Подмосковная вечерка. Основано на более чем реальн

Часть первая.
Романтическая!

Как же давно мы не были в лесу весной? Год-два? А как будто вечность. Нет, не просто в лесу на шашлыках или каждодневной прогулке с собанями, а именно в Лесу. Подальше от города и даже пригорода, насколько это возможно для однодневной поездки. Но почему то в последнее время не складывалось все по разным причинам. И главная из них - это многочисленные пробки на наших трассах. Которые в выходные, делают путь до пункта назначения, таким далеким, что и ехать не хочется.
В этом году повезло. Выходной выпал на среду. Этим моментом определенно стоило воспользоваться. Даже Николавна сама предложила эту идею, хоть и не любит она весенние охоты. Грибов нет, рыбалки там тоже нет, чего ей делать?
И, несмотря на то, что по всем слухам и статьям,, основной пролет вальдшнепа в наших пампасах уже завершился, мы двинули в путь. Оставив дома разочарованными родные лаячьи морды.
Удачно проскочив по свободной трассе Волга недолгие 60 км, мы прибыли в тем самые угодья, которые сами же и разведали лет 8 назад. А наше место с заветными полянками и вырубкой, над которыми в прежние годы праздновали Весну вальдшнепы, нас давно заждалось.
Утих дувший весь день северный холодный ветер, выглянуло теплое солнышко. Небольшое озерцо приветливо помахало отражением бликами солнца на воде, помелькало тенью, на освещенной солнцем рядом стоящей ели. Парочка крякух, услышав наши шаги метров за 200, от греха подальше с шумом упорхнула вне зоны видимости.
А меж тем теплый зеленый лес распахнул нам свои двери. Как же изменилась местность за эти годы и не раз. Местная речушка-вонючка-без-названия, была полна воды. Лет шесть назад, она совсем как-то было сникла, чуть не пересохла, а лет пять назад, помнится, поработали в ней бобры, и образовалась там повсеместная запруда. Не перебраться на ту сторону. Но свежих погрызов берез и осин не обнаружилось. И бобровая лазейка тоже оказалась наполовину затопленной и не жилой. Помнится, как в 2014ом западница Чарка с ошейником и пристегнутым длинным поводком вся ушла в нее и не выходила минут 10. Чем страшно напугала хозяев. В 2012-ом году здесь прошел ураган. После которого, из-за поваленных деревьев, ходить по той местности некоторое время было просто нереально. А теперь они подгнили, буквально вросли в землю и... И дальше нас ждал сюрприз от Лесовика. Эти самые поваленные березы стали идеальным местом для грибницы весенних грибов-строчков. Ух, а Николавна-то даже и не надеялась. На этот - столь шикарный подарок Леса.
В этом году весна в нашем регионе пришла рано. Но в последние недели постоянно ударяли заморозки по ночам, да и днем выше +5 температура не поднималась. Поэтому в нашем Балашихинском лесу местами где-то снег не сошел. Не то чтобы строчки росли.
А здесь оказалось теплее.
И почва для них - песчаная и берез гнилых видимо-невидимо. Сезон грибной открыт - что тут еще скажешь.
Шли мы так неспешно, слушая птичий концерт, собирая строчки и, игриво посвистывая в манок, рябчику. Нет, естественно не ради охоты. Вдруг в прицел фотоаппарата выскочит? Рябчики отвечали охотно, но приближаться не спешили.
А вот и лосик, судя по следам, прошел впереди. Шел и гадил. Гадил и шел.
Много наследил, видимо не один шел. И следы похоже свежие. Эх, - взгрустнулось нам как-то разом. Был бы наш верный  Рэкс сейчас  жив, быстро бы нам показал, есть здесь, кто-то кроме нас. Все эти места, ведь, с ним для себя и открывали. А он нас так разбаловал, что вопросами собственной безопасности мы даже не озадачивались. Нет, конечно, баба с ружжом в лесу сама, кого угодно напугает, но все-таки вопросы охраны, предупреждения о потенциальной встрече с кем-то, были полностью на нем. Иди себе, хочешь днем - птичек слушай, хочешь - ночью тишину. И не думай себе ни о чем, пока он не объявит тревогу...
Лоси нам, конечно, не встретились, хотя они тут действительно обитают. Как и кабаны.
Когда добрались до переправы, ведущей на дачи, солнышко еще раз приветливо посветило нам закатными лучами и скрылось.
Место здесь действительно интересное. Вроде и город есть неподалеку, и бесконечные дачи и садовые товарищества, а дичь водится. И заячий помет есть и даже один раз глухариный видели. И вне грибного сезона людей нет (за что отдельное спасибо бобрам).
В грибной сезон такого счастья уединения с природой нет, ибо буквально под каждой елкой сидит грибник.
А еще здесь высокие корабельные сосны, моховая подстилка под ногами и, даже, редкий для наших широт - можжевельник.
Так постепенно приблизились мы к месту потенциальной тяги. Просека песчаная, вырубка с одной стороны, и лес - с другой. Шоссе-бетонка рядом шумит только. Птичий концерт мешает слушать. Сели на поваленную березу, перекусили, попили чайку. К вечеру захолодало основательно. Потянет или нет?
Первый выскочил внезапно со стороны леса где-то в 19.55. Я проводила его указательным пальцем, тыча в небо, с радостным воплем: "Вот он! летит!"
Второго ждали еще минут 15. Он прошел над вырубкой вне зоны выстрела. Вскоре на той стороне вырубке, где-то среди СНТ раздался дружный бабахинг. После чего третий валя, также далеко от нас, пролетел в обратном направлении к лесу.
Стремительно смеркалось. Руки мерзли, ноги тоже. Николавна заявив, что за здоровье вальдшнепов она совершенно спокойна, стала потихоньку собирать вещи. Я безо всякой надежды вглядывалась в пурпурные краски от заходящего солнца на темнеющем небе и думала о чем-то разном. Собственно на хорошую тягу мы здесь попадали раз-два от силы. Видимо, когда сроки открытия охоты совпадали с пролетом. Несколько раз бывало такое, как и сегодня: пара птиц и все летят где-то "за километр".
На секунду в памяти мелькнула морда Рэкса, пристально смотрящая в глаза и его шевелящаяся чуйкой носопырка. Я улыбнулась, отогнав видение. Он всегда был с нами в лесу, видимо и сейчас.
"Наверное не судьба, еще десять минут и поедем", - обрадовала я вслух малость замерзшую Николавну, которая закончила утрамбовывать в кофр от фотика строчки.
И тут, где-то сзади, я его услышала или почувствовала. Он тянул прямо на меня, затем над просекой чуть вдаль. "Опа" - только и успела я сказать, и плавно повела на летящую мишень стволы. Выстрел грохнул, разорвал привычный вечерний шум леса, треньканье птиц и гул дороги. Вслед за ним, грянул второй, который резко изменил траекторию полета птицы. И сбитый вальдшнеп упал в 20 метрах от меня. "Упал", - не веря своим глазам подпрыгнула Николавна, и мы устремились к нашей добыче. Что, думаете все так просто? Это у классиков-писателей все красиво. У нас же фига два...

