17. Сыновья благодарность

Жаркий, раскалённый воздух плотной завесой накрыл главный город Египта Фивы. Его знойное дыхание проникало в каждый дом, бедный он был или богатый, наполняло оно также и величественные дворцы и храмы. Однако жители Верхнего Египта давно привыкли к подобной жаре, она являлась неотъемлемой частью их быта. Жизнь шла своим чередом и в этот жаркий летний день, улицы города были полны знатного и бедного люда, и только большое скопление воинов  могло вызвать тревогу и беспокойство. Ведь каждый в Египте: и стар, и млад, знал, что если возле их селения располагалась армия фараона, значило это только одно: скоро здесь состоится очередное сражение с ненавистными гиксосами. Их армии появлялись то там, то тут, сея вокруг себя хаос и разрушения. Напуганные жители тогда спешили укрыться хоть где-нибудь, чтобы пережить это тяжёлое время с наименьшими потерями.

Но сегодня большое скопление воинов объяснялось иной причиной. Храбрые, закалённые во многих боях, они вместе со знатью и простым людом направлялись к величественному  храму, посвящённым местному лунному божеству Яху. Город праздновал победу, одержанную талантливым полководцем Яхмосом над гиксосами.  Наконец-то, после долгих лет угнетения  ненавистные кочевники, поработившие большую часть Египта, были изгнаны прочь, и в стране настало долгожданное время мира. Дабы отпраздновать великую победу и наградить верных воинов, фараон вместе с семьёй решил посетить храм  Яха, считавшегося едва ли не покровителем царской династии, чтобы там провести торжественный церемониал.

Ликующая толпа с трепетом и радостью взирала на владыку всего Египта,  стоящего  у входа в храм. Необходимые молитвы и подношения  богу Яху уже были совершены, в присутствии высших жрецов. И теперь фараон обращался с речью к  войску и народу, благодаря всех тех, кто доблестно сражался за родную землю. Видя своего владыку в праздничном одеянии, люди пребывали в полном благоговении, ведь он - живое воплощение всемогущего бога Хора. Но сегодня в его наряде было нечто необычное, приковывавшее к себе взгляды возбуждённой толпы. Голова фараона была  увенчана бело-красной короной пшент, символизирующей власть над Верхним и Нижним Египтом, а также олицетворявшей собой ту высокую цель, ради которой Яхмос боролся до победного конца. Сегодня был особый день: Египет стал единым под властью своего владыки Яхмоса. И теперь он, повелитель «земель тростника и папируса», увенчанный славой и почётом, с благодарностью обращался к тем, кто помог достичь мира и единства, а также щедро одаривал их подарками и милостями, что вызывало  восторг и восхищение  всего народа своим благородным повелителем.

Рядом с Яхмосом стояла его мать, великая царица Яххотеп. Главная супруга ныне покойного фараона Таа обладала не меньшей властью и пользовалась таким же почётом и уважением, как и её царственный сын. Тому немало способствовал характер и деятельность царицы. Среди народа до сих пор ходила молва о том, что в то время, когда её муж вместе с сыновьями вёл очередное сражение против гиксосов,  Яххотеп сумела подавить разгоревшийся в отсутствие владыки бунт в подвластных династии землях. Немало усилий мать фараона Яхмоса приложила и в дипломатических переговорах, приобретая для своего сына ценных союзников. Наследник богов и ушедшего в мир иной Таа был весьма благодарен матери за мудрость, твёрдость и мужество, проявленные ею. Повелитель Египта приказал в священном для египтян городе Карнаке воздвигнуть в честь великой царицы обелиск с высеченными хвалебными одами, восхваляющими  её подвиги. Однако останавливаться на этом он не собирался.

Окончив торжественно-благодарственную часть речи, обращённую к народу, Яхмос подозвал слугу и взял из его рук ожерелье, украшенное тремя золотыми массивными мухами. То было не просто украшение: с древних времён оно являлось символом  особой доблести и мужества. Лишь самые смелые и отважные воины могли удостоиться чести носить подобное ожерелье. Толпа замерла в почтении, с волнением ожидая воли фараона. Всем не терпелось узнать, кого же божественный правитель собирался наградить столь высокой наградой.

Рокот восхищения пронёсся сквозь толпу, когда  фараон,  держа драгоценную награду, повернулся к матери. Правитель Верхнего и Нижнего Египта возложил ожерелье на шею Яххотеп и громко провозгласил:

-Я, Яхмос, сын Ра, живое воплощение Хора, которому радуются владычицы Верхнего и Нижнего Египта, вручаю сие ожерелье великой царице Яххотеп за её мужество и стойкость.

Затем фараон наклонился к уху женщины и тихо прошептал:

-Спасибо тебе, мама. Спасибо тебе за всё. Без тебя мы бы не одержали победу.

Яххотеп была тронута словами сына и его вниманием,  чувства благодарности к любимому сыну  переполняли её. Однако в первую очередь она была царицей, матерью фараона, поэтому женщина лишь почтительно наклонила голову в знак благодарности, и затем, повернувшись лицом к народу, Яххотеп громко воскликнула:

-Слава Яхмосу, сыну Ра! Да даруют ему боги долгих лет жизни, и да хранят они сию землю от злобы и войны!

Толпа, стоявшая у храма, подхватила хвалебную речь царицы. Народ был искренне восхищён мудрой и смелой матерью правителя. И к восклицаниям в честь фараона простой люд прибавлял ещё одно:

-Долгих дней жизни царице Яххотеп!

После окончания всех необходимых церемоний и почестей, уставшая правительница удалилась в свои покои. Отдыхая, она терпеливо дожидалась вечера, когда её царственный сын, окончив свои дела, придёт к ней не как владыка, а как нежный и любящий сын. Тогда она сможет позволить себе ненадолго побыть просто матерью и, приласкав своё чадо, сказать, как сильно она его любит.

Это ожерелье Яххотеп  бережно  сохранила до своей  смерти. Впоследствии, Яхмос положил его в гробницу царицы вместе с остальными драгоценностями и  прочей утварью, положенной высокопоставленной умершей в загробном мире.  Последней данью фараона той, которая родила его, стала хорошо укрытая, особо защищённая усыпальница, так и не тронутая грабителями вплоть до открытия захоронения археологами.