Как я поехал в первый раз за границу...

Мои странствия по заграницам. Отчерк по ранним годам.

Земную жизнь, пройдя на 3/4, я оказался лишь  на  то
способен, чтоб память о былом, пока во мне есть дух,
писаньем показать.

Превратности судьбы, ее гоненья и комедьи  я расскажу
теперь,

как путник торопливый, к бокалу просится холодного вина,
что стоит 0,5 евро в магазине, у Донны Адалины,
чуть  выше по дороге, за углом.


Итак…

Впервые!
Год 1995. Турция. Анталия.
Страх был такой, что в первую поездку за рубеж нашей Родины отправились аж двумя семьями. Немного дико, конечно: трое детей дошкольников и четверо взрослых, только что окончивших ВУЗ. А что вы смеетесь? Это сейчас океан-море по колено, а тогда нам долго объясняли, что вокруг кап-враги и война, пусть холодная, но война, понимаете, это… война! Сначала было страшно, потом очень страшно, а затем страшно интересно. Естественно, что по прилету вся дружная семейка расселась на зеленом газоне (стриженая, поймите,  стриженая трава!) и, открыв водку, нарезав сала, под студенческие песни вошла в  новую заграничную жизнь. Это теперь у товарища, что не бросил нас в ту пору в одиночестве, один из крупнейших дайвинг-центров в Египте, а тогда все было «впервые и вновь!» Что больше всего запомнилось? Аквапарк! По пластмассе в воду! Ничего себе! Рафтинг. Это на всяких надутых воздухом лодках по горной реке. Запомнилось тем, что в самом начале волонтеры (кажется, французы) завели рафт на острые камни и почти перевернули лодку с детским садом. Но у наших собственная гордость! Отпихнув пацанов в сторону, выдавили лодку из камней. Смешно сейчас, но тогда могло быть оченно неприятственно.  И все было первое! Первые покупки нубука на меху у московских азербайджанцев, выдававших себя за турецкую фирму. Первый «шведский стол». Первая шаурма. Первые «бананы», парашюты, аниматоры из Узбекистана, с хорошим русским и никаким английским. Первые полицейские с огромными револьверами, первые таксисты, сдирающие семь шкур, первый скандал с турфирмой… Как это все было прекрасно, трудно и мило. А загар, который без крема (а кто ж знал, что он есть?) переходит в ожег? А первые расстройства желудка от местной еды? И солнце! Огромное синее небо. И солнце! А потом Москва, слякоть, холод, дождь и солнце, турецкое солнце во сне. Первые пару дней.  И просыпаясь, тянешься, думаешь «сейчас завтрак и на море»… и холодный пот – ты дома. Вставай, кутайся в робу, иди на работу! И мы шли. И мы работали. И мы заработали на

