Глава 31 От любви до ненависти!

От  любви  до   ненависти! 

    Он  положил  в  багажник  их  вещи  и  открыл  для  неё  дверцу,  она  же  стояла  перед  машиной  и  с  улыбкой  её  разглядывала.
     -  Ну,  говори  адрес  твоих  родственников,  и  поехали  за  вещами! Мама  ждёт  нас,  и  наготовила  всякой  еды. И  почему  ты  так  разглядываешь  машину?
     -  Просто  я  представила  тебя  около  другой  машины. Тебе  бы  очень  подошла  «Ламборджини»,  красного  цвета,  или  чёрный  «Порш  кайен».
        У  него  всё  опустилось  внутри,  вот  чего  он  боялся! И  так  быстро  возникло  несоответствие  между  его  возможностями  и  её  потребностями,  которые  он  никогда  не  сможет  удовлетворить. А  он-то  верил,  что  она  понимает  его  положение! И  будет  с  этим  мириться. Что  он  нужен  ей  сам,  а  не  «Ламборджини»,  на  которую  он  никогда  не  заработает. Он  верил,  что  он  сам  представляет  для  неё  ценность! Да  он  же  весь  в  иллюзиях  от  своей  любви! Иголочка  уколола  его  прямо  в  сердце,  но  он  сдержался  и  медленно,  как  бы  подбирая  слова,  произнёс:
      -  Я  тоже  так  считаю,  мне  бы  подошли  такие  автомобили,  но  пока  у  меня  их  нет,  нам  придётся  ездить  на  этой. Садись,  милая,  и  поехали!  Уверен,  что  мама  наготовила  к  нашему  приезду  таких  вкусностей,  что  ты  будешь  удивлена.  Возьмёшь  пока  самые  необходимые  вещи,  остальные заберём  потом.
      -  Поехали,  это  недалеко  от  университета,  -  сказала  Элен,  садясь  в  машину,  и  назвала  адрес  своей  городской  квартиры.

     По  дороге  она  заговорила  о  том,  что  тоже  хочет  получить  права  на  вождение  автомобиля,  и  спросила,  какую  школу  он  ей  посоветует. Герман  ответил,  что,  какую  бы  школу  она  ни  окончила,  он  будет  потом  учить  её  водить  сам. Они  подъехали  к  элитному  дому,  вокруг  которого  был  забор  и  охрана. Элен  достала  брелок,  нажала  кнопочку,  ворота  открылись,  и  они  заехали  в  очень  благоустроенный  двор.
     -  Как  ты  думаешь,  у тебя  кто-то  есть  дома? Мне  нужно  заходить  и  знакомиться? И  твои  родные  не  устроят  мне  скандал?  А  вдруг  они  тебя  не  отпустят?  -  спрашивал  он  с  лёгким  смехом.
      -  Ты  задал  сразу  так  много  вопросов! К  счастью,  ответ  на  любой  из  них  только  один: «Нет!»  У  меня  никого  нет,  потому  что  я  живу  одна.
      -  Ты  снимаешь  квартиру?
      -  Зачем  же?  У  меня  своя  собственная  квартира. Вон  мои  окна  на  третьем  этаже. Отсчитывай  шесть  окон  с краю, это  и  будет  моя  небольшая  квартирка,  всего-то  шесть  комнат,  кухня,  лоджия  и  балкон.
      -  Ты  меня  не  разыгрываешь? Можно  подняться  и  посмотреть?
      -  Конечно,  можно,  любимый  мой! И  даже  нужно. Я  покажу  тебе  документы  на  права  собственности,  чтобы  ты  не  сомневался.

       Они  поздоровались  с  консьержкой,  поднялись  на  лифте  с зеркалами  на  третий  этаж,  Элен  отключила  сигнализацию,  и  они  вошли  в  просторную  прихожую. Даже  тут  уже  был  паркетный  пол,  и   мебель  с  зеркалами. Элен  дала  ему  мужские  тапочки,  он  поставил  свой  портфель  на  полочку,  переобулся  и  пошёл  осматривать  квартиру. Элен  провела его  по  всем  комнатам: 
       -  Здесь  кабинет, в  котором  будешь  работать  ты!  Здесь  спальня,  тут   гостиная,  это  комната,  в  которой  жила  мама,  а  пока  её  нет,  будет  располагаться   Екатерина  Ахметовна,  когда  приедет  в  гости.  А  ещё  две  комнаты  пока  не  обставлены,  это  могут  быть  комнаты  для  каких-нибудь  детей,  ну,  кто-то  ведь  может  приехать  с  детьми  или… -  она   кокетливо  рассмеялась.

      Эффект  был  потрясающий. Герман  не  мог  вымолвить  ни  слова. Он  зашёл  в  кабинет  и  подошёл  к  большому  столу,  на  котором  стоял  компьютер  последней  марки,  который  Герман ещё  не  видел. Элен  сказала,  что  он  не  должен  спрашивать  у  неё  разрешения,  и  может  делать,  всё,  что  захочет. У  неё  есть  ещё  ноутбук,  а  этот  он  может  включить  и  опробовать  все опции. Герман  так  и  сделал,  он  сел  за  стол  и  включил  компьютер.
      А  Элен  в  это  время  вышла  в  прихожую,  открыла  его  портфель  и  положила  туда  приглашение  в  свою  фирму  для  получения  наследства,  а  также  договор  между  профессором  Черкезовым  и  её  отцом. Туда  же  положила  и  отчёт,  перечень  их  сделок  с  указанием  заработанных  сумм,  потраченных  сумм  и  на  какие  цели,  в  конце  документа  указывалась  сумма  остатка  в  двадцать  миллионов  долларов.  Потом  закрыла  портфель  и  вернулась  в  кабинет  к  Герману.  Он  всё  ещё  осваивал  компьютер.  Она  достала  из  сейфа  какие-то  документы  и  положила  их  перед  любимым. 
       -  Вот  смотри,  это  мои  документы  на  квартиру,  а  это  документы  на  мой  загородный  дом. Наши  морские  купания  продолжатся  в  нашем  бассейне.
      -  А  что  у  тебя  ещё  есть?
      -  Тебе  этого  мало?  -  она  начала  смеяться. -  Ну,  хорошо! Ещё  у  меня  есть  химические  заводы  во  Франции,  помнишь,  я  говорила,  что  должна  ехать  в  Лотарингию  и  Эльзас. И  фирма  в  Москве. И  часть  папиного  завода  в  Калифорнии  в  акциях. А  также  мне  принадлежит  половина  особняка  в  Лос-Анджелесе,  а  он  стоит  пятьдесят  миллионов долларов,  но  в  нём  мы  живём,  а  половина  моя  потому,  что  для  старшего  Пола  папа  купил  другой  особняк. И  отдал  ему  завод  в  Канаде.
      - Какой  счастливый  твой  брат!
      -  Впрочем,  папа  тоже  обещал  подарить  мне  новую  виллу  к  моей  свадьбе. Так  что,  моё  личное  состояние  сейчас  оценивается  примерно  в  три  миллиарда. В  Америке  у  меня  есть  счёт  в  банке  на  двести  миллионов долларов,  а  в  России  у  меня  небольшой  счёт,  всего  в  два  миллиона  долларов,  и  я  им  пользуюсь. Вот,  кажется  и  всё,  ну,  может  быть,  что-то  и  забыла. Машины,  мой  шофёр….Надеюсь,  ты  не  бросишь  свою  невесту  из-за  того,  что  она  оказалась  немного  обременённой  заботами? Я  надеюсь,  что  ты  мне  даже  поможешь,  ну,  хотя  бы,  тратить…
       -  Мне  пока  трудно  всё  это  переварить. Но,  давай,  всё  равно,  сейчас  поедем  к  нам,  пусть  и  без  твоих  вещей.  Мама  нас  ждёт,  и  я  проголодался,  да  и  ты,  наверное,  тоже.
       -  А  я  просто  заказываю  обеды  и  ужины  в  ресторане,  и  мне  их  привозят  сюда  или  в  загородный  дом. 
       -  После  абхазских  ресторанов  я  хочу  маминой  домашней  еды. Она  старалась,  и  мы  не  должны  её  разочаровать,  мы  должны  будем  съесть  всё,  что  она  приготовила. И  я  расскажу  ей,  какая  у  меня  богатая  невеста. Может  быть,  она  мне  поможет  осознать  это.
      -  Поехали,  я  только  возьму  свою  сумочку.