Часть вторая.
Безжалостно-эмоциональная проза быта.

Вальдшнеп, приземленный моим выстрелом, был явно жив и весьма активен. Завидев топот и вопли двух теток, приближающихся к нему со стороны, он, что было сил, в его раненом тельце, драпанул в сторону вырубки, в плотно растущие сосенки. С наступлением сумерек это мог быть верный подранок. Но при отсутствии собаки-помогаки, я предусмотрительно запаслась аж 4мя фонариками, об чем дала команду Николавне, мол срочно все из рюкзака, сама перезарядилась и устремилась следом за птицей.
Каюсь, были у меня подранки, за всю мою охотничью эпопею, и каждый раз это переживалось очень...
Николавна верно сработала "подружейной собачкой" и с самым ярким фонариком высветила мне сныкавшегося вальдшнепа. Пробовали взять руками - фиг вам, загнали дальше. Снова нашли. Стреляю, стараюсь целить мимо, чтоб не расстрелять в упор. Опять убегает! Етить мать! Еще выстрел - он затихает. Берем в руки. Итить мать... Он живой. Смотрит своим карим глазом, да с таким укором, что... мы растерялись. "Я не могу, - неожиданно для меня сказала Николавна, сделав очень круглые глаза. - Я почему-то не могу". Николавна более меня бывала в лесах. Добить об сапог подранка было для нее обычным делом и поводом для насмешек в мой адрес. Поэтому сие заявление ввергло меня в ступор. Ну да.. Вот я такая. То всем кулаком по лбу готова, то... Привыкла, что всю эту "грязную работу" проделывал Рэкс: и находил, и добирал и подавал; или лайки, правда, изрядно при этом портя товарный вид дичи; или... Николавна.
Тем временем Николавна взяла птичку в руки и принесла к нашему рюкзаку с вещами. "Может дойдет"? - спросила она меня. Вальдшнеп нахохлился, и, хоть ему явно было слишком хреново, все равно косил на нас своим печальным глазом. И доходить он никак не собирался. Я не могла поверить глазам. Рана, вижу - серьезная, любой рябец сдох бы уже три раза. Не первый же такой. Бывало всякое.
А он все смотрел своим глазом. У вальдшнепа свой, особый, взгляд. Впрочем, наверное, мы не слишком остыли от смерти Рэкса. Поэтому, когда увидели живое на грани жизни и смерти, возникло естественное желание - спасти живое.
"Ну не в ветеринарку же теперь?" - воскликнула Николавна, а я в ответ лишь покачала головой, потому что двум дуракам, одна и та же мысль одновременно приходит. "Нет, конечно, - говорю. - Что мы растерялись-то? Не надо мучать". В тот момент, что-то щелкнуло в моей башке, словно голос или мысль или правда кто сверху: "Добивай, не мучай, ТЫ НА ОХОТЕ". Я успокоила птицу ... тряханув об сосну. Николавна еще целый час, уже сидючи в машине, поздравляла меня с добычей. Оказалось, что вальдшнепа, она за всю свою лесную практику и не видела так близко. А мне почему-то первые полчаса было совсем не по себе. "Вот те на, - думаю, - столько раз хотелось его добыть и никакой радости от результата, вот чего никак не ожидала".
На Московскую область окончательно упала ночь, волна радио FM пела о чем-то для души, и, постепенно, мы пришли в себя. Несколько даже, посмеиваясь, над нашей растерянностью. А в рюкзаке-то на самом деле добыча. И строчки. И можжевельник!
На то и ходим мы леса-поля, чтобы получать эмоции. Самые разные. Ну и безусловно - добычу.