Прошло десять лет. Русский праздник. Канадские рас

24.8М-КР .03

8 Марта .Десять лет назад. Русский праздник.
Канадские рассказы.

Так случилось, что  праздник 8 Марта 2008 года я отмечал в Канаде, в окрестностях славного города Торонто.  8 марта ничем не отличается от всех иных обычных дней в тех краях. Хотя в 2008 году этот день был особенный, такого снегопада не было уже лет 20-30 в Канаде. Старожилы вспоминали катастрофу,  бывшую при подобном снегопаде в стародавние времена, в 1984 году, в Монреале. Тогда армия занималась спасением замерзающих без электричества жителей. Или это было в 1982 году? Не суть важно. Был очень сильный снегопад.

Я видел  и более крутые снегопады, но вдали от цивилизации. Городам очень вредны обильные снегопады. В городах жизнь от этого сильно портится. Скорые не вывозят больных, пожарные не спешат на пожары, полиция с трудом ловит преступников. Для  меня же всё проблемы цивилизации были  неважны, важно было то, что снег засыпал все дороги, и по большому счёту, после обеда ездить по дорогам было уже мало реально. А я собирался съездить в супермаркет, прикупить продуктов.  Но и я сомневался, ехать мне, или не ехать?!  Канадцы расползались по домам, снегоуборочная техника  вся вышла на трассы.

 Русские, конечно, и в Канаде русские. Тихонечко по семьям празднуют 8 Марта. Но ни по радио, ни по телевидению местному даже не упоминают, что есть такой праздник. Цензура  на события и информацию,  не отвечающие их понятиям, у них жёсткая. А несемейных друзей и знакомых, у меня в Канаде было мало.  Там удобнее жить с кем-нибудь, экономически выгоднее.

Вдруг раздался звонок от одного знакомого психиатра из селения Аврора. Жил в Канаде он очень давно, был хороший врач-специалист,  уже давно расстался со своей прежней семьёй,  и не спешил с созданием новой. Семьи в эмиграции или сразу разваливаются, или держатся до создания прочной материальной базы и разваливаются после этого. Или внешне не разваливаются, но существуют только формально. Есть, наверное, и другие примеры. Но я знаю лишь  три семьи, прибывшие и существующие  до сих пор на чужой почве в течении многих лет. Причём, говоря про одну из них, я не уверен, может быть, просто от меня скрывают свои реальные взаимоотношения. Но такова обычная плата за счастливую жизнь в эмиграции на чужбине.

Так что, психиатр был официально свободен от семейных уз, и ему хотелось праздника.  Более того, в Канаде в те времена было стыдно признаваться в не успешности семейной жизни. А психиатр этим даже отчасти бравировал, менял своих партнёрш каждые два года. Не допускал трёхлетнего совместного существования, так как в  Канаде это фактические брачные отношения. И по законам, они  приравниваются к официально зарегистрированным и влекут, в случае их нарушения, вполне материальные судебные разбирательства по разделу имущества.

Ещё, на всякий случай, чтобы не влюбится, Сергей, так звали моего товарища, не имел глубоких интимных отношений с русскоязычными женщинами. Боялся любви, она часто очень дорого обходится в Канаде.  Зато у него была любимая женщина в Гомеле. Он к ней часто летал на неделю. И у них кипели реальные любовные страсти на протяжении десятилетий. Очень удобно. Такая жизнь у богатых наших  людей бывает в Канаде.

Восьмое Марта  и  часовое общение  с любимой в Гомеле  по телефону настроило Серёгу на романтический лад. И  он позвонил мне и предложил устроить «нашим девочкам» праздник. Место было выбрано им в селе  Ричмонд Хилл в японском суше ресторане, на Янг-стрит, где были поварами японцы. Почему-то в те времена «наши девочки»  проживающие в различных странах резко полюбили суши.  Условия праздника были обычными для Канады  - каждый платит за себя. «Наших девочек» у него было много знакомых, тех, кто уже развёлся или скоро разведётся. «Мальчиков» он тоже  обещал набрать, для гендерного паритета.