         Он  вышел  в  прихожую. Он  был,  как  будто  в  ступоре. Он  просто  не  мог  пока  до  конца  воспринять  и  проанализировать  то,  что  ему  рассказала  о  себе  Элен. Он  машинально  снял  тапочки,  надел  ботинки,  накинул  на  себя  ветровку  и  взял  в  руки  портфель. Элен  вышла  в  прихожую,  переодевшись  в  красивый  костюмчик,  с  жемчужным  ожерельем  на  шейке  и  с  таким же  браслетом  на  руке. На  пальчиках  золотые  колечки  с  бриллиантами,  и  в  волосах,  такая  же  заколка.  Всё  это  не  казалось  чрезмерным. Она  была  так  обворожительна,  его  сказочная  принцесса,  и  он  теперь  знал,  что  под  этим  костюмом  само  совершенство  природы.
      -  Я  хочу  дать  тебе  запасные  ключи  от  квартиры.  Вдруг  я  задержусь  в  Гнесинке,  а  ты  уже  приедешь,  ты  не  будешь  ждать,  и  сейчас  мы  введём  номер  твоей  машины  в  охранный  блок,  и  тебя  автоматически  будут  пропускать, -  она  достала  ещё  одни  ключи  из  шкафчика  и  уже  хотела  ему  их  передать,  как  он  вдруг  спросил  её,  сам  не  понимая, почему,  и  сам  не  ожидая  от  себя  этого:
      -  А  скажи  моя,  ненаглядная,  ведь,  если  бы  ты  захотела,  ты  могла  бы  купить  все  дома,  которые  продавались  в  Гудауте? Правда,  моя  сладкая  девочка?
      -  Конечно,  но  зачем  мне  это  нужно?
      -  Конечно,  зачем  тебе  это  нужно,  если  можно  бесплатно  взять  чужой  дом! Ведь  такова  логика  богатых,  да?
      -  О, Герман,  опять  этот  дом! Речь  шла  о  моих  правах,  вы  в  них  сомневались! Речь  шла  о  моих  взаимоотношениях  с  твоим  отцом! Поверь,  что  в  моих  поступках  не  было  никакой  корысти! 
      -  И  меня  ты  взяла  так  же,  как  мой  дом! Показала  пальчиком  и  сказала: «Ты  будешь  моим!» Потом  тебе  понравится  другой,  и  ты  скажешь: «Чао,  чао,  дорогой!»
       -  Что  ты  придумываешь?
       -  Ты,  походя,  берёшь  всё,  что  тебе  нравится. Ты  так  воспитана.  И  ты  считаешь,  что  ты  имеешь  на  это  право. Твои  права  -  это  незыблемо! Это  так  по-американски  и  по-миллиардерски,  но  есть  ещё  и  права  других, -  его  понесло,  и  он  уже  не  мог  остановиться.
      -  Я  не  отнимала  у  тебя  твоих  прав.
      -  Ты  отняла. Ты  отняла  у  меня  моё  право  на  мою  собственность. Но  ты  не  можешь  отнять  у  меня  право  сказать  тебе,  что  я  -  не  твоя  игрушка. Сначала  ты  взяла  мой  дом,  а  потом  и  меня  в  придачу,  для  развлечения,  потому  что  у  тебя  время  для  этого  пришло. Игрушечный  бой-френд! Но  я  должен  сказать  тебе,  что  ты  -  тоже  всего  лишь  эпизод  в  моей  жизни!
      -  Надеюсь,  это  будет  лучший  эпизод  в  твоей  жизни!
      -  Тебе  не  понравилось,  что  подруга  назвала  тебя  старой  девой,  и  ты  выбрала  меня,  как  механического  исполнителя,  а  твои  слова  любви  были  только  украшением  этого  процесса. Между  нами  -  пропасть!
      -  Между  нами  был  океан,  но  я  убрала  его,  оставшись  здесь,  потому  что  полюбила  тебя! А  ты  судишь,  наверное,  по  себе. Это  твои  слова  ничего  не  значили?
      -  Да,  Элли!  Мои  слова  ничего  не  значили! Я  не  люблю  тебя!  И  ты  мне  не  нужна!  -  мстительное чувство  овладело  им,  всё  было  не  так,  как  он  хотел,  он  чувствовал  себя  обманутым.
      -  Зачем  же  ты  согласился  на  это,  взрослый  мальчик?
      -  Чтобы  отомстить  тебе.  Чтобы  посмеяться  над  тобой. Разве  я  за  тобой  ходил? Добивался  тебя? Приглашал  тебя  в  кино? Ничего  этого  не  было  и  не  будет! У  нас  с  тобой  нет  будущего! -  этими  словами  он  бил  её  наотмашь.
      -  Я  не  верю  ни  одному  твоему  слову! -  довольно  спокойно  сказала  она. -  Ты  не  приглашал,  да,  но  ты  увлекал  меня  более  тонкими  способами. Чего  только  стоил  один  твой  взгляд!
      -  Не  обольщайся,  я  смотрю  так  на  всех  хорошеньких  девушек! И  ты  была  только  одной  из  них. Теперь  на  твоих  глазах  я  буду  обнимать  других  женщин!
     -  Ах,  мой  милый,  Дон  Жуан,  Дон  Жуан!  -  пропела  она  с  улыбкой  на  мелодию  «Ах,  мой  милый  Августин!», но  лицо  её  уже  немного  омрачилось.
     -  Не  подходи  ко  мне  в  университете  ближе,  чем  на  десять  метров, -  продолжал  он  свою  экзекуцию.
     -  Университет  не   твой,  -  возмутилась  она,  -  и  я  буду  ходить  там,  где  я  захочу,  и  если  я  нечаянно  задену  тебя  локтем,  то,  думаю,  что  ты  не упадёшь.
      -  Не  смей  больше  называть  меня  на  «ты»!  Для  тебя  я  - Герман  Александрович  и  «Вы», -  её  самообладание   ещё  больше  выводило  его  из  себя,  и  он  даже  не  пытался  сдержаться,  а  вытаскивал  такие  слова,  чтобы  ударить  её  побольнее.  -  А  для  меня  ты  просто  шлюха  на  одну  ночь.
      -  Вы  ошибаетесь!  Я  не  шлюха,  -  возразила  она,  ошеломлённая  таким  его  заявлением.  -  Я  настоящая  леди! И  Вы  это  знаете! А  вот  Вы  -  просто  гулящий  мужчина! Я  преподнесла  Вам  себя,  как  драгоценный  дар  любви,  а  вы  меня  назвали  так! Тогда  Вы  для  меня  теперь  -  ничтожный   плебей!  И  не  по  классовой  принадлежности,  а  по  Вашим  жалким  взглядам  на  жизнь!
       -  Возможно,  я  и  плебей!  Но  я  предложил  тебе  жить  у  нас,  а  ты  ёрничала,  обсасывала  всё  это,  как  будто  и  вправду  собиралась  перейти  ко  мне,  а  сама  в  душе  смеялась,  ведь  ты  знала,  что  у  тебя  всё  есть  у  самой,  но  даже  не  намекнула  мне  об  этом. Ты  даже  тут  развлекалась,  а  я  в  это  время  думал,  как  мне  уговорить  маму  полюбить  тебя!
      -  Не  надо  никого  уговаривать! Как  Вы  не  понимаете,  что  мне  было  приятно,  что  Вы  хотите  взять  меня  к  себе! Зачем  Вы  приглашали  меня  к  себе,  если  Вы  меня  не  любите? Ах, да,  чтоб,  вероятно,  продолжать  мне  мстить! Как  я  в  Вас  ошиблась! Уходите  с  моих  глаз! Я  не  хочу  Вас  больше  видеть!

