Руно

  В детстве я любил читать пересказы древнегреческих легенд: «Аргонавты», «Геракл», «Одиссей», пытался даже прочитать переводы подлинников, но читать греческие стихи также утомительно, наверное, как и переводить их. От такого чтения могут заплестись не окрепшие детские извилины головного мозга, очень высокопарный не рифмованный и не ритмованный стих, отбил у меня всякое желание погружаться в его осмысление. Конечно, сейчас бы мне беззубому старцу, это было бы «по зубам», но у меня появились другие занятия, более важные не только для меня. Как я в шутку говорю своей жене, когда она советует прочитать какую-то книгу: «Сколько раз могу говорить тебе, что я, - «писатель», а не читатель»


    Дело в том, что я уже не могу читать бумажных книг, у меня были частые травмы глаз, и теперь в не зависимости от освещения глаза сильно устают, и из них бегут слёзы. Самое странное, что читать и набирать текст, у меня глаза не болят, но только иногда, поэтому больше сочиняю, чем читаю, надо многое успеть пока ещё вижу вообще. Может так случится, что я не смогу даже сказать своим детям и внукам о том, как я жил и работал, потому, что я живу в другом городе, а так смогут прочитать, хотя бы в интернете, на сайте Проза.ру.


    В интернете я прочитал, что если в доме висит изображение «Золотого руна», то это почти гарантия благополучия хозяев и жильцов этого дома. Это не значит что я такой суеверный, но «на ус намотал».


     Вот работаю я, работаю на токарном станке, и надо же так было случиться, что дают мне задание изготовить партию деталей из сыпучей латуни, - металл, цвет, которого мало чем отличается от золота. В отличие от драгоценного металла, латунь легко поддаётся коррозии и довольно мягкий сплав, в промышленности применяют две разновидности, - Л63 и  ЛС59. Обычно сыпучая латунь обрабатывается легко, но при этом стружка отлетает в виде свёрнутых тонких трубочек, больше похожих на иголки. Отлетает, это сказано в буквальном смысле, ещё как отлетает, на несколько метров, собрать её с пола совершенно не представляется возможным. Мало того, что пропадает недешёвый металл, нет культуры производства,  нарушается техника безопасности.


    Хорошо, что у меня большой опыт работы на токарном станке, но ещё лучше, что я профессионально обучался изобретательству, а также работал инженером-конструктором почти 14 лет. Проблему сыпучести я решил сразу, изменив режимы резания, кроме того изменил технологию изготовления деталей, которая повышала качество и производительность труда. Хотел ещё и сэкономить металл на заготовки, но необразованность наших инженеров не позволила это сделать, оказалось, что они не знают, что такое ряды предпочтительных размеров. Быть просветителем инженеров, обыкновенному токарю, задача трудная и практически невыполнимая, да и надоело мне быть просветителем. Если вы думаете, что просто человеку с дипломом сказать, что он ничего не знает в той области, в которой должен знать почти всё, то вы не правы. Человек, не знающий, обязательно начнёт изворачиваться, иначе его уволят.


   Я добился того, что стружка ни куда не отлетала, и перестала быть иголками, она аккуратно ссыпалась в поддон станка интересными завитушками. Эти завитушки были без исключения похожи друг на друга, а все вместе, на ещё не стриженую шерсть овцы, что то наподобие плотного каракуля. Вот тут я вспомнил о «Золотом руне», не вспомнить мог только слепой. Металл блестел как золото, а одинаковые завитушки, даже просто рассыпанные на плоскости, сразу напоминали шкуру молодого барашка. Было грех не воспользоваться этой похожестью, оставалось только найти второго человека, которому бы это также понравилось как мне.


    В нашем цехе работала одна интересная женщина, она была стройная, её светлые чистые длинные волосы всегда  спадали хвостом с головы на плечи и спину. Глаза были широко раскрыты и имели необыкновенный цвет, почти белый с нежно голубым оттенком, похожим на весеннее небо. Ресницы, окаймляющие такие через-чур светлые глаза, были длинными и сильно подкрашенными, они как крылья бабочки то открывались, то закрывались. Щеки были сильно подкрашены румяной, а губы и того сильней покрыты ярко-красной помадой. Она походила на дочь морского царя в каком-то мультфильме, которая распевала песню: «Оставайся мальчик с нами, будешь нашим королём …».


     Каждый день видеть эту странную женщину, и не познакомится с ней, было бы непростительной глупостью с моей стороны, тем более что она подметала полы цеха. Случай со странной стружкой, которая не засоряла территорию её участка, была только поводом, я чувствовал, что  она не простая уборщица, а очень даже интересный человек. Предчувствия не обманули меня, и так, она звалась  Татьяной.


   Татьяна была человеком грамотным, раньше работала даже бухгалтером, в психиатрической больнице, наверное, там научилась вести себя с людьми неадекватными, которых и не в психиатрических больницах хватает. Как я понял, такой имидж, она разработала специально, он одновременно умело скрывал мелкие недостатки внешнего вида, и отпугивал очень назойливое приставание озабоченных мужчин.  Надо обязательно заметить, что Татьяна была самой лучшей уборщицей цеха, не только по её внешнему виду, но и по качеству своей работы на убираемой территории. Это заметил не только я, но и начальник цеха, который перевёл её на уборку его кабинета, я почувствовал, что это добром не кончится. Внимание начальства никогда не заканчиваются хорошо, у меня был личный многолетний  опыт общения с начальством.