Год 1996. Финляндия и чуть-чуть Швеции.
Это было что-то. Что-то 300 долларов и КРУИЗ по Финляндии и Швеции на пароме Silja Line. Это фантастика. Тогда это была фантастика! Это сейчас бывшая финская Silja Line стала просто мелкой частью Эстонской паромной компании, а тогда это был… Это был отпад башки! Сначала поездом в Питер. Оттуда на автобусе в… в Финляндию!!! Ничего, что автобус какой-то не очень междугородний. Ничего, что ночуем в придорожных отелях для дальнобойщиков. Ничего! Нам тогда это было – люкс с шиком! Чистота. Коровки. Чистые, мытые коровки! Цветы. Ни соринки, ни былинки. Хельсинки . Они ШАМПУНЕМ не голову моют, а асфальт перед крыльцом! А этот незабываемый случай, когда фура (ФУРА!) пропустила нас на пешеходном переходе!!! А шведский стол на пароме?! Это ведь свежее все было! Это ведь креветки, холодные, с лимоном. Это ведь дьюти их фри! Там можно было пиво ИМПОРТНОЕ купить. Сколько хочешь! Сыр! Финская колбаса. Ее много. Ее сколько видит глаз. Она вкусная! Она была реально вкусной! А то, что на этот паром-пароход можно было пройти без билета? Да. Вообще без билета. На этой цитадели демократии было несколько мест для бомжей. Сидячих. На верхней палубе, где «холод и дождь». Ну и что, если при швартовке в Стокгольме приходилось перешагивать через пьяные финско-шведские тела? Ну и что, если туда и обратно ехал бомж, запах которого занял бы первое место на международном конкурсе «Зловонья среди нас». Ну и что, если в Стокгольме пыхали на каждом углу и запах травки не оставлял нас ни на минуту. Все это такая чушь, по сравнению с той красотой, которая открывалась с палубы парома ранним утром: фиорды, скрывающиеся в легкой пелене тумана и уже выталкивающие его от себя свечками высоких елей. Мерцающие огоньки в окнах «карамельных» домиков с белыми дымами из невысоких печных труб, густая тишина, чуть разбиваемая плеском волны и вдруг перекличка кораблей, следующих друг за другом, нижними октавами пароходных гудков. А какие в Финляндии озера! А какая в них рыба, а какие в них раки! И все это в чистоте, в порядке… Автобус вернулся к границе. 100 метров по родной земле и на нас обрушился снег с дождем, грязные обочины приветствовали наше возвращение нестерпимой вонью, а туалет по дороге представлял собой просто лес.  А все-таки мы были счастливы.

Года два следующих пришлось никуда не ездить.
Год 1999. Польша.
Спасибо моему папе. Он организовал бюджетную поездку к своим польским, тогда еще друзьям, в Сопот. Добирались через Калининград. Что-то смутно… автобусы, автостанции, самолеты… Польша.  Общежитие газовиков.  Серенький пляж, серое море, серость вокруг. В общем, такая Прибалтика с косыми взглядами. Мы тогда не очень понимали, почему и радостно жали холодные руки. Очень хорошие свиные отбивные. Самое яркое – полное солнечное затмение. Пропустить такое было нельзя. Поэтому пошли на  море. Моросит прохладненький дождичек. У меня УЖЕ была кинокамера! Я кинооператил! Холодно. Мерзко. Тучи. Смеркается, смеркается… Вдруг разрыв среди туч и виден почти полностью черный круг,  только с маленьким сверкающим ободком. Честно - жутковато. Все как-то вокруг замерло, затихло. Возникло чувство подавленности. И это так минут на 20-30. Неприятно. Но, зато природный феномен.  Гданьск. Гдыня. Портовые средневековые городки. Возвращались в Калининград с приключениями. Я, как самый опытный, сел не на тот поезд и отправил всю семью по направлению на Варшаву. Пока соображал, пришел проводник, который содрал с нас каких-то денег, якобы за доплату за место, прекрасно понимания, что мы едем не туда. Как только мы уселись на доплаченное, образовалась тетка - хозяйка места, которая брызжа слюной и размахивая кулаками, вспомнила русский и объяснила нам, что если мы через 10 секунд не выйдем на этой станции и не пересядем на другую электричку, то эта отвезет нас в Варшаву и уж там-то она нам припомнит Варшавское восстание! Спасибо, пани. А то бы действительно жили бы сейчас в Польше.  Но