     Он  выскочил  от  неё,  как  ошпаренный,  швырнул  свой  портфель  на  сиденье,  и  почти  упал  на  руль,  повернул  ключ  в  замке   зажигания,  но  машина  не  хотела  заводиться.  Только  этого  не  хватало! Как  будто  его  состояние  передалось  машине.  «Заводись,  старая  рухлядь!»  -  буркнул  он,  и  машина,  к  счастью,  завелась. Когда  он  вошёл  к  себе  в  прихожую,  и  Екатерина  Ахметовна  увидела,  что  он  один,  и  на  нём  нет  лица, а  ведь  только  что  по  телефону  пел,  как  соловей,  у  неё  упало  сердце.
      -  Что  случилось,  Гера?
      -  Я  бросил  её,  как  ты  и  хотела.
      -  Почему?
      -  Она  меня  обманула.
      -  В  чём?
      -  Она  оказалась  дочерью  миллиардера. Ей  никогда  не  разрешат  выйти  за  меня  замуж!
      -  Недостаток  информации  о  ней,  это  обман?  Она  что,  на  каждом  углу  должна  была  рассказывать,  кто  её  родители? Пришло  время, и  она  рассказала  тебе. Она  виновата  в  том,  кто  её  родители?
      -  Она  виновата  в  том,  что,  будучи  такой  богатой,  отобрала  у  нас  дом.
      -  Не  было  у  нас  никакого  дома.
      -  Ты  перестала  меня  понимать?
      -  Я,  действительно,  не  понимаю,  почему  нужно  бросать  девушку,  потому  что  она  состоятельна. Ну,  ищи  нищенку,  только  в  мою  квартиру  не  приведёшь! -  высказала  она  опять  свой  главный  аргумент.
      -  Она  сказала,  что  я  ничтожный  плебей!
      -  А  почему? Что  ты  перед  этим  ей  сказал?
      -  Сказал,  что  она  для  меня  -  шлюха,  и  что  я  просто  посмеялся  над  ней. Ты  же  так  всё  хотела  представить?
      -  Знаешь  что,  только  не  переворачивай,  что  ты  всё  это  сделал   ради  меня! Моё  самолюбие  это  нисколько  не  тешит. И  в  том,  что  ты  бросил  доверявшую  тебе  девушку, ответственность  лежит    только  на  тебе. И  не  надо  тебе  было  начинать  со  слов, «Как  ты  хотела!»  Мало  ли,  что  я  в  сердцах  могла  ляпнуть! А  если  бы  я   послала  тебя  убить,  ты  бы  тоже  пошёл? Пора  жить  своим  умом,  а  не  только  маминым!
      -  Не утрируй,  мама!
      -  Ты  и  есть  самый  настоящий  ничтожный  плебей,  к  моему  большому  сожалению. Моя  вина  есть,  я  жила  в  ненависти,  и  тебя  воспитала  так  же. Ну,  ладно,  сынок,  мне-то  ты  всё  равно  родной,  иди,  кушай! Жаль,  что  девочка  этого  не  попробует! А  ведь  я  так  старалась! Ах,  как  жаль!  Наверное,  она  плачет  от  обиды.

