Перемена отношения

 Удивительная жизнь - имеешь какое-то мнение, относишься к чему-то определенно, и вдруг - приходится плохое, считать хорошим, или полезным. Удивляешься и думаешь, неужели только я такой дурак, ведь с кем ни поговоришь, никого невозможно сдвинуть с его позиции. Всякий имеет свои убеждения, и твердо стоит на них, а мне сплошь и рядом приходится менять свои соображения, и со стыдом признавать неправоту.

  Прочел в окружной газете заметку о профессоре медицины из прошлого, конца 19 века, проживавшего в нашем округе и практиковавшего в Москве Г. А. Захарьина, который назван прямо в заголовке "Лев Толстой  в русской медицине."

 Меня даже покоробила такая версия, но далее в тексте, сказано, что это А.П.Чехов так называл светило. Они, же в одни годы проживали, и творили, кто что мог.
 И по Чехову, выходит, что писатель был все-таки, важнее мединского профессора. Сказано, что Захарьин этот был весьма дорогооплачиваемый, и помогал болящим. 
 
  Но к нынешним врачам у меня отношение не очень чтобы раболепное, или , там,  даже почтительное. Очень уж они...

   Недавно пошел к зубному, и чем-то не угодил. Похоже, тем, что был не многословен. Предварительно в нашей ведомственной поликлинике простой дантист выписала мне направление на удаление, я решил, что он по бумажке все поймет, не стал ему объяснять, подал прилег на кушетку. Он прикинулся добрым, осмотрел мою пасть, нашел больной корень, сказал, что вот, такой-то номер. Сделал приготовления. Тут сестра молодая вертелась. Ничто не предвещало гнева с его стороны, и вдруг он посерьезнел, за муха укусила, даже не пойму до сих пор. Кажется у них роман, и она каким-то их женским  образом дала ему понять, что он не самый лучший. Но я же сначала-то на нее и не смотрел даже, и не думал о ней, так она как-то все-таки натравила его, но это же все мои догадки. 
 Но думаю, это из-за нее он так на меня взъелся. Тихим сапом,  укол сделал, и тут же вырвал мой коренной зуб.

 Он же и не болел даже, правда дырка в нем образовалась. 

  Надо же было подождать, пока заморозка возьмет, а он на живую- я даже слышал, как трещало все во рту. 
 Не люблю боли, и боюсь, потому стараюсь к эскулапам не ходить. Ну и тут, чуть не взвыл. Но уста мои раскрыты, и полость полна слюны, я лежу, он свое дело сделал, сидит у своего стола и молчит...  Прошло не менее десяти минут, прежде чем медсестра сжалилась, и напомнила ему, что пора отпускать страдальца. Когда я собрался, надо же было сказать спасибо, взгляды наши встретились, а он украдкой от ассистентки, и лыбится,- "Как, - мол, больно было".

   - Так бы и убил. Но я  понимающе, тоже улыбнулся, с видом, что в этот раз его взяла...
 И вообще не люблю я эту публику. Да и в народе много нареканий. Но сегодня мне нормально, я бодр, и настроение сносное. Заинтересовался, Захарьиным, полез в Интернет, уточнить, правда ли написана. В заметке сообщали, что у нас, где сейчас новый микрорайон  Москвы, имел дачу в позапрошлом века в деревне Куркино знаменитый врач, профессор, который лечил даже царя Александра Третьего. Точнее, не лечил, а был допущен для консультации, когда тот собрался сводить счеты с жизнью,  чтобы больного императора везли не в Крым, а в Беловежский дворец. Его не послушались, в Крыму-то и не спасли.

Да, похоже, много чего не доверяли, врачам, и по делу, и ошибочно, кто же разберет в болезнях?

