Глава 32 Я обиделась, но подойди ко мне!

Я   обиделась,  но  подойди  ко  мне! 

   Даша  снова  провела  беседу  со  своими  подопечными. Дело  в  том,  что  Элен  продолжала  вести  себя  с  Черкезовым  неадекватно  вызывающе,  хотя  и  он  в  этом  мало  от  неё  отставал,  казалось,  они  соревновались  в  том,  кто  из  них  больше  заденет  другого. Он  подошёл  к  ним  в  кафешке  с  коробкой  конфет,  сказал: «Угощайтесь!»  Даша  взяла  конфету,  сказала: «Спасибо!»  Он  пронёс  коробку  мимо  Элен  к  Дине,  та  спросила: «Можно  я  возьму  две,  ещё  одну  для  Элен?» Элен  вскрикнула: «Нет,  нет,  неужели  ты  не  видишь,  что  ему  для  меня  жалко!» И  Дина  взяла  только  одну  конфету.
   В  ту  же  минуту  Элен  достала  из  сумочки  пачку  долларов,  завёрнутую  в  салфетку,  подошла  к  Черкезову,  как  будто  хотела  обнять  его,  а  сама  сунула  ему  в  карман  деньги,  благо,  что  рука  его,  державшая  конфеты  была  приподнята,  и  доступ  к  карману  был  свободным. «Я  возвращаю  Вам  деньги  за  моё  содержание  в  Гудауте.»  И  быстро  отошла  от  них. На  другой  день  она  подошла  опять  к  Черкезову,  когда  он  стоял  рядом  со  своими  подругами.
      -  Милый,  не  забудь  купить  нам  на  ужин  копчёных  цыплят!
      -  Не  забуду,  дорогая!  А  мороженое,  ты  какое  хочешь?
      -  С  клубникой,  как  в  прошлый  раз, любимый!
      -  Хорошо,  солнышко,  будет,  как  в  прошлый  раз!
    Она  отошла  от  них,  вздёрнув  носик. Коллеги  прыснули  от  смеха  и  спросили,  что  это  такое  было?  Он  ответил,  что  девочка,  вероятно,  поспорила  с  подругами,  и  сейчас  получит  какой-нибудь  приз.  «А  она  на  спор  не  заберётся  к  тебе  в  постель?» -  спросила  лаборантка.  «Это  было  бы  интересно!»  -  ответил  Герман.
    В  следующую  перемену  Элен  стояла  у  окна  и  рыдала,  а  Дина  утешала  её.  «Я  не  могу  его  разлюбить!»  -  жаловалась  она  подруге.  Тут  за  спиной  послышались  шаги,  и  Герман  спросил: «Что  случилось?  Кто  умер?»   «Она  соскучилась  по  родителям!» -  ответила  за  Элен  Дина.  «Все  соскучились,  но  никто  не  льёт  слёзы  на  виду  у  всех! Идите  в  туалет  и  плачьте  там!» -  сказал  Герман,  а  Элен  схватила  за  руку  Дину,  и  потащила  её  подальше  от  этого  безжалостного  монстра.
     Герман  зашёл  к  Екатерине  Ахметовне  и  сказал,  что  Элен  ведёт  себя,  как  ребёнок,  то  смеётся,  то  плачет,  то  провоцирует  его. А  мама  ответила,  что  как  только  Элен  пройдёт  мимо  тебя  равнодушная,  или  даже  не  заметит  тебя,  тогда  ты  поймёшь,  что  любви  больше  нет! И  будешь  жить  спокойно.
     И  вот,  наблюдая  всё  это,  Даша  провела  с   девочками  воспитательную  беседу.  Во-первых,  они  сделали  вывод,  что  ни  один  мужчина  ещё  не  оценил  чистоту  своей  девушки. Они  над  ними  потом  так  же  измываются  и  бросают  их,  меняя  на  развратниц.  Во-вторых,  Элен  уже  выглядит  в  своих  страданиях  смешной,  хорошо  ещё,  что  об  этом  никто  не  знает.  И  в  третьих,  если  она  будет  так  себя  вести  и  дальше,  то,  кроме  презрения  ничего  от  него  не  получит.  Итак,  вернись  достоинство! Я  -  леди,  королева,  самая  обаятельная  и  привлекательная,  а  ты  иди  на  хутор  бабочек  ловить!