Год 2000. Испания. Коста Брава.
Первое впечатление – пляж Сочи в выходной. Все лежат, как «сельди в бочке» и яблоку негде упасть. Поэтому выбиралось не престижное, но все-таки свободное место. Барселона. Парк Гауди. Как-то все непонятно, изогнуто, мозаично и забавно. Поющие фонтаны! Завораживает, притягивает и отвлекает. А карманники в это время перевыполняют взятые соцобязательства.  Все обошлось. Отбились от «синьора, роза-презент!», поглядели дом: «это офис самого синьора Гусинского! Вы в России такие богатые! Вы богаче американцев! Макдональдс? Вон там, за углом. Грацияс, синьорро-миллардерро!» Второе впечатление – Фигейрос. Ну, никогда бы не подумал, что буду вот так запросто смотреть на шедевры Сальвадора Дали. Великий он был труженик. И по металлу работал и по дереву и по- всякому.  Удивили местные коровы и коровники. Конечно не в туристических местах. У нас в Рязани они (коровы) почище и потолще будут, а коровники да. Что у нас, что у них крыш нет, одни жерди. Но так солнце, море, пляж, аквапарк, солнце, море…
Год 2001. Испания. Канарские острова.
Нет ничего более близкого (из далекого) для сердца русского, чем Париж и Канары. В то время венцом  успешности так и считалось:
- В Париже был?
- Был.
- А на Канарах?
- Нет, пока не был.
- Ну, вот когда побудешь, тогда и приходи. Мы компания солидная…
Правда сидела такая компания в каком-нибудь подвале и вертела отвертками компьютеры.
Но наша поездка обернулась почти катастрофой. Тур был куплен у какого-то туроператора, который сразу после нашего возвращения испарился. Однако не это было самым интересным. Перелет организовался так: Москва-Барселона-Санта Крус де Тенерифе. Билеты Барселона – Тенерифе мы должны были получить в аэропорту Барселоны.  Нет, мы их конечно получили. Нам их сунул какой-то разносчик пиццы и умчался вихрем. Мой крик «с какого гейта вылет?» висит в теплом воздухе Испании до сих пор. Развернув конвертик, мы с ужасом увидели, что вылет на эту Канарию не сегодня, а завтра! Это сейчас не страшны нам ни ветер ни туроператоры. А тогда, в 2001 году, когда каждый доллар на счету? Где ночевать? Куды бечь? Естественно московский офис молчал на все телефонные звонки. Я не помню, но почему-то у меня оказался телефон хозяина всей этой банды. И я позвонил в Мадрид. Вере из мой трансфер? Вере уи тунайч? Каким-то чудом этот мафиози заказал нам отель километров в 20 от аэропорта. Ну ладно… Утром такси завез нас в аэропорт. Летим. Над всей Испанией безоблачное небо. «Господа, под нами столица нашей страны – город Мадрид!» Очень интересно. Пилот, произнеся эти заветные слова, с улыбкой прошелся по всему салону в туалет. Двери тогда в кабину не закрывались. И мы заглянули… Там было пусто. И тут началось!!! Самолет обнаружил, что ему выпала нежданная  радость самостоятельного полета и стал прыгать, как молодой бычок. Стюардессы, милейшие испанки, реально высокие и красивые, тут же бросили свои тележки с едой и СЕЛИ НА ПОЛ. По самолету неслись потоки лотков с курицей и рыбой. Фанта фонтанировала, кола пепсилась. Невероятно весело. Кто мог молился, кто не мог орал. Жена просто свалилась в обморок. Ребенок смотрел на меня и тихо пускал слюни. Я боялся. Так продолжалось минут 5. Наконец со стороны хвоста прыгающего лайнера с улыбкой испанского тореадора появился пилот. Слегка покачиваясь и перешагивая через стюардесс, он плюхнулся в кресло, буркнул под нос «карамба турбуленто», щелкнул какими-то штучками сверху, «бычок» остепенился и лег на курс. 
