куском проволоки, но, как только он решил найти этого чёртого кота, чтобы привлечь его к ответственности за базар, так город изменился. Нет, родной город оставался прежним, но только на первый взгляд: что-то изменилось в знакомом Чернигове. Бывало ли у вас так, что проснувшись однажды утром, вы провели весь день, сомневаясь в том, что проснулись? Вот и Олег Евгеньевич не мог избавиться от чувства, что кабак он ищет во сне.

Когда, оставив машину припаркованной у морга номер один, что на углу улиц Пирогова и Любецкой, и пройдя пешком пару кварталов, Олег Евгеньевич оказался вдруг на старом еврейском кладбище среди покрытых мхом, вросших в землю памятников, испещрённых кракозяброподобными надписями, то он даже и не удивился, увидев на кирпичной стене – остатках старинного захоронения любавического ребе – тень с пейсами.

– Ваша настойчивость делает вам честь. – Олег Евгеньевич вздрогнул, развернулся и, неожиданно для самого себя, нервно перекрестился. Почувствовав, как наваливается на него вдруг усталость, он поискал глазами, куда бы ему присесть, но тень с пейсами, соскользнув со стены, оборотилась в белоснежного кота, который на этот раз был в шляпе, из-под которой и впрямь свисали длинные черные пейсы.

– Простите покорнейше за маскарад, – кот, театрально расшаркиваясь, приподнял шляпу, и пейсы поднялись вверх вместе с нею. – Это всё издержки профессии, профдеформация, так сказать. Путешествуя из эпохи в эпоху, не замечаешь, как что-то налипает к шерсти.

Кот вдруг бросился тщательно вылизывать себя и, добравшись шершавым языком до своего зада, вдруг остановился и вцепился взглядом в Олега Евгеньевича:

– Вы не видели здесь семейного захоронения Котовских? – Олег Евгеньевич отрицательно покрутил головой. – Жаль, мне необходимо его найти. А, впрочем…

Не закончив фразу, кот встал на задние лапы и, поманив за собой Олега Евгеньевича, кинулся в пролом кирпичной кладки склепа.

Олег Евгеньевич заворожено шагнул следом и оказался в кромешной темноте, наполненной запахами сырости, плесени и ванили. Присутствие запаха ванили удивляло и придавало храбрости, рождая детские воспоминания о бабушкиной выпечке.

Постепенно привыкая к темноте, Олег Евгеньевич смог разобрать коридор и кота, который бежал впереди, и, время от времени, останавливаясь, помахивал лапой – приглашал следовать за ним. Белоснежный кот хорошо был виден в темноте – его шерсть сияла и переливалась, а глаза мерцали. Сколько они так шли – неизвестно, время здесь не имело значения. Наконец, теснота коридора закончилась, и они вышли на открытое пространство, границы которого терялись в тумане. Здесь было очень влажно, так влажно и жарко, что Олег Евгеньевич достал большой клетчатый платок из просторного кармана и жадно оттёр пот.

Как только он это проделал, туман частично рассеялся, и перед его взором возникло существо, сидящее на возвышении. Одной рукой существо помешивало что-то палкой в котле, а другой придерживало у рта курительную трубку. Похоже, что этот туман и был рождён дымом, выпущенным из трубки.

Кот подтолкнул Олега Евгеньевича к котлу и, тот, приблизившись, смог рассмотреть лицо существа – тёмное, отстранённое, покрытое глубокими морщинами – оно могло быть как лицом женщины, так и лицом мужчины. Волосы, заплетённые в тугие косы, с вплетёнными в них зелено-голубыми сияющими перьями выбивались из-под покрывала, скрывающего глаза. Олег Евгеньевич заглянул в котёл и увидел … экран монитора. Жидкий экран, с разбегающимися кругами, показывал верхнюю строку браузера с узнаваемыми вкладками. Это было настолько неожиданно, что Олег Евгеньевич тряхнул головой и воткнул ноготь большого пальца себе в запястье – боль была пронзительной.

– Кот, ты говорил, что это серьёзный человек, а он занимается мазохизмом и членовредительством. – Произнесло существо с усмешкой, не поднимая головы и продолжая свои размеренные действия. Голос был женским – молодым, низким, сексуальным – совершенно не соответствующим внешности. Накидка, что закрывала лицо, была расшита потрясающим узором, мерцающим в свете огня, на котором варилось что-то и это что-то было похоже на интернет. Кот рассмеялся, ничего не ответив, ещё раз толкнул Олега Евгеньевича в бок и тот упал на колени.