 
   На  следующий  день  студентов  трёх  групп  собрали   вместе  с  преподавателями  для  распределения  курсовых.  Перед  этим  они  выбрали  темы  и  написали  фамилии  преподавателей, с  которыми  хотели  бы  работать. Преподаватели  сидели  напротив  студентов. Черкезов  с  Забелиным  вошли  последними,  да  ещё  переговариваясь,  да  ещё  и  тут  Черкезова   кто-то  из  преподавателей  отвлёк.  Наконец  все  угомонились. Элен  ни  разу  не  взглянула  на  Германа  и  сидела  такая  примерная,  серьёзная  и  смотрела  только  на  зав.кафедрой.  Смотрел  ли  он  на  неё? Ей  это  было  как  бы  неинтересно. Ольга  Васильевна  быстро  зачитывала  фамилию  студента,  тему  работы  и  уже  утверждённого  руководителя.
      -  Белогорская  Элеонора,  Вы  выбрали  очень  сложную  тему, преподаватель,  которого  Вы  написали,  эту  тему  не  ведёт. Вашим  руководителем  будет  Черкезов  Герман  Александрович.
     -  Нет,  это  невозможно!  -  быстро  сказала  Элен.
     -  Он  -  сильный  руководитель  и  прекрасно  знает  тему.
     -  Я  всё  сделаю  сама,  мне  только  нужна  подпись!
     -  Ей  в  Америке  сделают  и  пришлют! -  сказал  одногруппник,  что  сидел  недалеко  от  неё.
      Она  повернулась  и  хлестнула  его  по  лицу  блокнотом,  который  был  у  неё  в  руке. Все  засмеялись,  и  побитый,  тоже.
      -  Что  за  причина  Вашего  отказа?  -  продолжала  Ольга  Васильевна.
      -  Этот  преподаватель  работать  со  мной  не  будет.
      -  Почему?
      -  У  нас  с  ним  антагонистические  отношения! 
     В  аудитории  опять  послышался  смех.
      -  Батюшки! Когда  же  вы  успели!  Он  у  вас,  кажется,  не  преподаёт!  Может  быть,  мы  его  спросим?
      -  Не  надо!
      -  Ну,  хорошо,  я  возьму  Вас  сама. Будете  терпеть  меня. И  думаю,  что  очень  пожалеете  об  этом.
     За  всё  время  этой  перепалки  Герман  не  проронил  ни  слова. И  она  ни  разу  не  повернулась  в  его  сторону.
      -  А  теперь  все  подойдите  к  своим  руководителям  и  получите  планы  и  списки  литературы.

   Через  день  после  занятий  она  подошла  к Ольге  Васильевне  за  разработками,  а  у  той  их  и  в  помине  не  было. Она  позвонила  Черкезову  и  попросила  принести  ей  его  рекомендации  для  своей  студентки. Он  был  как  раз  в  кабинете  Екатерины  Ахметовны,  был  один,  потому  что  она  ушла  на  семинар. Он  всё  понял  и  сказал,  что  рекомендации  лежат  на  столе  в  аудитории  такой-то,  пусть  её  студентка  приходит  и  забирает  их,  там  открыто.
      Зав. кафедрой  послала  Элен  по  этому  адресу. Ничего  не  подозревающая  студентка  постучалась,  ей  никто  не  ответил,  она  открыла  дверь,  прошла  к  преподавательскому  столу  и  взяла  рекомендации. А  он  стоял  в  стороне  от  двери,  и  как  только  она  взяла  в  руки  его  наработки,  он  закрыл  дверь  на  ключ, который  уже  предусмотрительно  торчал  в  ней,  и  сделал  шаг  к  ней  навстречу.
     -   Что  это  Вы  делаете?  Воруете  мои  документы?
     Она  вздрогнула  от  неожиданности,  и  обернулась,  держа  в  руке  пачку  скреплённых  листов.
     -  С  Вами  заикаться  начнёшь! Что  это  Вы  так  пугаете?  Мне  разрешили  взять  это.