     Элен  не  плакала,  её  глаза  были  сухи. Это  тогда  на  вечере,  она  изобразила  плачущую  девушку  у  него  на  плече. Сейчас  всё  было  слишком  серьёзно. В  такие   моменты  она,  наоборот  вся,  как  бы  собиралась. Собирала  свою  волю  в  кулак  и  подавляла  эмоции. Она  позвонила  сёстрам  Даше  и  Дине  и  пригласила  их  срочно  в  ресторан.
      Через  час  они  уже  сидели  в  ресторане  и  заказывали  самые  лучшие  блюда  и  даже  вино. Выпив  по  первому  бокалу,  Элен  рассказала  им,  что  очень  ошиблась  в  Черкезове. Он  оказался  таким  недостойным  человеком. Он  может  говорить  такие  вещи,  что  они  упали  бы  в  обморок,  если  б  слышали. И  тогда  Даша  спросила,  что  же  такого  она  натворила,  что  он  дошёл  до  такого  состояния. Элен  сказала,  что  не  сделала  ему  ничего  плохого. Даша  сказала,  что  уверена,  что  Элен  сама  виновата,  сама  завела  его  чем-то,  потому  что  знает,  что  Герман  Александрович  самый  благородный  человек  на  свете.
      Тогда  Элен  поинтересовалась,  откуда  она  это  знает? Может  быть,  Даша  влюблена  в  Черкезова,  а  вовсе  не  в  очень  хорошего  человека  Николая?  Даша  ответила,  что  влюблена,  ну  и  что? Но  она  знает,  что  он  никогда  её  не  полюбит. К  этому  времени  они  уже  выпили  по  два  бокала. Они  продолжали  дискутировать  и  всё  дальше  расходились  во  мнениях. Наконец,  Элен  сказала,  что  поняла,  что  они  ей   больше  не  подруги,  если  действуют  не  в  её  интересах.

      Даша  уже  закончила  трапезу,  и,  допивая  коктейль,  сказала,  что  настоящие  подруги  не  те,  кто  лизоблюдничают,  а  те,  кто  говорят  подруге  правду   в  глаза,  чтобы  направить  её  на  путь  истинный. Она  предложила  Элен  хорошенько  проанализировать  своё  поведение,  найти  причину  и  подумать  над  тем,  как  всё  исправить.  Элен  сказала,  что  исправить  ничего  невозможно. Она  никогда  не  простит,  что  он  над  ней  посмеялся, и  они  не  знают  ещё,  как  он  её  обозвал. 
      Даша  опять  возразила  и  сказала,  что  не  простишь,  когда  он  ляжет  с  другой,  а  пока  не  лёг,  всё  возможно  вернуть. У  неё  с  Колей  так  уже  было. И  хоть  она  немножко  и  влюблена  в  Черкезова,  как  и  многие  студентки,  но  любит  только  Кольку,  а  вы,  дуры,  сами  себе  всё  портите. Она  имела  в  виду  Элен,  а  заодно,  авансом  и  Дину. «Он  сказал,  что  меня  не  любит,  и  я  ему  не  нужна!»  -  призналась  Элен.   «Неужели?»  -  удивлённо  спросила  Даша. – « А  помните,  как  он  убежал  от  тёток  к  нам?  И  не  вздумай  использовать  в  качестве  лекарства  другого  мужика. Не  вылечишься! Будет  только  хуже  и  противней. Мне  рассказывала  подруга. Так  что,  учимся  на  чужих  ошибках!» Ей  позвонил  Николай,  и  она  уехала,  сказав,  чтоб  они  тоже  закруглялись.

    Но  Элен  с  плохой  подругой  Диной  ещё  остались,  потому  что  Элен  почти  ничего  не  съела,  а  только  пила  вино,  возбуждённо  разговаривала  и  смотрела  по  сторонам.  Как  ей  хотелось  сейчас  увидеть  кого-нибудь  из  своих  знакомых  с  голливудских  вечеринок! Как  бы  они  сейчас  повеселились,  и  она  смогла  бы  выплеснуть  всю  свою  боль. А  уж,  если  бы  рядом  с  ней  был  Джимми! Как  рванули  бы  сейчас на  яхте  и  все  печали  долой,  только  ветер  и  солёные  брызги!  Что  она  делает  в  этой  Москве?  Ни  одного  знакомого  лица! 

    Тут  она  заметила,  что  на  неё  с  улыбкой  смотрят  двое  молодых  людей. Очень  даже  ничего,  особенно  один. Как  он  её  назвал? Шлюхой? Не  пора  ли  пойти  по  рукам? Она  тут  же  забыла  наставления  Даши,  поскольку  была  раздражена  против  неё,  и  кивнула  головой,  указывая  на  места  рядом  с  собой,  и  молодые  люди  пересели  к  ним. Дина  сказала,  одному  из  них,  что  знает  его,  видела  по  телевизору. «Нефтянка!» -  сообщила  она  кратко  Элен. «Валентин  Руднев»?  -  продолжала  Дина. «Да,  а  как  Вас  зовут?»
      Дина  назвала  их  имена  и,  помня,  наставления  сестры,  сказала,  что  они  не  девочки  для  съёма. И  Элен  сказала,  что  они  и  сами  могут  снять,  кого  хочешь! «Я  вижу!» -  сказал  Валентин,  внимательно  разглядывая  Элен. «Нарвёшься  на  кого-нибудь,  снимешь,  ты,  дурочка,  обдерут  с  тебя  твои  бриллианты!» -  подумал  Руднев. А  Элен,  заметив  блуждающий  по  ней  взгляд  Валентина, тут  же  запретила  себе  больше  пить и  нащупала  заветный  рычажок  на  перстне.  -  Не  спеть  ли  нам  какую-нибудь  песенку? -  задала  она  риторический  вопрос,  затем  встала  и  пошла  к  оркестру.
    
     Герман  ел   вкусную  домашнюю  еду  и  представлял,  как  он  кормил  бы  сейчас  с  ложечки  Элен  ягодками  из  своего  сада,  которые  мама  жалела  для  других  его  знакомых,  а,  ожидая  Элен,  поставила  на  стол  целую  вазу. Он  всё  ещё  не  мог  поверить,  что  так  сорвался. Неделя  праздника,  любви  и  наслаждения  закончилась  разрывом  отношений. Совершенно  диким,  необузданным,  и  необъяснимым,  с  точки  зрения  логики,  образом. И  она  повела  себя  не  так,  как  любая  другая  девушка,  не  плакала,  не  умоляла. А  ведь  если  бы  она  заплакала,  он  не  смог  бы  от  неё  уйти!
     Он  оскорбил  её  так,  что  ни  одна  женщина  бы  не  простила. Но  она  тоже  не  осталась  в  долгу,  припечатала  его,  как  штемпелем  сургуч,  оставив  печать  прямо  на  сердце. Плебей! Он  теперь  знает,  кто  он! И  знает,  что  она  не  то,  как  он  её  назвал,  а  недосягаемая,  ослепительная  звезда,  которая  больше  ему  не  светит. Прощайте,  мечты!

