Глава 33 Как сделать себя счастливыми? Любить!

Как  сделать  себя  счастливыми?  Любить!

-  Мы  будем  встречаться  открыто?  -  спросила  Элен.
      -  Нет,  пусть  пока  всё  останется  в  тайне. Ты  ещё  такая  юная,  у  тебя  должен  быть  период  всеобщего  поклонения,  восхищения,  который  бывает  у  свободной  девушки.  Ты  должна  насладиться  этим. Это  нужно  для  тебя  самой. Если  я  сразу  посажу  тебя  в  клетку  наших  взаимоотношений,  если  тебя  все  будут  воспринимать,  как  мою  девушку,  и  ты  будешь  это  чувствовать,  то  это  тебе  быстро  надоест,   и  ты   захочешь   свободы. И  для  меня  это  будет  трагедией.
      -  И  как  долго  будет  у  меня  длиться  этот  период?
      -  Думаю,  что  года  два,  не  меньше. Как  сказала  твоя  мама, когда  тебе  исполниться  девятнадцать.
      -  И  ты  думаешь,  что  мы  сможем  это  скрывать? И  я  не  смогу  к  тебе  даже  подойти  и  о  чём-то  спросить?
      -  Мои  друзья  уже  знают,  что  я  тебе  типа,  как  опекун. Пусть  и  все  остальные,  и  преподаватели,  и  студенты  думают,  что  мы  с  тобой  почти   родственники.  Мама  может  в  этом  посодействовать,  общайся  с  ней  на  виду  у  всех,  заходи  к  ней,  советуйся. Я  тоже  могу  подойти  к  тебе  и  даже  строго  за  что-нибудь  отчитать. Ты  не  обижайся. Мы  даже  сможем  подъехать  вместе  на  машине,  ведь  мы  бываем  друг  у  друга  в  гостях. Ты  можешь  даже  спрашивать  у  меня  совета  при  всех  или  разрешения  на  что-нибудь. Можешь  сказать,  что  ты  меня  боишься,  ну,  что  я  могу  пожаловаться  на  твоё  поведение  родителям  или,  того  хуже,  бабушке. Это  даст  нам  возможность  общаться  в  любое  время,   и  сохранить  нашу  главную  тайну. И  запретные  встречи  станут  ещё  более  сладкими. А  для  всех  ты  останешься  свободной  девушкой,  без  сплетен  и   пересудов.
      -  Да-а! Целая  стратегия! А  может  быть,  на  самом  деле  это  тебе  нужно  побыть  какой-то  период   богатым  и  свободным?  И  насладиться  тем,  как  за  тобой  все  бегают?  А?
      -  Нет,  Элли,  поверь,  мне  это  не  нужно.  Для  моего  самолюбия  было  бы  приятней,  чтобы  все  знали,  что  я  встречаюсь  с  самой  необыкновенной  девушкой  на  свете. Это  нужно  для  тебя.
      -  Но  если  меня  все  будут  воспринимать,  как  свободную  девушку,  а   тебя,  тоже,  как  потенциального  жениха,  то  для  нас  обоих  будет  столько  подводных  камней,  это  наши  поклонники. Мы  не  изведём  друг  друга  ревностью?
      -  А  мы  будем  всё  рассказывать  друг  другу!
      -  Отлично. Тогда  слушай  мой  первый  рассказ. Твой  любимчик  Кирилл  дождался  меня  вчера  после  репетиции  и  пригласил  в  кино. Ну,  как?  Ведь  я  свободная  девушка!
      -  Свободная  девушка  не  обязана  ходить  в  кино  с  каждым,  кто  её  пригласит. Что  ты  ему  ответила?
      -  Сказала,  что  у  меня  нет  времени. Он  спросил,  когда  будет  время?  Я  ответила,  что  хожу  в  кино  только  с  подругами,  мне  мама  не  разрешает  дружить  с  парнями.
      -  Отлично. Если  сама  не  справишься,  обращайся  ко  мне,  я  что-нибудь  придумаю.
      -  Да  ты  уж  придумаешь,  парень  возьмёт  и  повесится. А  скажи,  милый,  что  за  дама  стояла  около  тебя  вчера   возле  преподавательской?  Она  не  сводила  с  тебя   влюблённых  глаз.
      -  Какая  дама,  я  не  помню! Ни  с  кем  я  не  стоял.
      -  Довольно  красивая  и  хорошо  одета. И  Вы  так  мило  беседовали,  и  ты  не  помнишь?
      -  А,  ты  имеешь  ввиду  эту  преподавательницу  из  Санкт-Петербурга?  Не  заметил,  чтоб  она  была  красивая. Толковая,  как  учёный, это  я   признаю.
      -  Но  она  красивая! Почему  ты  это  отрицаешь?
      -  Да  потому  что  я  в  зародыше  хочу  погасить  все  твои  подозрения  на  мой  счёт.  Я  не  хочу,  чтобы  ты  страдала. Возможно,  она  и  красивая,  но  я  этого  не  заметил,  потому  что  мне  это  безразлично.
      -  Я  тебя  люблю!
      -  А  я  тебя  просто  обожаю!

    Ольга  Васильевна  попросила  свою  подругу  сходить  с  ней  в  магазин   что-то  купить  для  её  сына.
      -  Или  ты  торопишься  домой,  ужин  готовить  для  Герочки?
      -  Герочку  я  вижу  только  на  работе. Домой  заскочит  раз  в  три  дня  взять  что-нибудь,  и  только  его  и  видела.
      -  Он  что,  купил  свою  квартиру?
      -  Да  нет  пока.
      -  А  где  же  он  живёт?
      -  У  своей  девушки.
      -  Интересно.  И  кто  же  эта  несчастная?
      -  Эта  счастливица  нам  с  тобой  известна,  но  называть  её  имя  мы  не  будем. Запрещено.
      -  Значит,  ты  свободна,  и  мы  пойдём  искать  себе  женихов.
    Об  этом  знали  только  верные  подруги  Элен,  Даша  и  Дина. Только  они  могли  приехать  в  гости  к  Элен  и  на  квартиру  и  в  загородный  дом. И  все  вместе  встречались  на  даче. И  везде  Герман  вёл  себя,  как  хозяин. Под  его  руководством  молодые  люди  из  сервиса  убирались  в  их  апартаментах, он  закупал  продукты,  и,  не  довольствуясь  только  ресторанной  едой,  часто  готовил  сам  свои  любимые  блюда. Когда  умеешь  это  делать,  всё  делается  само  собой,  быстро  и  качественно.