   Так вот о стружке, эта Татьяна должна была не только подметать пол, но и даже выгребать стружку из поддонов станков. Ни на одном производстве,  на котором, я работал, уборщицы этого не должны были делать, но на этом заводе всё было иначе. Лично мне, неприятно было видеть, как хрупкая женщина, для того чтобы подмести пол возле станка, поднимает и переворачивает деревянные трапы, совсем не лёгкая это работа. Поэтому возился с трапами сам, и заставлял это делать молодых ребят, которых мне довелось обучать в профтехучилище. Они слушались меня беспрекословно, я был почти в три раза старше их, скромностью не отличался, а иногда даже помогал им в работе, что повышало мой авторитет, до невидимых высот. Я пользовался этим каждый раз и не считал это зазорным, настоящий мужчина просто обязан помогать любой женщине.


    Глядя на красивую стружку, и вспоминая о «Золотом руне», я собирал эту стружку в чистые пластиковые бутылки из-под молока и заворачивал на ни крышки. Готовил, так сказать, материал для изготовления панно, под названием «Золотое руно», для какой-нибудь романтичной женщины. Первой на примете, конечно, была Татьяна, во-первых она ближе всех находилась к стружке, а во-вторых мне хотелось испытать её на романтичность. Я всё ей рассказал о примете материального благополучия в доме, показал ей переливающеюся золотым цветом стружку аккуратно собранную в лёгкие литровые бутылки, но они не тронули её совершенно. Женщина, о которой я думал так хорошо, оказалась просто не романтичной, ей показалось, что я подшучиваю над ней, как над дурочкой, всё-таки дурдом наложил на неё свой отпечаток. Дело в том, что узаконенные психически нездоровые люди всегда бояться выглядеть дураками, я же вообще разделяю два этих понятия.


   Дурак, - это человек, совершающий глупые поступки, но вот причины которые подталкивают людей, на неадекватные поступки разные, у одних это болезненное состояние мозга, у других это странное поведение по отношению к окружающим его людям.  Если иностранец ведёт себя так, как не принято вести себя в данной стране, но считается нормой на его родине, это же не болезнь. Академик не может объяснить суть теории относительности аборигену Австралии, в его первом не тронутом европейской цивилизацией, состоянии он же не дурак? Вообще понятие, - дурак, весьма относительное, даже когда его применяют к психически нездоровым людям, а уж к другим и подавно. Лично мне кажется, что дурак это тот, кто идёт против толпы, не соблюдая принятого этикета этой толпы, так и хочется сказать: «Соблюдайте этикет толпы, вас никогда не сочтут  дураком». Я этого не соблюдал, но и не боялся, чужого мнения.


      Короче, Татьяна немного огорчила меня, я в её  белёсых глазах стал выглядеть дураком, но это совсем не помешало нам общаться. Мои коллеги токаря всегда спрашивали меня, о чём ты с ней разговариваешь? Не кривя душой, я всегда отвечал: «О поэзии, философии и разврате, одновременно», на самом деле мы говорили о докторе Фаусте, не только автора Гёте. Оказывается предшественник Вильяма Шекспира, - Кристофер Марло тоже написал подобную вещицу, я бы сказал ничуть не хуже Иоганна Вольфганга. О достоинствах и недостатках обоих произведений, я не спорил с Татьяной, я вообще не люблю спорить. Как говорил мой друг: "Нет хороших людей споре, - один дурак, не знает, но спорит, а второй подлец,  знает, но спорит".


    После того, как из моей стружки ,Татьяна не согласилась собрать панно в виде «Золотого руна», я с аналогичный просьбой  стал приставать к нашему технологу  Зое, но и она тоже не согласилась. Оставалось только одно, упросить свою собственную жену, я не хотел её отвлекать от домашних забот, как ни странно она согласилась, и у неё это отлично получилось, но как говорится первый блин комом, съедят и дома. Виноват, конечно, - я, клей, который  предложил для работы над панно, немного окислил метал стружки, картинка получилась не такой яркой. Мне хотелось, чтобы жена добилась лучшего качества, и она это сделала, а я эту картинку подарил нашим технологам на 8 марта.


    Я знал, что никто не унесёт картинку из стружки домой, она постоянно будет висеть в комнате технологов, а они будут вспоминать меня, не обязательно хорошими словами, какими хотят, такими и пусть вспоминают. Возможно, им зарплату прибавят. Накануне женского праздника, я случайно повстречал нашего технолога Зою, она рада была встрече и моему поздравлению. Созналась, что вспоминает меня иногда проходя, мимо моего рабочего места. Я сказал, что можно просто посмотреть на висящую на стене картинку, про увеличение зарплаты спрашивать не стал, мужчина не должен быть меркантильным. Ведь я когда-то потратился на рамку, гораздо важнее, - металлические завитушки, не у всякого токаря получится такая красота, а главное найти им применение.