Есть правдивая история, очень похожая на легенду. Как-то на острове Тенерифе решили создать международный аэропорт.  Испанцы поручили изучить этот вопрос немцу. Немец изучал года три. Облазил весь остров, нюхал воздух, копал ямки, читал заклинания и в результате помер. От покойного осталась пивная кружка и затертая карта острова. На карте истинный ариец нанес одну единственную точку и обвел ее красным карандашом. Йа! Вскричали эмоциональные испанцы. Не зря фриц пил пиво три года! Тащи сюда бульдозер! И был построен аэропорт с гордым именем Лос-Родеос  на самой северной окраине. Когда была перерезана последняя красная ленточка, выпито шампанское и все принялись за вино и джин в небе появился маленький самолет. Ура! Кричали испанцы. «Только построили, а  к нам уже летят!!!»  Самолет раз пять заходил на посадку, махал крыльями, зло рычал двигателем и, наконец, плюхнулся, чуть не разнеся себя и свежеокрашенное здание диспетчерской. Из кабины вылез весь мокрый от пота немец и стал четко, по-военному, материть окружающую среду. «Э, не, милый друг! Все по вашенски. Вот карта господина Фрица Мюллера фон Инжениринга… Летать уметь надо!»  Немец еще немного поговорил на военном языке, мельком посмотрел на карту  с красным кружком и заорал: «А это вы видели??? Вот внизу сноска черным карандашом по- немецки: «Везде, КРОМЕ этого места!» 
Как вы думаете, куда завез нас танцующий барселонский рейс? Правильно. В этот северный аэропорт. Если вы смотрели фильм «Последний дюйм» и вспомните тамошний аэродром, то можете себе живо представить, куда мы попали. Чемоданы, пляжный зонтик, жена, дочь, пронизывающий холодный ветер и все. Ни души. Я истратил все свои деньги на телефон, крича мадридскому дядьке «вере из мой трансфер? Вот кен ай ду?» оставалось одно: пропадать. Внезапно в телефоне зазвучала русская пьяная речь. «Вы ща где? Почему на севере? Какая фигня… Ну и чо? Берите такси и ехайте себе…» И тут я перешел на язык, знакомый каждому русскому с детства: «Ты @ кто @ такой? Ты @@@ ща где? Ааа… @ Ты @ на юге? Ща я @@@ приеду! @@@ ща я тебя урою @@@» Трубка на том конце света помолчала, собралась духом, протрезвела, прояснила, что могут быть неприятности и что возможно это приехала банда из России с несовершеннолетней преступницей. Короче нашлось, и было оплачено такси через весь остров до отеля, вручена бутылка коньяка, билеты на какой-то местный балет, принесена тысяча извинений и расшаркиваний. Кстати по поводу этого северного  аэропорта. Именно там 27 марта 1977 года произошла одна из самых страшных авиакатастроф. Столкнувшиеся два Боинга 747 сгубили 583 человеческих жизни.
 Дальше пошли черные песчаные пляжи, космические пейзажи вулкана Тейды, на которых снимаются фильмы про неземные цивилизации, парк «Лоро», где впервые мы увидели настоящее представление с дельфинами и касатками. Поражали не только вечно пьяные англичане, но и машины, оставленные на стоянке  с ключами в замке зажигания. Это был полноценный зарубежный кайф. Напоследок жулье содрало с нас 300 долларов за прямой рейс на Москву, пригрозив просрочкой визы. ИЛ-86 компании  Аэрофлот, лениво поднялся на эшелон, плюя на всякие воздушные ямы, «турбуленто карамбы» и остальные трудности испанских пилотов. «Девушка! Ради всего святого принесите мне водки. Стакан. Я столько здесь перенес!» «Тихо. Не положено. Я принесу в бумажном стаканчике» «Спасибо, родная. Я дома!»