       Надо  же  побаловать  свою  любимую! Какое  это  удовольствие  видеть,  как  она  голодная  вечером  приезжает  из  Гнесинки,  заходит  в  прихожую,  и  в  носик  ей  ударяет  запах  тушёного  мяса  в  специях,  а  через  пять  минут   перед  ней  ставится  тарелка  с  этим  мясом  в  зелени  и  в  помидорках  черри. И  она  наклоняется  и  целует  руку,  которая  ставит  перед  ней  эту  тарелку. И  он  говорит: «Не  надо  так  делать,  милая,  а  то  мясо  совсем  остынет,  если  я  тебе  отвечу. Сначала  поешь,  а  потом  поблагодаришь».
       В  загородном  доме  они  плавали  в  бассейне,  зимой  катались  на  лыжах  в  соседнем  лесу.  И  здесь  же  Элен  записывала  свои  новые  песни. Через  год  она  выпустила  свой  второй  альбом. И  за  год  дала  два  настоящих  концерта,  один  в  Москве,  а  второй  в  Санкт-Петербурге. Её  уговорили  сделать  это. И  она  согласилась,  поставив  условием,  что  её  продюсером  будет  Герман. Он  с  удовольствием  подчинился,  большой  премудрости  тут  не  требовалось,  и  отдавать  Элен  в  руки  другого  продюсера  было  ни  к  чему.  Он  хотел  быть  с ней  рядом  и  разделять  её  радость  от  успеха.  На  её  концертах  был  полный  аншлаг.

     Но  посвящать  всю  жизнь  пению,  как  основной  профессии,  ей  не  хотелось.  У  неё  были  ещё  дела  по  бизнесу,  и  она  этим  тоже  интересовалась. Она  должна  была  знать  и  эту  область,  чтобы  контролировать,  когда  отец  не  сможет  это  делать. И  ещё  она  была  просто  студенткой,  изучала  математику,  физику,  философию  и  другие  предметы  просто  потому,  что  ей  нравилось  учиться.
       Они  скрывали  свои  отношения  в  университете,  но  она  не  смогла  отказать  себе  самой  в  удовольствии  танцевать  с  Германом. Они  разучивали  очередной  бальный  танец   и  танцевали  на  ближайшем  вечере.  И  каждый  раз  это  было  событием. Всё  записывалось  и  снималось. И  он  снимался  вместе  с  ней  в  её  клипах. И  они  подходили  друг  к  другу  и  разговаривали,  и  многие  уже  догадывались  об  их  истинных  отношениях,  но  никто  не  посмел  высказывать  это  вслух.  Догадки  к  делу  не  пришьёшь. А  быть  сплетниками  о  таких  людях,  как  Герман  и  Элен  не  каждому  хотелось. Лучше  быть  с  ними  в  хороших  отношениях.

     Элен  полюбила  и  дачу  Германа. Вместе  с  ним  она  приехала  туда  в  октябре. Стояла  золотая  осень. В  саду  было  очень  красиво. Ещё  не  опали  багровые  листья  на  кустах  чёрной  малины,  зеленела  сирень,  её  листья  не  опадут  и  останутся  зелёными  до  самых  морозов.  А  ремонтантная  малина  была  сплошь  зелёной  и  вся  в  крупных  гроздьях  бордовых  ягод. Это  поспела  малина  на  новых  кустах,  которые  выросли  этим  летом.
       Элен  ела  малину  сама  и  кормила  Германа  целыми  пригорошнями. Он  брал  малину  губами  с  её  ладошки,  ел  её  и  тут  же  целовал  любимую  в  губы. У них  была  полная  идиллия. Облепиховые  деревья  краснели  и  желтели  около  забора. Разные  сорта,  поэтому  и  ягоды  разного  цвета. Кислые,  но  приятные,  и, говорят,  очень  полезные. И  сохранились  ещё  ягоды  калины,  чёрной  и  красной  рябины  и  поздней  красной  смородины.
      -  Их  все  невозможно  собрать,  -  сказал  Герман.  -  Мама  оставляет  их  птичкам.
      -  И  такая  птичка  прилетела  на  ягодки,  -  сказала  Элен.
      -  Моя  любимая  птичка  -  певунья,  -  подтвердил  Герман,  снова  целуя  свою  милую,  куда  получится,  в  шейку,  в  волосы, в  щёчки. 
    А  дальше  была  баня  с  можжевеловым,  дубовым  и  берёзовым  вениками  на  выбор. И  Элен  пришлось  испробовать  на  себе  все  три,  но  банщик  оказался  милостивый,  похлестал  её  так  слегка. Когда  она,  закутанная  в  его  длинную  куртку,  вышла  из  бани,  то  взглянула  на  небо и  остановилась. В  небе  были  прогалы  от  туч  и  в  них  сияли  звёзды.
      -  Почему  ты  остановилась?  Ты  замёрзнешь! Пойдём  в  дом!  -  забеспокоился  Герман.
      -  Там  звёзды!  -  показала  она  на  небо.
      -  Ну,  хорошо,  смотри  на  звёзды!  -  он  поднял  её  на  руки,  понёс  в  дом,  и  опустил  только  на  крыльце,  надо  было  открыть  дверь.
    Но  она  ещё  задержалась  немного  на  веранде,  и      продолжала  любоваться  звёздами. И  в  его  тёплой  куртке  ей  было  совсем  не  холодно. А  потом  был  ужин,  чай  с  душистым   вареньем  из  ягод  и  упоительная  ночь  любви. Они  были,  как    будто  одни  в  целом  мире,  хотя  Элен  знала,  что  её  подруги  тоже   приехали,  и  собирались  завтра  с  утра  идти  в  лес  за  клубникой.    Здесь  она  созревала,  пока  не  наступят  морозы,  эта  полусадовая  и    уже  полудикая  разноцветная  клубника,  от  бордовой  до  белой.