     -  Ничего  не  знаю. Это  мои  личные  разработки,  от  которых  Вы  отказались. И  бесплатно  Вам  получить  их  не  удастся!
     -  Ах,  вот  как!  Ваши  личные? И  Вам  нужна  плата?
    Она  разодрала  листья  на  несколько  частей,  быстро  подошла  к  нему  и  швырнула   эти  клочья  прямо  ему  в  лицо.
      -  Немедленно  откройте  дверь  или  я  буду  кричать!
     Он  быстро  открыл  дверь  и  даже  распахнул  её  перед  ней,  сам  отступив  в  сторону. Она  выскочила  из  аудитории,  а  он  сказал  сам  себе: «Хорошо,  что  это  были  только  копии!»  А  ведь  он  хотел  здесь  с  ней  очень  даже  помириться. Наедине. Не  вышло! Разъярённая  тигрица,  когда  ты  успокоишься?

    А  дальше  был  день  рождения  у  декана.  Его  отмечали  в  своём  кафе.  Из  студентов  пригласили  только  оркестр  и  Игоря  Дружина  с  Элен.  И  то,  ненадолго.  Спеть  дуэтом  и  по  отдельности  любимые  песни  декана.  Элен  и  Игорь  немного  порепетировали,   кто-то  им  сказал,  чтоб  не  волновались,  преподаватели  будут  от  души  веселиться,  и  как  вы  споёте  или  забудете  слова  песен  не  столь  важно,  вам  подскажут  и  подпоют.
   Она  посмотрела,  как  гуляют  взрослые  люди,  был  полный  отрыв,  они  произносили  тосты,  пили,  ели,  плясали  чечётку,  танцевали,  обнимались,  целовались,  ближе  к  середине  одна  дама  уже  сидела  на  коленях  у  Черкезова  и  сама  поила  его  чем-то  из  фужера. Для  ребят  тоже  накрыли  стол,  но  Элен  ничего  не  ела,  она  просто  сидела  и  смотрела  на  гуляющих. Герман  был  полностью  раскрепощён. Ни  разу  их  взгляды  не  пересеклись. Её  не  существовало. Она  для  него  была  только  певичкой,  приглашённой  для  их  развлечения.
    А  вот  декан  несколько  раз  подходил  к  ней  и  обнимал  её. Он  её  заметил. Подошёл  и  Забелин  и  попросил  её  спеть  его  любимую  песню. Чем  сильнее разгоралось  веселье,  тем  сильнее  её  охватывало  щемящее  чувство  тоски. Она  была  рада,  когда  их  отпустили.  Дальше  компания  будет  веселиться  под  диско. Ребята  вышли  из  кафе  и  стояли,  и  обсуждали,  кто,  на  чём  будет  добираться  домой. Элен  не  хотелось  беспокоить  своего  шофёра,  и  они  решила  вызвать  такси. Она  отошла  немного  от  ребят,  чтобы  позвонить. И  в  это  время  к  ней  кто-то  подошёл. Она  вызвала  такси,  а  потом  обернулась.  Это  была  Екатерина  Ахметовна.
      -  Сердце  ломит  смотреть  на  всё  это! -  сказала  она,  по-видимому,  Элен,  потому  что  рядом  никого  больше  не  было. -  Готовы  изнасиловать  его  прямо  там! – она  положила  руку  на  сердце.
      -  Наверное,  ему  самому  этого  хочется, если  он  это  позволяет! -  сказала  Элен. -  Вам  плохо?
      -  Да,  не  очень. В  сердце  перебои,  и  лекарства  с  собой  не  взяла.
      -  Может  быть, Вам  вызвать  скорую?
      -  Нет,  не  надо!  Пройдёт! А  ты  не  могла  бы  проводить  меня  домой?
      -  А  Вы  не  хотите  позвонить  Вашему  сыну? Он  Вас  проводит  домой.
      -  Пусть  гуляет! Ему  ведь  нужна  разрядка.
      -  Странно,  Вам  плохо,  а  сын  пусть  гуляет! И  чужая  девочка  должна  проводить  Вас  домой.
