испания. клинки и кресты. школа гарсия

Школа Гарсия.
***
Над Толедо вставало солнце.
Над далекой тартарской Россией, тоже где- то там вставало солнце.
И над всей Испанией вставало не ленивое солнце.
Потому что настало утро.
И было утро, а потом настал день полудня назначенной дуэли, когда я приплелся по еле найденному адресу, где располагалась школа Гарсия.
Спрессованные в единый монолит, серые каменные блоки древних стен, дрожащих под тяжестью лет, помнивших ещё вестготов, медленно приближались, одновременно проступая перед нами, с замолчавшем  подселенцем,  в реальности прошлого— и в моей памяти из снов.
Эти две картины накладывались одна на другую, почти полностью совпадая.
Похоже, всесильное время, пытаясь грызть эти античные стены, безуспешно обломало себе зубы.
Но не успокоилось. Ведь в конечном итоге последний удар всегда остается за ним, за временем.
Обычное неказистое помещение, сравнимое со спортзалом захудалой школы в провинции, где- нибудь в деревни.
Развалюха развалюхой, сложенная из обтесанных каменных блоков. С маленькими окошками, как бойницы в старой крепости. Да наверное, она когда- то и служила для такой цели, выступая как сторожевой бастион, при городской черте. Только Толедо со временем разросся, и бастион стал не нужен.
Переоборудовав его потом новым владельцем, под школу фехтования.


Как там наш глава говорит тихим шепотом, привычка чтобы не подслушали: » а я не знаю, сколько надо построить больниц, мне не сказали сколько человек болеет в стране».
Да строй и строй, царь ты наш батюшка, мало не будет, поверь.
И больницы и школы, и детские садики.
Да чтобы не разворовали, как при…
Это всё суки хапуги-губеры виноваты.
Ну а ставил на пост кто? Опять же вопрос.
Но наш царь государь-володимир, повиниться по доброй воле народа.
Всё  починит и исправит. Да денег даст всем, пригоршней большой.
От души своей царской,– Эй, живите люди.
Кто старые— вот вам на помин души, на гробик и на могилку.
Кто молодняк, подходи не стесняйся, я сам такой, —вот вам на шалаш с ипотекой.
Эх, красиво заживем. как в сказке!
Только вот кто- то на яхтах катается.
Землю и нефть делят от своего лица.
Но, терпи, народ. Такая у тебя доля электорат.
То есть быдловская: обосрался—стой на месте. там  наверху уберут и подотрут.
Не  зря он так об нас думу думает каждый день- деньской: как пополнить царскую казну.
Как  улучшить с налогами и бюджетом.
А хрень ли думать— просто повысим налоги для народа и бизнеса.
—Успокоился? Вот и пей свой душманский ( то есть дешевый) кофе.
Да я то пью. Чему  быть — тому не миновать.
Как Царь повелит всему.
А повелит он всякому.
Да так, что простой народ в бараний рог согнет.

Не суть, однако. Не об этом  разговор.
Просто чтобы имели представление, что упомянутая школа, как общий клуб в деревне, а не презентабельный фитнесс-центр с зеркалами во всю стену.
Зальчик снаружи, имел вид довольно неказистый, как сарай для скота, людского скота, для последующей жертвенной бойни.
Приносящейся молчаливым богам наверху древнего зиккурата, немного похожего на бастион.
На крутом пригорке, да с древней каменной лестницей, с оградой из одной перилы, для поддержки руками, чтобы не свалится кубарем вниз с горки лестницы.
Поднимался по этой лестнице, придерживаясь за железку ограды, бряцая концом  моей рапиры. Отвесные ступени здесь, навернешься и шею сломаешь не глядя под ноги.
Нашел я в доме Андреса тогда свои клинки. Что найдешь, а что потеряешь.
Никогда не знаешь.
Один смуглый и чернявый парняга, облокотившись на перилу,  спросил на лестнице, с некой ленцой,
—деньги есть? поделись сеньор?!
—А нах иди! послал в Перу. Государство такое.
Идем дальше, по отвесным, да скользким  ступенькам древнего зиккурата.
Еще один мучачос, не могу подобрать слова, ну тип, нагло развалился на ступенях, преграждая мне путь,
— а закурить? Найдется?