      После  завтрака  они  пошли  за  грибами. Ещё  не  сошёл  последний  слой. Он  завязал  ей  шнурочки  на  брючках – бананчиках  и  надел  ей  на  голову  шляпку  -  капор,  которая  закрывала  шейку. Такие  предосторожности  предохраняли  от  клещей. Их  можно  было  подцепить  в  любое  время. Он  прочёл  ей  небольшую  лекцию,  как  от  них  уберечься,  и  как  их  можно  вытащить  при  помощи  масла  и  пинцета. Опасность  в  том,  что  они  могут  быть  заражены,  и  лучше  не  допускать  их  нападения,  и  постоянно  себя  осматривать  и  встряхивать  одежду.
      Народу  в  лесу  уже  было  не  так  много,  как  бывает  летом,  и  они  быстро  набрали  корзиночку  подберёзовиков  и  с  пяточек  белых.  Герман  рассказал  Элен,  что  однажды  он  собирал  уже  замороженные  грибы. Они  стояли  и,  как  будто  звенели. Накануне  выросли,  а  назавтра  -  мороз! Хорошо,  что  подморозились  только  сверху.
      На  земле  был  уже  ковёр  из  листьев,  и  искать  грибы  надо  было  внимательно,  а  сам  лес  уже  становился  сквозным,  на  ветках  оставалось  уже  немного  листьев,  да  и  те  слетали  им  прямо  под  ноги,  при  малейшем  дуновении  ветерка. А  воздух  был  таким  хвойным,  дышалось  так  легко! Они  пришли  из  леса  такие  довольные,  Герман  сразу  же  пошёл  чистить  и  жарить  грибы,  предложив  Элен  опять  гулять  по  саду,  и  есть  ягоды,  какие  найдёт.
      Её  привлёк  какой-то  стук. Она  зашла  за  дом  и  увидела,  что  на  сливе  сидит  дятел  и  что-то  долбит. Она  подошла  поближе,  он  не  обращал  на  неё  никакого  внимания,  и  она  смогла  всё  хорошо  рассмотреть. Он  вставил  косточку  от  сливы  в  расщелинку  в  коре  дерева,  которую  он  сам,  наверное,  и  раздолбил,  и  вытаскивал  из  косточки  ядрышко. А  кора  у  сливы  была  вся  потрескана. Дятел  был  очень  красивый,  на  головке у  него  была  красная  шапочка,  и  он   нисколько  не  боялся  Элен.  Она  не  знала,  что  нужно  делать,  и  сливу  было  жалко,  и  дятел  такой  красивый  и  хочет  кушать.
     Тут  к  ней  сзади  подошёл  Герман,  который  уже  положил  грибы  на  сковороду,  и  они  уже  дали  воду,  и  пока  она  будет  испаряться,  их  не  надо  часто  перемешивать. Поэтому  он  тоже  вышел  в  сад,  чтобы  посмотреть,  что  делает  Элен. Она  обернулась  к  нему  с  такими  широко  раскрытыми  удивлёнными  глазами,  что  он  тихо  засмеялся. Потом  подвёл  её  к  забору  и  показал  на  сосну  на  соседнем  участке.  Под  ней  лежал  целый  слой  пустых  выпотрошенных  шишек.
       -  Здесь  у  него  кормушка. А  сливы,  яблони  и  даже  груши  стоят  с  оголёнными  стволами,  кора  с  них  вся  сползает. Только  и  делаем,  что  лечим  деревья,  то  садовым  варом,  а  то  бинтами  с  глиной  и  навозом  стволы  заматываем,  вот  приятная  работа! Видишь,  вся  груша  забинтована,  и  держится  уже  четыре  года  и  плодоносит.  Для  нас  он  вредитель,  сада  у  нас  скоро  не  будет,  -  улыбаясь,  говорил  Герман.
       -  Так  что  же,  прогнать  его?
       -  Ну, посмотри  немного,  может  сам  улетит! И  что  толку  прогонять,  уедем,  они  опять  прилетят. А  ведь  рядом  у  них  лес! А  им  нужен  ещё  и  фруктовый  сад. Деликатес,  так  сказать. Мало  того,  все  электрические  столбы  раздолбили,  а  они  на  нашей  улице,  как  видишь  деревянные,  но  просмолённые,  а  теперь  в  расщелины  затекает  вода,  и  они  начинают  гнить. Видишь  пластмассовое  ведро  наверху, так  они  теперь  долбят  ниже  него.
      -  А  кто  такой  отважный,  что  повесил  ведро? Кто  туда  залезал?
      -  Ну,  я,  конечно.
      -  У  тебя  есть  «кошки»?
      -  Да  нет,  на  длинную  палку  нацепил  ведро,  приставил  лестницу  и  с   лестницы  повесил  его  на  столб.
      -  Но  ты  мог  упасть!
      -  Да  сосед  лестницу  держал.
      -  Столько  неприятностей  от  такой  красивой  птички?  Надо  поставить  везде  бетонные  столбы,  как  на  улице,  где  дача  Дины  и  Даши.
      -  Надо  бы! Только  попробуй  деньги  со  всех  собрать!  Замечательно,  что  около  нас  со  всех  сторон  лес,  грибы,  ягоды,  воздух,  но  минусов  для  сада  тоже  много.
     -  Какие  ещё?
     -  Я  тебе  расскажу,  только  сначала  помешаю  грибы,  а  то  они  подгорят.