В такой позе Олег Евгеньевич мог лучше рассмотреть лицо и даже заглянуть в глаза женщины под покрывалом. Лучше бы он этого не делал. Тело его наполнилось жаром, где-то внизу, в районе кобчика что-то ожило и закружилось, ударив изнутри, прорвалось вверх и вышло из глаз, озарив всё пространство пещеры неоновым светом. В этом свете окружающее пространство изменилось. Олег Евгеньевич увидел, что находится в ярко-зелёных, сочных зарослях, где разноцветные птицы с гомоном перелетают с цветка на цветок, а существо под покрывалом оказалось женщиной, в расшитых этнических одеждах, с вплетенными в косы перьями райских птиц. Протянув руку и сорвав тут же с ближайшего дерева упругий цветок, вдохнув с явным удовольствием его аромат, женщина бросила цветок в котёл и улыбнулась белоснежной улыбкой, адресованной только Олегу Евгеньевичу. Тот почувствовал наполнение вдохновляющей упругостью, и его сердце забилось учащённо. Зачерпнув варева из котла, женщина предложила ему напиться.

Молочно-белая густая жидкость, которую пригубил Олег Евгеньевич, напомнила ему бейлис. Жидкость хоть и бурлила только что в котле, но оказалась приятно холодной, с явным привкусом алкоголя.

– Сок священной Мачинге – матери всего живого, делает сильным и открывает сокровенное. – То ли голос этой странной женщины, то ли самодельный бейлис подействовал так, что Олег Евгеньевич почувствовал сильнейшую эрекцию. Ему стало неловко за вздыбившиеся штаны. Неловко и неудобно – вдохновение в прямом смысле его распирало. – Выпей до конца свою чашу!

Олег Евгеньевич, не смея отказать, осушил весь огромный половник и тут же почувствовал такое всеобъемлющее счастье, что закрыл глаза и уплыл в эротические грёзы, что напоминали образы с его картин.

Пышнотелые девы в розанах и комиссарских галифе кружили и раскачивали его на своих необъятных бюстах, целуя в губы и маковку. Белокожие и тонкогубые, нервные, как породистые лошади, брюнетки читали ему стихи, отдаваясь со всей страстью, каждый раз будто умирая, сотрясались в оргазме. Волоокие мягкие и податливые блондинки, нежно охая, принимали его в себя, обволакивая руками, как спасательным кругом. Олег Евгеньевич видел себя среди них огромным пауком ненасытным и жадным, сплетающим мягкие сети наслаждения. Паук этот был покрыт шелковистой шерстью, и множество чувствительных паучьих лапок могли одновременно ласкать и доводить до экстаза готовых ко всему, жадных до извращений женщин. И только лицо у паука было человеческим и узнаваемым – лицом самого Олега Евгеньевича.

***

Пронзительный звук будильника жестоко оборвал чудесный сон Олега Евгеньевича. Все образы развалились на тысячи пикселей, оставив в теле истому послевкусия. Не открывая глаз, пытаясь сохранить в себе сладость сна, побрёл Олег Евгеньевич в ванную комнату. Щёлкнул привычно включателем, зевнул и взглянул в зеркало – перед ним, во весь рост стояла обнажённая прелестная женщина в самом расцвете женских чар, с огромным округлившимся животом. Не веря своим глазам, Олег Евгеньевич провёл руками по огруглостям бёдер, по наполненным грудям, потрогал нежный пушок на упругом животе, дотронулся нежно до губ – и возбудился от самого себя. Возбуждение было настолько огромным и всеобъемлющим, а чувствительность необычной и непривычной, что Олег Евгеньевич не в силах был устоять перед самим собой. Потом, уже перебравшись в ванную, и продолжая свои изыскания, он с удивлением открывал и открывал неизвестные ранее возможности. В сильнейшем оргазме он вдруг почувствовал, как его огромный живот заходил ходуном, бёдра напряглись, а тело начало извергать из себя то, что содержало – между прекрасных бёдер Олега Евгеньевича появилась голова. Содрогая тело, голова уверенно раздвигала себе проход, пока не показалась вся целиком – и тут Олег Евгеньевич увидел лицо появившегося ребёнка – своё лицо, лицо взрослого бородатого Олега Евгеньевича.