      -  Тебе  трудно?
      -  Нет,  я  провожу  Вас,  только  это  неправильно.
      -  Вот  будут  свои  дети,  узнаешь,  что  правильно,  а  что  нет.
     Подъехало  такси, они  сели  в  машину  и  Екатерина  Ахметовна  назвала  адрес. Таксист  сообщил  свой  новый  адрес    диспетчеру,  теперь  всеми  соблюдались  меры  предосторожности. И    вот  она  в  квартире  Черкезовых,  в  той  самой,  куда  приглашал  её    жить  Герман. Екатерина  Ахметовна  приняла  лекарство,  и  ей  стало   лучше. Они  сели  пить  чай  на  кухне,  и  хозяйка  поставила  перед    ней  мясной  рулет  с  подливой,  который  разогрела  в      микроволновке.
       -  Я  видела,  что  ты  ничего  не  ела, -  сказала  она.  И  Элен,  чтобы  не  обижать  Екатерину  Ахметовну  и  потому  что  вдруг  почувствовала  приступ   голода,  съела  рулет.
      -  Какой  вкусный! -  сказала  она. И  вдруг  Екатерина  Ахметовна  протянула  руку  и  провела  по  её  волосам.
      -  Вам  нужно  лечь,  а  я  поеду!  -  сказала  Элен.
      -  Как,  ты  меня  бросишь?  А  если  он  не  приедет?  Уйдет  с  какой-нибудь  из  них! Нет,  ты  ляжешь  в  зале,  мы  откроем  двери,  и  если  мне  будет  плохо,  я  тебя  позову.
     Элен  заподозрила  ловушку. А  вдруг  Герман  всё  знает,  и  это  был  их  общий  план  заманить  её  к  ним?  Нет,  это  невозможно,  ведь  он  был  так  увлечён,  он  ни  разу  не  взглянул  на  неё! У  неё  не  было  сил  сопротивляться,  она  устала  и  физически  и  морально. Элен  постелила  себе  сама,  хозяйка  только  показывала,  где  взять  постельные  принадлежности. Подушка  была  такой  мягкой,  а  в  качестве  ночной  рубашки  она  получила   майку  Германа  с  короткими  рукавами.
     Она  чуть  задремала,  как  услышала,  что  открывается  входная  дверь,  потом  прикрылась  её  дверь,  плеск  воды  в  ванной  уже  почти  сквозь  сон. А  потом она  почувствовала,  как  он  сел  на  край  её  дивана.  Она  приоткрыла  глаза  и  увидела,  что  он  только  в  одних  трусах. Он  наклонился  и  прошептал: «Ты  в  моей  майке!»
      -  Уйдите, пожалуйста!  От  Вас  пахнет  вином  и  чужими  женщинами.
      -  Я  принял  душ,  почистил  зубы  и  прополоскал  рот.
      -  Нет! Уйдите!
      -  Извини!

      Он  встал  и  тихонько  вышел  из  комнаты,  прикрыв  дверь. Утром  она  только  выпила  чашку  чая  с  клубникой. Она  сказала,  что  летом  ела  у  них  в  саду  свежую  клубнику  и  малину. И  спасибо  за  вишни!  Герман  сидел  рядом  и  тоже  только  пил  чай. Он  сказал,  что  мама  не  любит  раздавать  ягоды,  хотя  для  Лейлы  вишен  не  пожалела.
      -  Для  Элен  мне  ничего  не  жалко! -  сказала  Екатерина Ахметовна.  -  Тем  более,  что  вчера  она  мне  так  помогла. Как  ты  спала,  девочка?
      -  Хорошо. У  Вас  такая  мягкая  подушка.
      -  Подушка?  -  засмеялся  Герман.  -  Да  она  спала  на  моей  груди!
      -  Герман  Александрович  шутит,  он  спал  в  своей  комнате, -  спокойно  сказала  Элен.
      -  Я  знаю! -  улыбнулась  Екатерина  Ахметовна.
      -  У  Вас,  конечно,  крепкие  колени,  -  продолжала  Элен,  -  и  выдержат  не  одну  женскую  задницу,  но  Вы  уж,  пожалуйста,  не  увлекайтесь  так  глубоко,  а  последите  ещё  и  за  Вашей  мамой,  здоровье-то  у  неё  не  очень!  -  она  встала  из-за  стола.