    Он  пошёл  в  свою  комнату,  ему  чего-то  недоставало,  вокруг  было  пусто,  и  он  опять  один. А  за  неделю  он  так  привык  к  тому,  что  рядом  была  она,  нежная  и  доверчивая,  загадочная  фантазёрка,  и  всё  время  он  слышал  её  звонкий  смех. Она  много  смеялась,  потому  что,  вероятно,  ей  было  с  ним  хорошо. Зазвонил  сотовый,  высветился  телефон  Валентина  Руднева. Вероятно,  предлагает  какую-то  работу. Герман  уже  выполнял  кое-какие  задания  в  фирме  сына  нефтяного  магната. Он  нажал  на  кнопку  и  спросил:
      -  Привет,  Валентин,  я  слушаю!
      -  Привет!  Извини,  Герман  за  беспокойство,  но  тут  такое  дело….  Скажи,  у  тебя  есть  знакомая  девушка  по  имени  Элен?
      -  Да,  конечно,  что  случилось?
      -  Ей  уже  есть  восемнадцать?
      -  Нет  ещё!  Да  говори  же,  что  случилось,  чёрт  возьми!
      -  Она  вот  тут  гуляет  в  ресторане  со  своей  подругой. И  весь  ресторан  поставила  на  уши! Я  оказался  здесь  случайно,  пришли  с  другом  поужинать. Веселье  у  нас  в  самом  разгаре,  но  как  бы  у  девочки  не  было  неприятностей,  если  дойдёт  дело  до  полиции. Она  уже  пообещала,  что  завтра  же  купит  наш  паршивый  ресторан  за  одно  своё  ожерелье. Розовый  жемчуг,  между  прочим,  я  в  этом  разбираюсь. Я  у  подружки  выведал,  кому  можно  позвонить,  и  она  назвала  твоё  имя. Может,  ты  подъедешь,  если  тебе  не  всё  равно?

       -  Я  немедленно  выезжаю!  В  каком  Вы  ресторане?  И  проследи,  чтобы  к  ней  никто  не  привязывался, потому  что  у  неё  есть  страшное  средство  защиты,  вы  там  все  ляжете! Постарайся  её  успокоить!
      -  Всё  нормально,  мы  хором  поём  песни,  пляшем,  а  она  у  нас  дирижёр! Она  сказала,  что  вместо  голливудской  вечеринки,  у  неё  московская  вечеринка.   
      -  Сейчас  я  приеду!

       Екатерина  Ахметовна  поинтересовалась,  куда  это  он  рванул,  а  он  бросил  на  ходу,  что  её  бедная  обиженная  девочка  вовсе  не  плачет  и  не  голодает,  а  гуляет  на  всю  катушку  в  ресторане. Через  полчаса  его  уже  встречал  у  входа  Валентин,  и  они  вместе  вошли  в  зал. Все  столики  были  пусты,  оркестр  с  фортепиано  наяривали  цыганочку,  а  все  в  кругу  выплясывали,  кто  во  что  горазд. И  в  центре  плясала  Элен, в  окружении  подвыпивших  мужчин  и  женщин,  а  рядом  с  ней,  как  её  отражение,  повторяла  за  ней  движения  Дина.  Элен  взяла  микрофон  и  сказала:
      -  А  сейчас  все  садимся  за  столики,  можно  подкрепиться  и  выпить!  Кто  будет  запевать  следующую  песню?
     И  тут  она  увидела  рядом  с  Валентином  Германа.
       -  Кого  я  вижу!  Герман  Александрович! Самый  благородный  мужчина  в  мире! -  восклицала  она  прямо  в  микрофон. -  Пришли  посмотреть,  как  я  падаю  на  самое  дно? -  она  начала  хохотать. -  А  ведь  Вы  меня  туда  толкнули!  Кто  меня  предал? Кто  ему  позвонил?  Теперь  он  не  даст  мне  спокойно  погулять! Проходите,  Герман  Александрович,  выбирайте,  здесь  так  много  дам,  которых  я  сразу  хочу  предупредить. Бойтесь  этого  человека,  он  лжив  и  опасен! Он  просто  Дон  Жуан! Имейте  это  ввиду!

    Герман  и  Валентин,  не  обращая  внимания  на  её  выпады,  прошли  к  первому  столику  Валентина. Герман  заказал  только  безалкогольный  коктейль,  он  же  не  был  голоден,  а  пить  нельзя,  он  за  рулём,  и  он  приехал  сюда  не  за  этим.  Но  вот  зачем,  он  и  сам  пока  не  знал. Если  в  помещении,  где  пьют  и  закусывают,  есть  хотя бы  четыре  человека,  любящих  и  умеющих  петь,  то  можно  сказать, что  компания  состоялась. Подпевалами  с  удовольствием  будут  все  остальные. В  этот  вечер  в  этом  ресторане  таких  людей  было  больше  вдвое,  поэтому  и  градус  кипения  от  непроизвольного  сабантуя  был  высок.

      Тут  один  мужчина  в  возрасте  подошёл  к  другому  микрофону  и  запел:  «Когда  весна  придёт,  не  знаю»,   и  все  подхватили,  в  том  числе  и  Элен:  «Пройдут  дожди,  сойдут  снега,  но  ты  мне  улица  родная  и  в  непогоду  дорога!»  Самодеятельный  певец  тут  же  после  этого  куплета  запел  другие  слова,  и  все  дружно  подхватили: «Топиться,  топиться  в  огороде  баня,  жениться,  жениться  мой  милёнок  Ваня,  не  топись,  не  топись  в  огороде  баня,  не  женись,  не  женись,  мой  милёнок  Ваня!»  « Девки  по  лесу  гуляли  любовалися  на  ель,  какая  ель,  какая  ель,  какие  шишечки  на  ней!»  «Девки,  где  вы,  а  мы  тута,  а  моя  Марфута  не  гуляет  тута,  а  моя  Марфута  упала  с  парашюта!»  Мужик  устал  запевать,  а  все  дружно  захлопали  и   закричали:  «Элен,  спой  нам  ещё!»

      Элен  сама  встала  за  синтезатор,  сама  играла  и  пела,  а  оркестр  ей  подыгрывал.  Она  исполнила  попурри,  то  есть  отрывки  из  песен,  которые  были  только  на  одну  тему.  «Было  так  жестоко  сердце  мне  разбито,  помнишь,  как  сказал  ты: «Чао,  бамбина,  сеньорита!» «Не  подходи  ко  мне,  я  обиделась,  я  обиделась, больше  никогда   не  подходи  ко  мне!» Затем  она  прикрепила  радио  микрофон  и  сказала: «Танцуют  все!»  Она  подошла  к  Валентину,  пригласила  его  танцевать  и  обратилась  к  Герману: «Клин  клином  вышибают,  не  так  ли,  Герман  Александрович?»
    Оркестр  заиграл,  и  Элен   запела  самую  красивую  и  нежную  песню  из  репертуара  Мадонны.  При  этом  между  куплетами,  когда  играл  только  оркестр, она  беззастенчиво  склонялась  к  плечу  Валентина. Танец  закончился,  и  тут  в  зал  вошёл  солидный  мужчина,  подошёл  к  Элен  и  сказал:  -  Вам  пора  домой,  Элен! Пойдёмте! На  связи  ваша  мама!
 