 Год 2002. Франция. Париж-Довиль-Париж.
От это, скажу я вам, была поездочка! Во первых – это ПАРЫЖ! ПАРЫЖ!!! Во вторых – это первая иномарка в моей жизни. В третьих это первая  арендованная машина за рубежом. В четвертых – это настоящие контрасты: блеск и нищета буржуазии.
Нам странно повезло с погодой: мы прилетели в последних числах июня, а улетали в День взятия Бастилии 14 июля. Все это время было неимоверно холодно и постоянно моросил дождь. Именно эта погода и явила нам  Париж Эдит Пиаф и Эмиля Золя. Париж в сыром тумане вызывает щемящие тоскливые нотки. Какая-то неустроенность, обреченность и грусть. Ритмика мостов над Сеной шепчет «Padam…  padam…  padam…», мокрый, черный Нотр Дам смотрит на тебя всеми своими химерами.  Становится жутко и хочется убежать в тепло и свет какой-нибудь кафешки. Странно, но такой Париж более русский, чем Париж в солнечном свете. Что-то мистическое объединяет нас, когда на улице плачущий дождь и ветер по асфальту гонит листья. Еще мы жили под самыми крышами Парижа, в какой-то мансарде и внизу стелился красный ковер черепичных крыш. В этой 3-х звездочной гостинице жили арабы, все закутанные в белое, которые всегда вставали, когда в их присутствие входила женщина. Да, в 2002 году было так. Правда, я забрел в квартал Тати и через пару кварталов понял, что вокруг только афрофранцузы, которые вдруг прекратили свою рэп-болтовню и напряженно смотрят на меня. Сделав вид, что так оно и надо, я резко развернулся и весело и непринужденно, пружинящим шагом, переходящим в панический бег выбрался к белым людям. Пронесло! А затем был футуристический поезд, который в вагоне для курящих (ну там, где вытяжка вмонтирована прямо в окно и дым собеседник не чувствует)  привез нас в городок Довиль, что на Нормандщине.  Турбюро нас почти не обмануло. Отель был в  200-х метрах от моря, только… по вертикали. И еще. От отеля, куда бы ты ни шел, идти было не почему: тротуаров не было. Сразу за калиткой шла проезжая часть, по которой  проезжали машины и трусили наездники на лошадях. Заказали самую дешевую и самую маленькую машинку на ресепшн. Тетенька-ресепторша три раза спрашивала меня: «Почему В класс, вас же ТРОЕ?» Но тогда я был упертым малым и добился своего, что ее как-то странно поразило. Утром, выглянув в окно на стоянку я лицезрел: Ferrari, Porsche, Ferrari, моя Тойота Ярис, Porsche, Mercedes… Но для меня Ярис оказался чем-то средним между божественным восторгом и просто высшим блаженством (после ВАЗ 2105). Объездили всю Нормандию. Были даже в Сан-Мишеле. Чудо света. Особенно, когда он появляется впервые с дороги горным силуэтом. Лодки, утром привозящие устриц и креветку. Продают тут же с борта или можно пройти на малюсенький рыночек, накрывшийся от дождя тентами в 50 метрах.  Деревянный променад, кабинки звезд с именами (Элизабет Тейлор, Ален Делон…) Но все серо и сыро. Купанья не получилось.  Из окна отеля было видно, как дедушки во всем белом играют в гольф. В супермаркете было куплено мясо и в первый раз  я приготовил то, что теперь называю стейком. Т.к. это Нормандия, то это кальвадОс. Яблочный самогон, доведенный  до зрелости в дубовых бочках из под испанского хереса.  Внушает. Особенно склад этих бочек. Хороший кальвадос не дешев. Странно, но французы свой коньяк пьют редко, и стоит он у них не дешевле, чем у нас. Пьют вино, кальвадос, пиво. Но все буржуазное для нас закончилось. Мы снова в Париже. В 2-х звездочной гостинице. Пардон муа: мы с женой жили несколько лет в общежитье, и поэтому удивить нас этой разрухой Парижу не удалось.  14 июля (День взятия Бастилии) над Францией, наконец, взошло долгожданное солнце, парад засверкал всеми своими орденами, какой-то псих с винтовкой пытался стрельнуть Жака Ширака, а мы летели в Москву, с полным ощущением не зря пропущенной  обедни.
Вот так оно у нас все и начиналось…  Потом будут  Лондон, Эдинбург, озеро Лох Несс, Монблан, Венская опера, Ковент Гарден, авария поезда в Швейцарских Альпах, Нойшвайншталь и Постойнская яма…. Но все это будет прожито и описано в следующей… взрослой жизни.