—не найдется. Дай пройти, муэрде.(тоже самое что послать туда же)
Да уж, на высокое дерево, залезть то легко, а как слазить?
Только падать, будь что будет, в кровь обдирая руки и коленки.
На самом верху ступеней стоял, кто бы вы думали? Сам дон Девело.
—ба! какие люди к пожаловали!– расплывшись в притворной ухмылке.
Почти как родственник братский!
Только не брат ты мне.
—приступим, для чего я пришёл.
Ладно, мы вошли в школу.
И те двое стоявшие наружу, тоже зашли вслед за нами, отрезая пути назад.
Обычный бойцовский зальчик, к которому я давно привык в юности.
Только здесь матов нет. Маты это не маты которые ругань, а ковры такие борцовские, толстые в несколько слоев поролона. И пол деревянный хороший, как паркет не скрипучий.
По стенам развешано, и на стойках висело, разнообразное оружие холодное: клинки шпаг, эстоков, мечи, сабли, эспадоны, карабелы.
Вместе с диковинными гербами, прибитыми к поверху стен, обделанной глиняной штукатуркой.
Дон зло ухмыляясь, предупредил,
—у меня ещё условие, сдай своё оружие, чтобы быть в равных условиях.
Возьмешь со стойки, что подойдет, остальные клинки  не готовые к дуэли.
—как пожелаешь, –проговорил, скидывая перевязь с рапирой, около стены со стойкой подставкой. Ну это он зря сказал, ничего это уже не изменит.
Что такое смерть от клинка? Просто миг, даже быстрее чем выдернуть зуб под наркозом. Я жаждал её всем сердцем.
Как там учил испанский маэстро Пепе.
Просто рубишь и всё, больше не думаешь ни о чем.
Просто «Пустота».
Стойка раз.
Стойка два.
И больше ни-чего.
Так бывает при «разговоре Стали».
Все мелкое, суетное послушно отступает в сторону.
Все  незначительное и потому способное отвлечь от сути, отметается вихрем происходящего боя.
Сознание-безсознание, память о прошлом, оценка настоящего, мечты о будущем — этого больше нет, а есть нечто сокровенное, поднимающееся из глубин подобно четырехглавому демону Ваала… и этот демон способен решать не раздумывая, поступать не сомневаясь в поступках, и дышать ветром сиюминутной жизни полной грудью.
Возможно, этот демон и есть душа человека.
Каких можно дел наделать с одной саблей, вам и не снилось никогда.
Я немного научился работать клинками у старого маэстро Пепе, по наитию он обучил меня владеть сабельными клинками, некоторым приёмам боя, так называемого волчьего стиля, предугадывая возможную подлянку от дона.
Так вот даже при фланкировании, клинки разгоняются до такой степени и скорости, что ты сам их не видишь практически, просто чувствуешь внутренним зрением.
А если еще клинок чуть короче и баланс у него хороший, то можно тренировочный горшок глиняный, простейшей передней верхней «восьмеркой»  той же, рассечь буквой «Х», за доли секунды.
Сливаясь в один сверкающий сталью веер.
Да так что, одновременно горшок осыплется ровными черепками.
Восьмерка— комплекс круговых рубящих ударов.
Фланкировка— та же восьмёрка, только с перебросом клинка из одной руки в другую.
Немного похожая на  филиппинскую технику  «экскрима де кампо».
Борьба на ротанговых палках.
А в Европе фланкировка называется «мулине» от производного слова «мельница».
Выдернул подвернувшейся под руку, чуть изогнутый клинок тальвара из стойки, индийскую саблю с короткой перекладиной, вместо гарды.
И как она сюда попала? Бог весть. Может быть с моряками на кораблях Колумба.
Маэстро рассказывал для моего кругозора, про такой клинок всякие легенды, типа это оружие богов.
Признак тальвара— дискообразное навершие.
По преданиям индийские боги Шива, Брахма, Вишну, Индра и прочие олицетворявшие добро, использовали эти клинки в борьбе с демонами ракшасами, стоявшими за зло.
Махнул туда -сюда. Прокрутил пару оборотов фланкировкой.
Вроде нормально сбалансировано. Сам клинок с емланью(утолщением) для баланса, и черен костяной (рукоять) по руке подогнался, как влитой в ладонь сел.
Играем!
Нам пойдет и такой. Мы не боги, конечно. Но то что клинок был с Индии немного вселяло надежду.