     Через  несколько  минут  он  снова  вышел  и  рассказал  ей  о  том,  что  зайцы  прибегают  зимой  и  обгладывают  саженцы. Муравьи  наползают  из  леса  и  делают  везде  муравейники,  даже  на  грядках. В  земле  полно  личинок  майских  жуков,  которые  съедают  корешки  у  клубники  и  лука,  и  они  засыхают. Про  мух и  комаров  даже  говорить  не  будем,  это  наименьшее  зло. Осы  везде  вьют  гнёзда,  но  это  тоже  полбеды,  теперь  завелись  и  шершни,  а  их  укусы  куда  страшнее.
   В  прошлом  году  Екатерина  Ахметовна  с  соседкой  убили  пятьдесят  шершней,  при  чём  это  ещё  надо  было  суметь  сделать  так,  чтобы  они  не  набросились  на  них  целым  роем. Они  житья  не  давали,  невозможно  было  выйти  на  веранду.  И  тогда  мама  Германа  заметила,  что  они  вечером,  возвращаясь  в  гнёзда,  бьются  в  освещённые  окна.  И  тогда  она,  спрятавшись  за  стенкой,  выскакивала  и  убивала  их  на  стекле  сложенным  журналом.  Ну,  и  тут  надо  было  опять  быстро  спрятаться,  ведь  если  не  добьёшь,  шершень  прямой  наводкой  на  тебя. Они  чувствуют, откуда  исходит  угроза.
    А  соседка  убивала  их  длинной  палкой  с  приспособлением   на  конце,  сделанным  из  пластиковой  бутылки,  на  сладких  грушах,  которые  лежали  на  земле. Это  была  настоящая  битва. Пока  наши  девушки  победили.  Можно  себе  представить,  сколько  ещё  гнёзд  свили  бы  эти  монстры. Герман  снова  ушёл  перемешивать  грибы,  а  Элен  задумалась,  что  в  мире  всё  не  так  однозначно,  и  часто  одно  мешает  другому. Потом  Герман  снова  вернулся  и  сказал,  что  оставил  грибы  на  маленьком  огне,  пусть  дожариваются,  и  что  он  ещё  поставил  вариться  картофель,  несколько  картофелин  им  будет  достаточно.
    Затем  он  спросил  её,  достаточно  ли  она  напугана  или  можно  ещё  продолжить  её  пугать. Она  ответила  утвердительно,  ведь  она  должна  всё  знать,  предупреждён,  значит,  вооружён. Он  рассказал,  что  по  улицам  ходят  странные  лисицы,  они  изображают  котов,  поднимая  вверх  хвосты,  а  в лесу  видели  волков,  которые  мимикрируют  под  собак. И  собаки  тоже  недружелюбны,  могут  и  напасть. В  лес  одной  ходить  нельзя. И  лучше  брать  с  собой  палку  и  хлеб.
      Элен  спросила  про  змей. Он  объяснил,  что  недавно  появились  гадюки,  если  на  них  не  наступать,  то  они  не  укусят. Но  трава  высокая,  и  их  трудно  заметить. После  этого  он  сделал  перерыв  в  фильме  ужасов  и  позвал  её  в  дом. Она  села  на  диван  и  включила  телевизор. Она  подумала,  что  здесь  почти,  как  в  городе,  всё  есть  для  жизни,  и  холодильник  и  электроприборы,  только  газ  сжиженный,  из  маленьких  баллончиков. И  полы  здесь  тёплые,  они  нагреваются  ещё  до  их  приезда,  потому  что  Герман  включает  отопление  при  помощи  пульта  ещё  в  дороге. Он  такой  хозяйственный,  да  и  с техникой  на  «ты», и  сам  что  хочешь,  придумает.