       Это  был  её  личный  шофёр,  которого  вызвал  администратор  ресторана. Элен  была  их  постоянной  клиенткой,  они  доставляли  ей  еду  на  дом. Они  знали  шофёра,  он  иногда  заезжал  к  ним  за  едой  для  Элен,  поэтому  для  связи  у  администратора  был  его  телефон. Неравнодушный  администратор,  заметив,  что  Элен  слишком  разгулялась,  ещё  раньше  позвонил  ему. А  про  маму  шофёр  сказал  просто  так,  для  весомости.

    Увидев  его,  Элен,  как  бы  очнулась: -  Да,  конечно,  Олег  Петрович! Поедемте! Дина,  мы  уезжаем! Всем  спасибо  за  компанию. Была  рада  познакомиться. Вы  все  очень  милые,  даже  лучше,  чем  публика  в  Голливуде,  -  и  услышав  возгласы  «Мы  не  хотим!  Не  уезжай!», добавила: -  У  меня  сеанс  связи  с  Америкой!  Я  не  могу  оставаться  дольше, -  она  послала  всем  воздушный  поцелуй  и  повернулась  к  Герману: -  Не  теряйтесь,  Герман  Александрович! -  она  кивнула  на  зал. -  Я  Вам  разрешаю  всё,  потому  что  Вы  мне  тоже  больше  не  нужны!

    Поговорив  ещё  немного,  мужчины  тоже  уехали. Валентин  сказал,  чтобы  Герман  не  удивлялся,  если  он  навестит  Элен  в  университете. Девушка  его  очень  зацепила,  и  если  у  них  отношения  закончились,  и  девушка  свободна,  то  он  считает  себя  вправе  продолжить  с  ней  знакомство.  И  чтобы  Герман  на  него  не  обижался. Он  сделал  всё,  что  мог,  вызвал  его  сюда, потому  что  считает  себя  его  другом,  хотя  мог  бы  и  не  делать  этого. На  самом  деле  никакими  друзьями  они  никогда  не  были.  У  Валентина  был  совсем  другой  круг  общения.
      Он  вернулся  домой,  когда  уже  было  одиннадцать  часов  вечера. Екатерина  Ахметовна  ещё  не  спала. На  вопрос: «Ну,  как»?   ответил,  что  шофёр  увёз  Элен  и  её  подругу  домой,  и  что  Элен  уже  нашла  ему  замену. Екатерина  Ахметовна  ушла  в  свою  комнату  и  стала  готовиться  ко  сну,  но  минут  через  десять  Герман  снова  позвал  её,  и  она,  накинув  халатик  на  ночную  рубашку,  вошла  в  его  комнату. Он  держал  в  руках  какие-то  бумаги,  а  рядом  стоял  раскрытый  портфель. -  Мама,  почитай,  что  это!  -  сказал  он,  протягивая  ей  бумаги.

    Они  не  спали  до  часу  ночи,  обсуждая  документы. По  ним  выходило,  что  он  -  обладатель  целого  состояния,  которое  заработали  отец  и  его  компаньон. Ему  только  нужно  поехать  в  фирму  Элен  со  своим   паспортом,  и  в  присутствии  известного  в  Москве  нотариуса,  поставить  свои  подписи  на  документах,  которые  уже  готовы,  туда  только  нужно  вписать  данные  его  паспорта. Ещё  он  должен  открыть  собственный  счёт  в  банке,  на  который  ему  переведут  его  двадцать  миллионов  долларов.

      Еще  он  должен  подписать  документы  на  машины,  и  забрать  их,  «Ламборджини»  и  «Порш  Кайен».  И  тут  он  понял,  почему  Элен  сказала,  что  они  ему  бы  подошли. Она  сказала  это  потому,  что  знала,  что  они  у  него  уже  есть,  а  не  потому,  что  хотела  его  уязвить. А  ещё  квартира  в  Майами. Швейцарские  часы. И  дом  в  Гудауте,  который  поедет  оформлять  на  Элен  по  доверенности  представитель  фирмы в  конце  октября,  как  раз  пройдёт  шесть  месяцев  со  дня  смерти  отца,   и  в  ноябре  дом  переоформят  на  Германа,  по-другому  нельзя.

       Если  же  Герман  откажется  от  наследства,  то  оно  автоматически  переходит  к  Екатерине  Ахметовне. Таким  было  условие  фонда  Александра  Черкезова,  через  который  и  переводились  на  фирму  Элен  все  деньги  и  другое  имущество. Они  прочитали  также  отчёт  о  деловой  и  финансовой  деятельности  компаньонов,  и  поняли,  что  компаньоном  Александра  Черкезова  был  отец  Элен,  Белогорский  Антон  Павлович. Они  также  поняли,  что  деньги  зарабатывал  он,  а  не  их  больной  муж  и  отец. Но  юридически  всё  было  законно.
       Мать  и  сын  были  настолько  потрясены  морально  происшедшим  разрывом  Германа  с  Элен,  что  восприняли  это  как-то  спокойно,  без  эмоций,  словно  ничего  не  произошло. Герману  как  будто  было  всё  равно. «Если  хочешь,  забирай!»  -  сказал  он  матери,  швыряя  документы  на стол.  «А  ты?»  «Мне  ничего  не  надо!  Это  не  принесёт  мне  счастья!» «А  без  этого  ты  очень  счастлив, дурак!»  «Ты  посмотри,  мама,  она -  белая  и  пушистая,  а  я - подонок  и  негодяй!»  «Это  на  самом  деле  так! Если  бы  ты  воспринял  спокойно  известие  о  её  богатстве  и  приехал  бы  с  ней  ко  мне,  то  у  вас  всё  было  бы  хорошо. Ну,  что  тебя  так  занесло? Ну,  зачем  ты  устроил  ей  такой  разнос? Где  твоя  джентльменская  выдержка? Ты   опять  стал  тем  подростком,  который  швырнул  деньги  в  отца».  «Теперь  она  знает,  что  я  из  себя  представляю». «Хватит   посыпать  голову  пеплом! Что  сказано,  то  сказано,  и   пусть  будет,  что  будет!»