Как тогда меня предупреждал наказом монах учитель: «ты всё делай в жизни, только дурь не кури, и не штырься, всё это хрень, всё в голове».
Тут он постучал по своей голове наглядно.
А вот дон был точно укрученный до нельзя, и закрученный своим допингом.
Зрачки расширенные, речь бессвязна, ни о чем:
«Нет правил, нет времени, бой до конца», – бормотал дон вполголоса.
Но движения, так и оставались резкими и мгновенными, как у расслабленной кошки, когтистой лапой ловящей муху на лету.
От монаха я знал, что под воздействием неких веществ можно входить в такое состояние боевого транса. Ускоряя/сжигая время внутри себя, замедляя внешнее время. И наоборот. Об этом, как всегда, потом.
—сука, кто первый?! – природный адреналин играл тоже у меня в крови.
Эхом разнеслось по небольшому залу.
Вышел первый соперник, всего было с доном семеро  бойцов.
До сих пор у любого из нас была возможность выбора.
Выбора пути, выбора между жизнью и смертью — другое дело, какой ценой?!
Ценой чести — выбора того или иного поступка.
Вариантов боя первому сопернику я предоставил два: разорвать дистанцию и войти под руку, или сразу сократить и войти.
Сейчас скажут, еще есть уход с линии атаки.
С какой линии?! Не успеет, никак. Если только он не бог Шива.
В пешем строю, я буду по диагонали бить, и на возврат стойки в "восьмерку", сразу с доворотом кисти, выходом на следующий удар.
Звук эха еще не утих, а первого, кто кинулся ко мне со шпагой, разрубил в капусту.
В кровавую капусту, кто не понял.
Вы видали, как крошат капусту, по осени.
Да ни хрена вы не видали. Без шанса, «нихт шансе».
Только взлетела кровь струйками, с ошметками отрубленного мяса.
Человеческого мяса.
Мясник? Ну да, сегодня так, и больше никак.
Да уж, меня тоже штырело не по -детски адреналином не на шутку..
Понятно что не честно, вышло с первым. А они со мной как?
Дон махнул рукой, посылая на смерть остальных гладиаторов.
Сука! да то надо большими словами высечь,чтобы запомнили:
«Я знаю пароль, я вижу ориентир..».
Да бл..: и я тоже знаю код. Он где-то здесь, прямо под рукой.
Только не «любовь» спасет мир.
Тогда кто? или что?
Думай, думай. Веди незримую беседу с со-беседником.
Сталь, скрестилась со сталью.
Все вытеснялось: убивать—не убивать, жить или не жить.
Блистающая Сталь острая, как бритва.
Неужели Гайдар не заметил этого, когда писал свою »школу»
Кто не помнит, там по сюжету, один человек рассказывает Гайдару.
Как ему офицер рубил голову шашкой, и потом он остался живой, воюя за красную революцию.
Ну такое. Враньё советское.
Или шашка была совсем тупая, что маловероятно.
С какой стороны не подступись, и сделай удар по шеи..
Не  отрубишь, так истечешь кровью, там кругом головные вены с артериями.
Так что это миф по любому.
Гайдар тот писатель детский, дед того Гайдара, который Россию развалил.
Помню в  детстве мамка с папкой, меня попрекали.
Носом тыкали: а вот Гайдар, в твои годы, командовал полком.
И было стыдно, ну как же, такие дела творил в свои года пацан-большевик..
Что ?!так мы живем, аргументируй.
Ах нет. Ну тогда.
…Одинокую бабушку, увидел сидящую возле подъезда.
Я подошел ближе, она узнала меня. Летом мой кот, и её кошка Маня, всегда бегали рядом. Так как бы познакомились, как все кошатники. Да ещё живём  в одном подъезде. Бабушка сидела без сил, отдыхая на скамейке, притащенной  с мусорки.
—Привет.
—Привет.
—Тут твой кот бегает по улице.
—Я знаю, сам отпустил, пусть пока бегает.
—Ну, как делишки? Как вы? – я открыл стальную дверь домофона.
Старушка засобиралась и пошла вслед за мной,
—Нормально, милок.
Да  всё у них норм. Пока «скорая» наготове.
—может, милок, сумки поможешь донести? –спросила бабушка.
Да конечно. Гавно вопрос.