      А  Герман  уже  выключил  горелку  под  грибами,  а  картошка  доваривалась. Он  сел  рядом  с  ней  на  диван  и  обнял  её.  Она  выключила  телевизор  и  попросила  продолжать  фильм  ужасов. Он  сказал,  что  самое  плохое  -  это  пожары.  Однажды  ночью  он  проснулся  от  стрельбы. Стреляли  очередями. Бывало,  что  их  сторож  этим  баловался. Но  на  самом  деле  это  стрелял  горящий  шифер  на  крышах. Потом  они  собирали  его  куски  по  всем  садам. Элен  вспомнила,  как  у  них  в  Калифорнии  горели  дома  и  леса,  и  это  тоже  было  очень  страшно. Ещё  Герману  не  нравилось,  что  люди  постоянно  жгут  мусор,  траву  и  старые  деревья. Объяснять,  что  это  вредно  для  здоровья,  совершенно  бесполезно. Этот  идиотизм  не  выведешь. Однажды  зажгли  траву  и  огонь  начал  расползаться,  так  они  еле  его  потушили,  хорошо,  что  людей  было  много,  а  то  бы  сады  не  отстояли. Как  хочется  жить  среди  умных  людей!
        Элен  сказала, что  у  них  в  Белых  Горах  ни  одной  из  этих  проблем  нет. Они  решили,  что  там  живут  умные  люди. И  к  бабушке  они  скоро  поедут,  если  Герман  согласится  ночевать  в  отдельной  комнате,  чтобы  не  шокировать  старичков. И  сходят  на  кладбище. «А  где  твоя  родина?» -  спросил  Герман. -  «Ты  сказала,  у  нас  в  Калифорнии,  и  у   нас,  в  Белых  Горах».  «И  там,  и  здесь!»  -  ответила  ему  Элен.
     Ещё  Герман  сказал,  что  здесь  испытываешь  чувство  незащищённости. В  прошлом  году  при  перевозке  сбежали  заключённые. Об  этом  говорилось  и  по  радио  и  по  телевидению. А  они  целую  неделю  скрывались  в  заброшенном  доме  соседних  садов. И  наведались  к  ним. Пришли  к  одной  старушке  и  попросили  у  неё  еды. Она  что-то  им  вынесла  и  спрашивает  их: «Это  не  вас  ищет  милиция?  Не  вы  ли  сбежали  из  тюрьмы? Просили  о  вас  сообщить!»  Они  отвечают: «Нет,  это  не  мы!  Мы  к  ним  подходили,  разговаривали  с  ними».  Старушка  на  этом  успокоилась. Через  несколько  дней  их  всё-таки  взяли.
      Элен  начала  безудержно  смеяться.  «И  долго  вы  потешались  над  простодушной  старушкой?»  «Как  видишь,  до  сих  пор  помним! Вот  пример  бесстрашия! Ведь  они  могли  её  пришить,  раз  она  их  опознала». Он  снова  пошёл  на  кухню,  помял  картофель,  добавил  в  него  сливочного  масла  и  молока,  и  позвал  Элен. Перед ней  стояла  тарелка  с  картофельным  пюре  и  жареными  грибами. Она  отказалась  и  от  мяса,  и  от  куриного  рулета,  чтобы  не  перебивать  вкус  грибов.  Во  время  еды  она   сказала:
       -  А  знаешь,  утренняя  прогулка  по  лесу  и  вот  это  деликатесное  блюдо,  нивелируют  все  минусы,  о  которых  ты  мне  рассказал. А  баня,  а  ягоды,  а  яблоки,  а  озеро! И  сколько  ещё  плюсов  я  не  знаю?
       -  Например,  к  лету  мы  везде  обнаруживаем  гнёзда  с  птенцами. Где  только  не  находим! В  кустах  смородины,  сирени, под  крышей,  за  баней,  на  веранде.
      -  Надо  больше  скворечников.
      -  Они  предпочитают  кусты,  а  скворечники  остаются  пустыми.  Мы  даже  пытаемся  переложить  их  туда,  но  птицы  -  мамы  очень  беспокоятся. А  ещё  однажды  на   молодую  яблоньку  сел  пчелиный  рой. Вылетела  у  кого-то  из  улья  новая  семья. Но  мы  успели  забежать  на  веранду. В  этом  тоже  таилась  опасность,  а  вдруг  бы  он  захотел  сесть  на  меня! Хорошо  хоть  пчёлы  не  кавказские,  те,  говорят  очень  злые,  могут  закусать  до  смерти.
- И  что  было  потом?  Рой  улетел?
- Позвонил  соседу  -  пчеловоду,  он  живёт  через  три  дома,
 тот  пришёл  с  дымарём  и  забрал  его  к  себе  в  роевник. Хотя,  возможно,  рой  был  и  не  его. Эти  пчеловоды  весной  только  и  бегают  и  смотрят  в  небо,  где  что  роится. Но  с  пчёлами   всё  вокруг  хорошо  опыляется,  урожай  богаче. Шмели  всю  работу  не  выполнят.
      -  Знаешь,  милый,  я  вовсе  не  испугалась,  с  тобой  мне  совсем  не  страшно. А  одна,  без  тебя,  я  не  поеду. Но  я  приму  к  сведению  всё,  что  ты  мне  рассказал.  И  какое  же  отличное  пюре  и   вкусные  грибочки  я  ем!
      -  Ну,  ещё  бы!  Ты  же  сама  их  собирала.
      -  А  кто  готовил?
      -  Профессионал.

      Она  уезжала  с  дачи  с  огромным  букетом  бордовых  хризантем. Она  думала  о  том,  как  много  в  России  прелестных  уголков,  особенно,  где  люди  приложили  свои  руки. И  как  хорошо  оказаться  в  таком уголке  с  любимым!  Где  всё  сделано  его  руками  и  его  вдохновением. А  в  Америке  всё  по-другому. Понравится  ли  ему  там? Ведь  когда-нибудь  они  туда  поедут? И  полюбит  ли  он  её  океан  так,  как  любит  его  она?
      Из  Америки  им  прислали  лекции,  которые  Герман  должен  был  привести  в  соответствие  со  своими  разработками,  сделать  всё  это  на  английском  языке,  и  ему  будет  предложено  читать  их  в  январе  и  июне  в  двух  университетах  в  Калифорнии,  в  Йельском  и  в  Технологическом  институте. Элен  начала  с ним  разговаривать  дома  только  по-английски,  отрабатывая  произношение  и  улучшая  его  разговорную  речь.  А  также  он  неоднократно  прочитывал  перед  ней  свои  лекции,  а  она   исправляла  все  его  языковые  недочёты.
     Перед  Новым  годом  он  сказал  ей,  что   к  ним  в университет  приезжает  известный  учёный  из  Америки,  и  он  боится  встречи  с  ним,  потому  что  с  ним  связаны  не  очень  удачные  научные  эксперименты. Этот  учёный  приехал,  и  всё  прошло  хорошо. Была  встреча,  типа  семинара,  он  вспомнил  Германа,  и  они  даже  поговорили  наедине  о  научных  изысканиях.
        Он  подарил  их  факультету  несколько  новейших  приборов. А  вечером  был  ужин  в  ресторане,  где  собиралось  сугубо  научное  общество,  и  Герман  просил  Элен  не  скучать  без  него,  и  заняться  чем-нибудь  приятным. Элен  поинтересовалась,  будут  ли  там  дамы,  он  ответил  утвердительно,  но  сказал,  что  все  они  -  синие  чулки.    Ей  не  о  чем  волноваться,  даже  если  бы  они  были  пёстрыми  чулками. Он  любит  только  её  одну.
       Ужин  в  ресторане  тоже  прошёл  хорошо  и  даже  весело,  а  к  концу  банкета  в  зал  вошла  Элен  в  длинном  блестящем  изумрудном  платье  и  в  белоснежной  накидке  из  меха  горностая. Герман,  когда  её  увидел,  не  только  потерял  дар  речи,  но  потерял  и  возможность  соображать! Она  пришла  его  проверять? Как  она  могла  так  его  скомпрометировать? И  как  вообще  её  сюда  пропустили? Ведь  здесь  было  чисто  научное  сообщество,  хотя  и   уже  сильно  раскованное  и  весёлое. И  одета  она,  как  оперная  певица! Что  за  абсурд!
       Он  сделал  два  неуверенных  шага  ей  навстречу,  чтобы  остановить  её  продвижение  к  центру,  но,  помня,  какой  непредсказуемой  она   может  быть,  остановился. Сейчас  она  подойдёт  к  нему,  и  он  постарается  увести  её  отсюда.  Он  будет  умолять  её  не  портить  ему  карьеру.  Но  она  быстро  прошла  мимо  него,  как  будто  его  не  было  здесь  вовсе. Она  подошла  к  виновнику  их  торжества,  этому  американскому  учёному, вскинула  обнажённые  ручки  из-под  роскошной  меховой  накидки  и  обвила  его  шею  руками. А  он  расцеловал  её,   приподнял  и  покружил.
      -  Дочурка  соскучилась  по  Вас!  -  сказал  декан  факультета.
      -  Из-за  неё  и  приехал! Сил  больше  не  было  терпеть  разлуку, -  ответил  Энтони  Уайтхилл  по-русски,  он  русским  владел  превосходно.
        Герман  смотрел  на  всё  это  и  медленно  соображал. Энтони,  это  Антон,  Уайтхилл  -  белая  гора,  Антон  Павлович  Белогорский,  отец  Элен,  муж  Виктории  Алексеевны,  зять  и  племянник  Зинаиды  Леонидовны,  и  компаньон  его  отца,  сделавший  ему  состояние. Как  это  не  пришло  ему  раньше  в  голову! И  она  не  сказала  ему  это!  А  разве  он  спрашивал? Его  лицо  погрустнело,  он  подошёл  к  своим  коллегам  и  стоял,  молча выслушивая  их  весёлую  болтовню.

