Дочь моряка

    Ушёл в рейс на шестом месяце беременности. До того жена пива не просила, водки, мороженого — тоже. Почти весь срок пролежала на сохранении, где-то в больнице, потом в спецпансионате в Юрмале, Лиелупе, кажется. Мама моя устроила. Виделись по больничному расписанию...
 
Рейс, как всегда, затянулся. Беременность тоже. Когда прошло две недели от планируемого срока родов, стал лазить по переборкам. Начальник рации меня возненавидел — за систематические спотыкания о моё тело под дверьми его каюты и радиорубки. Радиограмм не было, телефонной радиосвязи посреди океана тоже. На носу Новый год, работы ему было и без меня — завались, связь перегружена.

Рожали всем экипажем. Меня жалели, будто это я был беременным. Подкармливали деликатесами, делились дефицитными куревом и пивком рундучным. Подозреваю, в деликатесы док подсыпал успокоительные таблетки. Иначе с чего такая щедрость при скудной чартерной артелке... Судно три года не заходило в Союз. Снабжались за валюту, а это дорого.

На время, по приказу капитана, любые разговоры при мне с упоминанием слов «дети, мама, соска, горшок, пелёнки, счастье» экипажу были запрещены. Все нервничали, когда выходил на палубу проветрить мозг. Следили, чтоб не сиганул к Посейдону жаловаться на жизнь.

Замполит периодически вёл со мной душещипательные беседы о жизненных приоритетах, главными из которых, конечно же, являлись чувство долга, служение Родине, честь советского моряка за границей.

Говорил искренне-неубедительно, но было видно, что сочувствовал моим волнениям, а других слов не знал.

Этого ребёнка зачинали три года, при всех наших честных круглосуточных стараниях. Всё никак. Когда медицина опробовала и исчерпала полностью свой исследовательский потенциал на жене, взялись за меня. Однажды жена, как подарок, вручила приглашение на обследование моей детоспособности в институт семьи и… чего-то там ещё.

Обрадовался. В восторге совал домашним в носы медпаспорт моряка, где двенадцать подписей разных эскулапов официально подтверждали моё богатырское здоровье, отсутствие в крови допинга, мешающего зачатию, и чистый венерический анамнез. Часто тогда вспоминал об одной добрачной женщине, твёрдо утверждавшей, что я стал отцом её ребёнка. Но сей аргумент придержал из соображений гуманности к жене на крайний случай.

Сказал, что вряд ли в этом институте есть медсёстры в моём вкусе — и сбежал в рейс. Все испугались того побега и скопом решили, что институтские подозрения не напрасны. У самого за шиворот холодной змеёй закрались сомнения. А вдруг!..

Надо было сбежать раньше, потому как от испуга моим невозвращением жена срочно понесла, о чём торжественно радиограмнули на радость мне и экипажу, срочно погрязшему в замечательном двухдневном загуле по законному поводу.

Позади тот рейс, три месяца отпуска, сессия в институте. Вот и следующий рейс.

Время шло, а оно не рожалось (тогда не умели точно определять пол ребёнка). Подошла к концу третья неделя за днём обещанного врачами отцовства. Тишина. Мои «радио» на полмесячной зарплаты без ответа. Думай шо хошь.

Док хренеет от ежедневных персональных лекций мне о протекании первой беременности, высоком статистическом проценте таких задержек, нормальности происходящего. Когда чувствует, что неубедителен, а моё неверие лекциям начинает приобретать агрессивно-угрожающие формы, идёт на крайние меры — путём наливания неразбавленного спирта в мензурки, и пьёт вместе со мной. Запиваем колой, заедаем «мальборой».

Тропики. Переход через Атлантику Турбо — Антверпен. Вахта.

Дизеля сиротливо молотят на «полный» с некоторым некритичным недоливом масла в лубрикаторы. Механик, то бишь я, занят. Он поёт «Чёрный ворон, что ты вьёшься, да над моею головой, ты добы-и-чи-и не дождё-о-шься, чёрный ворон, я да не тво-о-о-й». Поёт громко, заунывно, с выражением, глядя влажными глазами не на приборы — в небеса, где летает тот самый ворон. Поршни, шатуны, форсунки забыты, летают сами по себе. Автоматика им в помощь. Аварийная сигнализация молчит, и хорошо. Петь не мешает.

Время. Нужно делать обход, заполнять вахенный журнал на сдачу. Ворон не отпускает. Вьётся, гад летючий. Вдруг распахивается дверь...

Дальше (полный вариант на сайте автора)- http://www.ozernov-oleg.ru/index/hogdenie_v_morja/0-143