Я по дороге домой, спросил что такое »счастье».
Она то ли не знала, то ли  скрывала  военную  тайну.
Ведь от неё веет мудростью веков.
И при кротком взгляде на эту осень, на тихую пору увядания человеческой женщины, щемило сердце, а к горлу подступал горький комок, не зная почему так.
Но  она только в ответ спросила,
—тебе сколько лет?
—Ну да мне за сорок.
—А мне восьмой десяток пошел.
Потом замолчали, как ни в чем не бывало. Конечно, тяжелые сумки донес.
Прямо до двери квартиры. Не выпрашивая и не умоляя о благодарности.
Донес и донес. Бабушка, как все бабушки.
Я ещё спросил напоследок, неужели и я такой буду такой потом  в старости, если доживу. Бабуля уже ничего не ответила, и закрыла дверь за собой.
Кто знает, кто знает.
Будешь ли ты помирать молодым и глупым, или просто старым немощем, но  мудрым.
Душно и муторно на душе. Если всё зря, то зачем? Все это.
Кто за этим стоит? Вот вопрос, задаваемый в течение всех жизней.
Знание, не-знание. И что такое.
Оно растворенное в воздухе.
Дышишь—дыши. Бьешь—бей. Рубишь—руби.
Можно сказать оно, знание, в самих нас, и мы просто не знаем об этом.
Если принять за некое внимание, то что если человек является большой сборкой системных кодов, созданных когда-то Творцом Мира: виртуальных программ управления и служебных управляющих программ.
Отсюда  будет понятным многие выражения: «бьёшь другого, бьёшь себя», или «жизнь ударила».
Если попроще, то как в поединке. Я —система, со всем набором программ от Мира, и у соперника тоже в багаже всё это имеется.
Побеждает на ринге тот, кто лучше, скажем, адаптирован под эти программы.
Или как в жизни—делаешь что- то неправильное и непорядочное, а оно потом, сразу или через время, обязательно вылезет боком.
Или стоит попробовать, как тогда сделал да Винчи, с непонятной картиной «мона лиза». Если мозг воспринимает виртуальную реальность, то можно как бы дописать картину, влияя на заготовку написанную, своими мыслями.
Дополняя реальность. Почему нет? Если так оно было.
И снова беседа идет. Молниеносный  для человеческого разума разговор стали.
Все меньше и меньше осталось «говоривших» со смертью.
Один, и еще дон.
Другие предпочли легкую смерть, умереть здоровым и молодым.
Закрутил в бешеном ритме, набирая скорость,  саблю с мудреными подкрутами, уже исполняя с ней высший пилотаж на автомате.
Знание оно снова приходит из ниоткуда.
…Мах от низа к верху, выводя клинок на среднюю атаку.
Поворот, ударом по горизонтали.
Клинок описывает круг передо мной.
Опрокидывание острия клинка вниз, локтем вверх.
Подкрут, черен сабли выскальзывает из ладони и клинок повисает в воздухе потеряв вес, как прирученная собачка крутясь возле ладони.
Перехват  клинка на пальце возле крестовины, нежно зажав клинок между двумя пальцами: большим и указательным.
Клинок по инерции летит вверх за голову, хват ладонью за перекладину.
Подкрут на верхнюю атаку, с перехватом за черен, поворот и...
И удар. Страшный силы, разрубая всё на своей короткой траектории.
Что попадется на пути, не щадя ничего на свете, если он не бог громодержиц Индра.
Арбуз, так арбуз. Горшок, так горшок. Дерево, так дерево. Руку, так руку. Шею, так шею.
Сама комбинация удара, доли секунды занимает.
В два раза меньше, чем сказать «ра-азз».
Только вот говоривший со-беседник вряд ли уже что-то сможет сказать, с разрубленной шеей.
Остался дон.
Снова пошла беседа стального железа, а мы в этом разговоре только посредники.
И вновь пришло из «Пустоты».
Что  если рассматривать планету Земля, не как ад и концлагерь для души, а как элитную спецшколу для воспитания и быстрой прокачки всех необходимых качеств.
Да, школа жесткая, со всеми прилагающимися атрибутами проживания.
И с армейской «дедовщиной», с конфликтами,  с кровавыми войнами, ссорами, выживанием в социуме.