       Утром  подруги  не  явились  на  занятия,  и  Герман  вызвал  к  себе  Дашу. Он  рассказал  ей  о  загуле  её  сестры  и  её  подруги  в  ресторане. Даша,  чуть  не  упала  в  обморок. Она  клялась,  что  думала,  что  девчонки  уйдут  из  ресторана  следом  за  ней. Она  начала  названивать  Дине. Ко  второй  паре  девочки  явились,  они  стояли  у  окна  в  коридоре,  когда  Герман  подошёл  к  ним. Дина  предусмотрительно  немножко  отошла,  оставив  Элен  на  съедение  одну. Хотя,  кто  кого  съест,  это  ещё  было  неизвестно.
       -  Пришли  читать  мне  нравоучения?
       -  Вчера  в  ресторане  мне   было  очень  стыдно  за  тебя!
       -  А  мне  было  стыдно  за  Вас  у  меня  в  прихожей.
       -  И  поэтому  сразу  в  ресторан?
       -  Я  была  голодна,  Вы  же  оставили  меня  без  ужина. И  надо  было  излить  душу  подругам.  Рассказать  им,  на  кого  я  нарвалась!
       -  И  ты  им  всё  рассказала?
       -  Конечно. Зачем  же  мне  Вас  щадить? Вы  же  хотели  надо  мной  посмеяться,  а  я  Вас  опередила. Только  я  не  смеялась,  а  негодовала! Пусть  Ваши  соседки  по  саду  знают  Ваше  истинное  лицо.
       -  Я  уверен,  что  они  не   поверили  ни  одному  твоему  слову. Или  посчитали  тебя  првокаторшей.
       -  Увы,  тут  я  должна  с  Вами  согласиться,  они  любят  Вас  больше,  чем  меня. А зачем  Вы  приехали  в  ресторан?
       -  Посмотреть,  кого ты  подцепила?
       -  Но  Вам  же  теперь  всё  равно! Представляете,  олигарх  приклеился! И  без  Вас  я,  может  быть,  закрутила  бы  с  ним!  -  она  заметила,  как  он  сжал  кулаки,  так  что  побелели  косточки.
       -  Это  сделать  не  поздно,  он  к  тебе  приедет.
       -  Замечательно. Я  не  упущу  момент. Надо  же  мне  оправдать  Ваше  название.
       -  Имей  в  виду,  что  баб  у  него  целый  гарем. Он  сажает  в  самолёт  московскую  богему  и  вылетает   с  ними  трахаться  куда-нибудь  в  другую  страну.
       -  Нам  хватит  места  и  здесь. Впрочем,  и  на  самолёте  я  с  ним  прокачусь. А  Вам  некрасиво  закладывать  друга. А  вдруг  я  стану  для  него  единственной!
      -  Почему  ты  не  рассказала  мне  о  наследстве  тогда,  когда  я  об  этом  спрашивал  тебя  и  бабушку?
     -  Я  хотела,  чтобы  у  нас  с  вами  возникла  дружба  до  этого,  чтобы  я  была  уверена,  что  это  не  из-за  денег. Я  не  нарушила  закон,  полгода  ещё  не  вышло.
     -  Сплошные  манипуляции  мной.
     -  Да,  и  не  говорите! Как-то  так  всё  получилось!
     -  Теперь  ты  такая  хорошая,  богатая  девочка  сделала  состояние  бедному  преподавателю.
     -  Ой,  только  не  приписывайте  мне  того,  чего  нет!
     -  Мне  не  нужно  состояние, сделанное  твоим  отцом!
     -  А  Вам  ничего  не  нужно! Вам  не  нужна  моя  любовь,  которую  Вы  растоптали,  Вам  не  нужно  наследство  отца,  хотя  любой  человек  только  этому  бы  порадовался  и  поблагодарил  бы  предка!  Вам  не  кажется,  что,  когда  человеку  ничего  не  нужно,  тогда  у  него  ничего  и  не  будет?  Хотите  совет  падшей  девушки?  Оставьте  Ваши  комплексы,  Вы  всё  так  же  умны,  красивы,  а  теперь ещё  и  богаты,  и  тысячи  женщин  у  Ваших  ног,  живите  и  наслаждайтесь! Если  Вы  откажетесь  от  наследства,  я  очень  расстроюсь,  потому  что  будет  плакать  он,  там  на  небесах. Он  поймёт, что  Вы  его  не  простили,  что  Вы  не  избавились  от  гордыни. Ему  будет  очень  плохо,  и  мне  -  тоже!

        Прозвенел  звонок  и  девушки  пошли  на  лекцию. В  последнюю  перемену  Герман  опять  вышел  в  коридор,  в  надежде  снова  увидеть  Элен,  хотя  о  чём  было  говорить  с  ней,  всё  уже  было  сказано. Он  увидел,  как  они  опять  стояли  у  окна  и  безудержно  хохотали,  он  услышал  обрывки  фраз: «Здорово  мы  с  тобой  вчера  погуляли!»  «А  помнишь,  как  этот  пел  «Ах,  мой  милый  Августин!»  Они  просто  заходились  от  смеха. Тут  Герман  увидел  Дашу  и  сказал  ей: «Утихомирьте  вашу  сестру  и  её  подругу. Они  забыли  все  правила  приличия,  как  нужно  здесь  вести  себя. Они  думают,  что  всё  ещё  находятся  в  ресторане!»
       Даша  подскочила  к  девочкам  и,  не  долго  думая,  надавала  пощёчин  Дине,  так  что  та  закрыла  свои  щёчки,  а  затем  она   повернулась  к  Элен: «Тебе  тоже  наплескать?» Элен  побледнела  и  пролепетала: «Мы  больше  не  будем,  Даша! Прости!»   «То-то  же!»  -  сказала  Даша  и  страшно  погрозила  им  пальцем. Потом  она  подошла  опять  к  Черкезову,  который  за  всем  наблюдал.
      -  Вы  зачем  их  избили,  Даша? Что  это  за  методы  такие!
      -  На  Вас  не  угодишь, Герман  Александрович! Ничего  страшного,  не  песочные,  не  рассыпятся!

    Он  неодобрительно  покачал  головой,  а  Даша  подумала: «А  ведь  Элен  права,  он  только  строит  из себя  благородного,  на  самом  деле,  он  рад,  что  я  с  ними  так  расправилась».
     Через  день  Элен  позвонили  из  фирмы  и  сообщили,  что  Черкезов  приехал  с  нотариусом  и  начал  процедуру  оформления  наследства  лично  на  себя. За  два  дня  всё  было  оформлено,  потому  что  все  документы  были  уже  готовы. Он  забрал  обе  машины,  ему  перевели  в  банк  деньги, отдали  часы,  документы  на  квартиру  в  Майами,  осталась  только  проблема  с домом,  которая  тоже  скоро  решиться.

