Рассказ Э Мамакаева

В 1942 году немецким войскам удалось захватить большую часть затеречных земель, начиная от Моздока и – до самого Кизляра.

– Немцы частенько наведывались в села и хутора, – вспоминает Эдуард Мамакаев, – на тракторе с лафетом ездили по дворам и забирали у жителей маленьких телят. Видимо, телятина считалась у них деликатесом. Когда трактор уезжал с груженым лафетом, то бедные коровы, разлученные со своими телятами, с мычаньем бежали следом. В некоторых местах немцам удалось вплотную подойти к левому берегу Терека. Не забывали они и про агитационную работу. Через громкоговорители, направленные на правый берег, они обращались к красноармейцам и населению: «Переходите на нашу сторону. Здесь вам будет хорошо, сытно, весело!» Потом начинали играть чеченские песни, лезгинку, русские песни.

Это было время, когда чеченцы из села Лаха-Невре, спасая Абдурахмана Авторханова от чекистов, проводили его в Затеречье. Авторханов через Терекли-Мектен попал в село Коммунист. Там жила его тетя Атакх (Атаг), приходившаяся свекровью родственнице Эдуарда Мамакаева. Эти родственные связи сохранились и поддерживаются и сегодня. Один из сыновей Атакх был на 5-6 лет старше Эдуарда, и он хорошо помнит трагедию чеченцев в Затеречье. Притеречные чеченцы были отличными животноводами, настоящими тружениками, но людьми доверчивыми и, в массе своей, безграмотными, а потому их легко можно обмануть. Среди населения распространялись слухи, что будто война идет между красными и белыми. Под «белыми» подразумевались немцы, а под «красными» – красноармейцы.

Если ходить с белой повязкой на рукаве, то не тронут немцы, а если с красной – то не тронут красноармейцы. И вот под ударами красных «немцам» (белым) пришлось отступить. Когда линия фронта придвинулась вплотную к мирным селам, чеченцы – с красными повязками на рукавах – побежали навстречу к своим, но «свои» открыли по ним огонь, расстреливая без разбора детей, женщин, стариков… Люди в ужасе бежали в другую сторону, где должны были находиться белые (немцы), но и там их встречали автоматными очередями... Таким образом, обманутая, беззащитная, темная толпа становилась мишенью для обеих сторон. Эдуард Мамакаев считает, что данный спектакль был разыгран немцами.

В этой связи хотелось бы привести строки из очерка Зайнди Дурдиева «Кровь на песчаных бурунах»:

«Атаг взяла себя в руки. Велела женщинам прекратить плач, не расстраивать детей. Мужчин, кроме стариков, в округе не было, всех забрали на фронт или расстреляли: одних – немцы, оставшихся – чекисты». (Зайнди Дурдиев. Жизнь продолжается. Роман. Сильные и смелые. Очерки. Москва 2003, стр. 422-423.)

Не о тех ли немцах «с белыми повязками», о которых говорит Э. Мамакаевым, идет речь? Ведь события, описываемые З. Дурдиевым, происходят в тех же местах, о которых повествует Э. Мамакаев. И о каких это чекистах идет речь? Не о тех ли, что «с красными повязками»?

Мадаев Дайдаш, бывший в то время прокурором Каясулинского района, спасший в годы войны от фашистской расправы более 100 еврейских семей, утверждал:

«Данный спектакль был разыгран чекистами, с целью уничтожения чеченцев. Так называемые «партизаны», а точнее говоря, солдаты и офицеры НКВД, переодевались в немецкую форму и творили зверства: врывались в хутора, на кошары, грабили и убивали, расстреливали в степи чабанов и чеченцев-беженцев… Животноводы, чудом избежавшие смерти, обращались ко мне с жалобами, надеясь на правосудие».

Почему же советские солдаты так жестоко расправлялись с мирными жителями-чеченцами, своими соотечественниками? С чем это было связано?

Мы знаем, что приехавший на Кавказ 22 августа 1942 года Берия, которого сопровождала его свита – Кабуловым, Мамуловым, Пияшевым и другие, пробыл здесь две недели. Генерал армии Н.В. Тюленев, командующий Закавказским фронтом, куда входила Северная группа войск, отмечал: «Все свои распоряжения Берия отдавал от имени Ставки Верховного Главнокомандующего и требовал немедленного их выполнения. По всякому поводу, а зачастую безо всякого повода, он сам и его ближайший помощник Кабулов, превышая свои полномочия, дискредитировали генералов Советской Армии...

Поездки на оборонительные рубежи в район Махачкалы, Грозного, Владикавказа и Сухуми сводились к праздности и шумихе, к созданию видимости его работы по организации и укреплению обороны. На деле же, он своим преступным отношением и поведением только дезорганизовывал, тормозил и, по существу, срывал нашу работу». (Тюленев Н.В. «Через три войны», Москва, 1960г. cтp.196-97.)