      Всё  завертелось  вокруг  Элен. Они  пили  шампанское,  и  она  еле  успевала  отвечать  на  вопросы  тех,  кто  стоял  рядом  с  её  отцом.  Ему  доложили,  что   все  они  наслаждаются  пением  Элен.  Тогда  Энтони  сказал,  что  он  тоже  поёт,  и  сейчас  они  выступят  дуэтом. Они  подошли  к  оркестру, им  дали  микрофоны,  и  они  просто  замечательно  исполнили  очень  красивый  дуэт  из  американского  мюзикла. Был  гром  оваций.  А  потом  она  подвела  отца  к  Герману,  и  они  втроём  отошли  в  сторонку. У  Германа  был  очень  удручённый  вид. Элен,  кажется,  этого  не  замечала.
      -  Папа,  познакомься,  это  мой  любимый  друг,  Герман.
      -  Мы  знакомы,  дочка. И  даже  давно  сотрудничаем. Просто  ты  этого  не  знала. И  я  одобряю  твой  выбор. Если,  конечно,  он  тебя  тоже  любит.
      -  Это  жестоко,  Элли! Не  сказать  мне,  кто  твой  отец!  -  попенял  ей  Герман.
      -  И  что  бы  это  изменило,  если  бы  ты  узнал? Ты  не  стал  бы  со  мной  встречаться?  -  вопрошала  Элен.
      -  Ну,  ну,  ребята,  не  надо  ссориться  из-за  меня!
      -  Я  не  выглядел  бы  таким  глупым,  как  сейчас!
      -  Он  выглядит  глупым,  папа?
      -  Он  выглядит  всё  таким  же  ершистым,  каким  я  увидел  его  в  первый  раз. Герман,  прости  мою  девочку,  она,  конечно,  своевольная,  но  она  ещё  такая  юная,  что  может  невольно  обидеть. Но  не  со  зла.
      -  Я  люблю  её,  мистер  Энтони,  Антон  Павлович.
      -  Но,  я  же  не  против! Любите  друг  друга,  если  вам  этого  хочется,  и  если  вы   в  этом  уверены! И  приезжайте  оба  в  Америку  в  январе,  Вам  уже  послано  приглашение,  Вы  прочтёте  курс  лекций. Кстати,  они  у  Вас  готовы?
      -  Да,  конечно. Элен  помогает  мне  улучшить  произношение.
      -  Я  ознакомлюсь  с  ними,  когда  вы  оба  к  нам  приедете.
      -  Скажи,  сколько  ещё  сюрпризов  мне  ждать  от  тебя?  -  опять  обратился  он  к  Элен,  а  она  вспомнила  про  Нору,  и  про  то,  как  пыталась  рассказать  ему  об  этом.
      -  Думаю,  что  их  будет  ещё  много. Ведь  каждая  моя  новая  песня  -  это  сюрприз. Тем  более,  что  я  начинаю  сочинять  их  сама.
      -  Пусть  их  будет  много!  -  поддержал  дочку  Энтони.  -  Так  интересней  жить. Только  пусть  они  будут  все  положительными. Я  вот,  например,  подумал,  какими  же  красивыми  и  умными  будут  мои  внуки!
      -  У  тебя  уже  есть  внуки,  папа!
      -  Так  я  хочу  ещё!
      -  Так  закажи  ещё  своим  сыновьям,  я,  вообще-то,  младшая.
      -  Вижу,  что  этого  сюрприза  долго  не  будет. Моя  дочка  не  настроена.
      -  Я  пока  ещё  не  замужем,  и  мне  надо  учиться.
      -  Какая  ты  у  меня  рассудительная!  -  он  снова  обнял  и  поцеловал  свою  любимую  дочурку.