      На  другой  же  день  после  этого  все  преподаватели  знали,  что  Герман  получил  огромное  наследство. Екатерина  Ахметовна  постаралась. Она  сказала,  что  слишком  долго  была  униженной,  чтобы  это  скрывать. И  как  вообще  они  объяснят,  что  Герман  ездит  на  «Ламборджини»? А  тут  всё  понятно. И  так-то,  за  ним  все  дамы  бегали  из-за  его  красоты,  а  тут  просто  не  было  прохода. Перед  ним  все  заискивали,  все  сюсюкали, хватали  за  руки,  разглядывая  часы, которые  он  тут  же  стал  носить,  пытались  влезть  в  машину,  просили  прокатить. Он  сразу  стал  ездить  на «Ламборджини». Элен,  проходя  мимо,  конечно,  не  с  расстояния  десяти  метров,  а  одного,  бросила  ему:
      -  На  Вас  началась  настоящая  охота!
      -  Это  мама  всем  рассказала!  -  оправдывался  он.
      -  Она  имела  на  это  полное  право!  -  защитила  Екатерину  Ахметовну  Элен.
             На  первую  же  вечеринку  к  ним  пришёл  Валентин  Руднев. Он  принёс  Элен  цветы. Они  стояли  и  разговаривали,  когда  к  ним  подошёл  Черкезов.
      -  Не  помешал?
      -  Я  приглашаю  Элен  прокатиться  до  экзотических  островов  на  моём  самолёте.  Будет  неплохая  компания.
      -  И  я  согласилась! Говорят,  там  разгуливают  огромные  черепахи! Хочу  с  ними  познакомиться. И  заодно  построю  Вашу  богему,  наведу  немножко  порядок.
      -  И  тебя  построит! Не  боишься?  -  продолжал Герман.
      -  Сразу  же  сдаюсь! -  Валентин  поднял  обе  руки  вверх.
      -  Ну,  что  за  мужчины! Просто  неинтересно,  -  сказала  Элен  и  ушла  от  них.
      -  Желаю  успеха!  -  сказал  Герман  Рудневу.
      -  Видно,  что  ты  её  не  любил. Я  бы  за  свою  любимую  своего  соперника  загрыз  бы  зубами.
      -  Я  тебя  грызть  не  буду,  потому  что  ты  мне  не  соперник.  Если  она  выбирает  тебя,  то  это  её  право,  и  любая  грызня  ничего  не  изменит.

   Элен  отсутствовала  на  занятиях,  и  Герман  понял,  что  она  улетела  с  Валентином. Дина  же  оставалась  здесь. Но  Герман  её  ни о  чём  не спрашивал,  потому  что  даже  боялся  спросить. Через  два  дня  Элен  позвонила  ему  на  сотовый.  Был  вечер,  и  он  был  дома  и  работал,  потому  что  должен  был  закончить  ту  работу,  которую  уже  взял. Но  больше  он  её  брать  не  будет.  Теперь  в  этом  нет   необходимости. Ему  не  нужно больше  копить  на  новую  машину.
    Герман  взял  мобильник  и  услышал  голос,  который  он  узнал  бы
    из  миллиона.
       -  Ой,  простите,  я  случайно  нажала  не  на  ту  кнопку!  Куда  я  попала?
      -  Вы  попали  к  Черкезову.
      -  С  ума  сойти! Это  Вы,  Герман  Александрович?
      -  Да,  это  я!  А  с  кем я  разговариваю?
      -  Вы  меня  не  узнали  по  голосу?
      -  Нет,  не  узнал!
      -  Это  Элен!
      -  Какая  ещё  Элен?
      -  Вы  не  знаете,  кто  такая  Элен?  Да  шлюха  Ваща  бывшая, -  в  телефоне  раздался  мелодичный  смех.
      -  И  Валькина  настоящая!
      -  Как  Вы  догадались? Ой, как  здесь  хорошо!  А  Вам  хорошо  без  меня? Университет  такой  свободный,  никто  Вас  локтем  не  задевает!
      -  Да,  без  тебя  стало  намного  просторнее. Я  даже  удивляюсь,  как  много  места  ты  занимала. Куда  ни  пойдёшь,  везде  была  ты!
      -  Я  рада,  что  Вам  без  меня  хорошо!
      -  Да,  мне  очень  хорошо!  Я  всё  так  же  умён,  красив,  а  теперь  ещё  и  богат,  я  живу  и  наслаждаюсь,  следуя  твоему  совету.
      -  И  сколько  же  этих,  ну,  которых  Вы хотели  обнимать  на моих  глазах, сколько  уже  у  Вас  их  накопилось?
      -  Я  не  считал. Пятнадцать,  а  может  двадцать. 
      -  За  несколько  дней? Вы  просто  супер!
      -  Я  такой,  если  ты  ещё  помнишь!
      -  Да,  я  помню,  к  сожалению,  ничего  не  могу  забыть. Ни  Ваших  лестных  эпитетов,  ни  того,  как  Вы  надо  мной  посмеялись.            
      -  Я  тебе  дам  ещё  один  нелестный  эпитет! Послушай,  ты,  Элен  -  прогульщица,  не  подцепи  там  какую-нибудь  болезнь  тропическую,  типа  Вич-инфекции!
      -  А  Вам-то  что?  Я  же  Вас  не  заражу,  у  нас  с  Вами  больше  не  будет  интимных  отношений.
      -  Забочусь  о  тебе. Жаль  твою  молодость  и  красоту.
      -  Да  уж,  Вы  меня  пожалели! Но  всё  равно  Вам  спасибо.  Вы  преподали  мне  хороший  урок!  -  на  этом  связь  прервалась.

    Она  появилась  на  занятиях,  и  Герман  позвонил  Рудневу:
      -  Тебя  можно  поздравить?
      -  Ты  имеешь  в  виду  Элен?  Ну,  ты  что!  Всё  время  проводила  с  моей  умницей  сестрой,  они  даже  жили  вместе. Обсуждали  бизнес  и  политику. И  презрительно  смотрели  на  всех  остальных. Ирина  от  неё  без  ума,  и  Элен  как-то  выделила  её  сразу.
      -  Что  ж  ты  так  спасовал?
      -  Можно  бы  на  ней  жениться,  да  откажет. Меня  она  не  любит,  даже  сказала,  что  сердце  её  занято,  а  деньги  мои  ей  не  нужны! Предлагал  ей  выпустить  новый  альбом,  но  она  сказала,  что  в  этом  вопросе  обойдётся  без  меня.
      -  Так  что  же?  Даже  дружба  не  состоялась?
      -  Скорее  нет,  чем  да.  Но  общаться  с  ней  очень  приятно.  Как-нибудь  приду  к  Вам  на  вечер,  потанцую  с  ней.  С  такими  девушками  надо  поддерживать  отношения. Может,  в  бизнесе  столкнёмся. Им  нужна  наша  нефть. У  них  заводы  в  Европе. А  вот  тебя  я  не  понимаю. Если  у  вас  что-то  было,  как  ты  мог  от  неё  отказаться?
      -  Объяснить  это  невозможно.
      -  Как  говорят  в  таких  случаях,  «У  меня  было  трудное  детство!»
      -  Что-то  типа  того!