Конечно, не имея в виду фехтовальную школу Гарсия. Просто школа.
А может и кузня.
Масштабная кузня, выковывая из нас Блистающие клинки души.
Переплавляя всё ненужное в одно целое и вечное, насыщенное  пылающем светом, в кузнечной печи звезды Солнца.
Как клинок из самой лучшей стали, который никогда не заржавеет и не состарится на века.
И где «там», потом, после перехода к смерти, земную душу встретят с великими почестями и  будут поклоняться ей как равному богам божеству, все остальные мириады внеземных душ, слетевшихся со всего Мироздания.
Провожая пастись на лучших цветущих лугах, какие только можно представить, в небесном существование души.
Может в этом и есть смысл жизни?
А иначе какой смысл день за днем страдать и тащить лямку бытия. Во всем должно что- то быть зарыто логичное зерно, хоть какое нибудь объяснение. Ведь  все не так просто устроено в Мире.
…После последнего рубящего удара тальвар со звоном разлетелся на части, не выдержав нагрузки схватки.
Ну уже мы остались одни с доном и никто не сможет нам помешать, перекатываясь к своей перевязи с рапирой с дагой, чтобы упрекнуть меня в чём то.
Когда он стоял с пронзенный рапирой в груди, я положил ладонь на лезвие даги, из груди  дона ручейком текла теплая кровь.
Изо рта пошел пар, выдыхая остатки умирающей души..
Пробегая в памяти последние минуты жизни на земле.
Время вновь приостановилось, жизнь рассечена мерцающим полукругом, и все скрыто туманной пеленой полусна и безразличия к смерти.
…Дон махнул рукой, посылая на смерть остальных гладиаторов.
Протяни  ладонь руки над пространством, пощупай костюм, костюм старого паяца. Принюхайся  — да куда оно все денется, каким пропадом пропадет, даже если ты заснешь мертвым сном навеки веков, под толщей земли?!
Нервы… нервы ни к черту, уже стали со всеми передрягами судьбы.
Итак первый пал, как уже говорил ранее, изрубленный в капусту.
Два сеньора быстро за ноги его оттащили к стене, чтобы не мешался под ногами мертвый труп, убиенного раба католика божьего.
Каждый день умирают люди. Кто- то по доброй воле, кто- то  от старости, кто-то в драках, перестрелках, дуэлях.
Что тогда ждет цивилизацию в недалеком будущем, если мы сами друг друга истребляем ракетами да бомбами. Не учимся мы на чужих ошибках, ни хрена! Ведь были же на планете атланты, лемурийцы, гиперборейцы.
И где они сейчас? Прах, и прахом вернешься ты снова.
Так живут все. Выживая и продолжая дальше со-существание животных.
Матерь богов, зачем ты со мной так?
Я не такой как все. И  я не хочу таким быть, как все!
Один против всех, и выше неба.
Самого неба.
Быть как все —  это не приемлемый путь/движение и развитие.
Очень  тормозной и мутный, как барахтанье в болотной жиже.
Тогда что же делать? Просто стиснуть зубы в немом крике.
Убивать, ждать и терпеть. Пока.
Ничего, скоро я доберусь до того, кто все затеял…
А здесь..? Приходиться вновь выживать, чтобы…
Тогда просто делать что то, и не сидеть на ровном месте голой задницей на муравейнике..
Так кто же я?!
Если смогу изменить, хотя бы что нибудь в этом мире!
Зачем я пишу?
А зачем люди играют на гитаре, общаются, поют песни..
Наверно для себя и других.
Просто гнуть свою «линию».
Заждавшаяся от долгого заточения сталь клинка тальвара жаждала разговора.
Нетерпеливо вымахивая из- за спины, набирая мощь, приготавливаясь к атаке.
Чтобы обрушиться..
Уж чем каждый додумает, мне не до этого, надо «разговаривать».
Можно ли остановить, повернуть вспять время?
Можно, все можно — как говаривал учитель монах.
Только зачем это делать? Если всё уже свершилось, и записано в скрижалях судьбы.
Так будет не интересно. Как читая наспех, уже однажды прочитанную книгу.
Потому что именно сам человек и есть по себе Время и Пространство, и именно поэтому Творец поначалу не хотел выпускать человека из божьего рая.
Что мы все знаем друг о друге?
Много. И в то же время — ничего.