      В  течение  последующих  пяти  лет,  два  раза  в  год  Герман    будет  читать  лекции  в  университетах  Америки. За  два  месяца  он  будет  зарабатывать  там  больше,  чем  за  год  в  России. Когда  изменится  у  нас  отношение  к  учёным?  Хотелось  бы  знать  ответ  на  этот  отнюдь  не  риторический  вопрос. От  этого  зависит  развитие  России.  Откуда  возьмутся  новые  технологии  и  научные  открытия,  которые  их  обеспечивают? 
       Герман  был  принят  в  Америке  очень  хорошо,  как  родственниками  Элен,  так  и  научным  сообществом. И  что  греха  таить,  послушать  такого  умного,  красивого  и  молодого  русского  профессора,  а  там  называют  так  всех  преподавателей  вузов, приезжали  даже  студенты  из  других  мест,  особенно,  студентки.
       Старший  брат  Элен,  Пол,  позвал  его  на  завод  и  обучил  азам  управления,  он  должен  быть  готов  в  любое  время  подменить  его  и  Энтони,  мало  ли  что! Управление  заводами  не  должно  выпускаться  из  рук  семьи.
      За  эти  пять  лет  Герман  посетил  много  мест  в  Америке. Они  прокатились  по  всему  западному  побережью  от  Калифорнии  до  Сиэттла,  где  жил  средний  брат  Элен,  Алекс.  Они  отдыхали  и  в  Майами,  и  жили  в  квартире,  которую  купил  Герману  вроде  бы  отец,  но,  на  самом  деле,  сама  Элен. Они  каждый  год  ездили  в  Гудауту.  Дом  принадлежал  теперь  Герману,  хотя  для  него  уже  не  имело  принципиального  значения,  чей  это  дом,  Элен  или  его,  он  был  их  общим  домом. Только  в  Белых  Горах  они  теперь  не  отдыхали,  а  лишь  приезжали,  чтобы  посетить  кладбище. В  доме  теперь  никого  не  было,  и  он  оставался  под  присмотром  соседей. Но  всё  по  порядку.
     В  начале  второго  курса  учёбы  Элен,  Герман  поехал  на  какие-то  испытания  на  север,  в  район  Мурманска. Зачем  ему  это  было  нужно,  не  могли  понять  ни  Элен,  ни  Екатерина  Ахметовна. Но  он  им  объяснил, что  время  от  времени  ему  нужно  чувствовать  себя  не  героем,  нет,  но  мужчиной,  способным  на  поступок,  сродни  подвигу,  иначе  он  перестанет  себя  уважать. Поэтому  он  не  может  отказаться  от  такого  предложения. Екатерина  Ахметовна  сказала,  что  его  просто  тянет  туда,  где  опасность. При  этом  он  не  думает  ни  о  матери,  ни  о  любимой  девушке.
        Скрепя  сердце,  они  его  отпустили,  а  что  им  оставалось  делать? Элен  запихнула  ему  в  сумку  гидрокостюм,  который  почему-то  ему  подарила  в  их  прошлый  приезд  в  Америку  её  мама  Виктория.  Костюм  был  новейшей  разработки,  занимал  мало  места,  был  с  тонким,  но  очень  эффективным  утеплителем,  с  капюшоном,  и  как-то  надувался  сам  в  воде. И  когда  Элен  сообщила  маме,  что  Герман  уезжает на  Северное  море,  та  напомнила  ей  о  костюме,  и  Элен  несколько   раз  повторила  Герману: «Чтобы  костюм  всегда  был  при  тебе!»
        Испытания  прошли  нормально,  но  когда  они  возвращались  в  посёлок,  внезапно  начался  шторм.   На  катере  оказалось  всего  четыре  гидрокостюма.  А  их  было  двадцать  человек. Костюмы  быстро  разыграли  по  жребию,  четверо  счастливчиков  их  натянули,  а  остальные  остались  на  милость  божью. Герман  в  жеребьёвке  не  участвовал,  сказав,  что  ему  что-то  похожее  дали  из  дома. Над  его  тонким  костюмом  посмеялись, но  он  натянул  на  голову  капюшон  и  застегнулся,  помня  наставления  Элен.
     Никто  не  думал,  что  произойдёт  что-то  плохое. Но  оно  произошло  и  случилось  это  внезапно,  катер  как-будто  во  что-то  воткнулся,  его  развернуло,  захлестнуло  волной,  и  он  перевернулся. Хорошо,  что  все  они  были  на  палубе. Но  краем  катера  оглушило  двоих,  один  был  в  гидрокостюме,  но,  к  сожалению,  упал  в  воду  лицом  вниз,  и,  будучи  без  сознания,  захлебнулся. Второй  оглушённый  был  без  костюма,  поплавал  в  спасательном  круге  в  волнах  без  сознания    и  умер  от  холода.
    Вода  была  ледяная. На  остальных  тоже  были  надеты  спасательные  круги. Но  что  толку?  Они  стали  замерзать. Все,  кроме  тех,  на  ком  были  гидрокостюмы. С  катера  успели  сбросить  две  шлюпки,  но  их  унесло  волнами,  никто  за  них  не  успел  даже  зацепиться. И  уж,  если  катер  перевернулся,  то,  что  говорить  о  шлюпках. Герман  постарался  быстро  оторваться  от  катера  и  перевернулся  на  спину,  так  его  и  мотало  на  волнах  целых  два  часа,  пока  к  ним  не  подошёл  военный  корабль,  и  их  не  спасли. Герман  почти  не  чувствовал  холода,  так  небольшая  прохлада. Их  четверых,  которые  пострадали  меньше  всех,  доставили  в  посёлок  в  гостиницу,  а  остальных,  в  тяжелейшем  состоянии  от  переохлаждения  доставили  в  больницу.
       Когда  Екатерина  Ахметовна   услышала  по  радио,  что  случилось  с  экспедицией,  она  упала  в  обморок. Элен  привела  её  в  чувство,  а  сама  тут  же  вылетела  самолётом  в  Мурманск.  Там  она  нашла  штаб  по  управлению  экспедицией,  и  случайно  узнав,  что  в  посёлок  отправляется  вездеход,  нашла  его  и  забралась  туда,  и  никто  не  смог  её  оттуда  вытащить. И  ещё  рассовала  всем  по  карманам  деньги,  плату  за  свою  дорогу. Тут  появилась  ещё  одна  сумасшедшая,  она  и  ей  помогла  туда  забраться. И  вскоре  они  уже  любовались  суровой  красотой  северного  пейзажа.