      -  Ладно,  послежу! А  ты  ко  мне  сесть  не хочешь? Я  разрешаю! Ведь  тебе  было  завидно,  правда? Я  могу  увлечься  ещё  глубже!
      -  Я  не  такая  наглая,  как  Ваши  подруги.
      -  А  жаль! Мне  было  бы  приятно!
      -  Спасибо,  Екатерина  Ахметовна,  за  чай  и  за  рулет!  Не  ела  ничего  вкуснее!
    Она  вышла  в  прихожую,  за  ней  следом  туда  же  пришёл  Герман. Он  снял  с  вешалки  её  курточку,  и  сам  надел  на  неё,  и  когда  она  просунула  руки  в  рукава,  он  развернул  её  к  себе  и  поцеловал  долгим  поцелуем. Наконец,  она  вырвалась  и  выбежала  из  квартиры. Их  план  не  совсем  удался.  Герман  вошёл  в  зал,  взял  с  дивана   свою,  аккуратно  сложенную  майку,  поднёс  к  лицу  и  вдохнул  тонкий  запах  французских  духов  «Клайв  Кристиан  номер  один»  с  запахом  фиалок. Всё-таки,  она  побывала  в его  квартире. Сколько  ему  ещё  придётся  побегать  за  ней,  чтобы  вернуть  окончательно? А  ведь  ей  стоит  только  поманить  его  пальчиком,  и  ведь  он  этого  ждёт,  но,  похоже,  она  его  ещё  помучает! Чтобы  проучить  на  всю  жизнь! Так  он  подумал. Но  в  одном  он  был  уверен,  его  поцелуй  ей  понравился.
    Через  несколько  дней  состоялся  большой  вечер  посвящения  первокурсников  в  студенты. После  торжественной  части  начался  концерт,  вперемешку  с  танцами  и  театральными  миниатюрами. Элен   спела  несколько  песен.  Она  была  одета  в  разные  платья:  в  короткое  голубое  с  пышной  юбочкой,  в  длинное  брусничное  с  разрезом  внизу.  Одно  плечико  и  рука  обнажены,  а  вторая  рука  в  рукаве,  и  драппировка  по  талии.  А  третье  платье  представляло  собой  белую  тунику  из  кружев.  К  каждому  платью  были  подобраны  туфельки  на  высоких  каблуках. На  вечере  был  Валентин  Руднев,  он  привёз  целые  охапки  цветов,  которыми  были  завалены  все  подоконники,  и  которые  он  дарил  Элен  после  каждой  песни.
      На  вечере  также  выделялась  одна  пара,  это  преподаватель  Черкезов  с  необыкновенной  дамой. Она  была  очень  красива  и   очень  дорого  одета,  на  её  платье  была  накидка,  отделанная  мехом. Элен  была  потрясена,  когда  увидела  Германа  с  этой  дамой. Она  поняла,  какая  женщина  была  ему  нужна. Царственная  и  самодовольная,  и  вовсе  не  блондинка,  у  неё   были  тёмные  волосы  и  жгучие  чёрные  глаза. Она  была  такого  же  типажа,  как  он  сам. Ну,  кто  смог  бы  устоять  перед  такой  вамп – женщиной? Его  подруги  блондинки  сразу  померкли.
       И  он  обращался  с ней,  как  покорный  влюблённый, что-то  говорил  ей  на  ушко,  поправлял  ей  волосы,  не  отходил  от  неё  ни  на  шаг, и  танцевал  только  с  ней. Правда,  один  раз  с  ней  танцевал  его  друг  Забелин,  и  ещё  раз  другой  друг  Лабутин,  который  тоже  пришёл  к  ним  на  вечер. И  эта  никому  не  известная  королева  стояла  с  тремя  мужчинами  и  весело  смеялась, сверкая  своими  жемчужными  зубками.