Что ж такое. Ведь были люди как люди.
И что случилось в один момент так измениться.
А вы сами  подумайте, где и когда.
И снова далекий день.
Солнечней день, мартовской весны.
Я сижу в патрульной спецмашине
Рядом Мишаня на водительском месте, тот самый здоровяк, бывший десантник.
Обливаясь потом, под тяжелым броником, одетым поверх бушлата.
Под ней тельняшка неуставная, и не по форме, но ему прощается.
По- минутно оглаживая морщинистый от складок кожи,  коротко стриженный затылок.
Тоже так делаю, глядя на него, поглядывая в боковое зеркальце.
Мы оба так стриженные, по предписанию внутренней службы.
Жарко и солнечно, просто стоим, сидим и ждем, и греемся на весеннем солнышке.
Что мы здесь забыли? Не знаю.
Нам передали, мы и стоим на условленном месте.
Иногда среди ментов разыгрываются учебные тревоги.
Учебные задержания ваххабитов, злодеев и прочих.
Кто-то сидит на «трубе», а кто-то отрабатывает деньги налогоплательщиков ожиданием в машине.
Ждать, тоже надо уметь.
Треск по стационарной рации, которая в машине, пустые разговоры с напарником по смене.
Как и кто провел выходные, о женах сварливых, о семье.
Просто переброс одиночными словами.
Да и зачем? Если мы оба знаем что всё суета сует в мирной жизни, где уже нет войны.
Если всё понятно без слов друг о друге.
Хорошо, когда так.
Меньше слов, дешевле телеграмма.
Нет, не курим. Не место и не время. Музыку тоже нельзя слушать.
А вдруг проверяющий смотрит на нас из за угла и записывает всё.
Мы как сторожевые псы, только немного умные, ждем приказа «взять» из воздушного эфира.
А пока сидим и ждем на перекрестке дорог, запертые в стальной клетке.
Как и нечаянно проснувшаяся муха, которая нещадно  бьется о ветровое стекло.
Теперь нас стало трое. Вместе с мухой.
Мишаня было собрался её смахнуть, а потом бросил это занятие.
Пусть живет, вместе с нами. Просто лень, даже пошевелиться.
Так разморило на теплом пригреве.
А может свалить в Америку? Куда нибудь в Калифорнию.
За американской мечтой. Где все богаты и счастливы.
Ну и хрена я там нужен?!
Что я там забыл, там такой же асфальт как и здесь, и мегаполисы.
Мир маленький и большой одновременно.
Если на самолете можно за полдня переместиться в другой конец света.
Повезло мне с напарником, как даниле багрову.
Вроде понимаем друг друга, а вроде и нет.
Общаясь на разных языках что ли.
А может бог как я, шлепаю тапком, уча неразумного котенка, чтобы она не гадил везде и подряд. Не знаю.
Эх, жизнь. Она проносятся  за окошком машины, вместе с шагами,  стуча каблучками куда-то спешащей ладной девушки блондинки с сумочкой в ручках.
Старушкой прихрамывающей на одну ногу.
С палочкой, опираясь при шашках.
Просто прохожих идущих мимо машины по своим делам..
Почему так? Когда ****ишь. Вроде умнеют на глазах. И кошки и люди.
Неужели только через задний ум все усваивается?
И на хрена таскать тяжелые подсумки с патронами, когда на дворе не война.
Много мыслей проносились не задерживаясь  в голове, улетучиваясь как облачки в небе.
Я же говорю, так приходилось мало стрелять на гражданке. Цинично говорить об этом..
Зато каждый патрон — одна чья-то жизнь. Оборванная жизнь. Просто стараешься не думать об этом.
Ведь мы же гончие псы, на царской службе, опричники можно сказать.
Нам не положено думать.
Как объяснить еще, не знаю.
Если уходит твоя жена  и рожает от другого мужчины.
Просто стреляй. Ствол табельного «пм» к виску.
И стреляй. В упор.
Как тогда сделал тот молодой и дурной парень зарезав себя, жену и любовника.
Правда ребенка не тронул.
То есть сначала зарезал жену и любовника.
Потом он бегал по району, мы ловили убивца.
Когда почти поймали. Он нож к горлу и всё. Горло порезал сам себе.
Лови! Ветер в поле.
Да уж, море крови. Вытекает из человека.
