Наблюдатель

Кирилл наугад выбрал одно из небольших уличных кафе у главного входа на ВДНХ. Будним вечером по парку прогуливалось немало людей, но все же не огромная галдящая прорва выходного дня. «Идеально для незаметного и вдумчивого наблюдения!», - обрадовался он про себя.
Лето в этом году выдалось невероятно холодным, с грозами и градом через день, но сегодня вдруг решило сменить гнев на милость. Ясное высокое небо в предвестии красочного заката сопровождалось теплым, нежарким воздухом. Кирилл аккуратно снял через голову свой старомодный, ручной вязки свитер - в нём не было нужды.
Поерзав на металлическом хромированном стуле, он выбрал самую удобную позу: вытянул ноги в сандалиях под столом, и слегка откинулся на спинку. Наконец, угнездившись, сконцентрировался на заказанном стакане воды. Для большей надежности взяв стакан двумя рукам, медленно отпил большой глоток, наслаждаясь прокатывающейся по горлу и вниз прохладой. Спустя мгновение, продолжая растерянно помаленьку отпивать из стакана, он растворился в звуках и образах и начал наблюдение.

...Симпатичные подруги-подростки, на ходу болтают о своем, и весь мир принадлежит им. Из безупречно накрашенных ярко-красной помадой губ той, что пониже и пофигуристей, раздалось: «…и мы целовались с ним целую долбаную ночь!». Целоваться, подумал Кирилл. Что-то давно забытое, даже неизвестное. Как это, целоваться? С этими молодыми, упругими, ярко-красными жадными губами… Должно быть, это что-то волнующее и запретное, и невероятно естественное…

...Неожиданно в размышления Кирилла вломилось громкое и резкое пятно песчаного цвета, обособленное от праздных прохожих.
«Ага, охранник парка!» – угадал он. Пятно то шепотом и жестами кричало что-то в маленький почему-то голубого цвета кнопочный телефон, то вытянутым по струнке голосом отвечало что-то в черную коробку рации. Простые фразы, грубые черты лица и одежды, затуманенный должностной инструкцией цепкий взгляд, сканирующий окружающее на возможные происшествия. Но основной раздражитель – голубая коробочка, неправдоподобно крошечная в большой ладони, с треском издающая звуки нездешнего языка требовательно-визгливым женским голосом.
«Ну конечно, какой местный пойдет работать за форму и небольшой оклад. Интересно, откуда он?» - Кирилл в очередной раз пожурил себя за недостаточное знание языков.
«О чем кричат ? Хотя, впрочем, все обычно одинаково – почему шлешь мало денег почему не звонишь когда приедешь дочке скоро в школу надо подарок директору а то не возьмут и букет на первое сентября а может заберешь нас к себе в Москву?». Охранник прочел скороговоркой заклинание в трубку, убрал ее в карман, и, тревожно отвечая в рацию, скрылся из виду.

Эстафету постороннего шума у него перехватили двое в ярких оранжевых жилетках, - несмотря на теплую погоду, они были в одежде с длинным рукавом, плотных рабочих штанах, и тяжелых уродливых ботинках. Рабочие-гастарбайтеры, ничуть не смущаясь нарядным и праздным прохожим, медитативно что-то то ли копали, то ли резали в огромной яме прямо на пешеходной дорожке.
Они никуда не торопились – то ли философия их родины предписывала им делать все не спеша, то ли у них был почасовой контракт.
Кириллу стало скучно, и он перевел взгляд на текущую плавной рекой толпу посетителей. Что-то его не устраивало в ней, что-то выбивалось из течения. Причину он нашел быстро – парочка шла медленней, и была очень колоритной. Он высокий, мужественно красивый, но какой-то пришибленный, сгорбленный и она, миниатюрная, живая, расточающая интерес и улыбки во все стороны. Неуверенная речь мужчины вызывала жалость, хотелось отвести его в сторону, встряхнуть, выпрямить и отправить подальше от этой его заведомо несчастливой влюбленности.
«Каждому – свое», - мысленно процитировал Кирилл, смакуя очередной глоток воды. «Никто никогда не слушает чужих советов и не учится на чужих ошибках. Вообще, мир потому и прекрасен, что все постоянно ошибаются, или, если по-другому, делают свой, уникальный выбор, с уникальными последствиями». Немного раздраженный на себя за высокомерие, но все же довольный собой, Кирилл начал любоваться наступающим закатом.
Вдруг что-то невероятно теплое и родное окутало его, он почувствовал запах и услышал самый главный голос в его жизни, и все остальное стало вдруг совсем неважным и неинтересным...

- Кирюша, Кира! Ну что, ты допил? Смотри, какой красивый велосипед у мальчика, правда? Вот будет тебе 6 лет, обязательно и тебе купим, а пока рано еще. Поехали домой, пора спать, завтра рано вставать.
-Мама, а ты подаришь мне новую машину? А папа поиграет со мной? А я хочу котенка! А Петька со двора дерется! А когда я вырасту, я буду летчиком!