 
    У  Элен  кавалеров  было,  хоть  отбавляй,  она  спускалась  со  сцены  и  уже  стояла  очередь,  чтобы  пригласить  её. Один  танец она  танцевала  с  Валентином,  который  тоже  пришёл  с  друзьями. А  Герман  недалеко  танцевал  со  своей  дамой. Они  встретились  взглядами. И  тут  Элен  решила,  что  сейчас  она  ему  устроит  небольшую  сценку,  типа  той,  что  они  только  что  посмотрели  в  исполнении  студенческого  театра  миниатюр.
      Но  сначала  они  всей  группой  исполнили  весёлый  танец,  который  Элен  разучила  со  своими  одногруппниками,  когда  они  выскакивали  и  по  очереди  танцевали, сначала  один,  потом  другой  и,  наконец,  танцевала  вся  группа,  но  самый  сложный  танец  исполняла  в  центре  Элен. Такой  танец  они  показали  на  экзамене  в  одной  из  танцевальных  школ,  и  Элен  сделала  такую  постановку  здесь. Их  снимали  на  видео  и  очень  им  аплодировали. Всем  их  танец  понравился. Элен  была  как  раз  в  пышном,  коротком  платьице. И  вот  такая,  чуть  запыхавшаяся  после  танца,  она,  не  давая  себе  остановиться, подошла  к  самой  шикарной  паре  и  сказала  прямо  в  красивое  лицо  даме:
      -  Хочу  Вас  огорчить,  Ваш  друг  изменил  Вам.
      -  С  Вами?  -  спросила  дама,  нисколько  не  изменившись  в  лице. Её  партнёр  тоже  оставался  невозмутим.
      -  Да,  со  мной! -  вызывающе  ответила  Элен.
      -  Что  скажешь? -  повернулась  дама  к  Герману.
      -  Ты  же  только  что  приехала,  а  это  было  раньше.
      -  Это  было  раньше,  и  потом  Вы  так  прекрасны,  что  это  только  повышает  его  цену  в  моих  глазах,  -  дама  даже  улыбнулась.
      -  Как,  Вам  всё  равно?
      -  Нет,  мне  не  всё  равно!  Я очень  рада,  что  у  моего  кузена  такая  потрясающая  девушка,  как  Вы!
      -  У  Вашего  кузена?
      -  Это  Лали,  я  тебе  о  ней  рассказывал,  -  сказал  Герман. -  Она  приехала  в  гости.
      -  Ой,  как  неловко  получилось!  Я  хочу  загладить  свою  оплошность. Можно,  я  для  Вас  спою? Какая  песня  Вам  нравится?
      -  Любая  песня  в  Вашем  исполнении  -  это  шедевр!
     Она  пела  для  Лали,  а  Лали  и  Герман  тоже  показали  класс,  они  станцевали  танец,  за  который  получили  когда-то  первый  приз  на  одном  из  конкурсов.  Их  танец  все  снимали  на  мобильники. Как  Элен  хотела  бы  так  же  танцевать  с ним! Валентин  Руднев  подарил   целую  охапку  цветов  и  Лали.
     Потом  Элен  заметила,  что  Герман,  Лали  и  Екатерина  Ахметовна  вышли. Пока  она  разбиралась  со  своими  кавалерами,  и  выясняла,  когда  она  будет  петь  дуэтом  с  Игорем  Дружиным, прошло  немного  времени,  и  когда  она  тоже  вышла  в  коридор,  то  Черкезовых  там  уже  не  было. Наверное,  они  уже  уехали  домой. Но  странно,  два  его  друга  стояли  и  разговаривали  неподалёку.  И  ещё  в  коридоре  были  открыты  окна,  и  было  прохладно,  если  не  сказать,  что  холодно. Разгорячённая  публика  здесь  охлаждалась,  кто-то  даже  курил  в  окна,  хотя  это  не  разрешалось. К Элен  подошла  Дина,  которая  почти  никогда  не  оставляла  её  одну. Элен  отвернулась  от  друзей  Германа  и  повернулась  к  Дине. Они  обменивались  впечатлениями  от  вечера.