Романтичное настроение настроило его весьма решительно, и он твёрдо решил устроить праздник 8 Марта.  От меня требовалось только одного - прибыть по указанному адресу к 17-00. Что, если честно говорить, тоже было непростой задачей, учитывая снегопад.  Но пропасть на самой длинной в мире улице Янг-стрит (1896 километров) в снегах было гораздо интереснее, чем сидеть в засыпаемом снегом доме одному. Тем более повод  для свершений и подвигов был хороший.

А пурга, метель и обильный снегопад никуда и не думали отступать от города Торонто и его окрестностей. Но участники праздника  пробились сквозь снега, достигли цели в виде суши-ресторана, и в 17-00  уже были в месте празднования. Я, на всякий случай, купил в супермаркете много цветов по смешным ценам. И, как оказалось, не я один.  Многие из собравшихся, совсем не знали друг друга, я, например, кроме Сергея вообще никого не знал. Но это были все наши, северные русские. С Авроры, с Нью Маркета, с Ричмонд Хила. С севера от Торонто.

 Я, в те времена, почему-то жил в Северном Йорке, хотя искренне больше любил Аврору.  То есть я был «парнем с юга», по отношению ко всем остальным. Другие, не северяне, тоже были приглашены, но, то ли испугались дальнего пути, то ли погода не пустила. Дело в том, что Янг-стрит был лучше всех других улиц очищен от снега, вроде бы он -  главная улица Канады. Мне до него было рукой подать, с моей перпендикулярной ему улицы. И то еле доехал. Остановиться на светофоре было нереально, потом невозможно было тронуться. Вот я и ехал в среднем со скоростью около тридцати километров в час, не обращая  никакого внимания на многочисленные светофоры. «Мы – русские!». И светофоры в таких погодных условиях нам не указ! Машин было очень мало, все попрятались по домам.

Около  тридцати сумасшедших, с точки зрения обслуживающего персонала, русских собрались на непонятный праздник. Я, каждой женщине, дарил три тюльпана, другие мужчины тоже вели себя подобным образом. Цены на цветы в такую пургу были более чем смешными, мы легко могли эти  траты себе позволить. Все были крайне прилично одеты. Дамы в прекрасных платьях и на каблуках, туфли они принесли, как сменную обувь, с собой в пакетах. Мужчины в костюмах и при галстуках. Гулять, так гулять! Я уверен, что такое странное зрелище  в виде хорошо одетых женщин и мужчин галантных с женщинами, прежде было недоступно  работникам этого суши бара-ресторана. В Канаде так не принято! Там население не заморачивается внешним антуражем. Гораздо больше их интересует внутреннее содержание.  Внутреннее содержание банковского счёта, или, по крайней мере,  кредитного лимита, человека.

Но это был наш праздник, русский. И соблюдать чужие обычаи мы  не собирались. Ели, слегка знакомились, пили. Пели в караоке русские песни (с собой принесли диски). Гуляли. Даже немного потанцевали. Было хорошо и спокойно. Но, ближе к девяти, явился хозяин заведения и слёзно нас просил простить за всё. На улице, мол, катастрофа.  Ему надо  отпускать работников, а то они замёрзнут в снегах и никогда он их больше не  увидит. Он сам готов нас обслуживать лично,  до самого конца. Либо конца снегопада, либо его собственного.

Эта японская скотина нам испортила весь праздник! Всем уже не хотелось больше тут сидеть, он вырвал нас из атмосферы 8-го Марта! Подумаешь, снег, подумаешь, метель! Это же ерунда! А он гонит нас  на улицу. Решили не давать ему чаевые, за такое хамство. Расплатились. Причём опять приятно поразили женщин. Мужчины разделили между собой   сумму, необходимую для оплаты по счёту.   Для канадских самостоятельных женщин это  был очень смелый мужской поступок. Тем более, что большинство из этих мужчин  тоже долго уже жили в Канаде, и уважали местные законы и обычаи. Согласно им, нельзя было оскорбляет женское достоинство даже предложениям оплатить счёт, или попыткой помочь надеть пальто. Такие там обычаи.