Из архивных источников нам становится ясно, что в 1942г. на Кавказе в распоряжении Лаврентия Берии находились 120 000 солдат и офицеров НКВД, но боевые действия они вели не против немецких захватчиков, а против мирных чеченцев. Сразу же после смерти Сталина, в 1953 году, в июле месяце, был арестован Берия. Шел судебный процесс, на котором председатель суда маршал Конев спросил у него, почему он не использовал против немцев имеющуюся в его подчинении столь внушительную военную силу? Тогда Берия ответил: «Я раньше не говорил, почему я не давал войск для укрепления обороны Кавказа. Дело в том, что предполагалось выселение чеченцев и ингушей”. (Материалы республиканской научно-практической конференции «Депортация чеченского народа: последствия и пути его реализации». 18 февраля. 2006г., Грозный. Музаев М.Н., начальник Архивного управления правительства ЧР. «О начале и этапах подготовки выселения чеченцев и ингушей», стр.74-88.)

У нас нет никаких сомнений в том, что все клеветнические слухи о том, что чеченцы приветствуют приход немецких войск и сотрудничают с оккупантами, распространялись работниками НКВД по прямому указанию Берии.

Хотелось бы вспомнить еще об одном факте, который раскрывает дьявольскую сущность палачей в погонах НКВД. Происходило это в 1941 году: сотрудники военкоматов прямо на улицах хватают чеченцев и ингушей – подростков, женщин (даже беременных), стариков, – сажают в военные грузовики и безо всяких объяснений увозят в неизвестном направлении. Как вскоре выясняется, их отправляют в район Харькова, где якобы началось строительство оборонительных сооружений. Однако, на фоне стремительного наступления немецких войск, кругом царит паника – как среди гражданского населения, так и среди военных. И 13 тысяч чеченцев и ингушей оказываются никому не нужными. Когда начались налеты немецкой авиации, красные командиры приказали им «убираться к чертовой матери» – ведь укрытия нужны им самим… И люди, брошенные на произвол судьбы, попадают в кровавую мясорубку авиа-ударов немецких «люфтваффе»… Из 13 тысяч вайнахов в живых осталось немногим более тысячи человек... Когда выжившие добрались до Ростова, они были обвинены в дезертирстве из Трудовой армии. В Ростов выехала комиссия, которой руководили секретарь обкома Гайрбеков и председатель Верховного Совета ЧИАССР Тамбиев. Им с трудом удалось доказать невиновность этих людей и вернуть их на родину (Журнал “Нана”, 2, 2006г., Авхан Малаев, Чеченская история в эпизодах, стр.26-27; “Объединенная газета”, октябрь, 2004г. Облава).

Таким образом, Лаврентий Берия не только сокращал численность чеченцев и ингушей, но также пытался навесить на них ярлык предателей и дезертиров.

– Когда в селе началась стрельба, – вспоминает Эдуард Мамакаев, – некоторым жителям удалось спастись бегством. Люди скрывались в песчаных холмах и камышах. Два брата, сыновья Атакх, не успели скрыться. Они стояли у себя во дворе, когда совсем рядом раздался пронзительный крик женщины: «Бегите, беги-и-те! Солдаты идут!» Солдаты уже бежали по их улице. Братья поняли, что уйти незамеченными им не удастся. Тогда одна женщина, звали ее Залуба, спрятала их в кучах кизяка, который был сложен во дворе.

В следующую минуту ворвались красноармейцы. Увидев, что в доме и во дворе мужчин нет, они не долго думая, открыли огонь из огнеметов по кучам кизяка. Сухой кизяк загорелся, но братья терпели жар, зная, что это единственное их спасение… Их мать – Атакх – наблюдала за всем, изо всех сил стараясь держаться спокойно...

Когда пламя добралось до парней и на них загорелась одежда, они вскочили и бросились вглубь двора. Заметив убегающих парней, красноармейцы открыли по ним автоматную стрельбу. Сраженные пулями, братья упали.

– Эта ужасная картина до сих пор стоит у меня перед глазами: братья лежали на земле, охваченные пламенем, кровь текла из многочисленных пулевых ран, – вспоминал Эдуард Мамакаев.

Убийство двух этих братьев было далеко не единственным фактом зверств, чинимых в те годы солдатами и офицерами НКВД: десятки сожженных домом, сотни расстрелянных и без вести пропавших мирных чеченцев… И жертв было бы намного больше, если не подоспел вовремя полк Мовлида Висаитова. Кавалерийский полк под его командованием с боями двигался от Моздока, сдерживая наступление немецких войск. Висаитов был осведомлен о зверских злодеяниях, творимых чекистами против чеченцев Затеречья.В полку М. Висаитова служили шесть племянников Арби Мамакаева, а один из них – Альви Мамакаев – был замполитом полка. Оценив ситуацию, командир полка Висаитов приказал выделить 60 бричек из полкового обоза для перевозки беженцев за Терек