 
       -  Ты  здесь  простудишься,  -  говорила  Дина. Элен  была  сейчас  в  длинном  платье  с  разрезами,  из  которых   при  ходьбе  выглядывали  её  стройные  ножки,  хотя  на  них  уже  все  налюбовались,  когда  она  была  в  короткой  пышной  юбочке. А  вот  сверху  плечо,  часть  груди  и  спинка  были  обнажены,  тонкая  ткань  на  одном  плечике  вряд  ли  могла  её  согреть.
      -  А  я  хочу  простудиться  и  заболеть!  -  вдруг  сказала  Элен.
      -  Что  у  тебя  за  отчаяние?  Такой  прекрасный  вечер,  и  у  тебя  столько  поклонников. Мажоры  мне  не  нравятся, и  олигарх  тоже,  а  вот  Кирилл,  или  Кир,  как  его  все  зовут  в  Дашиной  группе,  считается  гениальным  юношей,  даже  Черкезов  с  ним  считается  и  всегда  обращается  к  нему  на  лекциях  «наш  юный  гений!».  Он  потерял  голову  из-за  тебя,  ну,  потанцуй  с  ним,  выбери  его  из  вереницы,  жаждущих  прикоснуться  к  тебе, -  поучала  Дина  подругу  и  вдруг  посмотрела  поверх  головы  Элен,  как  будто  сзади  кто-то  подходил, и  заулыбалась.

      Элен  почувствовала,  как  на  её  плечики  был  наброшен  мужской  пиджак.  Она  даже  не  обернулась,  а  только  прихватила  его  за  лацканы,  чтобы  он  с  неё  не  соскользнул. И  продолжала  говорить  с  Диной.
     -  Гениальный  мальчик  -  это  хорошо,  но  они,  как  бы  не  от  мира  сего. Им  надо  посвящать  жизнь,  а  я  сама  -  центр  Вселенной.
     -  Ты  знаешь,  кто  тебя  согрел? -  заулыбалась  Дина.
     -  Да,  конечно.
     -  Откуда,  ведь  ты  даже  не  обернулась?
     -  После  выпускного  вечера    я  уже  гуляла  в  его  пиджаке,  хотя  и  в  другом,  но  запах  духов  тот  же.
     -  Он  стоит  с  друзьями  и  в  жилете  ещё  более  эффектен.
     -  Ах,  Дина,  а  ты  говоришь,  потанцуй  с  Киром. Не  знаешь  ты,  с  кем  я  хочу  потанцевать.
     -  Да  знаю,  с  владельцем  пиджака. Так  пригласи,  его  дама  уже  исчезла.
     -  Ни  за  что!  Он  от  меня  этого  не  дождётся.
      Через  какое-то  время  всех  опять  позвали  в зал,  продолжалось  выступление  театра  миниатюр. Элен  повернулась,  отыскивая  глазами  Германа,  его  друзья  пошли  в  зал,  а  он  задержался,  поджидая  Элен.
     -  В  жилете  Вы  ещё  сексуальней! -  сказала  она  немножко  с  издёвкой,  и  он  усмехнулся.  -  Спасибо,  что  Вы  спасли  меня  от  простуды, -  поблагодарила  она  его.
     -  Я  боялся,  что  ты  его  сбросишь  на  пол.
     -  Такой  красивый  пиджак?  Как  можно!  -  она  сняла  с  себя  пиджак,  но  держала  его  в  руках. – Давайте,  я  за  Вами  поухаживаю! -  и  она  раскрыла  пиджак,  предлагая  ему  надеть  его.       Он  сделал  удивлённое  лицо,  но  с  удовольствием  просунул  руки  в  рукава,  а  она  даже  застегнула  ему  пуговицы,  словно  жена,  и  провела  рукой  сверху  вниз, как  бы  разглаживая. Он  улыбнулся:
     -  Проверяешь,  на  месте  ли?
     -  Двадцать  девушек  могли  и  оторвать.
     -  Всё  на  месте. Можешь  удостовериться.
     -  Даже  после  одной  я  не  стала  бы  проверять,  а  уж  после  двадцати…
     -  Да  ладно! -  он  уже  смеялся. -  Ты  прекрасно  знаешь,  что  у  меня  никого  не  было.
     -  Откуда  мне  это  знать?