Никогда не думал, что оно так бывает.
Зачем? Зачем? Зачем?
Я правда не знаю. Так случилось, и ничего не изменить.
Всех потом в гробы, ребенка в детдом.
Вот и все, доигрались  Ромео и Джульетта.
Накрывая черной вуалью.
Такой финал шекспировской драмы из жизни.
Даа. Чего-то только нет, не происходить в реальной жизни
Насмотришься на такое и сам, готов к суициду.
Иногда кажется что я просто живу как Булгаков
Просто в долг.
Одолженной жизнью, взятой у кого-то напрокат.
Пока не допишу— не умру, так сказал мой хранитель.
Не знаю. Так оно или не так, всё решит время.
Патроны загоняется в рожок автомата, щелк и щелк. Вставая на свои места 
Как грибы масляные маслята.
Что дальше?
А дальше я не помню, всё рутина была обычная.
Ну поймали злодея, протоколы, тревожные вызова, утром сдали оружие, потом напились с напарником.
Назло всем. Назло женам, назло начальству.
Как всегда.
И я старался стереть эти страницы из моей жизни, из моей памяти.
Ну такое.
Я ВОЗЬМУ САМ.  Что нужно. От  жизни.
Как тогда в юности, посылая всех подальше, и никого не слушая.
Предпочтя учебу в художественном училище, годам в простом ПТУ.
Мне как бы давали подачки, поэтому так вышло.
Вышло и вышло.
Слова и слова.
Что значат они. просто бесполезны и ненужны, когда есть движения, они то не обманут.
Но без слов не обойтись сейчас.
Стреляй.  Давай. Просто стреляй!
Алмаз не алмаз.
Хотя да, как скажешь.
На зоне одно лишнее, произнесенное слово стоит жизни
Не понаслышке зная об этом.
Там и увидишь смерть в глаза в глаза когда протыкают печень.
Там в ПТУ тоже я смотрел в глаза смерти.
Как- то раз нашу группу послали на уборку капусты, в какой- то  заброшенный совхоз.
Стояла осень, уже холода и зябко подмораживало.
Но мы работали даже.
А потом все забили болт на всё работу.
Нашли анашу. Нашли вино. Нашли  тёлок.
Да уж, весело было.
Только вот потом, группа не досчиталась одного парня.
Потом выяснилось, ну как версия.
Несколько парней  из нашей группы принуждали его к мужеложескому сексу.
Тот упрямился, вырвался. И потом убежал в ночь в легкой курточке.
А ночь говорю, была на редкость морозной.
Через пять дней нашли его.
То есть труп. Замерзший труп..
Конечно, потом менты допрашивали всех.
Я не сдал. И не сказал, кто это был или были.
Время прошло много. Они тоже  сейчас покойники.
Сколько же времени прошло с того дня? Неделя? Месяц? Год? Столетие?.. Не помню. Давно, даже кажется в другой жизни. А может и не было, этого замёрзшего пацана. Не было!?
Ну конечно, эта смерть тоже висит на мне тяжким грузом.
Ведь если .. да что если.
Значит, должно было случиться то, что случилось, привычная жизнь должна была вывернуться наизнанку.
Не знаю. Так с ним бы и умер.
Закатали в асфальт, деревенский.
Такое, против толпы не попрешь, как против ветра ссать.
Тогда я был еще молодым щенком. Не зная, куда приткнутся.
Что я мог сделать?!
Если я был такой же как все.
Обкуренный и напоенный дешевым вином.
Как все.
Просто стреляй.
Куда? Да без разницы.
Лишь бы заткнуть червоточину совести.
Поэтому и случилась тогда война в Чечне.
Все эти одногруппники, случившийся призыв, полегли там.
Наверно как- то искупая вину.
Перед ним. Замерзшим парнем.
Не знаю. Такая жизнь и финал. Скоро мой будет тоже
Боюсь ли я смерти? Не знаю.
Смерть как смерть.
Все умирают. Когда нибудь.
Боюсь не успеть что - то не сделать, не успеть  в этой жизни.
Сука, жизнь такая короткая, на самом деле.
Просто промежуток, когда палец касается курка, и плавно нажимает.
Вот это и есть жизнь, когда она вся проносится перед глазами в один момент.
Давай ... Стреляй  … и траурная вуаль, накроет черным покровом.