Без мысленный стих

          Без мысленный стих
     Стихотворная пародия в подражание Д. Хармсу
Надев с шнуровкою до пояса ботинки,
Он шёл по городу и какал на ходу;
Нашёл на лавочке протухшую сардинку
И на помойке съел какую-то бурду.
В его ушах сияли крупные рубины,
И плыл над улицами грохот кастаньет;
Он влез пописать на высокую рябину,
И трёх бомжей зажарил на обед.
Он плыл над городом, как штурмовик за танком,
И собирал алмазы на полу;
Нашёл под урною размокшую баранку,
И сам себе вонзил её в м...у.
И он бы стал Властителем Вселенной,
Но тут зима, повсюду выпал снег…
И поутру его остаток бренный
Спустили ёжики колючие в клозет.

               Рецензия на вышеприведённый стих, напечатанная известным критиком БВГ в литературном журнале «Архаика отечества и современные северные записки»
    Оное стихотворение, при всей спорности своего идейно – эстетического содержания, не оставит, пожалуй, равнодушным всякого, кто тщится открыть в любом произведении рос-сийской словесности отражение нашего естества в его по преимущественности реальном сочетании. Здесь и описание вечного голода в Поволжье, и отголоски гражданской войны, и живые картины мужицкого бунта, бессмысленного и беспощадного. Но и рост нашего благосостояния, вещественного и морального, худо-бедно видимый во многих отраслях жизни, не обойдён вниманием в сей поэме. Как бы ни были дёшевы рубины, ныне фабри-куемые на Чернореченской фабрике бр. Скрябиных в изрядном числе, не всякий купчина мог бы их прикупить ещё четверть века назад. Да и изрядное качество современных баранок и бубликов отмечено преотменно. Попробовал бы кто размочить, хотя бы и в ключевой воде, не то что баранку, а наилучший тульский пряник, хоть лет пять тому назад! Он бы рассыпался в сей момент, что соприкоснулся бы с жидкой субстанцией.
    Но наипаче всего радует в вышеозначенном фрагменте яркий, живой и образный показ бессилия самой выдающейся гениальности перед извечными силами естества. Что каза-лось бы проще для старателя вселенского масштаба – чуть сдвинуть скалу тепла и холода для родных мест, да и не насовсем, а лишь временно. Но увы, с божьею стихией не совладать и царям, как мудро рёк покойный император, почивший в бозе в год великого потопа. И вот печальный итог – тепла жизни не хватило для сугрева ея, жидкости микро-косма смёрзлись, и то что недавно блистало на стогнах мировых столиц, превратилось в отбросы бытия. Иных могут смутить лишь ёжики в роли могильщиков, ведь зимою им положено спать мертвым сном. Но сроки залегания в спячку разнообразятся год от года, а насекомоядные, промышляющие окрест человеческого жития, часто и вовсе бодрствуют до самой весны. А эпитет «колючий» лишь оттеняет заурядность действа – обыденные, всем известные зверьки тихо и мирно извергли великий прах в мир иной. Что ж, такова наша жизнь, и долго ей ещё предстоит быть таковой.