      Оставшаяся,  более  менее,  здоровая  четвёрка  отвечала  на  вопросы  следователей,  а  также  обрабатывала  данные  испытания,  которые,  к  счастью  все  были  переданы  сюда  в  посёлок  в  местный  штаб. Сейчас  они  находились  на  другом  катере,  который  стоял  у  причала. Шёл,  как  бы,  следственный  эксперимент. Они  объясняли  следователям,  что  и  как   было  у  них  на  катере  во  время  крушения. Как  раз  объяснения  давал  Герман. Вдруг  один  из  испытателей,  который  смотрел  на  берег,  воскликнул: «Ой, мужики,  ко  мне  приехала  жена!»  и  бросился  с  катера  наутёк.
      Герман  продолжал  рассказывать. Кто-то  сказал: «А  вторая  девушка,  чья  жена?»  Все  отрицательно  помотали  головой.  «Герман,  это  не  твоя  жена?»  «К  сожалению,  я  не  женат»,  -  ответил  он  и  хотел  продолжать  объяснение. «Так  к  кому  же  она  приехала?» -  опять  спросил  первый. И  тогда  он,  на  всякий  случай,  обернулся  и  тоже  посмотрел  на  берег. И  в  ту  же  секунду  он  сорвался  с  места,  выпрыгнул  с  катера  на  берег  и  уже  через  три  минуты  чуть  не  задушил  в  своих  объятиях,  закутанную  в  дублёнку  хрупкую  девчонку. Следователи  улыбались.
        В  Мурманск  их  доставили  на  вертолёте,  а  потом  на  самолёте  они  вернулись  в  Москву. Герман  отделался  небольшим  кашлем.  «Ты  просто  сумасшедшая  девочка!  -  сказал  он  Элен. -  И  если  бы  ты  знала,  как  после  того,  что  случилось,  я  ценю  жизнь  и  твою  любовь!»  «И  это  остановит  тебя  от  следующей  опасной  поездки?»  «Нет,  не  остановит. Но  ты  должна  знать,  что  я  делаю  это  ради  науки,  ради  прогресса,  а  значит,  и  ради  всех  нас. Ради  нашего  будущего,  твоего  и  моего.   Кто,  если  не  я,  Элли?»   Он  дал  ей  честный  ответ.

      Элен  перешла  на  третий  курс. Они  вернулись  после  летнего  отдыха  в  Москву. Элен  пришла  первый  день  на  занятия. Все  соскучились,  обнимались,  расспрашивали  друг  друга  о  каникулах,  кто,  где  отдыхал,  и  кто  где  работал. Тут  одна  всеведущая  студентка  сказала: «А  вы  знаете  новость,  Герман  Александрович  женился!» «Да  вы  что? А  на  ком? Кто-нибудь  знает?»  У  студенток  был  возглас  разочарования,  он   больше  не  был  потенциальным  женихом. Все  почему-то  посмотрели  на  Элен,  помня  её  красивые танцы  с  ним. «Элен,  ты  не   знаешь,  на  ком  он  женился?»  -  спросили  её.  «Знаю. Кажется,  на  мне», -  скромно  ответила  она  и  показала  всем  обручальное  кольцо.

     Их  красивая  свадьба  состоялась  в Америке. Элен   уже  исполнилось  девятнадцать  лет,  как  она  и  обещала  своей  маме. Из  России  присутствовал  целый  десант,  Екатерина  Ахметовна  и  Лали  с  мужем  и  детьми,  это  уже  пятеро. Двое  друзей  Германа,  Игорь  Забелин  и  Роман  Лабутин,  подруги  Элен  Дина  и  Даша  и  Зинаида  Леонидовна.  Итак,  всего  десять  человек.
      К  сожалению,  баба  Зина  была  одна,  Алексей  Иванович  уже  ушёл  из  этого  мира. Двое  из  основателей  Ордена  Святого  Георгия  уже  ушли,  профессор  Черкезов  и  бравый  военком. Но  Виктория  Алексеевна  сказала,  что  их  орден  будет  продолжать  существовать,  и  к  нему  относятся  все,  кто  живёт  и  работает  на  благо  России. Они  сами  не  знают  об  этом,  но  об  этом  знает  Святой  Георгий  Победоносец. И  если  вы  увидите  у  человека   георгиевскую  ленточку,  то  знайте,  что  он  тоже  член  нашего  Ордена.
 
      Зинаида  Леонидовна  хорошо  перенесла  перелёт  и  погуляла  на  свадьбе  внучки. Виктория  Алексеевна  проводила  её  в  Россию  и  жила  здесь  с  ней  некоторое  время. Однажды  она,  как  обычно,  легла  вечером  спать,  а  утром   не  проснулась. Виктория  вызвала  всех  в  Белые  Горы. Радостные  события  сосуществуют  рядом  с  печальными. Через  полгода  Виктория  вступила  в  права  наследства  отчим  домом  и  квартирой  в  райцентре. Затем  она  оставила  дом  на  попечение  соседа  и  друга  Виктора,  а  квартиру  поставила  на  сигнализацию,  заплатила  за  неё  за  год  вперёд,  и  ключи  отдала  надёжным  соседям,  мало  ли,  какие  работы  будут  в  доме  проводиться.
          Наследство  ей  досталось  очень  хорошее,  и  она  не  собиралась  его  продавать. Мало  ли  ещё,  как  сложиться  жизнь! И  здесь  у  неё  столько  родных  могил,  куда  же  она  будет  приезжать? Райский  сад  Зинаиды  Леонидовны  быстро  зарос  травой,  но  сосед  Виктор  её  косил,  а  его  коровы  траву  съедали. Но  было  странно  видеть  опустевшим  дом  и   сад  Казариных,  увы,  той,  которая  следила  за  садами  своих  подруг, больше  здесь  не  было. А  потомки  жили  своей  жизнью. Лишь  бы  они  были  все  счастливы!