  Например у А.А. Фета, я читал в его воспоминаниях, как его жена умирала от простуды, в Тульской области, в деревне, где они проживали. Со всей округи он привозил эскулапов, и они чем-то так ее напользовали, что в пору было звать попа. Фет был еще не стар, не беден, нашел в себе сил,  поехал в Москву, а это половина суток пути. Надо было на лошадях доехать до города, потом на поезде и в Москве,  опять извозчик нужен. А жена-то его была из богатой семьи, все тут в городе всех знали, ну и сказали к кому надо обратиться. Какой-то молодой, но хороший врач, работает в какой-то больнице. И тогда еще неизвестный поэт нашел и больницу, и врача, и уговорил за триста рублей поехать с ним, разумеется проезд за счет клиента. И врач согласился. Опять пол суток прошло, доехали, и врач в первую очередь велел раскрыть все двери, а на дворе была зима, и не такая, как теперь у нас бывают. Врач же оглядел умирающую, сказал, что лечили не правильно, а на у него такое мнение, что воспалилась плева межмышечная под правой лопаткой. Ведь это же надо- голова! Без всякого рентгена увидал и услыхал.

Я,- говорит, натер ее камфорным маслом, больше ничего не могу, поеду домой, а на пятьдесят процентов имею надежду, что организм справится.

Так и вышло- выжила Боткина Мария Петровна и прожила еще долгую жизнь с заботливым муженьком, который оказался плодовитым поэтом, да и прозой неплохие вещи написал. Так, он же зарабатывал на хлеб-то не стихами, а конезаводом занимался, и землю имел, к тому же долгое время судьей мировым служил. Ближе к концу века обзавелся дорогой усадьбой, так что не лодырничал.   

 Да, так про Захарьина-то в газете помещены фото как героя повествования, так и Александра Миротворца, то есть А.А. Романова .
   К данному самодержцу у меня отношение трепетное и я потому читать стал, что увидел прекрасный образ в военной форме, с портупеей и с аксельбантом. Ну а уж Захарьин-то меня не особенно интересовал, ведь чего не знаешь, так и голову засорять не хочется.
  Однако, в инете, на ряду с данной личностью я обнаружил целую плеяду медицинских светил, и сильно вдохновился. Оказывается, российская медицина была очень даже в почете и востребована в царской России. Век Золотой родил не только литераторов, художников, живописцев, но вот и лекари были знаменитые. Сеченов, Мечников, Боткин, Склифосовский...

 Прочёл большое повествование одного из здешних авторов про гинеколога Снегирева, поразился, как можно одному человеку успеть так многое. Он и в Москве оперировал, и на даче лечил. И за границу был послан на год. И про ответственность прочел, что были смертельные случаи и так же, как в наше время люди винили докторов, но шли к ним. А куда деваться, сам человек себе не помощник.
  Даже не друг - гробит здоровье, копит хворь, а потом лечите его. И правильно Захарьин драл с них бешеные деньги, чтобы они хоть через это понимали, что здоровье не купишь.
 
  Но что же я-то?
   Читаю, и думаю, все-таки врачи не плохие. Нормальные люди, живут, как и мы, только по профессии занимаются с уродами, лечат, тех, кому не дорого здоровье. Я сам в душе тоже врач. Всякого стараюсь научить, помочь, хоть и знаю совсем мало. Сегодня утром тащил занозу. Накануне всадил частицу дерева в подушечку на правом безымянном пальце. Поковырял прямо на даче, вроде не стало ее, поехал в Москву.  Приехал  усталый, голодный, грязный. Руки черные. Кое-как помылся, улегся, и проспал до утра. Заноза напоминала о себе болью во всем пальце.
 
  Как же я боялся, что придется ее доставать, надеялся, что болит рана, а самой ее нет уже. Хотелось думать, что ее вытащил сразу.

 Встал, умылся, задел случайно едва заметную ссадину, и чуть не сел от боли.
- Надо тащить, хотя не только палец, а и вся рука болела от вчерашней работы на холоде. Тем не менее, вспомнил врача, который меня приучал к боли, и взялся за иголку.
 А про зубного опять думаю:
   -Плохой парень, а все-таки, он же провел мне тренинг, сейчас мне опыт тот пригодится".   Скрепя сердце иголку помыл в водке, немного и поковырял, гляжу, а она вообще, тоненькая, с микрон будет, и в длину миллиметра полтора. Достал  кончиком иглы, прилепил на видном месте на торец подоконника, чтобы не забыть. Вот уж было радости.
  Пускай живут врачи, пусть работают, пусть будет все, как есть, даже лучше...