Ещё раз о любви

СВЕТЛАНА СОЛНЦЕВА
ЕЩЁ РАЗ О ЛЮБВИ

Последнее время она не могла ни о чём думать, о нём и только. Двигалась механически, делала дела, доведённые до автоматизма, лишь их, другие не шли. В остальное время она держала руками сердце, чтобы придать ему хотя бы подобие равновесия, дышала поверхностно: казалось, вздохни посильнее, и сердце оборвётся и выскочит из груди сдувшимся резиновым мячиком.

Мысли? Мыслей не было. Она не строила планов. Просто оказаться рядом и взять за руку. Больше ничего нельзя, на чужом не построишь. Как Париж: увидеть и умереть.
 
Мама говорила: «Не вздумай!». Мама говорила: «Я лягу поперёк дороги! Детей погубишь, дура!». Он тоже говорил «дура» и боялся, и надеялся, и спасал. Её. От себя. Это была грамотно организованная спасательная операция. Все спасали всех.

Она была сухо отжата. Стало тяжело ходить. Какое-то полное онемение. Просто твердила его имя, про себя. Прокручивала разговоры за эти два года, пыталась найти, поймать ускользавшее, важное, хотя уже знала, нет, ощущала выболевшим нутром, это сильнее её: убьёт и не спросит.

Всё только «надо», всё только пресно, разве кофе, как-то, чуть только, слегка помогал. Младший валил учёбу. Мама говорила: «Не упусти ребёнка!». Мама говорила: «Трудный возраст!».

- Давай, неси, - ласково младшему, - будем делать уроки. Что там?

- Литра.

- Тащи.  Что задано?

- Чехов, рассказ какой-то.

- Читай.

- Вот. «О любви».

С каждой строчкой росло её настороженное внимание. Он читал, поправляя падавшие на лоб длинные волосы, поправляя ударения по её подсказкам, а в ней что-то пришло в движение, наполняясь свежей кровью.

- Ответы на вопросы давай.

- Не задавали же ответы.

- Ну, что Чехов то хотел сказать.

- Не надо следовать обстоятельствам, надо следовать любви.

Она поцеловала младшего в душистую от хед-анд-шолдерса макушку и медленно пошла на кухню, где ждала в двойном пакете неразделанная курица.

Разрезала плёнку, бросила в мусорку, привычными движениями отделила крылья, ноги и надавила ножом поперек спины, чтобы оставить грудину целиком, держа её левой рукой, и тут в мойку из чистой потрошенной курицы выпрыгнуло маленькое упругое сердечко.

- Мальчики,-  сказала она, войдя к ним в комнату и протягивая не ладони сердечко. - Вот.

- Поезжай, мама, поезжай, - ласково улыбнулся старший.

Она вымыла руки, надела шубу и пошла к машине.