Но сегодня мы были русскими, жили по своим, русским, обычаям! И плевали на местные традиции и верования, наши праздники – лучшие, наши женщины -лучшие! Даёшь 8 Марта! А русская душа, как известно, всегда требует продолжения банкета.  К счастью, среди нас была семейная пара, недалеко отсюда жившая. Они нас пригласили к себе, в холодильнике у них был большой торт, и  ещё они обещали много вкусного чая. Сергей не мог нас пригласить в свой огромный дом. Там сидела «эта», та, с которой «для здоровья» он сейчас жил. Был бы скандал.

Была только одна проблема, семейная пара жила в таунхаузе. А «драйв вэй» (парковка) там был всего на две машины. А у нас машин  было на порядок больше. Все, кроме одной женщины, были на личных машинах. Безмашинная женщина жила рядом с подружкой, и та её везла на своём Хаммере.  Парковка для машин очень важный элемент жизни в Канаде. Мало того, что штрафы за недозволенную парковку очень высокие, так ещё и машины воруют очень быстро! Очень много  специализированых машин-эвакуаторов там. Но Сергей вдруг заявил, что это вообще не проблема, он решит эту проблему очень просто!

Довольно-таки быстро караван из машин прибыл к месту назначения и стал в наглую вдоль всей улицы. Сергей попросил меня помочь ему. И мы вдвоём поломали все знаки вокруг, запрещавшие парковку. Нет знака – значит всё можно!  Все радовались и громко орали, приветствуя этот акт вандализма. А одна из женщин попросила Сергея сломать знак и около её дома. Тот пообещал, но потом. Наверное, обманул, ведь во все другие дни своей жизни он был законопослушным человеком. А ветер почти сбивал с ног, снег засыпал   свежо прокатанную колею прямо на глазах. На этой улице никто и не думал чистить снег.

Пили чай, ели торт. Говорили. Постепенно все отрезвели, да и праздник, даже по американскому времени заканчивался. Было около двенадцати ночи. Решили разъезжаться. На улице было хорошо, но очень снежно. Большинство из живущих в Авроре «наших»  приехало на Хамерах. Вообще все, кроме семейной пары  и меня были на внедорожниках.  Я был один, и никто бы мне не смог помочь, если бы я застрял где-нибудь в снегу. Если при езде в составе конвоя это было не такой уж и большой бедой,  то при «одиночном плавании» по снегам это было проблемой. Мне даже предложили остаться ночевать, наши гостеприимные хозяева. Но для меня это было неприемлемо, я хотел домой. Зато лопату у них взял, своей лопаты у меня не было. Записал их адрес, обещал, когда будет возможность, вернуть.

Тепло все попрощались и разъехались. Меня вывозил до Янг-стрит Сергей. Хотел проводить до дома, но это было лишним. Ему ещё с «этой» предстояли разборки, весь праздник Сергей провёл с выключенным телефоном. А на Янг-стрит мне повезло, в моём направлении, не обращая внимания на светофоры, шла машина, очищающая снег. Я пристроился за ней и без приключений доехал до дома.

Отзвонился из дому всем, кто просил это сделать и формально волновался обо мне. Ведь в  Канаде « safety first» (безопасность прежде всего).  8 Марта закончился, наступил уже 9 Марта. А 9 Марта – это уже совсем другой праздник и другие традиции.

Прошло десять лет, но  такое странное празднования 8 Марта  тогда, имеет для меня большой смысл теперь. Не может быть вполне счастлив человек вдали от общества, с которым его связывает общая культура и понятия. Может быть сыт, ездить на Хамере, может быть успешен и самодостаточен. Но счастье, именно счастье я видел тогда в глазах этих незнакомых мне женщин, собранных вместе Сергеем, благодаря его любимой из Гомеля. И глубокий символизм этого странного вечера мне становится  все очевиднее с  каждым новым 8 Марта.