     -  Жена  всегда  чувствует,  изменяет  ей  муж  или  нет.
     -  Жена,  может  быть,  и  чувствует,  но  я  Вам  не  жена.
     -  А  кто  же  ты?
     -  Не  буду  употреблять  Ваше  грубое  слово,  девочка  на  одну  ночь.
       -  Ну,  почему  же  на  одну?  Можно  и  на  две!
       -  Спасибо,  Вы  очень  щедрый.
       -  Я  всеми  вечерами  был  дома  и  работал.  У  меня  есть  алиби.  Спроси  мою  маму,  вы  ведь,  кажется,  с  ней  подруги.
       -  А  в  перерывах  между  лекциями? В  кабинете  у  Вашей  мамы,  там,  где  она  проводит  практические  занятия? Там,  где  Вы  меня  напугали? Я  видела, там  есть  диван.
       -  Как  ты  помнишь,  времени  для  меня  маловато. И  дамочек  полусвета  она  в  свой  кабинет  не  пускает. Впрочем,  ты  можешь  сходить  к  ней  и  попить  чайку, тебя  она  пустит  и  ещё  угостит  коржиками  собственного  приготовления. А  вот  с  кем  ты  проводила  время,  ласточка  залётная,  не  расскажешь? Вокруг  тебя  тоже  была  не  пустыня.
       -  А  Вам  интересно?
       -  Нет. Я  этого  не  выдержу!
       -  Да  успокойтесь  Вы!  Я  от  Гудауты  ещё  не  отошла.
       -  Элли,  если  мы  не  перешли  запретную  черту  и  остались  верны  друг  другу…
       -  То  что?
       -  Давай  я  отвезу  тебя  домой  на  «Ламборджини»?  Ведь  ты  хотела  прокатиться  на  такой  машине? Ведь  ты  сама  выбирала  её  для  меня!
       -  А  где  ваши  домочадцы?
       -  Они  уехали  домой  на  такси. Им  нужно  поболтать  наедине,  поделиться  секретами.
       -  Хорошо,  я  поеду  с  Вами  на  Вашей  «Ламборджини».
       -  На  нашей  «Ламборджини».

    Уже  около  её  дома  он  спросил:  -  Чаем-то  хоть  напоишь?
       -  Ну,  что  с  Вами  делать? Пойдёмте.
       В  прихожей  он  опять  спросил: -  Ты  хорошо  здесь  проветрила? А  то  тут  такие  слова  летали!  Здесь  у  меня  рухнула  жизнь!
       -  Всё  проветрила  и  пропылесосила   девушка  из  сервиса. Пусть  Ваша  жизнь  снова  возродиться!
      Она  накрыла  стол  для  чая,  и  у  неё  даже  нашёлся  торт,  набитый  черносливом. Они  поужинали,  и  она  сказала,  что  устала  и  пошла  спать.  А  он  попросил  разрешения  посидеть  за  компьютером,  как  тогда. Она  сделала  ему  замечание,  что  нужно  говорить  ей  не  «можно  мне,  а  я  хочу  или  я  пойду,  поработаю»  и  ещё  добавила,  что,  когда  он  будет  уходить,  то  пусть  просто  захлопнет  дверь.
     Утром  она  проснулась,  к  сожалению,  рядом  никого  не  было.  Она  пошла  посмотреть,  как  он  закрыл  дверь. В  прихожей  стояли  его  ботинки,   и  висела  его  куртка.  Она  прошла  в  кабинет  и  увидела,  что  он  спокойненько  спит  на  диване,  на  подушке,  на  матрасике  с  простынкой,  укрывшись  одеялом,  всё  это  у  неё  находилось  в  тумбе  возле  дивана. Она  присела  рядышком   и  положила  ему  руку  на  плечо.
      -  У  Вас  не  хватило  сил  уехать  домой?
    Он  повернулся  к  ней  и  взял  её  руку  в  свою:
      -  Сам  не  заметил,  как  время  пролетело  за  твоим  компьютером. Посмотрел  на  часы,  а  ехать-то  уже  поздновато! Ну,  и  посмел  остаться  в  качестве  твоего  сторожа. Иди  ко  мне,  моя  принцесса!